Одно время «мичуринскую агробиологию» считали в СССР крупным научным достижением. За последние десятилетия о ней отзываются так: «Мичуринская агробиология (или мичуринская биология, генетика, учение, направление и пр.) – лженаучное направление в биологии, возникшее и достигшее кратковременного расцвета в СССР после Августовской сессии ВАСХНИЛ (1948), решения которой поддержал ЦК ВКП (б)» (Википедия).

Впрочем, в той же Википедии сказано: «В 1898 г. Всеканадский съезд фермеров, собравшийся после суровой зимы, по словам проф. Саундерса, “констатировал, что все старые сорта вишен как европейского, так и американского происхождения в Канаде вымерзли, за исключением “Плодородной Мичурина” из г. Козлова (в России)”».

В 1896 году Мичурина избрали почётным членом американского учёного общества «Бридерс»; российского селекционера нередко посещали учёные и садоводы США. «В 1913 году, – сказано в Википедии, – профессор Мейер официально предложил И.В. Мичурину от лица сельскохозяйственного департамента США переехать в Америку и продолжить работу в Квебеке с условиями оплаты 8 000 долларов в год. Мичурин вынужден был отказаться от этого предложения. Как он сам писал, основанием для отказа было плохое здоровье и уже достаточно почтенный возраст (на тот момент ему было 58 лет), длительность путешествия и незнание английского языка».

В СССР Ивана Владимировича Мичурина (1855–1935) признали крупным учёным. Он стал заслуженным деятелем науки и техники РСФСР (1934), почётным членом АН СССР (1935), академиком ВАСХНИЛ (1935), До революции за свои труды он был награждён орденом Святой Анны 3‐й степени (1912), а позже орденами Ленина (1931) и Трудового Красного Знамени.

Неужели всё это – не заслуженно? Результат недоразумений и политической конъюнктуры? Чем ещё объяснить успех основателя «лженаучного направления в биологии»?

В Большой российской энциклопедии перечислены достижения Мичурина: «Предложил метод ступенчатой акклиматизации, скрещивание географически отдалённых форм, способы преодоления генетического барьера нескрещиваемости, создал теорию подбора исходных форм для скрещивания. Вывел более 350 сортов плодовых, ягодных, овощных и декоративных растений, многие из которых и доныне районированы в различных регионах России… Положил начало продвижению винограда, абрикоса, черешни и других южных культур на север».

Вроде бы выдающиеся достижения! Многие ли биологи могут похвастаться чем-то подобным?

Вспомним «мичуринского агробиолога» Терентия Семёновича Мальцева (1895–1994), лауреата Сталинской премии, дважды Героя Социалистического Труда. В отличие от дворянина Мичурина он происходил из бедной крестьянской семьи, занимался самообразованием. Теоретических исследований не проводил, был колхозным полеводом. Организовал сельскохозяйственный кружок, устроил колхозную «хату-лабораторию».

«Прослышав о сибирском экспериментаторе… – пишет агроном А.Н. Платошкин, – сотрудники ленинградского института прикладной ботаники прислали на испытание двести граммов семян пшеницы нового сорта. Посеял, за делянкой смотрел, как за малым дитём. “Гостья” хорошо показала себя в здешних условиях. Через несколько лет Мальцев собрал уже не один центнер этой пшеницы, обеспечил колхоз семенами раннеспелого, перспективного сорта…

К тому времени у Мальцева сложился проверенный личным опытом подход к местным условиям хлебопашества. Главное – сохранить влагу в почве, точно “попасть” в оптимальные сроки сева. Это позволяет “спровоцировать” сорняки, чтобы взошли скорее, уничтожить их, переждать суховеи, повторяющиеся в здешних местах в одно и то же время года.

Достичь желаемого, как он убедился, позволяет рыхление на глубину заделки семян, сорта с коротким сроком вегетации, чтобы успеть собрать урожай до наступления осеннего ненастья. Поле одновременно создаёт и урожай, и накапливает органические удобрения. Безотвальная обработка, таким образом, повышает плодородие, защищая землю от эрозии.

Агротехника “по Мальцеву” требовала специальных сельскохозяйственных орудий. И тут проявил он себя новатором, конструктором. По его чертежам на местных заводах изготовили плоскорезы, которые рыхлят почву, не оборачивая пласт, плуги для безотвальной глубокой вспашки, дисковые лущильники».

С 1950 года он возглавил Шадринскую опытную станцию, созданную при колхозе по прямому указанию Сталина.

