Глава 5

— Мда, — Волков недовольно цокнул языком, — похоже, говоря о вежливости и приличиях, я поторопился.

— Хотите сказать, что я ошибся?

— Хочу сказать, — проскрежетал Волков, — что произошло досадное, порождённое глупостью недоразумение.

О как. Любопытно. И что же он имеет в виду под словом «недоразумение»?

— Может быть, проясните для меня ситуацию?

— Как я сказал, произошло недоразумение, — повторил Волков. — Представьте себе, молодой человек, я сидел вечером, отдыхал. Как вдруг мне звонят и сообщают, что моего младшего сына доставили в больницу. А затем я узнаю, что какой-то простолюдин напал на него и избил.

— Любопытная трактовка ситуации. А вот я, как и значительное количество свидетелей, считаю, что напали как раз на меня. Есть даже записи с видео камер, если вдруг этого окажется недостаточно.

— А вы думаете, что меня хоть сколько-то волнует ваша трактовка событий? — слегка удивленно посмотрел на меня Волков.

— Думаю, если дело дойдёт до суда, то она будет вас волновать, — не стал я тушеваться. — На записях из ресторана хорошо видно, как он первым набросился на меня. И вы это знаете. Именно по этой причине я сейчас стою здесь, перед вами, а не сижу в камере.

Вот именно тут, в этом самом моменте, я мог проявить… нет, не силу. Скорее, некоторую уверенность в своих словах. Законы Российской Империи в этом плане не имели двусмысленности. Преступление являлось преступлением вне зависимости от того, кто его совершил. Аристократы подсудны точно так же, как и простые люди.

Это официальная позиция государства. Но, как это часто бывает, связи и деньги решали многое. Даже там, где, по идее, все должны были быть равны. Именно связи, влияние и значительные средства делали некоторых людей равнее, чем другие. Понятное дело, если бы я первый напал на этого засранца… что, в общем-то, и произошло, мне был бы полный и бесповоротный абзац. Но с учётом всех обстоятельств имелись хорошие такие шансы, что закон встанет на мою сторону. Другое дело, что с большой долей вероятности беспокоиться мне стоило не только о проблемах с законом.

И стоящий предо мной барон подтвердил мои мысли.

— Пока, — скрипуче уточнил Волков. — Пока не сидите, молодой человек. И я на вашем месте в последнюю очередь переживал бы о том, что вы можете оказаться в камере.

— Звучит как угроза.

— Звучит как констатация факта, — резко произнёс Волков. — Если бы я хотел, то раздавил бы вас в тот же день, когда узнал о случившемся. Хотите знать, как дальше будут разворачиваться события, Александр?

— Не откажусь, ваше благородие.

Волков вздохнул и поджал губы. Вообще у меня складывалось впечатление, что весь этот разговор был ему нужен, как телеге пятое колесо. Словно он занимался совсем не тем, чем хотел. И меньше всего сейчас он хотел стоять тут и вести беседы с каким-то простолюдином. Это видно по его лицу. Сам факт того, что он тратит на это время, раздражал его.

Честно говоря, странно. Учитывая то, что мне рассказала Марина, я ожидал увидеть как минимум злого и жестокого старика, держащего в руке молоток и видящего в окружающих проблемах исключительно гвозди.

А что вы делаете с гвоздями? Правильно. Вы их забиваете.

Здесь же у меня стойкое ощущение, что его раздражает сам факт возникновения появившейся проблемы.

— В моём положении, молодой человек, репутация очень важна, — проговорил Волков, опираясь на свою трость. — Она как щит. Малейшая грязь может вызвать коррозию и ржавчину. Испортить металл. И, соответственно, сделать тебя уязвимым. Поэтому я должен следить за репутацией. Положение обязывает. Завтра при свидетелях вы принесёте официальные извинения моему сыну за то, что напали на него. Вы будете сожалеть и раскаиваться в том, что сделали. Возможно, даже будете готовы компенсировать нанесённый ему ущерб. Сумма меня не волнует. Главное — намерение. Но ваши извинения должны звучать максимально искренне. Так, чтобы я в них поверил. Хоть на колени встаньте и слёзно умоляйте, если вам так будет удобнее. Мне плевать. После этого Даниил, несмотря на нанесенный ему вред, проявит великодушие и простит вас, как и подобает высокородному аристократу. На этом конфликт для обеих сторон будет исчерпан.

