Готовность к риску

«Любитель странствий» – обучающая программа, призванная развивать отвагу и уверенность в своих силах перед лицом физических опасностей, которые участники программы должны преодолеть. Им, в частности, приходится карабкаться по стенам, проходить по узким мосткам, подвешенным над землей, связанными сопротивляться попыткам сбросить их в воду, прожить три дня в одиночестве в лесу при отсутствии провианта и технических средств. В одном из исследований (Fersch, 1971) было обнаружено, что некоторым из направленных на эту программу подростков (в основном из малообеспеченных семей) тренинг показался настолько жестким, что они выбыли из него. Однако вероятность выбывания подростков с выраженной потребностью во власти была значительно меньше. Иными словами, подростки с выраженным мотивом власти проявляли большую готовность к столкновению с физическими опасностями. Более того, те из них, у кого показатели потребности во власти остались на высоком уровне после прохождения программы (по данным повторного тестирования в конце лета), год спустя демонстрировали более высокий уровень социальной компетентности в школе.

Макклелланд и Уотсон (McClelland & Watson, 1973) изучили готовность к риску у 72 студентов, добровольно выразивших желание участвовать в исследовании, где результат зависел либо от прилагаемых усилий, либо от случая. При выполнении первого задания испытуемых просили на основании опыта решения аналогичных задач определить уровень трудности задачи, над которой они хотели бы работать. Как и ожидалось, испытуемые с высокими показателями потребности в достижении предпочитали работать над задачами умеренной трудности относительно прежних индивидуальных результатов. В то же время испытуемые с выраженной потребностью во власти не обнаруживали предпочтения ни умеренно трудных, ни чрезвычайно трудных задач.

Во втором задании испытуемые делали ставки при игре в рулетку. При этом вероятность выигрыша варьировала от 50 шансов на 50 (при ставке на красное или на черное) до одного шанса на 35 (при ставке на единственное число из 36). После разъяснения сути игры испытуемым предложили сделать 15 ставок и написать на листе, как бы они их распределили. Этот выбор осуществлялся лично и сохранялся в тайне. Затем испытуемые провели реальную игру в рулетку, выбирая любые 10 из ставок, которые они до этого решили сделать. В этих условиях ставки делались открыто, а о выигрышах и проигрышах тут же узнавала вся группа. В условиях, когда решения сохранялись в тайне, лица с выраженной потребностью во власти на уровне статистически незначимой тенденции были склонны делать более рискованные ставки. Вместе с тем в условиях открытой игры показатели потребности во власти и рискованности ставок статистически значимо коррелировали между собой. Более того, в условиях открытости лица с выраженной потребностью во власти чаще использовали рискованные ставки (17 или 35 к одному), чем в условиях приватности. Шестьдесят один процент испытуемых с выраженной потребностью во власти использовали все или все, кроме одной, из рискованных ставок по сравнению с 34 % испытуемых с низкими показателями потребности во власти (p < 0,05).

На рис. 8.5 показано распределение ставок в соответствии с вероятностью успеха среди лиц с выраженной потребностью во власти, с выраженной потребностью в достижении и с выраженной потребностью в аффилиации. Наибольшие различия отмечаются в отношении самых рискованных ставок, которые наиболее часто использовали только испытуемые с выраженной потребностью во власти. Остальные же предпочитали умеренный риск. Результаты испытуемых с выраженной потребностью в достижении оказались неожиданными, поскольку теоретически они должны были бы делать ставки с умеренной вероятностью успеха только при возможности оказать влияние на исход. Однако эта их тенденция, по-видимому, настолько устойчива, что они продолжают выбирать умеренный риск даже в ситуации, когда все зависит от случая. Кривая испытуемых с выраженной потребностью в аффилиации обнаруживает некоторое смещение в сторону наибольшей надежности: это свидетельствует о том, что их не особенно прельщает такого рода игра.

Рис.8.5. Распределение ставок при разных шансах на успех у всех испытуемых и у испытуемых с выраженной потребностью во власти, в достижении и в аффилиации (по McClelland & Watson, 1973)

Применение модели риска Аткинсона к потребности во власти

На первый взгляд может показаться, что поведение испытуемых с выраженной потребностью во власти не соответствует модели Аткинсона (см. табл. 7.2), согласно которой наиболее привлекательной является умеренная вероятность успеха (P_s = от 0,30 до 0,50). Хотя Аткинсон изначально рассматривал тенденцию выбора задач для достижения, его модель сформулирована достаточно обобщенно, чтобы поставить вопрос о ее применимости к любому мотивационному выбору.

Макклелланд и Тиг (McClelland & Teague, 1975) попытались оценить, насколько точно модель Аткинсона позволяет спрогнозировать выбор испытуемых с высокими и низкими показателями потребности во власти, когда предлагаемые альтернативы подразумевают не достижение более высоких результатов, а оказание воздействия на другого человека. Авторы попросили студентов представить, что они являются членами комитета, который принимает решения относительно неких общественно значимых вопросов. Каждый вопрос достаточно подробно описывался (в одном из вариантов он касался разрешения или запрета на постройку тепловой электростанции, несмотря на загрязнение окружающей среды). Кроме того, описывались четыре варианта решения, которые мог принять комитет (например, построить завод с учетом жестких требований безопасности, отложить его строительство, построить его немедленно для стимулирования экономической активности или вообще запретить строительство). Для контроля переменной «вероятность успеха» в каждом случае примерно указывалось, насколько популярным среди членов комитета является каждый из вариантов решения. Затем испытуемых просили указать, за какой из четырех вариантов они проголосовали бы. Им также предлагалось оценить по 10-балльной шкале, какова вероятность принятия комитетом каждого из вариантов (переменная «вероятность успеха»), а также насколько они были бы довольны, если бы был принят каждый из четырех вариантов (индивидуальная побудительная ценность каждого варианта).

