© Ведяев А.Ю., 2025

© ООО «Издательство «Вече», 2025

Комитет государственной безопасности был образован 70 лет назад указом Президиума Верховного Совета СССР № 137/40 от 13 марта 1954 года, что ознаменовало собой новый этап в истории отечественных спецслужб. За 37 лет своего существования КГБ достиг выдающихся результатов в деле обеспечения национальной безопасности, располагая самой современной внешней разведкой, в том числе нелегальной, эффективной контрразведкой, надёжной системой охраны первых лиц государства и высокопрофессиональным следственным аппаратом. Сюда же необходимо добавить такие важнейшие направления деятельности чекистов, как защиту гостайны, включая шифровальную службу и секретное делопроизводство (первые отделы), экономическая безопасность, охрану государственных границ и борьбу с идеологической диверсией, что позднее стало называться защитой конституционного строя.

Однако первоначально КГБ при СМ СССР создавался вовсе не для решения этих важнейших задач, а с целью максимально ослабить органы госбезопасности в угоду захватившей власть в стране группировке Хрущёва, сложившейся на Украине ещё перед Великой Отечественной войной. В неё входили прежде всего сам Хрущёв Никита Сергеевич, руководивший Украиной на протяжении 11 лет: с апреля 1938 года как первый секретарь ЦК КП(б) У, затем с 6 февраля 1944 года как председатель СНК (с 15 марта 1946 года – СМ УССР), и с 26 декабря 1947 года по 18 декабря 1949 года – вновь как первый секретарь ЦК КП(б) У; Серов Иван Александрович, со 2 сентября 1939 по 25 февраля 1941 года нарком внутренних дел Украины; Руденко Роман Андреевич, с 1937 года прокурор Сталинской (ныне Донецкой) области, с 1942 года – заместитель прокурора УССР, в 1944–1953 годах – прокурор УССР и Маршал Советского Союза Жуков Георгий Константинович, командующий войсками Киевского особого военного округа (7 июня 1940—14 января 1941 года) и Одесского военного округа (9 июня 1946 – 4 февраля 1948 года).

Противостоявший им Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович Берия был выдающимся деятелем отечественных спецслужб, профессиональным чекистом, создателем первой национальной разведывательной службы, руководителем советского Атомного проекта, в результате которого была обеспечена ядерная безопасность страны. После смерти Сталина он возродил зарекомендовавшую себя систему НКВД, объединив в одном министерстве внутренних дел и госбезопасность, и милицию, и внутренние войска. Возглавив новую сверхмощную структуру, Берия как бы давал понять, кто в стране хозяин.

26 июня 1953 года в результате государственного переворота он был смещён и в тот же день убит. Никакого ареста не было – его вывели во двор дома, где он проживал с семьёй, и расстреляли. Поэтому остаётся только гадать, кого судили 23 декабря 1953 года Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР под председательством Маршала Советского Союза Ивана Степановича Конева: ордера на арест Берии никогда не существовало, протоколы допросов и письма существуют только в копиях, описания ареста его участниками кардинально отличаются друг от друга.

Следует отметить, что маршал Конев в 1944–1945 годах командовал 1-м Украинским фронтом, а членом Военного совета фронта был генерал-лейтенант Хрущёв.

В 2012 году был опубликован Акт о приведении в исполнение приговора Специального судебного присутствия Верховного суда СССР в отношении Л.П. Берии от 23 декабря 1953 года, подписанный тремя украинцами: генерал-полковником Москаленко К.С., генерал-лейтенантом Батицким П.Ф. и Генеральным прокурором СССР Руденко Р.А. Обязательный в таких случаях врач при расстреле Берии отсутствовал – да и вообще не засвидетельствовал смерть. Что произошло с телом после расстрела, никакими документами не подтверждается – справки о кремации нет.

За участие в этом преступлении все подручные Хрущёва получили значительные повышения по службе: Маршал Советского Союза Жуков стал министром обороны СССР, Серов получил звание генерала армии и был назначен первым председателем вновь созданного КГБ при СМ СССР, Руденко через несколько дней после путча, 30 июня 1953 года, становится Генеральным прокурором СССР, Москаленко получил должность командующего войсками Московского военного округа и звание генерала армии, а 11 марта 1955 года – Маршала Советского Союза, Батицкий, который согласно Акту лично привёл в исполнение смертный приговор в отношении Берии, был назначен на должность 1-го заместителя командующего войсками Московского военного округа и звание генерал-полковника, а впоследствии – Маршала Советского Союза.

Кстати сказать, обоих русских участников проукраинской группировки – Жукова и Серова – в конечном счете ожидала незавидная участь. Когда они стали не нужны Хрущёву, их сняли со всех постов, а Серова даже разжаловали и лишили звания Героя Советского Союза, и быстро заменили выходцами с Украины, среди которых Малиновский, Гречко и Семичастный.

Сразу же после путча началось избиение чекистов. По самым скромным оценкам, было арестовано более двухсот руководителей госбезопасности. Среди расстрелянных такие выдающиеся деятели отечественных спецслужб, внёсшие огромный вклад в Победу советского народа над нацистской Германией, как, например, руководитель Главного управления госбезопасности (ГУГБ) НКВД СССР в 1938–1941 годах, нарком (министр) государственной безопасности СССР в 1941 и с 1943 по 1946 годы, министр государственного контроля СССР в 1950–1953 годах, руководитель личной разведки Сталина генерал армии Всеволод Николаевич Меркулов; нарком (министр) государственной безопасности УССР, заместитель начальника ГУКР «Смерш», одновременно с 11 января 1945 года Уполномоченный НКВД СССР по 1-му Украинскому фронту и со 2 мая по 4 июля 1945 года заместитель командующего 1-м Украинским фронтом маршала Конева по делам гражданской администрации генерал-лейтенант Павел Яковлевич Мешик, который с августа 1945 года в ранге заместителя начальника ПГУ при СНК СССР генерал-полковника Ванникова Б.Л. (заместителя Берии по Спецкомитету) руководил контрразведывательным обеспечением советского Атомного проекта. Вместе с ними были казнены первый заместитель министра госбезопасности СССР, начальник 3-го Главного управления (военная контрразведка) МВД СССР генерал-полковник Сергей Арсеньевич Гоглидзе, заместитель наркома внутренних дел СССР, первый заместитель наркома госбезопасности СССР, первый заместитель министра внутренних дел СССР генерал-полковник Богдан Захарович Кобулов, заместитель начальника ГУГБ НКВД СССР, заместитель наркома (министра) иностранных дел СССР, министр внутренних дел Грузинской ССР Владимир Георгиевич Деканозов, начальник Следственной части по особо важным делам НКВД – НКГБ – МГБ – МВД СССР генерал-лейтенант Лев Емельянович Влодзимирский, через руки которого проходили все дела на высокопоставленных взяточников, коррупционеров и карьеристов, в том числе из числа военных и партийных работников. Вскоре были расстреляны заместитель начальника Отдела «С» (координация разведработы по атомной проблеме) НКВД СССР, начальник Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД – МВД СССР генерал-лейтенант Амаяк Захарович Кобулов и легендарный начальник Главного управления контрразведки «Смерш» народного комиссариата обороны СССР, заместитель наркома обороны Иосифа Виссарионовича Сталина, министр государственной безопасности СССР с 1946 по 1951 год генерал-полковник Виктор Семёнович Абакумов.

Заместитель начальника внешней разведки НКГБ – МГБ СССР, лично завербовавший супругов Розенберг, автор агентурной операции «Энормоз» по проникновению в американские атомные секреты (атомный шпионаж) генерал-майор Гайк Бадалович Овакимян в 1954 году решением ЦК КПСС был лишён воинского звания генерал-майора. Начальник внешней разведки НКВД – НКГБ – МГБ СССР с 1939 по 1946 год, первый русский на этом посту с момента её создания, руководитель агентурной операции «Энормоз» (атомный шпионаж) генерал-лейтенант Павел Михайлович Фитин был уволен из органов «по служебному несоответствию» – без пенсии, так как не имел необходимой выслуги лет… В последние годы жизни он работал директором фотокомбината Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами.

Главный контрразведчик страны в 1939–1946 и 1953–1956 годах, начальник 2-го Управления (контрразведка) НКВД – НКГБ – МГБ СССР, заместитель министра госбезопасности СССР (1946–1947), начальник внешней разведки (1946–1952) генерал-лейтенант Пётр Васильевич Федотов был уволен в запас «по служебному несоответствию» и 23 мая 1959 года постановлением Совета Министров СССР был лишён звания генерал-лейтенанта, исключён из партии «за нарушения соцзаконности в сталинский период» и вскоре умер. Когда 30 июня 1953 года пришли за бывшим начальником 3-го (транспортного) Управления НКВД – НКГБ – МГБ СССР с 1939 по 1947 год генерал-лейтенантом Соломоном Рафаиловичем Мильштейном, то он, уже в ранге заместителя министра внутренних дел Украинской ССР, оказал вооруженное сопротивление: стал стрелять через дверь, убив и ранив нескольких оперативников, но и сам погиб в завязавшейся перестрелке. А вот заместитель наркома (министра) внутренних дел СССР по войскам, командовавший в годы войны различными армиями, фронтами и группами войск, Герой Советского Союза, генерал армии Иван Иванович Масленников не стал дожидаться, пока за ним придут, и 16 апреля 1954 года застрелился сам.

