Оперантное обусловливание как важнейший фактор мотивации

Халл создавал свою теорию мотивированного поведения, опираясь на эксперименты по классическому обусловливанию. В ходе этих экспериментов стимулы ассоциировались с реакцией, за которой следовало вознаграждение. Это значит, что, определяя силу реакции, он учитывал такие переменные, как латентный период реакции (промежуток времени между предъявлением стимула и осуществлением реакции), амплитуду реакции, регулярность воспроизведения реакции в ответ на предъявление стимула и прочность реакции (количество воспроизведений реакции в ответ на стимул, не сопровождаемый вознаграждением).

Однако Скиннер (Skinner, 1938) указал на существование множества естественных реакций, воспроизведение которых нельзя четко связать с предъявлением стимула и силу которых невозможно определить классическими методами. Эти необычные реакции Скиннер назвал оперантами. Они происходят спонтанно, и мерилом их силы служит просто частота воспроизведения, а не длина латентного периода или другие характеристики связи «стимул – реакция». Скиннер сконцентрировал внимание на наблюдении за скоростью, с которой крыса нажимает на рычажок для того, чтобы достать пищу из маленькой коробочки (в такой ситуации нелегко идентифицировать «стимул», с помощью которого крыса «подводится» к реакции). Автор обнаружил, что частота воспроизведения изучаемой им реакции напрямую зависит от качества и периодичности подкрепления. Скиннер (Skinner, 1966) категорически утверждал, что «стержнем оперантного поведения является целенаправленность». Разграничение между классическим обусловливанием, основанном на предъявлении стимула, и оперантным обусловливанием, не зависящим от внешних стимулов, обладает большой научной ценностью (к данной теме мы вернемся в главе 13). Вероятность воспроизведения операнта представляет собой более достоверный критерий силы мотива, нежели характеристики реакции (такие, как латентный период, амплитуда и прочность), «закрепленной» с помощью классического обусловливания.

Бихевиористская модель мотивации, адаптированная к человеческому поведению Спенсом и другими

Следуя примеру Торндайка, бихевиористы исследовали животных для того, чтобы получить простейшую, максимально объективную картину того, как мотивация влияет на научение. Таким образом, они разработали теорию мотивации и затем попытались применить эту теорию к человеческому поведению. Некоторые бихевиористы пошли по простому пути: они утверждали, что сложные человеческие мотивы следует объяснять на основе закономерностей поведения других животных (Korman, 1974). Хорошим примером такого сопоставления является бихевиористское толкование человеческого желания обладать деньгами. В соответствии с этим толкованием деньги представляют собой вторичное вознаграждение, ценность которого зиждется на связи со многими видами редукции драйва. К сожалению, данное утверждение не поддавалось адекватной научной проверке. Кроме того, никто не предпринял какой-либо попытки исследовать «драйв денег» в контексте человеческого поведения. Проще казалось подстраивать сложные феномены в уже существующую модель мотивации (см. Brown, 1961).

Очевидно, что данный подход заводил бихевиористов в тупик полного исключения специфически человеческих мотивов из сферы научного исследования. К счастью, Кеннет Спенс и его коллеги (среди которых следует выделить Джанет Тэйлор Спенс) предприняли целую серию экспериментов, участие в которых принимали испытуемые-люди. Команда Спенса стремилась напрямую выяснить, соответствует ли традиционная бихевиористская модель мотивации закономерностям функционирования человеческих мотивов. В ходе одного из экспериментов Спенс (Spence, 1958b) обусловливал реакцию мигания звуковым стимулом: спустя мгновение после предъявления этого стимула в глаза испытуемым направлялся сильный поток воздуха. После нескольких повторений реакция моргания начинала вызываться самим по себе звуковым стимулом. Другими словами, экспериментаторы осуществили классическое обусловливание моргания.

Кеннет Спенс и его коллеги интересовались двумя мотивационными факторами, влияющими на процесс обусловливания реакции. Во-первых, они измеряли интенсивность прямого воздействия на глаза испытуемых и таким образом вычисляли силу драйва моргания. Исследователи считали, что при усилении внешнего воздействия (интенсивности воздушного потока) должны усиливаться соответствующий драйв и связанная с ним тревога, которые, в свою очередь, должны убыстрять процесс обусловливания реакции. Именно это и произошло. Обратимся к рис. 3.6. На нем мы видим, что две кривые научения, соответствующие сильному воздействию на глаз, на каждом этапе эксперимента находятся выше кривых научения, соответствующих слабому воздействию. То есть на всем протяжении эксперимента сильный поток воздуха вызывал большее, нежели слабый поток, количество обусловленных реакций.

