Глава 7
Дерьмо случается — разгребем. И для начала поймаем того мудака, что стрелял.
Когда я выбегал в коридор, взгляд скользнул по телу Вернера. Такой чистюля, а помер в клоповнике. Судьба.
Опережая Зубра, я оказался в подъезде, где Красавка азартно отгрызал голову неудачливому беглецу.
— Тьфу! Брось! Фу! — замахал я на него. — Беги! Искать!
— Искать! — тут же оторвался от своей трапезы Красавка. — План?
— Да, план! Мудак с винтовкой — здание напротив. Взять! Бегом!
И мы полетели вниз по лестнице, преодолевая пролеты за считанные секунды. Красавка вырвался вперед и оказался на первом этаже, когда я был еще на третьем.
Хлопнула дверь, следом загрохала пальба. Добравшись до первого этажа, я остановился и сунул руки в карманы. Есть! Мелочовка еще осталась, теперь напитать ее энергией — и можно воевать!
Впрочем, без Монолитов и дыр из Нексуса с этим могут быть проблемы. Ладно, что-то изобразить точно получится, а там разберемся!
Выглянув из изрешеченной пулями двери, я увидел серую группу герасимовцев. Они безуспешно пытались прорваться в подъезд, но их теснили наши. Парней Скалозубовых с каждой секундой становилось все больше.
Тут меня схватили за плечо и оттащили в сторону. Следом по стенам прокатилась широкая очередь — одного из герасимовцев свалила пуля, и он принялся палить почем зря.
— Я бы не стал так спешить нюхнуть пороху, ваше благородие! — бросил Зубр, пытаясь закрыть меня собой.
Автомобиль, на котором привезли покойного Вернера, напоминал покореженный музейный экспонат со спущенными шинами. За ним укрылось трое готовых к штурму герасимовцев. Они пытались вылезти, но, как оказалось, Нина носила винтовку отнюдь не для красоты. Прямо на моих глазах пущенная сверху очередь скосила сразу двоих, а третий залег и больше не высовывался.
Вот он, мой шанс! Отстранив дворецкого, я напитал энергией ноги и, провожаемый отчаянной руганью, помчался через всю улицу. Парочка герасимовцев навели на меня стволы, но водитель Костя тоже не спал.
Высунувшись из-за борта автомобиля, он накрыл их зарядом дроби. Одного выстрел свалил наповал, другой бросился в укрытие, и стал отстреливаться. Засвистели пули, по асфальту зачиркали рикошеты.
На бегу сунув в карман левую руку, я нащупал «ивашку», наскоро расплавил ее и скрутил круглый шарик. Когда выживший герасимовец высунул кумпол из укрытия, я, поддав немного энергии для разгону, швырнул импровизированную «пульку» ему в лоб.
Есть! От попадания «пульки» череп боевика глухо хлопнул и разорвался на части.
По мне снова начали палить, но как-то совсем лениво. Пара-тройка шальных пуль скользнули мимо, и только одна звякнула о нагрудник. Хоть на что-то эта дрянь сгодилась…
Целый и невредимый, я юркнул в переулок и бросился к пожарной лестнице.
— Нина, прикрой меня! — сказал я в крохотный микрофон и вцепился в поручни.
Не знаю, услышала ли меня девушка, но сверху тут же грянула громкая очередь.
Спасибо! Ржавые ступеньки замелькали перед глазами, и вскоре, вцепившись в край крыши, я забрался на парапет.
Ага, вот и мой клиент. И Красавка…
Твою мать!
— Ты! — крикнул я в его ухмыляющуюся рожу. — Какого хрена⁈
— Красавка хорош! — довольно проурчал он. — Красавка нашел мудака!
Ага, нашел. И разорвал в клочья. Теперь даже непонятно, где тут ноги, а где руки…
Черная «рабочая» одежда. Кожаная куртка, вернее, лохмотья, что от нее остались. Снайпер пытался свалить на другую крышу, но Красавка «задержал» негодяя почти у самого края.
Засада. Толку теперь от такой «находки»?
Что провокацию задумали сами Герасимовы — к гадалке не ходи. Сегодня-завтра ждем дежурную истерику, обвинения в нападении и повод к началу войны. Все как по нотам.
Никто ведь не поверит в байку про «неизвестного» снайпера, который еще и погиб от зубов твари из Нексуса.
— Ваше благородие! — раздался голос Зубра в ухе.
— Все нормально, Василий, я на крыше… — ответил я в микрофон. — Нашел снайпера. Заканчивайте.
