Глава 17
Если что-то должно пойти не так — это обязательно случится. Примерно так я себя настраиваю перед консультацией любого пациента, чтобы быть морально готовым разобраться с любым отклонением в его организме.
Как только Точивара Мосукэ упал со стула, я сразу же понял, что обнаруженное мной новообразование вызвало серьёзное осложнение. Парень рухнул и ударился грудью о пол. Его тело обмякло. Видимо, давление подскочило настолько быстро, что его сердечно-сосудистая система не выдержала перегрузки.
Судя по всему, опухоль у него гормонально-активная. Надпочечники сами по себе вырабатывают такие вещества, как кортизол, адреналин и большую часть половых гормонов.
А наличие опухоли надпочечника ещё сильнее усугубляет ситуацию. Это новообразование провоцирует усиленный выброс гормонов. Сложно даже представить, что пережил его организм за последние два года.
Сначала он давил свои надпочечники постоянным приёмом химических стероидов, из-за чего ослабил их функцию. Скорее всего, после этого он долгое время страдал от пониженного давления, поскольку за это время его организм должен был разучиться вырабатывать собственные гормоны.
Но ситуация обернулась совсем иначе. Гораздо хуже.
Ткань надпочечников видоизменилась, превратилась в опухоль, которая, наоборот, заставила давление подниматься, а иммунитет падать.
От таких гормональных полётов у него и начались проблемы с кожей и сердечно-сосудистой системой.
— Кацураги-сан! Вызываю скорую? — воскликнула Сакамото Рин, когда мы с Кучики Акеми рванули к упавшему Точиваре.
— Конечно! — ответил я. — Попросите, чтобы фельдшеры поторопились. Ему требуется экстренная госпитализация.
А в идеале его вообще нужно как можно скорее прооперировать. Судя по тому, что я вижу, опухоль ещё не выбралась за пределы надпочечников. Метастазов нет ни в лимфоузлах, ни в других органах. В соседние ткани новообразование прорастать ещё не начало. Однако оно уже достаточно увеличилось, чтобы начать оказывать давление на сосуды и нервы, проходящие рядом.
Так что скоро гормональный дисбаланс станет не единственной проблемой Точивары Мосукэ. Если опухоль сдавит сосуд или прорастёт в него, он может погибнуть от ишемии органов или внутреннего кровотечения.
— Давление сто восемьдесят на сто! — воскликнула Кучики Акеми, закончив замеры.
Мне это было уже известно. Более того, информация Кучики была не столь актуальной, потому что я уже начал снижать давление. Ещё минуту назад систолическое давление у пациента перевалило за две сотни.
Крайне опасная ситуация. Повезло ещё, что с его головным мозгом ничего не случилось. От такого скачка запросто мог случиться инсульт.
Я стабилизировал состояние пациента, но в сознание он пока что не пришёл. Плюс ко всему давление продолжало повышаться, несмотря на то, что я его снизил.
Пришлось приступить к плану «Б», воспользоваться молекулярным уровнем лекарской магии и расщепить избыточные гормоны, которые продолжали вредить организму.
В наш кабинет одновременно вбежали двое фельдшеров «скорой» и заведующий терапевтами — Ватанабэ Кайто.
— Что тут случилось, Кацураги-сан⁈ — прокричал он, обнаружив, что Точивара Мосукэ лежит без сознания. — Как же всё это не вовремя! Он ведь пришёл с жалобами на сыпь!
— А вы полагаете, что дело только в ней? — поинтересовался я, пока фельдшеры укладывали пациента на носилки. — По-вашему, Точивару обсыпало просто так?
Ватанабэ Кайто, услышав мои рассуждения, быстро пришёл в себя. Избавился от эмоций и задал встречный вопрос:
— Вы уже что-то поняли, Кацураги-сан?
— Да, — кивнул я. — Нужно позвать в приёмное отделение онколога. Пусть Кишибэ Банджо его осмотрит.
Фельдшеры унесли пациента в стационар, а мы с Ватанабэ Кайто продолжили обсуждать ситуацию. Нужно разобраться в этом клиническом случае, чтобы разработать грамотную тактику дальнейшего лечения.
— Онколога? Вы подозреваете, что у него злокачественное новообразование кожи? — удивился заведующий.
— Нет, Ватанабэ-сан, — помотал головой я. — Рак надпочечников. Гормонально-активный.