— Нет.

Волков удивился. А чего он ждал? Что я по первому же требованию упаду на колени и буду расшаркиваться перед этим уродом? Старик совсем спятил? Или он не понимает, что одним этим я просто убью в себе любые амбиции? Встать на колени?

Да даже той проклятой ночью, стоя на крыше здания под проливным дождём и глядя в направленный мне в лицо ствол пистолета, я не стал унижаться и просить о милосердии! И дело даже не в понимании бесполезности подобных действий.

Я могу ошибаться!

Могу не подумать и сделать глупость!

Но точно не стану унижать собственное достоинство!

— Мне послышалось или вы сейчас отказались?

— Нет, ваше благородие, — не снижая твёрдости голоса проговорил я. — Вам не послышалось. Я не стану унижаться и просить прощения за то, что ваш сын самовлюблённый мудак. Он оскорбил мою женщину. Затем попытался напасть на меня. И получил то, что заслуживал. И я не стану просить прощения за то, что сделал. Потому что, окажись я опять в той же ситуации, поступил бы точно так же и снова разбил вашему сыну лицо.

На лице Волкова появилась то ли усмешка, то ли презрительная улыбка. Он покачал головой.

— Присущая молодости наглость — хорошая черта. Но она может быть опасна, если не знать, кому можно дерзить, а кому нельзя, молодой человек. Я ещё раз спрошу, вы отказываетесь от моих условий?

— Повторяться я не стану.

— Жаль. Можно было бы избежать лишних сложностей. Что же, значит, мы будем решать эту проблему по-другому, — вздохнул Волков с таким видом, словно только что сделал рутинную запись в своём ежедневнике.

— Это как же?

— Так, как вам вряд ли понравится, — вздохнул он. — Свободны. Можете идти. Мои люди отвезут вас, куда скажете.

И махнул мне рукой, уходи, мол, мы закончили.

Повернулся и пошёл к выходу с террасы. Мысль, которая не давала мне покоя весь разговор, наконец оформилась во что-то более или менее конкретное.

Так себе разговор вышел, конечно. Зато я понял одну вещь. Его сын — идиот. Создал отцу проблемы, и теперь приходится их разруливать. А ему этим заниматься вот совсем не с руки. Отсюда и предложение принести эти позорные извинения.

Но я этого делать не буду. Волков правильно сказал: за репутацией нужно следить. Это верно. И жертвовать своей и губить ее подобным унижением ему в угоду я не стану.

Охранники встретили меня у выхода с балкона и проводили к лифту.

И вот тут случилось любопытное. Двери открылись раньше, чем мы к ним подошли.

— Эй, Илюха! Неужто старый опять гоняет вас поздним вечером? — воскликнул вышедший из лифта мужчина, а затем заметил меня. — О, а чё за пацан?

— Добрый вечер, ваше сиятельство, — поприветствовали его оба мои провожатых. — Это гость его благородия. Он уже уходит.

Так, либо я сейчас ошибся, либо от обоих моих охранников понесло таким страхом, что я едва не споткнулся. Так чувствует себя ребёнок, оказавшийся лицом лицу со злобным и бешеным псом.

Не вынимая рук из карманов брюк, незнакомец наклонился и посмотрел на меня.

— И? — задал он мне вопрос.

Я даже не сразу нашёл, что именно ответить.

— Что «и»? — спросил я.

— О чём болтал со старым, пацан? — поинтересовался незнакомец.

Он улыбался, да только из-за покрытой ожогами левой половины лица улыбка выходила какой-то злой и кривой.

Не понравился мне этот мужик. Дорогой приталенный чёрный костюм-двойка без галстука. Сам высокий и широкоплечий, с длинной гривой ярко-рыжих волос. Но сильнее всего выделялось небритое лицо, левую часть которого покрывала густая сеть ожоговых шрамов. Словно кто-то приложил его лицом к раскалённой плите и продержал так, постепенно прожаривая его морду.

Но больше всего мне не понравился его взгляд.

Может, я предвзят, но было в нём что-то… от животного, как бы глупо это ни звучало. Злого и плохо контролируемого. Встречал я людей с таким взглядом в прошлой жизни и вряд ли при всё всём желании смог бы назвать эти встречи приятными.