Пока на улице еще трещала вялая перестрелка, я, пытаясь не испачкаться в кровище, наскоро зашарил по штанам покойного снайпера.
Пусто!
— Спасибо, удружил… — вздохнул я и полез в куртку стрелка.
— Красавка хорош?
— Нет, не хорош, — на землю полетела мелочовка, от которой не было никакого проку. — Еще раз так сделаешь — вернешься обратно на Нексус.
— Как?
— Так! — в сердцах прикрикнул я на мелкого балбеса. — Убиваешь, кого не попадя. Ты должен был захватить его живым, а не драть как грелку. Теперь эту гору мяса толком даже не опознаешь…
— Красавка запомнил, — поджал он уши. — Захватить, не значит жрать…
— Ага. Людей без приказа «жрать» не жрать, понял?
— Ага. Людей не жрать. Жрать кошек!
— Нет, кошек тоже жрать нельзя! Сожрешь еще хоть одну, будешь питаться овощами и фруктами, усек?
— Овощи, фу! Гадость!
— Вот-вот. Да и вообще сделай что-нибудь с собой.
— Что?
— Стань менее… страшным.
— Страшным?
— Ага. Сейчас ты похож на чудище из ночного кошмара. Тебя тут каждая собака уже знает.
— Хмм… — заворчал мой коллега. — Стать. Не страшным?
— Хотя бы стань чутка поменьше.
Пока я продолжал обыскивать труп, Красавка и вправду начал меняться. Выглядело это, как и всегда, отвратительно, но он реально старался.
— Так?
— Почти-почти, — кивнул я, наблюдая за метаморфозами.
Еще чуть-чуть добавить ему сил, еще немного и… Готово!
Теперь мой друг стал напоминать дикого кота, который сбежал из адского зоопарка. Но он хотя бы уменьшился и убрал лишние хвосты и часть зубов. Не идеально, конечно, но на первое время сойдет.
— Красавка. Кот…
— Самый настоящий, — посмотрел я в его грустные-грустные глаза. — Самое время ловить мышей. Тут их полный район.
Мой друг тут же повеселел и бросился исполнять приказание.
И чего я постоянно на него злюсь? Красавке без году неделя, а если точнее — всего-то день, чтобы тут ни значило время Нексуса. Он еще малыш. Ему еще познавать и познавать этот безумный мир.
Как и мне, собственно.
Ладно, возвращаясь к нашим баранам. В карманах ни хрена нет. О! Тут еще сумочка на поясе. Так… запасной магазин и… Мобильный!
По пожарной лестнице застучали шаги, и вскоре над парапетом показалась потная лысина моего дворецкого.
— Вы живы⁈ — выдохнул он, забираясь на крышу. — Этот ублюдок стрелял? Твою ж мать…
— Да, — кивнул я, копаясь в мобильном. — Сгорел на работе.
Явный расходник, в списке контактов нашелся единственный номер. Попытка не пытка.
Ткнул «вызов» и приложил телефон к уху.
— Аллооо, мудаки! — зазвучал в динамике знакомый голос. — Как вы там? Еще хотите? У Нины для вас есть еще пули, и она с удовольствием затолкает их в ваши грязные жо…
— Нина, отбой! — вздохнул я. — Ничего там не трогай, хватай Варю и выходите. Мы уезжаем.
— Ой… — опешила она. — Жен… в смысле Евгений Михайлович. У вас чего, есть телефон этого хре…
Я отключился.
Ну, по крайней мере, мы знаем, что звонил Вернеру точно снайпер. Что, впрочем, было очевидно.
— Гляньте сюда, Евгений Михайлович, — подошел ко мне Зубр с винтовкой в руках.
— Что-то нашел? Мы сможем отследить её?
— Винтовку — думаю, что да. Но, боюсь, ниточка приведет нас в подпольную оружейку, где-нибудь на другом конце области. Там таких «темных лошадок», как грязи, — пожал плечами дворецкий. — Стрелять сравнительно недалеко, тут качество не требуется. А вот патрон… Патрон крайне необычный. Вернее, оболочка.
С этими словами он сунул мне под нос патрон, который только что вытащил из магазина.
Я присмотрелся. И вправду — оболочка сверкала на солнце легким зеленоватым отблеском. Что-то очень знакомое, но, как и многое другое, безвозвратно забытое.
— Что это?..