Ватанабэ Кайто посмотрел на меня так, будто я ему лапшу на уши вешаю. И я догадываюсь, почему он так отреагировал. Однако я это предусмотрел.
— Каким образом вы пришли к этому выводу? — не понял он. — Вы же не можете поставить такой диагноз, основываясь на одном лишь опросе пациента! Вы не подумайте, Кацураги-сан, я вам доверяю, но мы не можем допустить ошибку с Точиварой Мосукэ. Он — не тот пациент, которому мы можем позволить умереть.
Я чуть дара речи не лишился. Как объяснить столь подозрительную «догадливость», я уже придумал заранее.
А вот как ответить на его последнее заявление, не обматерив своего начальника — вопрос другой.
— Ватанабэ-сан, а разве имеет значение, чьим сыном он является? — нахмурился я. — Я прекрасно понимаю, что на вас давят сверху. Но я с вами в корне не согласен. Да, мы не можем позволить ему умереть. Однако это относится к абсолютно любому пациенту.
Я считал необходимым высказать своё мнение чисто из принципа, поскольку это «особое» отношение к одному конкретному пациенту попросту вывело меня из себя.
— Ой, ладно, Кацураги-сан, — импульсивно замахал руками Ватанабэ. — Я просто неправильно выразился! Разумеется, вы правы. Но вы так и не ответили на вопрос, с чего вдруг решили, что у него рак надпочечников?
— По результатам общего анализа крови у него — лейкоцитоз. Да, он возник из-за инфекции кожи, но само поражение кожного покрова является следствием заподозренного мной заболевания. Это — первый аргумент, — принялся объяснять я. — У Точивары Мосукэ серьёзные проблемы с давлением. А если учесть, что он принимал стероиды больше года…
— Он принимал стероиды⁈ — удивился Ватанабэ. — Странно, мне Точивара-сан об этом ничего не рассказывал.
Понимаю, почему он молчал. Парень вообще не был настроен на адекватный разговор, пока я не простимулировал его мозг с помощью «харизмы» и «психоанализа».
— Слабость, головные боли и самое главное — повышенный сахар, — произнёс я. — Ещё один признак увеличения кортизола. Нарушение толерантности к глюкозе.
— Ого! — вмешалась в наш разговор Кучики Акеми. — А когда вы успели измерить ему сахар? Я даже не заметила!
Да что ж такое! Я и так рискую, столь подробно описывая свои предположения, так ещё и Кучики меня подставляет. Однако я и это предусмотрел. А потому тут же достал из кармана глюкометр, который заготовил на всякий случай, если придётся как-то скрывать свою магию.
— Измерил, когда вы следили за его уровнем давления, Кучики-сан, — ответил я. — Глюкоза поднялась до девяти единиц. Не критично, но всё равно очень много для человека, не страдающего сахарным диабетом.
— Вы правы, Кацураги-сан, — согласился Ватанабэ. — И вправду похоже, что у пациента проблемы с надпочечниками. В таком случае нужно поскорее его обследовать и решить, что делать дальше. Именно поэтому у меня к вам… ещё одна просьба.
Я даже не сомневался. Не нужно уметь читать мысли, чтобы догадаться, о чём Ватанабэ хочет меня попросить.
— В приёмном и терапевтическом отделениях сейчас завал. Я доверяю Куренай Цукасе, но боюсь, что он просто не осилит такую нагрузку. И оставит Точивару без должного внимания, — начал объяснять Ватанабэ.
— Я понял, что вы хотите сказать, — кивнул я. — Если хотите, чтобы я занялся Точиварой, помогите Кучики-сан разгрузить приём. Я пока что не могу оставить её с целой толпой сложных пациентов.
— Нет-нет! Я справлюсь, Кацураги-сан! — не согласилась она.
— Это моё окончательное решение, Кучики-сан, — настоял на своём я.
— Не проблем, — поспешно ответил Ватанабэ. — Сейчас позвоню в регистратуру, организуем, поделим. Только проконтролируйте ситуацию — очень вас прошу. Лучше вас вряд ли кто-то справится.
Удивительно, как запугали Ватанабэ родственники Точивары. Он бы в трезвом уме никогда такого не сказал. Видимо, он решил, что меня стоит убеждать лестью.