Выше уже говорилось, как поступил маршал Конев с бывшим уполномоченным НКВД СССР по 1-му Украинскому фронту генерал-лейтенантом Мешиком. Точно так же обошёлся и маршал Жуков с бывшим начальником УКР «Смерш» 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенантом Александром Анатольевичем Вадисом. 23 ноября 1954 постановлением Совета Министров СССР № 2349—1118сс Вадис был лишён воинского звания генерала «как дискредитировавший себя за время работы в органах… и недостойный в связи с этим высокого звания генерала», вслед за этим лишён пенсии, а в 1955 году выселен из квартиры. Когда постановлением Совета Министров СССР № 240 от 27 февраля 1958 года Жуков тоже был отправлен в отставку, Вадису предлагали написать Хрущёву покаянное письмо о реабилитации – но Александр Анатольевич этого делать не стал. До самой своей смерти в 1968 году он жил в съёмной комнате коммуналки и работал сторожем…

28 августа 1953 года по состоянию здоровья был уволен из органов генерал-лейтенант Николай Николаевич Селивановский, начальник Особого отдела НКВД Юго-Западного, Сталинградского и Южного фронтов, заместитель начальника ГУКР «Смерш» в 1943–1946 годах, заместитель министра госбезопасности СССР в 1946–1951 годах. Однако в ноябре 1953 года формулировку увольнения изменили. Теперь она звучала так: «по данным, дискредитирующим звание лица начальствующего состава». Селивановский, как и многие другие чекисты, был вычеркнут из советской истории и умер в полном одиночестве – а ведь во многом благодаря ему была завоёвана победа в Сталинградской битве.

Но наибольший урон понесла диверсионная разведка – она была уничтожена практически полностью. Её создатель полковник Яков Серебрянский был арестован 8 октября 1953 года и 30 марта 1956 года умер в Бутырской тюрьме на допросе у следователя Военной прокуратуры генерал-майора юридической службы П.К. Цареградского.

По сфабрикованному «делу Берии» были арестованы и осуждены руководители советской зафронтовой разведки, лучшие нелегалы-диверсанты в истории XX века генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов и генерал-майор Наум Исаакович Эйтингон, успехи которых во многом предопределили Победу в Великой Отечественной войне и в схватке с ОУН – УПА. Судоплатов получил 15 лет, а Эйтингон 12 лет тюремного заключения. Отсидев свой срок от звонка до звонка каждый, они вышли на свободу больными измученными стариками. Одновременно с ними были арестованы, лишены воинских званий, исключены из партии или просто уволены из органов почти все их сотрудники, занимавшиеся противодействием планам США и НАТО по развёртыванию вокруг Советского Союза бесчисленного множества военных баз.

Смысл предпринятой Хрущёвым атаки на госбезопасность стал понятен, когда в 1954 году в нарушение Конституции СССР было принято решение о передаче Крыма и Севастополя в состав Украины. Инициатором этих мер, как в 2014 году отметил в своей крымской речи Владимир Владимирович Путин, «был лично Хрущёв», которым двигало «стремление заручиться поддержкой украинской номенклатуры или загладить свою вину за организацию массовых репрессий на Украине в 1930-е годы». Через десять лет, 2 сентября 2024 года, Владимир Владимирович Путин подтвердил свои слова, указав в интервью монгольской газете «Оноодор», что советский лидер Никита Хрущёв фактически подарил Крымский полуостров Украине. Кстати, можно было бы добавить, что нынешней Украине полуостров Крым, Севастополь, Харьков и Донбасс подарил первый президент России Борис Ельцин.

Однако это было только началом хрущёвской «оттепели», обернувшейся для страны «слякотью» и холодным «дождём». 4 мая 1954 года Президиум ЦК КПСС принял Постановление «О пересмотре дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, содержащихся в лагерях, колониях и тюрьмах МВД СССР и находящихся в ссылке на поселении». В развитие этой весьма сомнительной инициативы, во многом с подачи председателя КГБ при СМ СССР генерала армии Серова, 17 сентября 1955 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». В нём были такие пассажи:

…3. Освободить из мест заключения независимо от срока наказания лиц, осужденных за службу в немецкой армии, полиции и специальных немецких формированиях …

5. Прекратить производством все следственные дела и дела, не рассмотренные судами, о преступлениях, совершенных в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., предусмотренных статьями 58—1, 58—3, 58—4, 58—6, 58–10, 58–12 Уголовного кодекса РСФСР…

6. Снять судимость и поражение в правах с граждан, освобожденных от наказания на основании настоящего указа…

7. …Освободить от ответственности и тех, ныне находящихся за границей советских граждан, которые занимали во время войны руководящие должности в созданных оккупантами органах полиции, жандармерии и пропаганды, в том числе и вовлеченных в антисоветские организации в послевоенный период, если они искупили свою вину последующей патриотической деятельностью в пользу Родины или явились с повинной.

На основании данного указа на территорию Украины вернулось более 200 тыс. активных участников ОУН – УПА, т. е. украинских националистов, которые осели уже не только на Западной Украине, но и в Харьковской, Донецкой, Днепропетровской, Херсонской и других областях.

Здесь стоит подчеркнуть, что бандеровцев, власовцев, лесных братьев и прочих «нациков» не просто освобождали – с них снимали судимость и поражение в правах, т. е. гитлеровских пособников ставили в один ряд с ветеранами, воевавшими против нацистов на фронтах Великой Отечественной войны. Более того, как легко видеть на основании всего изложенного выше, для Хрущёва данные категории лиц как бы поменялись местами: чужие стали своими, а свои – чужими.

В начале 1956 года начали возвращаться депортированные пособники нацистов и члены их семей. Этим помогали с работой и жильём, возвращали или возмещали конфискованное имущество. К 1972 году на Львовщине насчитывалось уже 50 тыс. бывших участников ОУН – УПА, многих из которых активно продвигали в органы власти, партию и комсомол. С годами в обкомах и райкомах Львовской области доля некогда осужденных бандеровцев превышала 30 %, а в Волынской, Ивано-Франковской и Тернопольской областях их было от 35 до 50 %.

На фоне вскармливания бандеровских недобитков шло планомерное разрушение советской системы госбезопасности. КГБ был заново создан уже не в качестве центрального органа государственного управления, каковыми являлись все его предшественники от ОГПУ и НКВД до МГБ и МВД включительно, а всего лишь в статусе ведомства при правительстве СССР. Как утверждает известный историк спецслужб, профессор Алексей Иванович Пожаров, причиной понижения статуса КГБ в иерархии органов государственного управления было стремление партийной и советской верхушки страны лишить органы госбезопасности самостоятельности, целиком подчинив их деятельность партийному аппарату.

Первым председателем КГБ при СМ СССР был назначен генерал-полковник Иван Серов. Профессиональным чекистом он не был и возглавил «оперативно-чекистские управления и отделы», выделенные из МВД, исключительно по протекции Хрущёва и Жукова.

Иван Александрович Серов родился 25 августа 1905 года в деревне Афимское Кадниковского уезда Вологодской губернии в семье крестьян. Свою военную карьеру он начал в 1925 году и после окончания Ленинградской пехотной школы (ныне не существующее Ленинградское высшее общевойсковое командное дважды Краснознамённое училище имени С.М. Кирова) с 1928 по 1935 год служил в артиллерии. В январе 1935 года Серов был направлен на учёбу в Военно-инженерную академию имени В.В. Куйбышева, но в мае 1936 года переведён на Специальный факультет Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе (до 1937 года – Восточный факультет), на котором готовили военных дипломатов и разведчиков для Разведывательного управления РККА (будущее ГРУ). Однако после его окончания в январе 1939 года Серов был направлен для дальнейшего прохождения службы не в ГРУ, а в НКВД, и уже 18 февраля 1939 года становится начальником Главного управления рабоче-крестьянской милиции (ГУ РКМ) НКВД СССР. Иначе говоря, пришёл в милицию на оперативную работу, но вместо этого сразу стал главным милиционером.

Уже через пять месяцев, 29 июля 1939 года, Серова из милиции переводят в госбезопасность – тоже руководителем. Ни дня не проработав чекистом, он становится заместителем начальника Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР – 1-го заместителя наркома внутренних дел СССР комиссара госбезопасности 3-го ранга Всеволода Николаевича Меркулова. Одновременно Серов исполняет обязанности начальника 2-го (секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД СССР.

Но на этом головокружительный взлёт вчерашнего артиллериста не закончился. 2 сентября того же 1939 года он становится наркомом внутренних дел Украинской ССР с присвоением ему звания комиссара государственной безопасности 3-го ранга. Это означает, что, впервые перешагнув порог Лубянки в январе 1939 года в звании армейского майора, через полгода он становится генерал-лейтенантом, а в следующем 1940 году – членом Политбюро ЦК КП(б) Украины. На этой должности он близко сходится с первым секретарём ЦК КП(б) Украины Никитой Хрущёвым. Оба они оказываются густо замешаны в кровавых репрессиях против партийного и советского актива, и особенно интеллигенции после присоединения Западной Украины, начавшегося 17 сентября 1939 года. Согласно данным Архива Президента РФ, за 1938–1940 годы, в бытность Хрущёва первым секретарём, на Украине было арестовано 167 565 человек. К этому времени относится и сближение Серова с Жуковым, назначенным 7 июня 1940 года командующим войсками Киевского особого военного округа.

Дружба с Жуковым укрепилась в годы войны, когда Серов, заместитель наркома внутренних дел СССР, с 11 января 1945 года был Уполномоченным НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту, а со 2 мая – заместителем командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова по делам гражданской администрации. 4 июля 1945 года 1-й Белорусский фронт был переименован в Группу советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ), главнокомандующим которой остаётся возглавлявший войска фронта маршал Жуков. Уполномоченным НКВД – МВД СССР по ГСОВГ по-прежнему является генерал-полковник Серов. Одновременно Жуков с Серовым с 6 июня 1945 года возглавили Советскую военную администрацию в Германии (СВАГ).

В марте 1946 года маршал Жуков был назначен главнокомандующим Сухопутными войсками – заместителем министра Вооружённых Сил СССР, а в июне был обвинён в незаконном присвоении трофеев и раздувании своих заслуг в деле разгрома Гитлера с личной формулировкой Сталина: «Присваивал себе разработку операций, к которым не имел никакого отношения». 9 июня 1946 года Жуков был снят с должности главкома Сухопутных войск – замминистра Вооружённых Сил СССР и назначен командующим войсками Одесского округа.