— Нексорид. Редкий и дорогой металл, который мы получаем при распилке Монолитов. Редкий, на нашей планете, естественно. Лучший способ убить молодого аристо, который не слишком хорошо умеет ставить щиты против таких вещей. То есть вас, — ухмыльнулся дворецкий.
— А почему они пристрелили Вернера? Планы поменялись?
— Хотелось бы мне спросить у снайпера до того, как вы с ним такое проделали. — Зубр брезгливо ткнул носком туфли обезображенное тело. — Мне следовало научить вас сдержанности…
— Даже для меня это слишком, — закатил я глаза. — Тут по крышам ползают всякие… прожорливые твари.
— Надеюсь, нам не придется гоняться еще и за ними, и мы оставим их на попечение бригады зачистки? Или у него в зубах или в желудке остались еще какие-нибудь улики?
— Сомневаюсь…
— Значит, мы наконец-то сможем отправиться в поместье?
— Пожалуй, — кивнул я. — Меня тут больше ничего не держит.
— Славно, — Зубр подхватил винтовку и поспешил к выходу на лестничную клетку. — А патрон отследить легче легкого, он местный. В городе есть всего одна семья, которая профессионально занимается подобными игрушками.
— Кто же? — заинтересованно спросил я, направляясь за ним.
— Мы, — обернулся ко мне Зубр с мрачной ухмылкой. — Скалозубовы.
* * *
Пузырь бежал прочь из квартиры Скалозубова, обгоняя свою тень. Еще никогда за его короткую жизнь ему не было так страшно. И каждую секунду казалось, что сейчас его за задницу схватит тварь из вентиляции.
Пузырь выбежал из подъезда и ринулся по мостовой, совершенно забыв про свою одышку. Пришел в себя он уже на другом конце города — взмыленный и шатающийся от усталости.
Зато живой.
Он мигом забыл про все обещания, данные Скалозубову. Да если бы и захотел помочь, кто Пузырю что-то расскажет? Таких, как он, не посвящали даже в родословную собак — просто давали простенькое дело и требовали результат.
И сегодня дельце обещало быть проще некуда — сунуть раздолбаю Женьке дерьмовые доспехи и проследить, чтобы он зашел в маленькую дырку прямиком на Нексус.
А если уж клоун струсит на пороге, то Шрам тут как тут. Чик! — и всё.
Но вот чувак, который вышел наружу со Сферой в руках, вроде и был Евгеном внешне, но казался совсем другим человеком. Взгляд, осанка… даже походка изменилась! Да и говорил он как-то странно… Уверенно? Словно видел всех насквозь.
Пузырь знал, что Нексус меняет людей. Но чтобы настолько…
Плевать! Уже к вечеру его не будет в городе. Давно пора рвать когти! С первым же поездом он свалит куда подальше и начнет новую жизнь.
Может, даже похудеет… Чем черт не шутит?
А пока неплохо бы немного освежить глотку и окончательно прийти в себя. В кармане завалялась пара банкнот — хватит, чтобы пропустить стаканчик в кабачке неподалеку.
Когда Пузырь перешагнул порог заведения «Золотая вобла», бармен встретил клиента таким взглядом, словно перед ним уселась серая потная мышь. Но стоило выложить деньги на стойку, он кивнул и налил пенистого до краев.
Совсем другое дело! Опрокинув в себя кружку, Пузырь повеселел и огляделся.
За его спиной сидело только двое посетителей. Первый — татуированный парень, пожаловавший вслед за ним, сидел в углу и болтал по телефону. Второй — очередной забулдыга у стойки, что решил опохмелиться с утра пораньше.
Все не так плохо! Никто и не хватиться недотепы Пузыря. Мало ли людей пропадает на улицах Фаустово во время Прорывов?
Осталось заскочить в квартирку — забрать шмотки с бабками и поминай как звали!
В Фаустово у него еще старуха мать, но она всегда относилась к сыну как к куску дерьма. Да и это прозвище, Пузырь, тоже она придумала, и звала его только так с тех пор, как ему исполнилось четыре. Пошла она!
Все, решено! Заскочить в туалет — и можно валить…
Оказавшись перед унитазом, Пузырь расстегнул ширинку и принялся за дело…
— Эй, жирный! — раздался голос позади него. — Это ты, что ли, Пузырь?
Спина парня мигом покрылась холодным потом.
Кто? Как⁈ Так быстро? И как его могли узнать? Он даже ни разу не бывал в этом баре…
Его забила крупная дрожь, и он едва не залил себе ботинки.