— Боюсь, что предмет разговора носил личных характер, — выбрал я максимально вежливый вариант ответа.

— Да и похрен, — фыркнул он. — Спрошу у Волкова, он расскажет. Бывайте, парни.

Пройдя мимо нас, он по-хозяйски направился в сторону террасы, где остался Волков.

Едва он прошёл мимо нас, как эмоциональные качели охранников Волкова качнулись в сторону искреннего и сильного облегчения.

— Пошли быстрее, — чуть ли не шепнул мне один из них, толкнув к лифту.

— Это кто такой был? — спросил я у них, когда двери закрылись и кабина поехала вниз.

Мужики переглянулись и уставились на меня.

— Ты не знаешь, что ли?

— А должен? — удивленно уточнил я. — Вообще впервые вижу.

— Ну, считай, что тебе повезёт, если больше и не увидишь, — проворчал второй. — Константин Браницкий это был.

Та-а-а-ак. А вот теперь интересно. Я же знал это имя… откуда? Вспомнил! О нём говорила Изабелла! Именно он хотел купить коллекцию Димитровых!

— Так куда тебя отвезти? — спросил один из них, и я сказал, что ближайшая станция метро подойдёт. Называть свой домашний адрес было просто глупо.

Даже если учесть, что, скорее всего, для такого человека, как Волков, узнать, где я живу, вряд ли представляет большую проблему.

Минут через десять машина тормознула у ближайшего входа в метро. Охранники Волкова даже прощаться не стали. Глянул на часы. Почти половина первого. Надо ехать домой. Ещё с сестрой объясняться.

Но сначала нужно решить насущную проблему. Руслан и словом, и делом доказал, что я могу прийти к нему на «тренировку» в любое время. И ведь этот гад не соврал. Я даже после полуночи приходил, а он всё равно торчал там.

Ладно. Чёрт с ним. Но за заплаченные деньги я собирался побороться.

Постучал в дверь. Ничего. Постучал ещё раз. Всё равно тишина. Да ладно? Серьёзно? Его нет на месте?

Решил постучать ещё раз. В последний раз, так сказать. Но не успела рука коснуться двери, как та открылась.

— Ч… Чего-о-о-о-о надо? — услышал я недовольный женский голос.

А я-то думал, что Рус всё-таки проснулся. Не, нифига. Вместо него дверь открыла высокая молодая девушка. Подтянутая, стройная фигура, одета лишь в короткие шорты, чёрный топ и спортивные кроссовки. Длинные красные волосы стянуты в тугой хвост на затылке. Именно красные, а не ярко-рыжие.

И хороший такой запах алкоголя вместе с мутным взглядом намекал, что выпила она немало. Настолько, что я её эмоции почти прочитать не мог. Там была такая каша, что выцепить какие-то отдельные не представлялось возможным.

— Чё припёрся, кто такой? — чуть запинаясь, повторила она.

— Руслан тут? — спросил я вместо ответа.

— Не, дела… свалил по делам, — хмыкнула она. — Так ты не ответил. Кто такой и чё припёрся?

— Слушай, а ты не слишком наглая, чтобы так говорить с незнакомцем?

Она наклонилась ко мне, слегка пошатнувшись при этом.

— А я как хочу, так… так и буду разговаривать. Понял…

И начала заваливаться вперёд. Выбор, конечно, невелик. Пришлось ловить её, хотя, признаюсь, побороть искушение просто отойти в сторону и позволить пьяному телу приземлиться плашмя на асфальт, оказалось не так уж и просто.

Подхватив девушку под руки, пару секунд постоял, пытаясь представить, как, наверное, странно это выглядит со стороны. Вариантов всё равно немного. Не бросать же её здесь. Затащил сопящую мне в плечо пьяную девчонку внутрь и закрыл за собой дверь.

Внутри никого. Полная тишина.

Немного подумав, потащил её через зал в сторону открытой двери, где у Руса был кабинет. Там хоть свет горел. Усадил незнакомку в кресло, едва не споткнувшись на входе об валяющиеся на полу смятые пивные банки. Их там штук пять или шесть валялось. Это она так пивом закидалась? А, не. Не только. Взял практически пустую бутылку текилы, стоящую на столе. Выпивки внутри оставалось чуть больше, чем на одну или две стопки.

