В космонавтике есть объекты, без которых она немыслима. Одним из них является стартовый комплекс (СК) – «сооружение, откуда стартует ракета-носитель, а также объекты, обеспечивающие доставку на стартовую площадку, проверку, заправку, подготовку и запуск РН и КА». СК – составная часть и главный технологический узел космодрома; если угодно, печка, от которой пляшут в космонавтике. Прежде чем он появился на космодроме, его прототип – гвардейский реактивный миномет «катюша» – отлично зарекомендовал себя в годы войны. С «катюш» начался космический путь создателя СК Владимира Павловича Бармина.

В. П. Бармин

Уроженец столицы, Владимир в школе заинтересовался техникой. Это увлечение привело его сразу в два института – Московский механико-машиностроительный (МВТУ им. Баумана) и в Ломоносовский (Московский автомеханический). После 1-го семестра студент решил продолжить учебу в Бауманке. В 1930 г. новоиспеченный инженер-механик по холодильным машинам и аппаратам был направлен на московский завод «Котлоаппарат», вскоре переименованный в «Компрессор». В заводском КБ очень быстро проявился его талант конструктора. Проект нового, современного компрессора ВП-230 был настолько удачен, что завод перешел на его производство. Возглавив компрессорную группу КБ, Владимир разрабатывал мощные компрессоры для угольных шахт, электровозов, морских судов, самолетов и даже для холодильной установки Мавзолея Ленина.

В 1935 г. Бармин в составе группы специалистов Главмашпрома был командирован в США для изучения производства и эксплуатации компрессоров и холодильного оборудования.

«Помимо общей задачи Владимир Павлович получил два личных поручения от наркома тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. Одно из них касалось изучения производства домашних холодильников, которые за рубежом начали широко применяться в быту. А вторым поручением Бармин должен был разобраться в весьма «щекотливом» вопросе: как американцы делают прозрачный лед. У нас при его искусственном производстве он в то время (да и много лет спустя) получался только мутным… Во многом благодаря той информации, которую Бармин привез из Америки, холодильники вошли в наш быт» (Александр Железняков).

В начале Великой Отечественной войны завод «Компрессор» был перепрофилирован и занимался серийным выпуском реактивных установок. Там организовали СКБ, которое и возглавил Бармин. Трудившиеся день и ночь сотрудники бюро за пару недель усовершенствовали узлы пусковых установок, созданных в РНИИ и НИИ-3 НКБ, разработали технологию их серийного производства и уже в июле изготовили боевую установку БМ-13-16. После успешных испытаний на полигоне она в августе была принята на вооружение Красной армии. Одновременно СКБ разрабатывало бронепоезда, вооруженные реактивными снарядами, сыгравшие важную роль в обороне Москвы. За годы войны под руководством Владимира Павловича было разработано и изготовлено 78 типов пусковых установок, которые монтировались на автомобилях, железнодорожных платформах, морских и речных катерах. Самым распространенным и эффективным типом стала БМ-13Н. К концу войны на фронтах находилось свыше 3000 «катюш».

После войны полковника Бармина, к тому времени уже главного конструктора завода «Компрессор», направили в Германию изучать трофейную ракетную технику. Полковник возглавил институт «Берлин», специалисты которого «занимались поисками и восстановлением технической документации и готовых образцов наземного оборудования немецких ракет «Фау-2», «Вассерфель», «Шметерлинг» и др.».

В Германии Бармин познакомился с С. П. Королёвым, В. П. Глушко, Н. А. Пилюгиным, В. И. Кузнецовым и М. С. Рязанским. Все они позднее составят королёвский Совет главных конструкторов.

Согласно Постановлению СМ СССР от 13 мая 1948 г., СКБ при заводе «Компрессор» было преобразовано в Государственное союзное конструкторское бюро специального машиностроения (ГСКБ «Спецмаш»), отвечавшее «за создание стартового, подъемно-транспортного, заправочного и вспомогательного наземного оборудования ракетных комплексов».

Бармин сразу же взял быка за рога и принялся «печь СК, как пирожки». Одно за другим появлялось наземное оборудование и стартовые позиции для ракет Р-1, Р-2, Р-5, Р-5М, Р-11, В-300, первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты – Р-7. Параллельно главный конструктор создавал еще и боевые пусковые установки залпового огня.

