У этой чудаковатой женщины тоже немало прозвищ – кикимора, кикиморка, шишимора, доможириха, шамшурка и т. п. Это подлинно домашний дух, поскольку как говорят, кикимору мог взять в жены одинокий домовой или банник; более того, порой к ней сватается сам леший или водяной. Название происходит от имени славянской богини Морены (Мары). Позже к имени приставили корень «кик», который означал горбатость или скрюченность. Еще одно название – шишимора – возводят к русским диалектным глаголам «шишить, шишать» («копошиться, шевелиться, делать украдкой»), и это довольно точное определение поведения кикиморы. Впрочем, есть еще и глагол «кыкать» – кричать, издавать резкие звуки.

Поначалу у древних славян кикимора была ночным божеством сонных мечтаний. Позднее кикиморами стали называть некрещеных или проклятых во младенчестве матерями дочерей, которых уносят черти, а колдуны подкидывают к кому-нибудь в дом. Эти «дамы» хотя и бывают невидимы, но с хозяевами репликами перебрасываются. Считается, что кикимора поселяется в домах, построенных на «плохом» месте, то есть там, где совершались убийства, где закопан удавленник, не отпетый покойник, убит или умер ребенок или же где похоронено его тело. А по источникам XVIII века, кикимора – это ребенок, похищенный нечистой силой. Позже полагали, что кикиморы – это дети, рождающиеся от связи девушек с «огненным змеем».

Если в доме завелась кикимора, значит, там неблагополучно, что-то «нечисто». Появляясь в доме, она начинала творить мелкие пакости: бросала и била горшки, мешала спать, стучала вьюшкой, кидалась из подполья луковицами, с печи – шубами и подушками; выдергивала волосы у хозяина, перья у кур, стригла шерсть у овец и делала из этой шерсти постели для скота, досаждала людям воем, писком, плачем. В общем, если кикимора завелась в доме, то в нем уже не жить – обязательно выживет хозяев. Вот такой рассказ записан в Вятской губернии: «В Сарапульском уезде во вновь построенном доме оказалась кикимора: никого не видно, а человеческий голос стонет; как сядут за стол, сейчас же кто-то невидимый скажет: „Убирайтесь-ка из-за стола!” А не послушают – начнет швырять с печи шубами или с полатей подушками; так и выжила кикимора хозяев из дому».

Кикимору обычно представляли в виде безобразной скрюченной старушки, с распущенными волосами, одетой в лохмотья, опутанные водорослями и поросшие мхом. Как рассказывается в одной вологодской былинке: «Повадилась кикимора у мужика ездить по ночам на кобыле и, бывало, загоняет ее до того, что оставит в яслях всю в мыле. Изловчился хозяин устеречь ее рано утром на лошади. Видит: сидит небольшая бабенка, в головном уборе шамшуре, и ездит вокруг яслей. Он ее по голове-то плетью, а она соскочила и кричит во все горло: „Не ушиб, не ушиб, только шамшурку сшиб!”»

Обитает кикимора обычно в жилых, а также пустых домах, в кабаках, реже – во дворе, бане, хлеву, на гумне, в курятнике. В доме выбирает места, которые предпочитает и прочая нечистая сила: за печью или на печи, на чердаке, в подполье. Считается, что существо присутствует в доме постоянно, но дает себя увидеть или услышать только по ночам. В некоторых местностях думали, что до Святок она живет на улице или на гумне, а затем уходит неведомо куда. На Святках рожает детей – шушканов, которые тут же вылетают в трубу и живут на улице до Крещенья.

В некоторых местах Вологодской и Новгородской губерний бытовали представления о кикиморах как сезонных существах: считали, что они появляются только на Святки или даже только в одну ночь перед Рождеством. Возможно, с этими представлениями был связан местный обычай на Святки рядиться кикиморами. Ряженые – чаще всего это были старухи – приходили на святочные игрища в образе этих мифологических существ: они надевали рваную одежду, брали большую палку, изображающую веретено, садились на полати, свесив ноги вниз, и «пряли», «показывая пример» девушкам. Когда же те смеялись над ряжеными старухами и хватали их за ноги, «кикиморы» били их «палкой-веретеном».