Рис.3.6 Эффективность обусловливания реакции моргания как функция уровня тревожности (Т) испытуемого и интенсивности необусловленной стимуляции (механического воздействия на глаз) (after Spence, 1958b)

Кроме того, следует отметить, что угол подъема кривых «мощного воздействия» является значительно менее острым, чем угол подъема кривых «слабого воздействия». Халл и Спенс были правы: сила драйва и сила привычки умножаются друг на друга. Это можно доказать с помощью простых арифметических расчетов. Предположим, что сила драйва (D), возникающего в результате слабого воздействия, равна 1, а сила драйва, возникающего в результате слабого воздействия,– 2. Сила же привычки (H) будет равна числу воздействий, обусловливающих поведение испытуемых. Если мы умножим D на H после второй попытки обусловливания, то разница в интенсивности обусловленных реакций будет равна 2(1x2 = 2; 2 х 2 = 4; 4 – 2 = 2). Однако после десятой попытки разница будет равна уже 10 (1 х 10 = 10; 2 х 10 = 20; 20 – 10 = 10), т.е. увеличится в целых пять раз. Именно это мы и видим на рис.3.6. Если бы мы просто суммировали фактор D и фактор H, то кривые постоянно находились бы на одинаковой дистанции друг от друга.

Спенс и его коллеги провели новаторское исследование индивидуальных различий в силе мотива. Вновь они работали над исследованием мотива тревоги. Тейлор разработала шкалу проявлений тревоги (Taylor Manifest Anxiety Scale (MAS)), позволяющую идентифицировать симптомы тревоги. Другими словами, команда Спенса осознавала, что помимо тревоги, вызванной в экспериментальных условиях, следует учитывать и различия в силе драйвов генерализованной тревоги, характеризующих отдельных испытуемых и являющихся результатами их уникальных жизненных историй. Сущность шкалы Тейлор состоит в том, что испытуемые должны определить степень своего согласия или несогласия с утверждениями типа «Я довольно сильно волнуюсь из-за возможных неприятностей». Те участники исследования Спенса, которые, как правило, соглашались с такого рода утверждениями, составили первую экспериментальную группу. Во вторую же группу вошли те участники эксперимента, которые практически всегда не соглашались с предложенными им утверждениями. На рис. 3.6 отражены различия в степени эффективности научения:

а) испытуемых с очень высоким уровнем тревоги (ВТ);

б) испытуемых с очень низким уровнем тревоги (НТ).

Очевидно, что на протяжении всего курса научения драйв общей тревоги оказывает на силу привычки такое же (в качественном плане) влияние, как и драйв тревоги, вызванной в ходе эксперимента с помощью воздействия на глаза испытуемых. Независимо от уровня индуцированной тревоги обусловливание поведения высокотревожных испытуемых происходило быстрее, нежели научение низкотревожных испытуемых. Сила воздействия на глаз может рассматриваться как показатель интенсивности аверсивного вознаграждения, так как предполагается, что реакция моргания возникает вследствие необходимости защитить глаз от неприятных ощущений, и чем сильнее негативная стимуляция, тем сильнее редукция драйва моргания и побуждение моргать. Если это так, то исследование кривых научения должно дать нам некоторую информацию о том, в каких отношениях между собой находятся переменные D (сила драйва) и K (размер вознаграждения). Напомним, что Халл считал необходимым умножить их друг на друга и на переменную H (сила привычки, критерием которой служит количество попыток научения), а Спенс предлагал сложить D и K и умножить на H получившуюся сумму. Если прав Халл, то, например, кривые научения высокотревожных испытуемых резко расходятся друг с другом по мере увеличения числа попыток обусловливания реакции. Если же прав Спенс, то резкого разрыва между кривыми не существует. К сожалению, анализ расположения кривых не позволяет нам прийти к однозначным выводам. С одной стороны, кривые расположены гораздо ближе друг к другу, нежели предполагает концепция Халла. С этой точки зрения предпочтительной оказывается модель Спенса. Однако мы не можем наверняка утверждать, каким именно должно быть расстояние между кривыми.