В 1955 г. в Казахстане началось строительство будущего космодрома. Первыми появились комплексы, разработанные Барминым, из-за чего его называют «отцом» Байконура.

В 1960–1980-х гг. Владимир Павлович разрабатывал боевые ракетные комплексы и стартовые площадки для космических носителей, в том числе шахтные СК для боевых ракет Р-12, Р-14, Р-9А, УР-100, для РН «Протон» и многоразовой транспортной космической системы «Энергия» – «Буран». Все проекты Бармина отличались простотой и надежностью.

Особым заданием С. П. Королёва, которым «Спецмаш» занимался с 1962 по 1974 г., стал проект «Звезда», или «ДЛБ» («Долговременная лунная база»). Ракетчики называли его «Барминград». Проработанный до мелочей, проект предусматривал разведку Луны автоматическими аппаратами, выбор места, забор проб грунта, доставку их на Землю, исследование участка луноходами и затем строительство лунного городка из 9 модулей (командный пункт, три жилых домика, лаборатория, склад, мастерская, медпункт со спортзалом, столовая). Городок был рассчитан на 12 человек, сменяемых каждые 6 месяцев.

Первому экипажу из четырех космонавтов предстояло обитать в «лунном поезде», состоявшем из тягача, атомной электростанции, буровой установки и жилого вагончика, оболочка которого обеспечивала надежную защиту космонавтов от излучения, холода, метеоритов и т. п. Главной задачей были заборы грунта, которые можно было осуществлять, не выходя из дома, манипуляторами.

«К работам над проектом будущего лунного городка было привлечено несколько тысяч различных организаций» (Сергей Юферов).

Коллектив «Спецмаша» трудился как заводной. «В те годы работали и по ночам, поэтому отца видел только по воскресеньям, да и то далеко не каждый выходной из-за постоянных его командировок», – вспоминал сын Бармина Игорь. В 1971 г. Бармин защитил эскизный проект, были разработаны чертежи и изготовлены макеты модулей и транспортных средств.

Завершение проекта намечалось на конец 1980-х гг. На базе планировалось разместить гражданские и военные объекты, в том числе боевые ракеты, и добывать тритий для термоядерных электростанций будущего.

Барминград являлся очередным этапом советской Лунной программы. Однако у ракетчиков не заладилась разработка сверхтяжёлой РН Н-1, которая должна была доставить грузы на Луну. В лунной гонке американцы ушли вперед, и наша программа была закрыта. Тогда же свернули работы и по «Звезде». Как выяснилось позже, проект изначально был нереальный, так как с ним не справилась бы экономика страны. Увы… Специалисты считают, что «разработки Бармина опередили время на несколько десятилетий».

Владимир Павлович был не только выдающимся конструктором и организатором, но и талантливым ученым и педагогом. В МВТУ им. Баумана он создал в 1959 г. кафедру «Стартовые ракетные комплексы» и в течение 30 лет руководил ею. В ГСКБ «Спецмаш», насчитывавшем 2500 человек, треть сотрудников были выпускниками этой кафедры.

Президент нескольких академий, лауреат Ленинской, Сталинской и трех Государственных премий, В. П. Бармин за свои труды был удостоен звания Героя Социалистического Труда, шести орденов Ленина и других наград.

Умер Владимир Павлович 17/18 июля 1993 г. в возрасте 84 лет.

P.S. Всегда ли в спорах с соратниками по совету одерживал верх всепобеждавший С. П. Королёв? Не всегда.

«Порой между Королёвым и Барминым возникали острые споры. И, как правило, Бармину удавалось убедить главного конструктора в своей правоте. Например, непростая дискуссия возникла по конструкции Р-7: группа Бармина предложила оптимальное решение удержания ракеты на старте в «висячем положении»: ракета запирала себя на опорных фермах собственным весом и освобождала себя сама, развивая ускорение при подъеме. Королёв это решение счел недостаточно надежным, потребовав заменить механическим отводом ферм. Бармин отказался наотрез и доказал свою правоту при помощи эксперимента на Ленинградском механическом заводе, имитировавшего сход ракеты. В итоге Королёв признал правоту Бармина» (Илья Носырев).