20 января 1948 года Политбюро приняло постановление «О т. Жукове Г.К., Маршале Советского Союза», в котором говорилось: «Тов. Жуков в бытность главнокомом группы советских оккупационных войск в Германии допустил поступки, позорящие высокое звание члена ВКП(б) и честь командира Советской Армии. Будучи обеспечен со стороны государства всем необходимым, тов. Жуков злоупотреблял своим служебным положением, встал на путь мародёрства, занявшись присвоением и вывозом из Германии для личных нужд большого количества различных ценностей. В этих целях т. Жуков, давши волю безудержной тяге к стяжательству, использовал своих подчинённых, которые, угодничая перед ним, шли на явные преступления… Будучи вызван в комиссию для дачи объяснений, т. Жуков вёл себя неподобающим для члена партии и командира Советской Армии образом, в объяснениях был неискренним и пытался всячески скрыть и замазать факты своего антипартийного поведения. Указанные выше поступки и поведение Жукова на комиссии характеризуют его как человека, опустившегося в политическом и моральном отношении».

Ссылка Жукова в Одессу не осталась незамеченной для Хрущёва, который с 6 февраля 1944 по 15 марта 1946 года был председателем Совета Народных Комиссаров Украинской ССР, а с 15 марта 1946 по 12 декабря 1947 года – Совета Министров Украинской ССР. 26 декабря 1947 года он был вновь избран первым секретарём ЦК КП(б) Украины. При этом Хрущёв жаждал власти Сталина, а Жуков жаждал мести Сталину – налицо полное совпадение интересов. В качестве одного из главных исполнителей своих планов заговорщики выбрали знакомого им ещё по довоенной Украине Серова, который с 24 февраля 1947 года являлся уже 1-м заместителем министра внутренних дел СССР. Согласно воспоминаниям Жукова, в ходе государственного переворота 26 июня 1953 года Серову было поручено арестовать личную охрану Берии.

В благодарность за это Серов получил из рук Хрущёва звание генерала армии и пост вновь созданного Комитета государственной безопасности (КГБ) при СМ СССР. Маршал Жуков был назначен министром обороны СССР.

Но, как это и водится в среде заговорщиков, получивший всё что хотел Хрущёв поспешил избавиться от нежелательных свидетелей. Постановлением Президиума ЦК КПСС от 26 октября 1957 года Жуков был освобождён от должности министра обороны СССР и 27 февраля 1958 года уволен из вооружённых сил. Вскоре после этого, 8 декабря 1958 года, Серов был снят с должности председателя КГБ при СМ СССР и 10 декабря 1958 года назначен начальником ГРУ Генштаба. 2 февраля 1963 года он был снят и с этой должности в связи с делом полковника ГРУ Пеньковского, оказавшегося предателем. 12 марта того же года Серов был лишён звания Героя Советского Союза, которое он получил 29 мая 1945 года по ходатайству маршала Жукова, и разжалован в генерал-майоры. В апреле 1965 года, уже после падения Хрущёва, Серов был исключён из партии за «нарушения социалистической законности и использование служебного положения в личных целях» и, как и Жуков, уволен в отставку.

В 2012 году при сносе стены в гараже на даче Серова в Красногорском районе Подмосковья его внучкой Верой Владимировной Серовой, по её утверждениям, были обнаружены два замурованных чемодана с машинописными рукописями исчезнувших мемуаров деда, выдержки из которых в начале 2000-х годов цитировал его зять, писатель детективно-милицейского жанра Эдуард Хруцкий. В 2016 году эти материалы были изданы Российским военно-историческим обществом как дневники Серова под названием «Записки из чемодана». Однако самих оригиналов этих рукописей, если они вообще существуют и не являются фальшивкой, призванной реабилитировать автора как историческую фигуру в глазах общественности, судя по всему, никто не видел – более того, их местонахождение хранится в тайне. Редактирование отсканированного и систематизированного неясно кем текста осуществил журналист и депутат Госдумы Александр Хинштейн. Он же снабдил их собственными комментариями.

На наш взгляд, в пользу явной мистификации говорит сам выбор названия книги. Судите сами. В 1966 году Советский Союз посетил Шарль де Голль, в связи с чем на следующий год на советские экраны вышел французский художественный фильм «Фантомас», который является первой частью трилогии о приключениях международного террориста Фантомаса и его преследователей – полицейского комиссара Жюва (Луи де Фюнес) и журналиста Фандора (в роли и Фандора, и Фантомаса снялся легендарный Жан Маре). По французским данным, первый фильм посмотрели 60 миллионов советских зрителей, среди них и автор этих строк.

В сентябре 1967 года председатель КГБ Украины Виталий Федотович Никитченко докладывал первому секретарю ЦК Компартии Украины Петру Ефимовичу Шелесту оперативную информацию о волне записок, листовок и надписей на стенах с угрозами, в том числе и по телефону, типа «Фантомас скоро придёт к вам!» Одной из наиболее известных фраз стала: «Мне нужен труп, я выбрал вас! До скорой встречи. Фантомас». Причём писали все поголовно. Я очень хорошо помню, как мы на уроках – я тогда учился в Тюмени в 3-м классе – вырезали из ластика печать в виде буквы «F», чтобы поставить её на парте и на записках, которые мы потом подбрасывали учителям в стол и в почтовые ящики.

Не все анонимки были столь безобидны – особенно в западных областях Украины. Некоторые из них содержали антисоветские лозунги, призывы к свержению советской власти. Иногда в них фигурировала нацистская символика, упоминался «фюрер» (нем. Führer), прославлялся украинский национализм. В итоге министр внутренних дел СССР Щёлоков потребовал, чтобы начиная с 23 апреля 1970 года и «до особого распоряжения» вся трилогия о Фантомасе была снята с проката.

Когда фильмы о Фантомасе оказались под запретом, повсеместно стали распространяться слухи о том, что есть 4-я серия, продолжение трилогии под названием «Фантомас снимает маску». Несколько моих друзей по секрету рассказывали, что, мол, их знакомые видели эту серию то ли «на югах», то ли «за бугром». Ходили слухи и про 5-ю серию «Фантомас против советской милиции». Но, мол, её запретили к показу в СССР. Кроме того, говорили о том, что – Внимание! – была нулевая серия, вышедшая ещё до первого фильма о Фантомасе. И называлась она … «Труп в зелёном чемодане»!

Дело в том, что в первом фильме кто-то из героев упоминает о муже леди Бельтам, вдовы лорда Эдварда Бельтама и возлюбленной Фантомаса, и комиссар Жюв восклицает: «…труп в зеленом чемодане?!» Эта фраза стала поистине крылатой и знакома любому «шестидесятнику». Она сразу пришла мне в голову, как только я узнал о выходе дневников некогда всесильного генерала Серова под названием «Записки из чемодана». Это название звучит настолько пародийно, что ни один серьёзный исследователь, знакомый с советской эпохой, никогда бы не дал такого названия претендующей на подлинность серьёзной публикации.

25 декабря 1958 года Постановлением Верховного Совета СССР новым председателем КГБ при СМ СССР был назначен Александр Николаевич Шелепин, получивший прозвище «Железный Шурик» – также прямой ставленник Хрущёва.

Он родился в Воронеже 18 августа 1918 года, был секретарём комитета комсомола школы, в 1936 году поступил на исторический факультет Московского института философии, литературы и истории (ИФЛИ) им. Н.Г. Чернышевского, который окончил в 1941 году по кафедре основ марксизма-ленинизма. В 1937 году Шелепин был избран секретарём комитета комсомола института, с 1940 года работал в Московском горкоме ВЛКСМ и занял должность секретаря горкома.

В мае 1943 года Шелепин становится секретарём, в 1949 году – вторым секретарём, а в 1952 году – первым секретарём ЦК ВЛКСМ, которым оставался до 18 апреля 1958 года. В том же месяце он был назначен заведующим Отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам, а 25 декабря 1958 года – председателем КГБ при СМ СССР. При этом в духе замыслов Хрущёва об отмене персональных званий в системе госбезопасности и внутренних дел («распогоним» и «разлампасим», – говорил он) председателю КГБ при СМ СССР Шелепину Александру Николаевичу, так же, как и министру внутренних дел СССР Дудорову Николаю Павловичу, никаких воинских званий присвоено не было.

Возглавив КГБ при СМ СССР, «Железный Шурик», выполняя указания Хрущёва, который патологически ненавидел чекистов, продолжил масштабные структурные реорганизации и кардинальные сокращения численности сотрудников госбезопасности, начатые при Серове. К концу 1950-х годов численность личного состава КГБ была сокращена более чем на 50 % по сравнению с 1954 годом. Было упразднено более 3,5 тыс. городских и районных аппаратов, объединены некоторые оперативные и следственные подразделения, ликвидированы и объединены в единые следственные аппараты следственные отделы и отделения в оперативных подразделениях. Была значительно упрощена структура особых отделов и органов КГБ на транспорте. В 1955 году было дополнительно сокращено более 7,5 тыс. сотрудников, в то время как около 8 тыс. офицеров КГБ были переведены на положение гражданских служащих, что существенно сказалось на их зарплате.