Но я решил помочь не из-за его просьбы. Причина гораздо проще. Мне всего лишь интересно разобраться в этом клиническом случае, а заодно излечить онкологическое заболевание своими силами.
Я такое уже делал однажды, но лучше закрепить опыт, чтобы расширить предел своих возможностей. Тем более, этот случай куда сложнее предыдущего.
Ватанабэ Кайто и Кучики Акеми занялись распределением моих пациентов, а я тем временем рванул в приёмное отделение, попутно набрав номер онколога — Кишибэ Банджо.
— Кацураги-сан, у вас что-то срочное? — вместо приветствия спросил он. — У меня ухудшение сразу у трёх онкологических больных. Есть возможность подождать?
Та-а-ак, а вот это уже по-настоящему большая проблема. Выставить окончательный диагноз «онкология» имеет право только врач-онколог. Я могу лишь указать свои подозрения в предварительном диагнозе.
Но если Точивару сейчас же не осмотрит онколог, его лечение может затянуться.
— Понимаю, Кишибэ-сан, но пациент по вашей части. Я подозреваю, что у него либо феохромоцитома, либо кортикостерома. Пока что складывается впечатление, что больному не повезло совместить обе разновидности онкологии.
— Так… — замялся Кишибэ Банджо. — В таком случае, Кацураги-сан, доверяю вам выставить окончательный диагноз самостоятельно. Я подпишусь под вашим решением. Пока что начинайте обследование, а я подключусь к вам чуть позже.
Отлично. Именно то, что мне нужно. Раз Кишибэ передал мне свои полномочия, хоть и условно, я теперь могу спокойно решить всю проблему даже без него.
Следующие несколько часов я разбирался со стабилизацией состояния Точивары Мосукэ. По стандартам оказания медицинской помощи я должен был провести его через МРТ, УЗИ и массу анализов.
Но конкретно в этот день всё работало против нас. Диагностическое отделение было перегружено, кровь в лаборатории поместили в старый анализатор, поскольку новые уже были заполнены другими образцами.
В этот момент я встал перед выбором. С одной стороны, Кишибэ Банджо дал мне добро на самостоятельную постановку диагноза. Но с другой стороны… А стоит ли мне выставлять ему онкологию? Нет. Лучше не тратить время, проигнорировать стандартны оказания медицинской помощи.
И вылечить его своими силами. Придётся в итоге указать в заключении другой диагноз. Объяснить Ватанабэ Кайто и Кишибэ Банджо, что я ошибся в своём предварительном диагнозе. Зато после этого пациент точно выживет.
Лучше я солгу и признаю свою неправоту, но не стану при этом тратить драгоценное время. А ведь на счету у него сейчас каждая минута.
Я дождался момента, когда мы с Точиварой Мосукэ остались наедине в одной из палат терапевтического отделения, и тогда я приступил к работе.
Однако повторить тот трюк, который я делал ранее, у меня не выйдет. Если я сейчас уничтожу изменённые онкологические клетки, то в кровоток выбросятся не только токсины, но ещё и новые гормоны. Тогда даже магией его давление я в порядок уже привести не смогу.
Но опухоль небольшая, так что можно попробовать преобразовать клетки в нормальные и…
Точно!
Вот оно — идеальное решение проблемы. Я не стану его лечить полностью. Преобразую злокачественное новообразование в доброкачественное, а лечением последнего уже займутся онкологи и эндокринологи. Тогда и с диагнозом сильно врать не придётся.
На преобразование надпочечников я потратил огромное количество энергии. Пока я работал, через мой глаз за процессом наблюдала богиня Аматерасу. Я чувствовал её присутствие. Похоже, ей стало интересно, справлюсь ли я со столь трудной задачей.
Но я справился. Более того, у меня даже осталось немного энергии, чтобы очистить кожу больного от высыпаний.
— С Точиварой из пятой палаты вопрос решён, — сказал я постовой медсестре. — Организуйте ему перечень обследований из этого списка, — я протянул девушке все те диагностические процедуры, которые мне пришлось отложить на потом.
Теперь срочности в их выполнении не было. Тем более, после проведённого мной лечения на УЗИ специалист увидел доброкачественное новообразование. А значит, я уже сейчас могу с чистой совестью отчитаться перед Ватанабэ.