Да, такое было время: руководство страны всячески развивало и поддерживало инициативу масс. Вот и появлялись «академики от сохи» типа Лысенко, Мальцева. Да и Мичурин не был профессиональным учёным. Он был самым настоящим трудящимся-энтузиастом.

«Через мои руки, – писал он, – прошли десятки тысяч опытов. Я вырастил массу новых разновидностей плодовых растений, из которых получилось несколько сот новых сортов, годных для культуры в наших садах, причём многие из них по своим качествам нисколько не уступают лучшим иностранным сортам.

Теперь даже самому не верится, как я, со своим слабым, болезненным сложением, мог вынести все это. Только всепоглощающая страсть, до полного самозабвения, могла дать ту невероятную стойкость организму, при которой человек становится способным выполнить непосильный для него труд…

Я, как помню себя, всегда и всецело был поглощён только одним стремлением выращивать те или иные растения. И настолько сильно было такое увлечение, что я почти совершенно не замечал многих остальных деталей жизни; они как-то все прошли мимо меня и почти не оставили следа в памяти».

Мичурин и его последователи были деятелями сельского хозяйства, генетиками-практиками, а не теоретиками. Как теоретическая наука генетика стала формироваться сравнительно поздно, во второй половине ХІХ века. В последующем она развивалась прежде всего на Западе, тогда как в СССР главной задачей было практическое приложение знаний к нуждам народного хозяйства.

Генетиком-теоретиком был американец Томас Хант Морган. Он нашёл животное, быстро размножающееся в ограниченном пространстве – плодовую дрозофилу меланогастер. Если предоставить паре таких мушек кусочек банана, через 12 дней у них появится тысяча потомков. Остаётся учитывать, как передаются форма крыльев и антенн, цвет глаз.

Морган предположил, что происходит обмен генетическим материалом между хромосомами. Он наблюдал в микроскоп, как две хромосомы сближались и скрещивались, обмениваясь фрагментами в процессе кроссинговера (взаимообмена). Морган получил Нобелевскую премию «за открытие функций хромосом как носителей наследственности» (1933).

Его учеником и преемником, включая Нобелевскую премию 1946 года, был Герман Джосеф Мёллер. Он установил, что с повышением температуры число мутаций у дрозофилы увеличивается. Облучая мушек рентгеновскими лучами, получил более 90 % искусственных мутаций. В 1933–1937 годах он работал в СССР, руководя группой советских учёных, определивших размер генов у дрозофилы. Основал радиационную генетику.

Выяснилась структура материального носителя наследственности – гибкая и чрезвычайно прочная кристаллическая структура ДНК (двойная спираль дезоксирибонуклеиновой кислоты).

Мичуринец Т.Д. Лысенко посягнул на идеи признанных мировым сообществом авторитетов в генетике. Так проявились его здравый смысл, сильный характер и твердокаменная вера в марксизм-ленинизм. С идеологических позиций он опровергал «вейсманизм-морганизм» в целом, не обращая внимания на достоинства теоретической генетики.

Благодаря успехам молекулярной биологии гипотеза А. Вейсмана о «наследственной плазме» была опровергнута (иначе говоря, была уточнена и дополнена). В ХХ веке у генетиков появились бесспорные данные о том, что наследственные признаки закодированы в сложно организованных молекулах. В 1935 году академик Н.К. Кольцов отметил: «Томас Хант Морган и его сотрудники решились высказать смелую гипотезу. Они представили хромосому в виде ряда последовательно связанных друг с другом генов, – вроде нити, на которой нанизаны бусинки. Эта связь держится прочно при всех обычных расщеплениях хромосом по длине на стадии оплодотворённого яйца до взрослой формы». (Подобную идею Кольцов высказал ещё в 1903 году.)

Теоретическая генетика отвергала возможность наследования приобретённых признаков. Однако И.В. Мичурин был убеждён: «Всюду видимое эволюционное движение форм живых организмов, имеющее своей причиной наследование приобретённых признаков, настолько очевидно, что решительно устраняет всякие сомнения в этом отношении».

Научным доказательством такое утверждение не назовёшь. Это не более чем мнение, основанное на личном опыте. Но ведь у Мичурина опыты создания новых сортов растений были успешными…

Достижения «мичуринской агрономии» трудно оспорить. Недаром они были отмечены Сталинскими и Ленинскими премиями. Но её теоретическое обоснование оставляет желать много лучшего. Во второй половине ХХ века на первый план вышли успехи молекулярной генетики. Из области теоретических представлений она уверенно вошла в практику сельского хозяйства, медицины.