На основании Постановления Президиума ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 134—46 от 5 февраля 1960 года «О внесении изменений в структуру КГБ при СМ СССР и его органов на местах и сокращении их штатной численности» (объявлено 11 февраля приказом КГБ № 0026) в Центральном аппарате КГБ при СМ СССР произошли следующие изменения:

упразднены 4-е (секретно-политическое), 5-е (контрразведывательная работа в промышленности) и 6-е (контрразведывательная работа на транспорте) управления, а их функции и кадры переданы в состав Второго главного управления; как свидетельствует первый заместитель председателя КГБ СССР генерал армии Филипп Денисович Бобков, в то время начальник 1-го отдела (антисоветское подполье) 4-го (секретно-политического) Управления КГБ при СМ СССР: «С конца 1959 года структура Комитета была выстроена таким образом, что от внутренних проблем КГБ был отстранён – при Хрущёве были ликвидированы все структуры, которые занимались их изучением»;

3-е Главное управление (военная контрразведка) было преобразовано в 3-е Управление;

Следственное управление было реорганизовано в Следственный отдел;

отдел учебных заведений Управления кадров был упразднен.

В результате структура Центрального аппарата КГБ при Совете Министров СССР приобрела следующий вид:

➢ 1-е Главное управление (внешняя разведка),

➢ 2-е Главное управление (контрразведка),

➢ 3-е Управление (военная контрразведка),

➢ 7-е Управление (наружное наблюдение и охрана дипкорпуса),

➢ 8-е Главное управление (шифровально-дешифровальное),

➢ 9-е Управление (охрана руководителей партии и правительства),

➢ ОТУ (оперативно-техническое управление),

➢ Управление кадров,

➢ Следственный отдел,

➢ УАО (учётно-архивный отдел),

➢ ГУПВ (Главное управление пограничных войск),

➢ ХОЗУ (хозяйственное управление),

➢ ОПС (отдел правительственной связи),

➢ ФПО (финансово-плановый отдел),

➢ Моботдел,

➢ Секретариат КГБ при СМ СССР,

➢ Группа при председателе КГБ при СМ СССР по изучению и обобщению опыта работы органов госбезопасности и данных о противнике (создана 23 июня 1959 года вместо упраздненной Инспекции при председателе КГБ при СМ СССР).

9 января 1959 года Президиум ЦК КПСС утвердил «Положение о Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органах на местах», которому был присвоен гриф «Строго секретно». Согласно этому положению, КГБ провозглашался политическим органом, работающим под полным контролем ЦК КПСС. В частности, в Положении говорилось:

1. Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органы на местах являются политическими органами, осуществляющими мероприятия Центрального Комитета партии и Правительства по защите Социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также по охране государственной границы СССР.

…3. Комитет государственной безопасности работает под непосредственным руководством и контролем Центрального Комитета КПСС. Комитет госбезопасности при СМ СССР несет ответственность за обеспечение государственной безопасности в стране и систематически отчитывается о всей проводимой им работе перед ЦК КПСС и Советом Министров СССР.

Задачи и обязанности Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органов на местах:

…7. На Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его местные органы возлагаются:

а) разведывательная работа в капиталистических странах;

б) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведывательных органов, зарубежных антисоветских центров и с их агентурой внутри страны;

в) борьба с вражеской деятельностью антисоветских и националистических элементов внутри СССР;

г) контрразведывательная работа в Советской Армии, ВМФ, ГВФ, в пограничных войсках и войсках МВД с целью предупреждения проникновения в их ряды агентуры иностранных разведок и иных вражеских элементов;

д) контрразведывательная работа на специальных объектах, особо важных объектах промышленности и на транспорте;

е) охрана государственных границ Союза ССР;

ж) охрана руководителей Партии и Правительства;

з) организация и обеспечение Правительственной связи;

и) организация радиоконтрразведывательной работы и учет необходимых данных действующих на территории страны ведомственных радиостанций;

к) разработка мобилизационных планов по развертыванию органов госбезопасности и войсковых частей Комитета и выполнение других поручений ЦК КПСС и Правительства Союза ССР.

Права органов государственной безопасности:

…9. Комитету государственной безопасности и его органам на местах для выполнения возложенных на них задач предоставляется право:

а) вести агентурно-оперативную работу в целях выявления и пресечения враждебной деятельности, направленной против Советского Союза, для чего иметь необходимую агентуру, создавать конспиративные и явочные квартиры для работы с агентурой;

б) производить в установленном законом порядке обыски, задержания и аресты лиц, изобличенных или подозреваемых в преступной деятельности;

в) вести следствие по делам о государственных преступлениях с последующей передачей дел по подсудности;

г) проводить специальные мероприятия, направленные на выявление и пресечение преступной деятельности агентуры иностранных разведок и антисоветских элементов;

д) в случаях необходимости по согласованию с начальниками милиции привлекать работников милиции для обеспечения выполнения заданий органов государственной безопасности;

е) вести оперативный учет государственных преступников и лиц, разрабатываемых по подозрению в принадлежности к агентуре иностранных разведок, участии в антисоветских организациях и иной враждебной деятельности;

ж) производить проверку состояния шифровальной службы и секретного делопроизводства в министерствах и ведомствах, а также в подчиненных им предприятиях и учреждениях;

з) производить специальную проверку лиц, имеющих по службе отношение к сохранению государственной и военной тайны, а также выезжающих за границу и въезжающих из-за границы в СССР.

Загоняя чекистов в жёсткие партийные рамки, Хрущёв стремился поставить их в полную зависимость от партийных чиновников. Как пишет Леонид Млечин: «Никита Сергеевич требовал не только от центрального аппарата, но и от местных органов КГБ докладывать о своей работе партийным комитетам. Обкомы и крайкомы получили право заслушивать своих чекистов, они могли попросить ЦК убрать не понравившегося им руководителя управления КГБ. Хрущёв запретил проводить оперативные мероприятия в отношении партийных работников, то есть вести за ними наружное наблюдение, прослушивать их телефонные разговоры. Членов партии к негласному сотрудничеству можно было привлекать только в особых случаях».

Как отмечает историк спецслужб Олег Максимович Хлобустов, поскольку органам госбезопасности было запрещено собирать компрометирующие материалы на представителей партийной, советской и профсоюзной номенклатуры, это вывело из-под контроля правоохранительных органов лиц, обладавших распорядительными, контролирующими и хозяйственными полномочиями, и положило начало зарождению в их среде организованной преступности.

Произошло то, на что прямо указывал Мао Цзэдун в 1964 году: «К власти в СССР после 1953 года пришли националисты и карьеристы, взяточники, покрываемые из Кремля. Когда придёт время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездами как феодалы и крепостники».

Отстраняясь от внутренних проблем, Шелепин, согласно его собственным заявлениям, стремился переориентировать КГБ на международные дела. Главным его достижением в этом направлении многие считают ликвидацию главаря украинских националистов Степана Бандеры, и что будто бы сам Шелепин лично вручил в Москве орден Красного Знамени ликвидатору Богдану Сташинскому. Есть, однако, веские основания сомневаться в правдивости этой широко растиражированной версии.

15 октября 1959 года Степан Бандера был обнаружен лежащим с разбитой головой на полу в подъезде дома № 7 по Крайтмайрштрассе (нем. Kreittmayrstraße) в Мюнхене, где он проживал вместе с семьёй под именем Штефана Попеля. По пути в больницу главарь ОУН(б) скончался, не приходя в сознание. Первичный диагноз – трещина в основании черепа, полученная в результате падения. Поскольку врачи пришли к выводу, что падение произошло в результате сердечного приступа, то дело было закрыто.

Прошло почти два года. И вот в ночь с 12 на 13 августа 1961 года, буквально за несколько часов до возведения Берлинской стены, в Западный Берлин из Восточного на городской электричке вместе с женой, оказавшейся восточной немкой, приехал 30-летний мужчина, который заявил в полицейском участке, что он – сотрудник КГБ Богдан Сташинский. Опешившие немцы уже на следующий день передали его представителям ЦРУ, которым перебежчик поведал душераздирающую историю о том, что он – убийца Бандеры. Да ещё и Ребета. По его словам, орудием убийства ему послужил изготовленный в «секретной лаборатории Берии» пистолет КГБ, стреляющий стеклянными ампулами при помощи «порохового заряда». Несмотря на абсурдность подобной идеи, уголовное дело на этот раз было возбуждено, и за его расследование взялась уголовная полиция Мюнхена.

Из материалов дела следует, что причина смерти Бандеры была точно установлена – «отравление цианидом», поскольку в желудке Бандеры были найдены «явные следы синильной кислоты». Однако каким же образом удалось исследовать желудок Бандеры через три года после его смерти? Как ампула-пуля из адского пистолета-трубки попала Бандере в рот? Пистолет, кстати сказать, так и не был найден – его «реконструировали».

Если же предположить, что спусковой крючок пистолета приводил в действие механизм, разбивающий ампулу с ядом, пары которого попадали в дыхательную систему жертвы (и киллера), вызывая остановку сердца, то вот тут-то и возникает больше всего вопросов. Дело в том, что пары синильной кислоты не слишком эффективны в качестве яда. С целью убийства человека обычно применяются соли синильной кислоты (цианистый калий) – но они всасываются через желудок. А вот при вдыхании паров синильной кислоты стопроцентного летального исхода может и не быть – всё зависит от концентрации цианистого водорода в воздухе и массы других привходящих обстоятельств. Причём всё это в равной степени относится и к киллеру. Здесь тоже всё не так просто, как изобразил укроамериканец Сергей Плохий в своей книге «Человек, стрелявший ядом» («The Man With the Poison Gun», 2020): якобы убийца, двинувшись Бандере навстречу, выстрелил ему в лицо «из обоих стволов», после чего вышел из подъезда и вдохнул пропитанный противоядием платок. На самом деле молниеносная форма поражения синильной кислотой, которой в равной степени подвергаются и жертва, и киллер, сразу вызывает потерю сознания, несколько минут длятся судороги и останавливается дыхание. В этой ситуации применить антидот может только врач, тем более что в реалиях 1959 года требовалось внутривенное вливание и наложение жгутов. Вывод может быть только один: ни одна серьёзная спецслужба не воспользовалась бы для проведения тайной спецоперации столь ненадёжным орудием убийства.