Где-то зазвонил телефон. Нашёлся он не сразу. Валялся в мусорке у стены напротив стола. С треснувшим, но всё ещё продолжающим работать экраном. А на стене над мусоркой небольшая вмятина, ясно показывающая, куда именно прилетел телефон. Да и не то чтобы у меня было большое желание его искать. Если честно, я уже подумывал просто свалить отсюда. Хотя мысль оставить эту пьяную балбесину и казалась крамольной. Ну вот не из тех я, кто бросает женщин в подобной ситуации. Причина напиться может быть разной.

Телефон звонить перестал. Из любопытства глянул на покрытый трещинами экран. Двенадцать пропущенных звонков. Пять от Руса. И ещё семь от какого-то «Козла». Ага. Так и записан в списке контактов. Пока думал, телефон зазвонил в тринадцатый раз.

Ладно. Сообщу ему что здесь происходит. Пусть забирает эту проблему себе, а я в другой раз заеду.

— Аня! — услышал я крик из динамика, едва только снял трубку. — Не делай глупостей! Слышишь меня⁈ Просто скажи мне, где ты, и я приеду…

— В зале она у тебя.

— Ты ещё кто такой⁈ — тут же тон сменился со встревоженного на угрожающий.

— Рахманов это. Я к тебе приехал. А дверь она открыла. Пьяная вдрызг.

— Ох, блин. Она выпила⁈ Сколько?

— Налакалась пива. И бутылку текилы почти выпила, — сообщил я ему, глянув на стоящую на столе бутылку.

— Дерьмо. Она спит или что?

— Вроде вырубилась. — Я наклонился к развалившейся в кресле девчонке и даже ткнул её кончиком пальца в щёчку. Она поморщилась и продолжила дрыхнуть. — Да, точно спит.

— Так! Рахманов! Послушай меня. Я скоро приеду. Не выпускай её из зала. И не буди. Если проснётся, то ни в коем случае, ты слышишь меня⁈ Ни в коем случае не провоцируй её! Ты понял меня?

— Ладно. Не проблема.

— Всё. Я скоро приеду!

И отключился.

— Ну и к чему это было? — поинтересовался в пустоту.

Ответа, разумеется, я не получил. Только тихое сопение спящей девушки.

Пошёл в душевую, попутно прихватив чистое полотенце из стопки в зале. Что ни говори, но вот это мне нравилось. На специальном столике в зале всегда лежала стопка чистых и свежих. Хоть умоюсь, пока время есть. Включил воду, вымыл руки и ополоснул лицо. Спать хотелось уже неимоверно. А ведь завтра рано утром ещё на работу ехать…

Громкий стук донёсся до меня из зала. Ну и славно. Сейчас передам эту болезную Руслану и со спокойно совестью уже пойду домой.

Пока шёл к двери, как-то поздно в голову пришла мысль о том, что, вообще-то, это его зал. По идее, у него должны быть ключи, так что стучать в двери собственного заведения большого смысла как бы не было.

— Анна! Открывай, сука, я знаю, что ты здесь!

Стук в дверь продолжился.

Ладно, это точно не он. Щёлкнул замком и открыл дверь. Снаружи стоял парень лет двадцати пяти в кожаной куртке и джинсах.

— А ты ещё, мать твою, кто такой? — требовательно спросил он.

— Могу задать тот же вопрос, — произнёс я.

— Где Анна?

— А кто спрашивает?

— Это не твоё дело, — тут же набычился он и попытался пройти мимо меня в зал, но я перегородил ему проход. Заодно ощутил, что и этот тоже успел уже накидаться. Чё за день сегодня такой, что все бухают-то?

— Вообще-то, моё. Ещё раз, ты кто такой будешь?

— Тот, кто тебе кости переломает, — огрызнулся он. — Эта сука здесь?

— Ага. Очень страшно. Слушай, друг, шёл бы ты отсюда. Анны здесь нет. А даже если бы и была, то она явно не хочет с тобой разговаривать.

— Слыш, ушлёпок, сдристнул отсюда в страхе! — рявкнул он и попробовал грубо оттолкнуть меня с прохода, а когда понял, что уходить я не собираюсь, просто дал мне в морду.