— Фух… — с облегчением выдохнул заведующий, когда я рассказал ему, что диагноз не подтвердился. — Нам сильно повезло. Если бы у него подтвердился рак, его отец — Точивара Гиндзо — замучил бы нашу клинику. Спасибо вам, Кацураги-сан. Выручили.
— Однако его всё равно стоит поставить на учёт у онколога. Лучше перестраховаться. Пусть регулярно проверяется у Кишибэ-сан, — поделился своим мнением я.
— Не вопрос. Это мы устроим, а пока…
Ватанабэ не закончил свою мысль, поскольку дверь его кабинета распахнулась. К нам вошёл высокий мужчина лет пятидесяти. Мало того что ворвался без стука, так ещё и окинул суровым взглядом моего начальника, из-за чего Ватанабэ Кайто стал бледным, словно мел.
У меня аж «анализ» активировался, сообщив о том, что у заведующего только что спазмировало все сосуды. Судя по всему, из-за возросшего стресса.
— Точивара-сан! — воскликнул он. — С вашим сыном вопрос решён, он уже…
— Решён, — кивнул акционер. — Я в курсе. Только что с ним разговаривал. Не могу только понять, почему ему помог совершенно другой врач. Я доверился вам, полагал, что именно вы поможете с нашей проблемой. А вы даже не смогли обнаружить опухоль⁈
— Она доброкачественная, уверяю вас, — нахмурился Ватанабэ, пытаясь вернуть себе первенство в разговоре, но Точивара Гиндзо не дал ему этого сделать.
— Я даже слушать не хочу ваши оправдания, Ватанабэ-сан. А теперь прошу — выйдете из кабинета. Я хочу поговорить наедине с человеком, который привёл моего сына в порядок всего за несколько часов.
Так, это уже перебор.
— Я понимаю, что вы на эмоциях, Точивара-сан, — встрял в их разговор я. — Однако вы сами не понимаете, что говорите. Ватанабэ-сан, может, и не смог разобраться с ситуацией быстро, но без него постановка окончательного диагноза была бы невозможна.
Мне не понравилось, как этот человек разговаривал с заведующим. Пусть в лечении пациента заслуги Ватанабэ почти нет, но я всё равно решил вступиться за коллегу.
— Хм… — хмыкнул Точивара Гиндзо и оценивающе осмотрел меня. — И всё же, Кацураги-сан, я настаиваю, чтобы мы поговорили наедине.
— Лучше не спорьте, Кацураги-сан, — прошептал мне Ватанабэ. — Я выйду из кабинета. Позовёте, когда закончите.
Ватанабэ Кайто смирился с тем фактом, что спор с одним из главных акционеров не приведёт ни к чему хорошему, а потому сдался и вышел в коридор поликлиники.
— О чём вы хотите со мной поговорить? — сухо спросил я.
— О благодарности, — ответил он. — Мой сын сказал, что вы спасли ему жизнь. Ему уже гораздо лучше. Я вас без награды не оставлю.
Даже не знаю, чему тут удивляться.
Тому факту, что Точивара Гиндзо кто-то пропустил в стационар или же его особому отношению ко мне. Этот мужчина меня уважает. Разговаривает со мной совершенно не так, как с тем же Ватанабэ.
— Деньги мне не нужны, — покачал головой я.
— Деньги нужны всем.
— Даже если бы я нуждался в них, всё равно бы не принял, поскольку в данном случае это можно расценить как взятку. Мне незачем так рисковать, — покачал головой я. — Я помог вашему сыну, потому что это — моя работа.
— Я слышал, что у вас есть частная клиника, Кацураги-сан, — улыбнулся Точивара Гиндзо. — Раз отказываетесь брать деньги, я инвестирую эту сумму в вашу организацию. Это — дело принципа. Понимаете, о чём я?
Я уже понял, что отвертеться от Точивары не получится. Однако и принимать эти деньги я не хотел. В итоге мы зашли в тупик из-за своих принципов.
Но!
Меня посетила другая идея. Я знал, кто такой Точивара Гиндзо и чем он на самом деле занимается за пределами «Ямамото-Фарм».
— У меня есть встречное предложение, Точивара-сан, — произнёс я. — Предлагаю компромисс. Мы будем работать вместе.
Точивара всё это время держал себя в руках, но от моего заявления у него отвисла челюсть. И это он ещё не знает, что я задумал!