Тем не менее 8 октября 1962 года в Федеральном верховном суде Германии в Карлсруэ открылся шумный судебный процесс. Освещавшие его мировые СМИ обвиняли руководство КГБ и Советского государства в убийстве политических оппонентов. Западная Германия выдала ордер на арест Шелепина, и он стал невыездным. Однако сам Сташинский, по рассказам очевидцев, на суде вёл себя довольно спокойно, как будто зная заранее, что приговор будет не слишком суровым. В итоге Сташинский был признан убийцей Льва Ребета и Степана Бандеры (нем. Mord, статья 211 Уголовного кодекса ФРГ), получив при этом весьма мягкое наказание – 8 лет лишения свободы. Между тем единственным подтверждением того, что именно Сташинский убил Ребета и Бандеру, оставались его собственные показания. К сожалению, на юридическом языке слова того или иного человека – это всего лишь заявление, но отнюдь не доказательство. Поэтому остаётся лишь признать, что в правовом отношении данная версия абсолютно несостоятельна.

27 марта 1969 года на стол председателя КГБ Украины Виталия Федотовича Никитченко легло информационное сообщение № 205/н, в котором приводился перевод статьи, опубликованной в западногерманском журнале «Stern» (№ 8 от 23 февраля 1969 г.): «Охранявшийся так же тщательно, как государственная тайна, Богдан Сташинский освобожден из баварской тюрьмы. Его встретили агенты американской секретной службы и военным самолетом сразу отправили в Америку. <…> Исполнитель двух убийств должен был до октября 1969 года содержаться в заключении, однако 31 декабря 1966 года человек, которому до этого федеральный президент Любке ответил отказом на прошение о помиловании, бесшумно исчез с западногерманского горизонта. Федеральный судья заменил ему оставшийся срок наказания “условным”. В США он был принят взявшими его на поруки лицами, которые расценивают Сташинского как спецагента № 1 американской секретной службы ЦРУ…»

Почётный сотрудник госбезопасности, генерал-полковник Виталий Федотович Никитченко занимает в истории КГБ одно из центральных мест, а в истории КГБ Украины, которым он руководил с 6 апреля 1954 по 16 июля 1970 года – первое. Именно на этот период приходится завершающий этап противостояния между ОУН – УПА, с одной стороны, и КГБ – с другой. Поэтому лучше генерала Никитченко, в руках которого сходились все нити тайной войны с укронацистами, о тех событиях не знает никто. Положимся на мнение выдающегося чекиста, тем более что автор этих строк был лично знаком с ним, и многие подлинные обстоятельства и мотивы ликвидации Бандеры знает с его слов.

Виталий Федотович Никитченко родился 17 марта 1908 года в славном городе Севастополе в семье ветеринарного врача, окончил семилетку, затем Мелитопольскую профессиональную школу. Свой трудовой путь он начал в 1926 году кочегаром зерносушилки в Мелитополе. В 1928 году Никитченко поступил в Харьковский техникум механической специальности Наркомата путей сообщения (НКПС), реорганизованный в следующем году в Харьковский объединённый техникум НКПС. Таким образом, он шёл по жизни рука об руку с Павлом Анатольевичем Судоплатовым, своим ровесником, уроженцем Мелитополя, который с 1925 года был сотрудником Мелитопольского окружного отдела, а с августа 1928 года – уполномоченным секретно-политического отдела Харьковского окружного отдела ГПУ Украинской ССР.

12 июня 1930 года на базе Харьковского объединённого техникума НКПС был организован железнодорожный ВУЗ широкого профиля – Харьковский эксплуатационно-тяговый институт инженеров железнодорожного транспорта (с 1933 года – ХИИТ). Окончив новый институт в 1931 году по специальности инженер-механик, Никитченко с июля по октябрь 1931 года работал инженером в Управлении Южной железной дороги в Харькове, в октябре 1931 – сентябре 1933 года учился в аспирантуре ХИИТ, с сентября 1933 года работал инженером Харьковского паровозного депо имени Ф.Э. Дзержинского. В июле 1934 года он восстанавливается в аспирантуре, в 1938 году становится сначала ассистентом, затем доцентом ХИИТ. В 1941 году Никитченко защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата технических наук.

С июля 1944 года Никитченко находился на партийной работе: сначала он становится заместителем секретаря Харьковского обкома КП(б) Украины по транспорту, с декабря 1948 года – заведующим транспортным отделом ЦК КП(б) Украины, а с июня 1953 года по апрель 1954 года – заведующим отделом административных и торгово-финансовых органов ЦК КП Украины, получив звание полковника. (Отдел административных органов осуществлял руководство и контроль за деятельностью военных ведомств, органов МГБ – КГБ, МВД, госконтроля, юстиции, здравоохранения и социального обеспечения, руководство военными политорганами и партийными организациями поднадзорных ведомств, курирование и утверждение кадровых перемещений, входивших в учётно-контрольную номенклатуру ЦК.)

6 апреля 1954 года Виталий Федотович Никитченко был назначен председателем КГБ при СМ Украинской ССР. И сразу же оглушительный успех – 24 мая 1954 года в результате филигранно проведённой чекистской операции «Западня» был арестован Главный командир УПА генерал-хорунжий Василь Кук, который в материалах розыска проходил под кличкой «Барсук».

В архивном документе 1954 года под названием «Справка о проведённых мероприятиях чекистскими органами Украины по розыску и захвату КУКА Василия», имеющем гриф «совершенно секретно», говорится, что «КУК Василий Степанович, 1913 года рождения, уроженец местечка Красне, Львовской области, с незаконченным высшим юридическим образованием, в подполье известен под кличками “ЛЕМИШ”, “ЮРКО”, “МЕДВЕДЬ”, в период учебы в Золочевской гимназии в 1929 году вступил в организацию украинских националистов и с тех пор всё время занимался националистической деятельностью». Таким образом, Кук был членом ОУН с момента её создания в 1929 году. В последующие годы учёбы в Люблинском католическом университете (1932–1933) он близко познакомился и стал соратником Степана Бандеры и Ярослава Стецко.

В 1934–1939 годах Кук руководил связью оуновцев Галиции и Волыни, в 1938 году написал и издал в основанной им подпольной типографии «катехизис конспиратора» – книгу об основах подпольной работы под названием «Пахотные свёклы». После включения Западной Украины в состав УССР Кук бежал в Краков, откуда вместе с Бандерой, Шухевичем, Лебедем, Стецко, Ленкавским и другими националистами возглавил подрывную деятельность ОУН(б) против СССР. Он принимал участие в работе Военного штаба ОУН(б), прошёл командирскую («старшинскую») подготовку в Кракове и сам преподавал основы партизанской борьбы на военных курсах для членов ОУН(б), созданных немецкими спецслужбами.

Кук ввёл сложную систему условных знаков и проверок, добавив к немецкой школе разведки собственные приёмы. Как отмечалось в ориентировке военной контрразведки НКГБ в мае 1941 года, «оуновцы-нелегалы представляют собой хорошо обученные относительно нелегальной техники, закалённые и весьма агрессивные кадры».

После того, как в июле 1941 года Бандера был арестован гестапо и депортирован в Берлин, руководителем ОУН(б) на «Украинских землях» стал Микола Лебедь, основатель и первый шеф Службы Безопасности (СБ) ОУН(б). Отношения с Куком у них не сложились, и Кук был направлен на восток Украины, где возглавил Южный краевой провод ОУН(б) с центром в Днепропетровске, а после ареста и убийства агентами гестапо 25 июля 1942 года идеолога украинского национализма Дмитрия Мирона, автора книги «Идея и дело Украины» – также и Киевский краевой провод ОУН(б).

В Днепропетровске Кук женился на Ульяне Крюченко, которая училась в технологическом институте. Позже на допросах она признавалась: «Даже я, как жена, не знаю ни о его детстве, ни о юности. Конспиратором “Лемиш” был большим. Я, как жена, никогда не знала, какой пост он занимал в организации, не говоря уже о другом».

В апреле 1942 года Кук вошёл в Центральный провод ОУН(б) и Повстанческий штаб, где занимался в основном вопросами разведки. Кук считался специалистом по организации и проведению взрывов и применению ручных гранат. Он был автором брошюры-пособия «Обучение гранатному бою», широко использовавшемуся боевиками УПА.

13 апреля 1943 года Роман Шухевич сместил Миколу Лебедя и занял пост руководителя ОУН(б). Шухевич также снял с поста краевого проводника ОУН(б) на Западно-Украинских землях (ЗУЗ) в Галиции Михила Степаняка, сторонника Лебедя, и назначил вместо него Василя Охримовича (клички «Филипп», «Грузин», «Кузьма»). В конце июня 1943 года Шухевич переподчинил себе все вооружённые отряды украинских националистов и 27 января 1944 года стал Главным командиром (главнокомандующим) УПА. В 1948 году его заместителем и в ОУН, и в УПА был назначен Василь Кук.

Когда 5 марта 1950 года Шухевич, имевший в МГБ розыскную кличку «Волк», был ликвидирован в результате спецоперации, проведённой под руководством генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова, на экстренном совещании членов Центрального провода ОУН(б) руководителем ОУН(б), председателем генерального секретариата Украинской главной освободительной рады (УГВР) и Главным командиром УПА был утверждён полковник Василь Кук. Позднее ему было присвоено звание генерал-хорунжего. Таким образом, Кук стал одним из девяти генералов за всю историю ОУН – УПА.

«Имея в лице КУКА опасного врага нашего государства и опытного подпольщика, – говорится в цитировавшейся выше Справке КГБ Украины, – с целью его розыска и захвата были приняты в первую очередь меры к тому, чтобы установить места его укрытия, выявить бандгруппы, на которые он базируется и каналы его связи с закордоном».