— Чего, оглох? — ткнули его в спину. — Ты Пузырь, спрашиваю? Тебя утром посылали со Шрамом?
Толстяк хотел соврать, но не смог.
— Угу… — едва слышно отозвался он. — А ты кто?
— Ты не болтай, а завязывай ссать. Дело есть.
Пузырь закончил, но руки так сильно дрожали, что ему понадобилось еще секунд двадцать, чтобы застегнуть ширинку. Наконец он справился и, глубоко вздохнув, обернулся.
И тут же, схватив за шкирку, татуированный чувак припечатал его к кафельной стене. На глаза Пузырю попалась мишень, намалеванная у того прямо на лбу.
— Что за херня случилась со Скалозубом? — рыкнули ему в лицо.
— Я…я…
— Я тебе скажу! Он выжил!
— Я…
— А он не должен был выжить…
— Я…я…
— Тебе стыдно?
— Да!
— Это самое главное! Совесть! — татуированный улыбнулся и слегка ослабил хватку. — Ладно, проехали. Отработаешь. Дело плевое. Сделаешь кое-что для меня и можешь валить, усек?
— Ага, а что?..
— Не каркай. На, держи.
С этими словами татуированный сунул между зубов Пузыря карту. Игральную. Вроде, червонного валета.
— Челюсти-то сожми, слышь?
Пузырь подчинился. Сжал карту в зубах и едва не расплакался.
— Вот, молоток, — похлопал его по щеке хрен с татухами. — И считай до десяти. Понял? С этим-то хоть справишься, а?
— Угу… Раз…
— Ишь, какой молодчина, а говорили — идиот! — хохотнул парень. — Все, бывай. Досчитаешь до десяти и свободен! Ну-ка, два…
Татуированный скрылся за дверью, а Пузырь, дрожа от страха, стоял и считал:
— Три… четыре… пять… шесть… семь… восемь…
На цифре «девять» карта в зубах разгорелась ровным фиолетовым светом. А когда с его губ слетело слово «десять», раскалилась добела и взорвалась вместе с головой Пузыря.
* * *
Стоило нам с Зубром выйти из подъезда, как нас тут же окружили бойцы в форме с гербом Скалозубовых на рукаве — зубастым изумрудным драконом, который свернувшись кольцом, держал в пасти пылающую Сферу. Навстречу распахнулась дверь припаркованного Костей авто. Бронированный кузов выдержал град пуль, но внешний вид покореженной машины оставлял желать лучшего.
После драки, где мне пришлось изрядно попользоваться энергией, меня серьезно вело. Быстрей бы уже оказаться в поместье! Похоже, настают веселые денечки, а иной возможности восстановить силы может и не представиться.
— Мы этого просто так не оставим, — процедил Зубр, оглядывая изуродованную улицу.
Близлежащие здания знатно потрепало, да и подъезд изрешетили на все деньги.
У стены лежала парочка раненых герасимовских бойцов. Рядом суетились наши, выкручивая им руки и снимая амуницию.
— Ну-с? Каково это, идти против ставленников Императора? — поинтересовался Зубр, подходя к герасимовцам.
— Мы всего лишь выполняли приказ! — прошипел один из раненых.
— Да? — склонил я голову. — И что это за приказ такой — обращать оружие против наследника вашего сюзерена?
— Приказ был вытащить Венера… А вы пристрелили его! Зачем⁈
— Ты видел, кто стрелял?
— Стреляли с крыш, — проговорил боец. — Наших там не было.
— Наших тоже!
— На кой черт нам стрелять? Сообщили, что у Вернера проблемы, и его надо вытаскивать, а тут…
— Понятно… — вздохнул дворецкий и обратился к нашим. — Залечить и в кузов. Потом сам с ними поговорю.
— Сваливаем, пока еще кто-нибудь не решил «выразить свои соболезнования»! — кивнул я и полез в салон, встретившись глазами с перепуганной Варей, прижимающей к груди сумку. Рядом с невозмутимым видом восседала Нина и подпиливала ноготочки.
— Нахлобучили гада? — встретила она нас ухмылкой.
— Утек на тот свет, — буркнул Зубр, захлопывая дверь.
Автомобиль тронулся, и за тонированными стеклами замелькали улочки.
Моего города.
М-да. Придется приложить значительные усилия, чтобы навести здесь порядок. Впрочем, ничего по-настоящему критичного я тут не увидел. Другой вопрос — я вообще тут пока мало, что видел…