Кикимора, как уже говорилось, любит победокурить в доме: то вдруг загремит, затрещит на потолке; то впотьмах подкатится клубком к кому-либо из семьи под ноги и собьет его, как овсяный сноп; то, когда все уснут, ходит по избе, урчит, ревет и сопит как медвежонок; то среди ночи запрыгает по полу синими огоньками… Детей после проделок кикиморы часто находили на рассвете спящими головой вниз, а ногами на подушке.

Этот домашний дух, как и другие подобные существа, связан в первую очередь с печью и с домашним хозяйством. Согласно старинным рассказам, кикимора очень не любит ленивых хозяек. Она всячески старается им насолить: тормошит маленьких детей так, что они ночью плачут, пугает подростков блеском своих выпученных глаз и рожками на голове, портит хозяйственную утварь и прядево. И напротив, кикимора благоволит к хорошим хозяйкам, умелым и старательным. Чтобы облегчить им работу, она баюкает по ночам маленьких детей, перемывает посуду, устраивает так, что тесто хорошо всходит и пироги выпекаются пышные. Хозяйке, вызвавшей нелюбовь кикиморы, необходимо отыскать в лесу папоротник, настоять на воде его горький корень и перемыть этим раствором всю посуду. Кикимора обожает это растение, и за такую услугу перестанет безобразничать.

Одно из традиционных занятий кикиморы, за которым ее можно увидеть, – прядение. Считалось, что ее любимое место для «работы» – правый от входа угол рядом с печью, куда обычно сметают сор со всей избы. Также она может появиться и сесть на пороге возле двери или прясть, сидя на лавке. Крестьяне рассказывали, что, когда кикимора прядет, свист от веретена раздается по всей избе. Впрочем, хотя кикимора и прядет, но, как гласит пословица, «от нее не дождешься рубахи». Отсюда и насмешка над ленивыми: «Спи, девушка: кикимора за тебя спрядет и выткет». Она пытается и шить, но чаще рвет и путает шерсть, жжет кудель, при этом постоянно подпрыгивает и сучит нить не слева направо, а наоборот. Швы получаются неровными, а работа так и не доводится до конца.

По некоторым поверьям, то, что кикимора прядет не совсем обычным способом (подпрыгивает или сучит нитки наоборот), может иметь особый колдовской смысл. В частности, «наотмашь» (наоборот), «от себя» сучила невеста накануне свадьбы, пряла суровую нитку – оберег от колдунов. Изготовленные в праздники «оборотные» нитки играли важную роль в домашнем обиходе, обрядности. Так, в Великий четверг бабы сучили нитки «наобоко» и перевязывали ими затем в случае болезней руки и ноги. Пряли в этот день левой рукой несколько нитей и привязывали их к березе – на каждого члена семьи по нити: у кого пропадет нить, тот умрет.

Кикимора, в отличие от людей, иногда прядет только в Святки, в те двенадцать дней января, которые определяют ход всего будущего года. Очевидно, это прядение «нитей судьбы» дома и его обитателей. Она персонифицирует судьбу, рок. Действиями кикиморы-судьбы, и не только прядущей, объясняли и болезни скота, и различные заболевания кур, а также несчастья, неполадки в доме и хозяйстве, причины которых были хозяевам непонятны.

По традиционным представлениям, это существо может выступать в роли предвестницы плохих событий в семье. Во многих местностях на Русском Севере считали: если кикимора с прялкой на передней лавке – это к смерти кого-либо из домочадцев. Когда она выходит из подполья или плачет – тоже к несчастью. В вологодских деревнях существовало поверье, что перед бедой у девушки-кружевницы кикимора начинает со стуком перебирать коклюшки, подвешенные на специальной подушечке для кружевоплетения. В народе верили, что, если поймать кикимору и выстричь крестообразно у нее на темени волосы, она станет человеком, но на всю жизнь сохранит какие-нибудь недостатки: кривизну, заикание, слабый ум и т. п.

Однако изредка кикимора или близкие ей мифологические персонажи своим появлением предвещают добро. В Архангельской губернии, например, считали, что если доможириха, схожая с кикиморой, покажется сидящей за ткацким станком, то это к прибыли. Об этом повествует следующий рассказ:

«Вот я раз ночью выйти хотела, встала, смотрю – месяц светит, а на лавке у окоска доможириха сидит и все прядет, так и слышно, как нитка идет: „дзи” да „дзи”, и меня видала, да не ушла. А я сробела, поклонилась ей да и говорю: „Спаси Бог, матушка!” А потом вспомнила, как меня мать учила относ делать. Взяла шанечку да около ей и положила. А она ничего – все прядет. А собою как баба, и в повойнике. И много у нас тот год шерсти было!»