В 1950 году удалось установить, что Кук использует для своего укрытия районы, расположенные на стыке Львовской, Тернопольской и Станиславской (ныне Ивано-Франковской) областей, и базируется на бандгруппы т. н. Подольского и Рогатинского окружных проводов ОУН(б). При помощи специальных линий связи Кук поддерживал контакты с членами Центрального провода (ЦП) ОУН(б) в Станиславской области и Василем Галасой (кличка «Орлан»), краевым проводником ОУН(б) Северо-Западных Украинских земель (ПЗУЗ), исполняющим обязанности командира УПА-Север на территории Ровенской и Волынской областей.

Находившийся с 1946 года в эмиграции в Западной Германии член заграничного представительства УГВР и начальник разведки заграничных частей ОУН (ЗЧ ОУН) Василь Охримович был выброшен 19 мая 1951 года в Дрогобычской области с заданием по линии ЦРУ и МИ-6 установить связь с Куком с целью совместных действий по координации оуновского подполья. Охримович встретился с Куком, но 6 октября 1952 года был арестован органами МГБ вблизи села Войнилов Станиславской области и перевезён в Киев.

Реализуя показания Охримовича, возле посёлка Олеско Золочевского района Львовской области и в Збаражском районе Тернопольской области были вскрыты три бункера Кука и ликвидировано семь бандитов из его личной охраны, с которыми Охримович и Кук укрывались зимой и весной 1952 года. Охримович также показал, что в связи с этой и другими потерями для зимовки 1952–1953 годов Кук мог использовать только бандгруппу «Байды», действовавшую в Козовском и Бережанском районах Тернопольской области, и бандгруппу «Дуба» в Пеняцких лесах Олесского района Львовской области.

В декабре 1952 года в Козовском районе оперативно-войсковой группой были убиты бандиты «Зенко» и «Орач», которые, как выяснилось, до дня своей ликвидации укрывались в одном бункере с Куком и «Байдой».

Оставшись с одним «Байдой», Кук вынужден был искать связь с Охримовичем и Галасой. Используя это обстоятельство, от имени Охримовича с Куком была начата агентурная игра, в результате которой удалось установить, что весной 1953 года Кук перешёл в Станиславскую область на базу «Шувара» Рогатинского надрайонного провода ОУН(б). Однако, поскольку Кук игру расшифровал, захватить его не удалось.

Тем временем после смерти Сталина 5 марта 1953 года в руководстве советских органов госбезопасности наметилось желание договориться с бандитами. Министр внутренних дел СССР Берия приказал доставить Охримовича в Москву. Сюда же из сибирской ссылки привезли сестёр Бандеры, из Владимирского централа – президента УГВР Кирилла Осьмака и других. Берия попытался убедить их отказаться от дальнейшей борьбы и сложить оружие. Однако 26 июня 1953 года Берия сам был смещён Хрущёвым, после чего военный трибунал Киевского военного округа приговорил Охримовича к высшей мере наказания. 19 мая 1954 года Охримович был расстрелян. Осьмак умер во Владимирском централе 16 мая 1960 года, куда вместе с ним Хрущёв засадил генералов Судоплатова (которого только чудом не расстреляли) и Эйтингона.

Но и у Кука возможностей для манёвра оставалось всё меньше и меньше. Это означало, что он будет предпринимать попытки по навязыванию связи Галасе. Для захвата Галасы была сформирована спецгруппа МГБ «Закат», которую возглавил спецагент МГБ под псевдонимом «К-62», в недалёком прошлом – начальник курьерской группы ЦП ОУН. Под началом «К-62» был легендирован Кременецкий районный провод «Закат», члены которого вошли в доверие к руководителю пункта связи ЦП «Бурому», и в его сопровождении прибыли к месту базирования Василя Галасы. 11 июля 1953 года Галаса с женой Марией Савчин («Маричкой») и охранником «Чумаком» прибыли в лесной массив около села Ямполь Белогорского района Хмельницкой области, где спящие супруги были обезоружены и связаны. Участник этой спецоперации ветеран КГБ СССР Георгий Захарович Санников писал: «Захват этих врагов советской власти был осуществлён одной из агентурных спецбоёвок с применением спец. препарата “Нептун-47” – сильнодействующего снотворного средства, которое добавляли в еду или напитки».

На допросе Галаса показал, что последнее время связь с Куком он поддерживал через курьерские бандгруппы «Бурого» и «Юрко», действовавшие на стыке Ровенской, Тернопольской и Львовской областей.

«С целью быстрейшего розыска Кука, – говорится в Справке, – было принято решение, используя средства оперативной техники при помощи агента “Любы”, завербованной из близких связей “Байды”, захватить последнего. 23 июня 1953 года после применения “Любой” этих средств бандитам “Байде” и “Дубу” удалось застрелиться и таким образом были ликвидированы последние два особо доверенных бандита КУКА, которые находились при нём».

Хотя Кук понимал, что его пребывание на базе «Шувара» расшифровано чекистами, после смерти «Байды» другого места для зимовки 1953–1954 годов у него не было. Чекисты не знали точное местоположение этой базы, но исходили из того, что Кук постарается навязать связь Галасе с целью как можно быстрее сменить базу. Они ликвидировали бандгруппу «Бурого», поддерживавшую связь между Галасой и курьерами Кука «Юрко» и «Старым», и подставили этим курьерам своих спецагентов с кличками «Карпо» (перевербованный бандит «Чумак») и «Жаров». Их встреча состоялась в октябре 1953 года. По словам Санникова, «Чумак» был старым «эсбистом», повинным в смерти десятков ликвидированных им людей. Но на это закрыли глаза – важнее было захватить Кука.

Однако на следующую встречу «Юрко» и «Старый» не пришли. Это могло быть вызвано тем, что поздней осенью к ним прибыл Кук. Поэтому в ноябре 1953 года была проведена операция по вскрытию схрона (подземного бункера) этих курьеров в Иванцевском лесу в Олесском районе Львовской области с целью обнаружить Кука или же захватить кого-либо из курьеров и получить непосредственный подход к Куку.

В ходе этой операции при помощи «оперативной техники» был захвачен руководитель курьерской бандгруппы «Юрко», а «Старый» – родственник Кука – застрелился.

«Юрко» на допросе показал, что связь с Куком у него прервалась летом 1953 года после ликвидации «Байды». Как сказано в Справке, «имея в виду использование “Юрко” для розыска и захвата КУКА с наступлением весны “Юрко” был взят в активную агентурно-следственную обработку».

Полученными от «Юрко» сведениями было подтверждено, что Кук укрывается на базе «Шувара» на стыке северных районов Станиславской и Тернопольской областей. Туда были направлены многочисленные оперативные группы розыска, которые хотя и не обнаружили Кука, но создали там для него невыносимую обстановку. Поэтому с наступлением весны он был вынужден «через перехваченные в наши руки возможности» восстановить связь на Галасу через «Юрко» и лично прибыть в известный Куку схрон в Иванцевском лесу, в котором был захвачен «Юрко».

Силами 1-го отдела 4-го (секретно-политического) Управления КГБ при СМ УССР во главе с самым молодым начальником отдела Петром Свердловым и его заместителем Григорием Клименко схрон разминировали, побелили изнутри, высушили примусами и придали ему обжитой вид – в него заранее вселились спецагенты «Карпо» (у бандеровцев «Чумак»), «Жаров» («Петро») и «Богун» («Юрко»), чтобы даже запах схрона не вызвал подозрений у опытного конспиратора «Лемиша». Там же замаскировали два радиосигнализационных аппарата «Тревога», выведя их антенны под кору деревьев.

В ночь на 23 мая 1954 года в лесу шёл дождь. Около 4 утра «Богун» вышел на поверхность подышать свежим воздухом и услышал треск веток в кустарнике. «Чи-чи-чи» – послышался характерный условный сигнал, имитирующий клекот лесной птицы. После ответного сигнала из кустов выбрались Кук, его жена – Ульяна Крюченко и два телохранителя: Владимир Задворный («Довбуш») и Михаил Фенин («Назар»). Телохранителям было приказано оставаться на месте, а остальные направились к схрону.

Это уже потом, анализируя всё произошедшее, Кук вспоминал, что и порядок в схроне был слишком образцовым, и «Юрко» вопреки всем инструкциям, когда они подходили к схрону, не снял сапоги, и «Петро», который жарил для них на примусе картошку, никак не мог справиться с дрожью в руках. Но ночной переход их сильно вымотал, и он не придал этому значения. А зря.

После завтрака Кук повеселел, много шутил, рассказывал, как уходить от розыскной собаки. Потом он лёг отдохнуть, попросив «Богуна» почистить его автомат. «Богун» разобрал автомат, из-под подушки Ульяны осторожно извлекли её пистолет ТТ, а затем быстро скрутили спящих – «Западня» на «Барсука» наконец-то захлопнулась.

Поскольку агенты не сразу раскрылись, что перевербованы чекистами, Кук попытался предложить «Юрку» деньги, на что тот ответил:

– Я не за деньги работаю.

– А за что?

– За идею!.. и потом, я бывший эсбист и знаю правило – кто приказал связать, тот и приказывает развязать. Разве не Вы учили нас этому?

В 10.35 прибыла вызванная по радиосигналу оперативная группа. Чекисты какое-то время разыгрывали из себя бандеровцев: старший группы майор Григорий Клименко спустился в схрон и поздоровался с Куком. Тот на игру не купился и сразу понял, что перед ним чекист. Тем временем лейтенант Валентин Агеев направился к телохранителям Кука, заявив им на хорошем галицком диалекте: «Вы арестованы по приказу вышестоящего проводника!» И те безропотно дали себя связать.

Задержанных погрузили в ГАЗ-67 и отправили во Львов, а оттуда – спецрейсом в Киев. Когда Кука везли по городу, он не скрывал своего восхищения столицей Украины, хотя и возмутился обилием развешанных повсюду плакатов и портретов вождей: «Это ж надо столько грошей иметь!»