В этом случае модель Аткинсона, согласно которой выбор является функцией от вероятности успеха, помноженной на побудительную ценность, не позволила достаточно точно спрогнозировать выбор того или иного варианта решения. В частности, с ее помощью не удалось спрогнозировать выбор испытуемых с выраженной потребностью во власти, поскольку у них более высокая вероятность успеха не повышала вероятности выбора соответствующего варианта. Фактически у них все было наоборот: чем менее вероятным им казалось принятие того или иного варианта, тем более склонны они были его выбирать. Точно так же как и в игре в рулетку, их привлекал повышенный риск. Возможно также, что они выбирали непопулярные решения, чтобы выделиться из толпы.

Следует отметить, что этот эксперимент не безупречен, поскольку в нем переменная «вероятность успеха» не представляет собой вероятность успеха испытуемого в ситуации, когда исход зависит от его выбора. В связи с этим Макклелланд и Тиг (McClelland & Teague, 1975) провели эксперимент с соревнованием по армрестлингу. Испытуемых спросили, с кем они предпочтут бороться: с тем, кто сильнее их, с тем, кто слабее, или с тем, кто равен им по силе. После осуществления выбора испытуемым предложили оценить по 10-балльной шкале, каковы их шансы на победу (переменная «вероятность успеха»), а также то, насколько приятен им будет выигрыш (побудительная ценность выигрыша). Неожиданным оказалось отсутствие связи между субъективно оцениваемой вероятность выигрыша (P_s) и побудительной ценностью выигрыша и у лиц с выраженной, и у лиц со слабо выраженной потребностью во власти. Это удивительно, поскольку, согласно модели Аткинсона, эти две переменные должны иметь тесную обратную связь, т.е. I_s = 1 – P_s. Можно было предположить, что чем меньше вероятность успеха или чем сильнее соперник, тем более приятна будет победа над ним, однако в данном случае это оказалось не так.

Более того, как следовало из полученного результата, у лиц с выраженной потребностью во власти вероятность победы почти не оказывает влияния на выбор соперника. Их выбор был обусловлен побудительной ценностью победы над выбранным соперником. Учет их оценки шансов на победу, как в модели Аткинсона (P_s х I_s), в действительности позволял спрогнозировать их выбор менее точно.

Одна из возможных интерпретаций результатов, полученных в эксперименте с рулеткой и в этих экспериментах, заключается в том, что лица с выраженной потребностью во власти понимают вероятность успеха не так, как лица с выраженной потребностью в достижении: по-видимому, для них важна не вероятность успеха или победы посредством личного приложения усилий, а вероятность получения признания тем или иным способом. Таким образом, возможно, что модель Аткинсона применима к выборам лиц с выраженной потребностью во власти, если исходить из того, что 1 – P_s = P_s, поскольку чем труднее задание, тем вероятнее, что человек привлечет к себе внимание выбором этого задания. Тогда выбор лиц с выраженной потребностью во власти точнее всего описывает уравнение 1 – (P_s х I_s), хотя I_sнельзя определить так, как в сфере достижений, выражением 1 – P_s. Этот вопрос требует более глубокого изучения, однако уже доказана необходимость осторожности при применении модели риска Аткинсона к выборам, предполагающим какие-то иные мотивы, нежели мотив достижения.

Специфику отношения к риску у лиц с выраженной потребностью во власти проясняет пример из повседневной жизни. Политики, стремящиеся занять высокие должности, обычно имеют высокие показатели потребности во власти (см. Winter & Stewart, 1978). Они, как правило, умеют привлечь к себе внимание, заставить говорить о себе средства массовой информации, добиваться известности. Они могут выдвинуться и приобрести известность в связи с каким-то спорным вопросом или заняв в чем-либо крайнюю позицию (низкая вероятность успеха).

Предположим, какое-то их число в Конгрессе собирается принять некое решение по проблеме алкоголизма, который ежегодно наносит стране ущерб в миллиарды долларов вследствие несчастных случаев на дорогах, потерь в производительности рабочей силы и необходимости оплачивать лечение. Конгрессмены решают предпринять нечто действительно значимое и ощутимое – создать государственный институт по борьбе с алкоголизмом, на который им удается добиться выделения суммы в 500 млн долларов ежегодно. Вероятность успеха, которая их интересует, – это вероятность приобретения известности благодаря таким масштабным, ощутимым мерам по борьбе с алкоголизмом. То, сможет ли созданный ими институт принести реальную пользу в деле снижения уровня алкоголизма, их волнует в меньшей степени. Это скорее заинтересовало бы людей с выраженной потребностью в достижении. Когда Конгрессу удается добиться выделения соответствующей суммы, его члены с выраженной потребностью во власти приобретают уверенность в том, что они совершили нечто важное для решения серьезной проблемы. Их выбор обусловлен не столько вероятностью успеха в деле снижения уровня алкоголизма, сколько побудительной ценностью создания крупного института. Фактически, если последующие исследования покажут, что работа этого института не привела к снижению уровня алкоголизма, они могут лишь потерять престиж, тогда как если институт все же будет приносить пользу, то подтвердит их изначальную правоту. Таким образом, обратная связь относительно результатов их деятельности интересует лиц с выраженной потребностью во власти в меньшей степени, чем лиц с выраженной потребностью в достижении.