Кикимора-судьба – существо достаточно непредсказуемое, поэтому в поверьях отмечено мало способов задобрить ее или вступить с ней в договорные отношения. От ее проказ помогали подвешенные в курятнике камень «куриный бог», горлышко разбитого кувшина, старый лапоть, лоскут кумачовой ткани. Оберегая от кикиморы скот, в хлеву (под ясли) клали «свинобойную палку». В доме «для профилактики» засовывали под печной шесток верблюжью шерсть с ладаном, не оставляли неблагословленными пряжу, веретена, прялки, коклюшки.

Нередко при появлении этой нечистой силы в доме призывали знахарей, которые могли ее изгнать. В этот день с утра знахарь поселялся в опустелый дом, осматривал все углы, обметал печь и читал заговоры. К вечеру объявлял, что нечисть изгнана из дома на все времена.

Выгнать кикимору можно было и самостоятельно, окропив дом святой водой и опять же, прочитав специальные заговоры. В некоторых губерниях России кикимору выпроваживали из дома 17 марта (по старому стилю), в день Герасима Грачевника. Изгнание сопровождалось приговорами типа: «Ах ты гой еси, кикимора домовая, выходи из горюнина дома скорее, не то задерут тебя калеными прутьями, сожгут огнем-полымем и черной смолой зальют».

Считалось, что, как и в случае с другими загадочными существами, от нее можно защититься, произнеся молитву, Божье имя или, напротив, – матерную брань. Одним из способов отвязаться от кикиморы было обвязывание использующейся в семье солонки можжевельником: по поверьям, в этом случае кикимора не сможет брать из нее соль и солить хлеб своему мужу-домовому. Чтобы она не мучила кур, согласно одному из лечебников XVIII века, под шесток следовало положить верблюжью шерсть и ладан.

Вот еще рецепт избавления от вредных жильцов, в том числе от кикиморы: «Ровно в полдень запрячь дровни, да не смотреть что лето. Дровни подвести к сеням, расстелить на них шубу мехом вверх. Взять старую метлу и мести ею избу, на потолке, под крышей и приговаривать до трех раз: „Честен дом, святые углы! Отметайтеся вы от летающего, от плавающего, от ходящего, от ползущего, от всякого врага, во дни и в ночи, во всякий час, во всякое время, на бесконечные лета, от ныне и до века. Вон, окаянные!” Трижды перебросить горсть земли через плечо у сеней к дровням, да трижды плюнуть; после этого свезти дровни и шубу в лес».

Защитой от кикимор во все времена считался поношенный лапоть. Его вешали на стену в доме, хлеву или курятнике: вредины, увидев такую защиту, тут же уходили как можно дальше от этого места. Разбивали также глиняный кувшин, но так, чтобы горлышко оставалось целым. Его подвешивали на веревочке, как и лапоть.

Еще можно из тряпок сшить куклу. Именно она и будет символизировать в целом безобидную, но проказливую нечисть. Затем следует попросить постороннего человека спрятать куклу где-нибудь в доме или хозяйственных постройках во дворе. Человек не должен говорить хозяевам, где это место. Им нужно самим найти надежно спрятанную вещь. На поиски может уйти и день, и неделя, и месяц. Но как только кукла будет найдена, ее тут же следует сжечь. После этого потусторонняя сущность исчезнет и никогда уже не вернется.

Очевидцы утверждают, что кикимор можно эпизодически увидеть и в наши дни. Если через город протекает река или рядом есть озеро, то загадочные существа там точно есть. Появляются на улицах они в виде небольших групп шаловливых девчонок. Бегают, смеются, то есть ведут себя как обычные дети. Узнать кикимор можно по одежде. Платья на них одного фасона, только цвет разный. На ногах одинаковые тапочки, а волосы всегда распущенные. Зимой короткие шубки, вязаные шапочки зеленого цвета и темные ботиночки. Рост у всех одинаковый, лица как у близнецов. Они непрестанно звонко смеются, а ходят быстро, почти бегом.

Нагулявшись, отправляются к воде и прыгают с крутого берега. При этом нет ни брызг, ни волн. Одна-две секунды – и «девочки» исчезают в глубине. В следующий раз они могут появиться через месяц, через год, а то и через 10 лет.