Для ведения следствия по делу «Барсука» была создана группа под руководством начальника Следственного отдела КГБ при СМ УССР подполковника Петра Пивоварца. По номеру камеры, в которой сидел Кук, ему был присвоен новый псевдоним «300-й», а его жене Ульяне – «88-я».

Авторы различных публикаций о Куке обычно сразу переходят к рассказу о том, что вербовочные беседы с «300-м» проводил тогда ещё молодой лейтенант Георгий Санников, выпускник Киевской спецшколы ВВС и юридического факультета Киевского государственного университета им. Т.Г. Шевченко, участник спецопераций МГБ – КГБ на Западной Украине. А вот что рассказал в своих воспоминаниях мой отец Ведяев Юрий Андреевич, который был близким другом председателя КГБ Украины Виталия Федотовича Никитченко по совместной работе в Высшей школе КГБ СССР (ныне Академия ФСБ России):

«Виталий Федотович рассказывал, что Кука вычислили и захватили в 1954 году, после чего арестованный Кук попросил встречи с ним. И хотя председатель КГБ СССР Серов резко возражал против такой встречи, Виталий Федотович решил согласиться. Дело в том, что Никитченко в борьбе против ОУН – УПА проявил себя не только смелым, но и творчески мыслящим руководителем, понимавшим, что украинский национализм является весьма серьезным явлением и с ним нужно бороться не только силовыми методами, но и путем переговоров, компромиссов. Он считал, что национализм на Украине в ближайшее время не победить. Что, борясь с его острыми проявлениями соответствующими острыми методами, нужно учиться жить с ним, силой ума и компромисса разоружать националистов идеологически. После того, как Кук предложил Виталию Федотовичу поговорить как “разведчик с разведчиком”, состоялся полезный разговор. Арестованный попросил отпустить его, пообещав за это “отработать”, заверив, что никаких неприятностей в ближайшее время в Киеве не будет, и при необходимости он вернется. Виталий Федотович решил поверить бандиту, и тот ушел».

Кук сдержал своё слово: через некоторое время он пришёл сам и привёл с собой более 50 человек разоружившихся бандитов. 26–27 ноября 1954 года он указал в Рогатинском лесу Станиславской (ныне Ивано-Франковской) области место, где были закопаны 7 бидонов с документами: адреса, шифры, коды переписки с зарубежными центрами в США, Канаде, Италии, Аргентине и ФРГ, а также собственные дневниковые записи. Как пишет мой отец: «председатель КГБ Украины увидел в Василии Куке не просто бандита, а человека думающего, который был в состоянии реально оценить действительность и отказаться от своей бандитской деятельности».

Помочь Куку «реально оценить действительность» и должен был Георгий Захарович Санников. Почти год он приходил в камеру к некогда грозному главарю ОУН – УПА и вёл с ним дискуссии на политико-экономические темы, обсуждал с ним работы Ленина и советскую прессу с целью повлиять на убеждения «300-го» и перетянуть его на советскую сторону. «Я хорошо знал Кука, потому что встречался с ним практически ежедневно в тюремной камере в течение нескольких месяцев, – рассказывает Георгий Захарович. – Он сидел у нас в тюрьме, о чем знал только узкий круг руководства страны – помимо нашего отдела, где я работал. А я занимался по воле судьбы его политическим воспитанием. Камера была оборудована как квартира. При этом Кук остался врагом советской власти, абсолютно не изменился. Это был умный, хитрый, талантливый человек, с элементом обаяния. Он, кстати, выступал против тех пыточных изуверств, которые были присущи украинскому подполью. Их практиковали прежде всего боевики, Служба безпеки (СБ). Один из них, Смок, он же Мыкола Козак, даже изобрел станок для пыток: человек подвешивался таким образом, что выкручивались все суставы. Боль дичайшая. Кук даже сказал такую фразу: “Если бы я попал в этот станок, то признался бы не только в том, что я агент НКВД, но что я эфиопский негус”. Истекавшее кровью подполье, уже практически не существовавшее – оно и то стреляло. И надо сказать, что какая-то часть из них, идеологически опасная, достойно уходила из жизни и вела себя очень мужественно. Но и с нашей стороны, если брать только пограничников и госбезопасность, погибло 25 тыс. человек. Когда после Сталина к власти на короткий период пришел Берия, его посланцем на Украине был Мешик, министр внутренних дел Украины. Он состоял в нашем подразделении на партийном учете, и мы часто виделись. Его поведение говорило о том, что он был направлен Берия, чтобы идти на контакты. Была официальная команда Берия не ликвидировать, а делать все, чтобы бандиты сдавались живыми. А что касается Кука – я не смог его перевоспитать. Но когда встречаешься с человеком на протяжении нескольких месяцев практически каждый день, включая выходные, то неизбежно возникает взаимная симпатия. Это известный факт из психологии. Но это был, конечно, враг. Ему нужна была своя Украина – но без Москвы. И тем более без поляков и без американцев».

В апреле 1955 года Кукам разрешили проживать в одной камере. 4 мая Василь Кук написал декларацию о политическом признании победы советской власти. В обмен на это его родственникам и родственникам жены разрешили вернуться со спецпоселения в родные сёла. Ульяну даже свозили в Дарницкий универмаг, чтобы она там могла сделать покупки. В августе 1959 года Куков переселили в особняк КГБ на Нивках – в живописном дачном районе в черте Киева с большим уютным парком и озёрами, а 14 июля 1960 года помиловали по ходатайству КГБ при СМ УССР и через неделю освободили из-под стражи.

19 сентября 1960 года Василь Кук выступил по радио с обращением ко всем живущим за рубежом украинцам, в котором признал советскую власть на Украине законной, отрёкся от ОУН – УПА и призвал украинское правительство в изгнании признать СССР и вернуться домой. С подобными заявлениями выступили ещё около 200 бывших бандеровцев.

13 октября 1961 года пресс-служба правительства Германской Демократической Республики (ГДР) организовала в Берлине пресс-конференцию, на которой был представлен агент западногерманской разведки (БНД) Штефан Липольц. Он заявил, что в 1959 году получил задание от БНД физически устранить Степана Бандеру. «При этом мне передали белый порошок, – показал Липольц, – которым я должен был отравить Бандеру». Правда, агент признался, что был не в состоянии выполнить это задание. Но на Рождество украинец по имени Дмитрий Мисков, который имел доступ в столовую людей Бандеры, рассказал Липольцу, что «он по поручению службы Гелена (т. е. БНД. – А.В.) убил Степана Бандеру». По словам Липольца, «потом этого Мискова ликвидировали».

13 ноября 1961 года Александр Николаевич Шелепин был снят с должности председателя КГБ при СМ СССР.

В 1962 году, в противовес происходящему в Карлсруэ суду над Богданом Сташинским, Советский Союз обвинил в организации убийства Степана Бандеры федерального министра по делам беженцев, переселенцев и пострадавших от войны Теодора Оберлендера (Theodor Oberländer), личного друга канцлера Аденауэра.

Оберлендер был матёрым нацистом, участником «Пивного путча» 1923 года в Мюнхене, оберштурмфюрером СА, членом НСДАП с 1933 года, одним из вдохновителей этнической концепции «нового порядка» в Восточной Европе. В 1934 году по личному распоряжению Рудольфа Гесса он был назначен руководителем «Союза германского Востока» (BDO), который 1 февраля 1937 года вошёл в систему СС в составе «Фольксдойче Миттельштелле» (VoMi). Последнее занималось нацистской пропагандой среди этнических немцев в соседних странах, ведением разведывательной и подрывной работы, формированием «пятых колонн» нацистской Германии. Летом 1937 года из-за конфликта с гауляйтером Восточной Пруссии Эрихом Кохом Оберлендер вынужден был покинуть свой пост и перейти на службу в Абвер-II (саботаж, диверсии и террор). Перед войной он был назначен политическим руководителем специальбатальона «Нахтигаль», сформированного из украинцев, преимущественно членов ОУН(б), в составе диверсионного подразделения Абвер-II «Бранденбург -800».

29 июня 1941 года специальбатальон абвера «Нахтигаль» имени Степана Бандеры вместе с 1-м батальоном полка «Бранденбург-800» вошёл во Львов, оставленный Красной Армией 26 июня. Начиная примерно с 13 часов 30 июня по всему городу шло избиение поляков, евреев и коммунистов. В 1991 году в Лондоне вышла книга польского историка Александра Кормана «Из кровавых дней Львова 1941 года» (Aleksander Korman. Z krwawych dni Lwojwa 1941 roku. London. 1991), в которой немало леденящих кровь свидетельств этой резни: «”Нахтигалевцы” вытаскивали из домов коммунистов и поляков, которых здесь же вешали на балконах»; «Солдат-украинцев из батальона “Нахтигаль” жители Львова называли “птичниками” (от нем. Nachtigall “соловей”. – А.В.).; «Птичники были в немецких мундирах и с немецкими знаками различия. Разговаривали на украинском языке»; «На улицах Русской и Боимов застрелили несколько польских студентов, которых привели боевики украинских националистов»; «..500 евреев. Их всех замордовали украинцы» и т. д.

В 1959 году одновременно в Москве и Восточном Берлине появились публикации, в которых были приведены свидетельства того, что некий немецкий офицер несёт ответственность за организацию в 1941 году во Львове убийства от 3 до 4 тыс. человек, в основном советских активистов, евреев и поляков, среди которых свыше 70 известных учёных и деятелей культуры, а также членов их семей. Этот офицер оказался не кем иным, как Теодором Оберлендером.

«Невзирая на нехватку весомых и всесторонних документов и аналитических исследований, – пишет известный советский и украинский историк, профессор Виталий Иванович Масловский, – мы теперь достоверно знаем, что бандеровская акция первых дней оккупации Львова – широкомасштабная и достаточно отчаянная: от провозглашения “Акта 30 июня” до кровавого побоища – истребления советских активистов, представителей польской интеллигенции и еврейского населения. Руководил этой акцией, бесспорно, Н. Лебидь – шеф службы безопасности ОУН, а несколько позже – проводник всей ОУН-бандеровцев в крае. Его подручными стали: его заместитель по службе безопасности ОУН Е. Врецёна и руководитель краевой экзекутивы ОУН-б “Легенда” (И. Клымив), лейтенант гестапо Я. Мороз и руководители “Нахтигаля” Т. Оберлендер, А. Херцнер и Р. Шухевич. Хоть над всем этим тяготела тяжелая рука гестапо (гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер, он же Кригер, который позже руководил гестапо в Станиславе), и Абвера (Т. Оберлендер)».

В другом месте он добавляет: «Убийства проходили по списку, подготовленному службами Е. Врецёны (СБ ОУН-б) и “Легенды” (И. Клымива), руководителя краевой экзекутивы ОУН-б. Аресты проводили отделы Абвера (бранденбургцы), фельдполиции и “Нахтигаля”. Расстрелы осуществляли они же. Сам Е. Врецёна лично участвовал в расстрелах польских ученых».

30 сентября 1959 года, т. е. за две недели до убийства Бандеры, на пресс-конференции в Бонне Оберлендер пытался откреститься от львовской расправы и свалить убийства на отступавшие части Красной Армии и НКВД. В связи с этим Бандера становился для него и для всего боннского кабинета во главе с Аденауэром опасным свидетелем. И его решили убрать в точном соответствии с известным высказыванием, приписываемым гауляйтеру Восточной Пруссии и рейхскомиссару Украины Эриху Коху: «Украинцы – это оскотинившиеся русские, которые за идею Украинской державы готовы зарезать даже свою фрау. Это идеальные бойцы против Красной Армии, но после подлежат тотальной санации как самые страшные варвары».

Примерно в это же время КГБ при СМ УССР обвинил Оберлендера в том, что в 1941 году он находился в составе «немецко-украинского буржуазно-националистического» батальона «Нахтигаль», а сам батальон участвовал в убийствах поляков и евреев во время войны – в том числе во Львове. По поручению председателя КГБ при СМ УССР генерал-майора Никитченко Виталия Федотовича «Управлением КГБ при СМ УССР по Львовской области в период с октября 1959 по апрель 1960 года были проведены мероприятия по документации и сбору доказательств о злодеяниях в городе Львове и на территории области, совершенных Оберлендером и батальоном “Нахтигаль”. <…> Были выявлены и соответственно подготовлены свидетели, выступавшие по данному делу на пресс-конференции в Москве и на суде в Берлине» (из рапорта председателю КГБ при СМ УССР № 2/3116 от 6 мая 1960 года, г. Львов).

29 апреля 1960 года в ГДР состоялся открытый процесс над Теодором Оберлендером, федеральным министром по делам перемещенных лиц, беженцев и жертв войны Западной Германии, заочно обвиняемым в убийстве нескольких тысяч евреев и поляков в Лемберге (Львове) в 1941 году. Суд заочно приговорил обвиняемого к пожизненному заключению.

После вынесения приговора Теодор Оберлендер направил канцлеру ФРГ прошение об отставке, однако Аденауэр, являвшийся помимо прочего личным другом Оберлендера, отклонил это прошение. Но 4 мая 1960 года фракция СДПГ потребовала создать парламентскую комиссию для расследования прошлого Оберлендера, и он вынужден был снова подать прошение об отставке, которая на этот раз была принята.

23 февраля 1961 года председателю КГБ при СМ УССР Виталию Федотовичу Никитченко было присвоено звание генерал-лейтенанта.

Однако не слишком внятные действия председателя союзного КГБ Шелепина в деле Бандеры привели к тому, что 13 ноября 1961 года новым председателем КГБ при СМ СССР был назначен Владимир Ефимович Семичастный – «клон», если можно так выразиться, Шелепина. Он родился 15 января 1924 года в селе Григорьевка (с 1957 года в составе посёлка городского типа Межевая) Екатеринославской губернии Украинской ССР, и, как и Шелепин, ещё в школе заявил о себе как комсомольский вожак – с 1939 года был секретарём комитета комсомола средней школы города Красноармейское Сталинской (ныне Донецкой) области, а в сентябре 1943 года был назначен первым секретарём Красноармейского райкома комсомола. В том же году Шелепин становится секретарём ЦК ВЛКСМ.

В 1946–1950 годах Семичастный работает сначала секретарём, затем первым секретарём ЦК ЛКСМ Украины, а в 1950–1958 годах секретарём ЦК ВЛКСМ. Первым секретарём ЦК ВЛКСМ в этот период был Шелепин, и Семичастный становится его близким соратником, а 18 апреля 1958 года – и преемником на посту первого секретаря ЦК ВЛКСМ. 25 марта 1959 года Семичастный вновь идёт вверх по стопам Шелепина – его назначают заведующим Отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам (Шелепин занимал эту должность в 1958 году). Ну и, наконец, поработав в 1959–1961 годах вторым секретарём ЦК КП Азербайджана, 13 ноября 1961 года Семичастный сменяет Шелепина на посту председателя КГБ при СМ СССР.

Вне всякого сомнения, Хрущёв рассчитывал на то, что новый председатель продолжит линию своего предшественника на слом системы госбезопасности и окончательно похоронит контрразведку, которую «Кукурузный Джо» всегда побаивался. Но что-то пошло не так.

22 октября 1962 года был арестован агент западных разведок полковник ГРУ Олег Пеньковский. Операцией по вскрытию и пресечению его шпионской деятельности руководил главный контрразведчик страны, начальник Второго главного управления (контрразведка) КГБ при СМ СССР генерал-лейтенант Олег Михайлович Грибанов. Звание генерал-лейтенанта он получил в один день с председателем КГБ при СМ УССР Виталием Федотовичем Никитченко – 23 февраля 1961 года.

На тот момент на счету Грибанова было уже немало блестяще проведённых контрразведывательных операций, таких как «Бумеранг» (1959) по разоблачению первого супершпиона ЦРУ в Советском Союзе подполковника ГРУ Петра Попова (как и Пеньковский, протеже Серова).

Или, например, операция «Галант» (1958) по вербовке Чрезвычайного и полномочного посла Франции в СССР Мориса Дежана (Maurice-Ernest-Napoléon Dejean) с помощью классической «медовой ловушки», в которой роль «ласточки» мастерски исполнила советская актриса Лариса Кронберг (Соболевская). В годы войны Дежан был близким соратником генерала Шарля де Голля и имел на президента Франции большое влияние. В результате официальная позиция Франции в международной политике становится резко антиамериканской: 4 февраля 1965 года де Голль объявил об отказе от доллара в международных расчётах, 21 февраля 1966 года Франция вышла из военной организации НАТО, вследствие чего штаб-квартиру этого агрессивного блока пришлось срочно переносить из Парижа в Брюссель, а 20 июня 1966 года президент Франции Шарль де Голль прибыл с официальным визитом в Советский Союз по приглашению председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Викторовича Подгорного (в 1957–1963 годах первого секретаря ЦК КП Украины). Обе стороны осудили американскую военную агрессию во Вьетнаме и заключили соглашение о создании прямой линии связи между Кремлём и Елисейским дворцом, а советские кинозрители смогли посмотреть великолепную французскую ленту «Фантомас».

Однако внутриполитические события в СССР развивались не так гладко, если не сказать обратное. Хрущёв рвал и метал. 2 февраля 1963 года генерал армии Серов был снят с должности начальника ГРУ в связи с «потерей бдительности». Эту должность 14 марта 1963 года занял руководитель следственной группы по делу Пеньковского, первый заместитель председателя КГБ при СМ СССР генерал-полковник Пётр Иванович Ивашутин. По его словам, «Серова сняли не только из-за разоблачения агента английской разведки Пеньковского. За Серовым были и другие “прошлые дела”, которые могли подорвать авторитет Хрущёва. Он занимался переселением народов, ведал тюрьмами, оперативной работы не знал и не занимался ею. На должность начальника ГРУ его назначил Хрущёв. Никита Сергеевич доверял Серову. Все указания Хрущёва Серов безоговорочно выполнял. Провал с Пеньковским был ударом не только по Главному разведывательному управлению, но и по престижу Хрущёва. Поэтому он и отправил Серова подальше от Москвы в Туркестанский военный округ». 7 марта 1963 года Серов был разжалован в генерал-майоры, а 12 марта лишён звания Героя Советского Союза. В апреле 1965 года он был исключён из партии за «нарушения социалистической законности и использование служебного положения в личных целях» и отправлен в отставку.

Но Хрущёв не был бы Хрущёвым, если бы не затаил личной мести на главного своего обидчика – контрразведчика Грибанова, благодаря которому и слетел Серов, последняя опора «кукурузника». Тем более что Грибанов не имел отношения к «украинской мафии», а был выходцем с Урала, из Пермской губернии. И вскоре возможность поквитаться с ним представилась.

В первые дни февраля 1964 года в резидентуре Первого главного управления (внешняя разведка) КГБ при СМ СССР в Женеве царила атмосфера тревоги и растерянности, а резидент не отходил от аппаратов шифросвязи с Центром. И на то были причины. Офицер безопасности сообщил, что вечером 4 февраля бесследно исчез эксперт советской делегации на конференции Комитета 18-ти государств по разоружению Организации Объединённых Наций 37-летний Юрий Иванович Носенко. Ситуацию усугубляло то обстоятельство, что советский дипломат одновременно был сотрудником Второго главного управления (контрразведка) КГБ при СМ СССР и должен был обеспечивать безопасность намеченного на ближайшее время нелегального визита в Женеву своего начальника, генерал-лейтенанта Олега Михайловича Грибанова.