Не. Не вышло. Пусть большим знатоком мордобоя я не был, но главное правило уяснил давно. Главное в драке — не получить по морде. И этому правилу я старался следовать.

Когда твой противник пьян, это не так уж и сложно. Хватило просто отклониться чуть в сторону, чтобы сжатые в кулак пальцы разминулись с лицом.

А дальше я просто врезал ему с ноги по яйцам. Попал не очень удачно, но всё равно чувствительно. Мой противник застонал, выругался. И попробовал прыгнуть на меня ещё раз. Ну я и врезал ему снова. В то же место. Ага. Вот такая скотина. Мне тут не до джентльменства.

— Ах ты тварь… — сдавленно прошипел он, схватившись за промежность и оседая на пол. — Да я из тебя все кишки голыми руками выжму…

— Друг, ты сейчас даже влажную мочалку не выжмешь, — осадил я его, тем не менее особо не подходя к нему ближе. А-то мало ли что. Кинется ещё. — Давай ты сейчас посидишь тут, придёшь в себя и просто и по-хорошему свалишь отсюда, и на этом закончим? Идёт?

Похоже, что такой вариант ему не понравился. Чел сунул руку под куртку и выхватил нож.

— Совсем дебил? — искренне спросил я его, когда он с явным трудом, но завидным упорством начал подниматься, тяжело опираясь на стену. — Ты что с ним делать собрался, идиот?

Мой вопрос поставил его в тупик. На страдающем от боли пьяном лице отразилось что-то среднее между недоумением и странным понимание той ситуации, в которой он находился. Я даже на пару секунд поверил, что он сейчас одумается и поймёт, что творит лютую дичь.

Не одумался. Похоже, что выпитый алкоголь и бурлящие эмоции совсем мозги парню отключили.

С яростным криком он вскочил на ноги и прыгнул на меня…

…и влетел лицом прямо в резко закрывшуюся на его пути дверь. Ощутив глухой удар, я немного приоткрыл её, оценив состояние своего противника. Тот лежал на земле, съехав мордой по двери. Нож же остался торчать из преграды, уткнувшись в неё лезвием.

— Что за хрень тут происходит⁈

Выглянул, заметил идущего по улице в нашу сторону Руслана.

— Здарова, Рус.

— Привет, Саша. Что происходит?

— Да вот, пришёл тут один, — указал я на пытающегося подняться с земли пьяного парня. — Требовал, чтобы я его внутрь пустил.

Руслан наклонился и за волосы поднял голову бедолаги, рассмотрев разбитое лицо.

— Гоша? Так и знал, — почти что выплюнул он, а затем повернулся к мне. — Это ты его так отделал?

— Не, это он двери проиграл, — хмыкнул я, указав в сторону пятно на двери, из которой по-прежнему торчал нож.

— Придурок. Я говорил тебе, чтобы ты больше тут не появлялся? — поинтересовался он у явно потерявшего боевой задор парня.

— Рус, да я…

— Рот закрой, пока я тебе оставшиеся зубы не выбил. Я тебе сказал отстать от Анны? Говорил? А ты что сделал?

— Руслан, да я же…

— Хлебало завали, это был риторический вопрос! Пошёл вон отсюда! Ещё раз тебя или твоих дружков тут увижу, выбью зубы всей вашей своре. И руки с ногами до кучи переломаю.

Дабы подкрепить собственные слова, Руслан от души так врезал ему с ноги. А затем ещё раз добавил. Я бы, может быть, пожалел парня, но не мои проблемы. И вообще, не люблю, когда на меня кидаются с ножами. Да и, судя по всему, он сам напросился.

Когда скулящий визитёр ползком скрылся в переулке, Руслан тихо выругался и выдернул нож из двери.

— Теперь дверь еще чинить после этого дегенерата, — расстроенно пробормотал он, осматривая полотно. — Анна где?

— У тебя в кабинете дрыхнет, пошли.

Дальше я стал свидетелем занятного зрелища. Руслан зашёл в кабинет. Коротко посмотрел на мирно спящую в кресле девушку, облегчённо выдохнул. Снял с себя куртку, аккуратно её накрыл, после чего вышел, тихонько закрыв за собой дверь.

— Слава богу, что она спит.

— А могла не спать? — не смог я удержаться от вопроса.

— Поверь, тогда бы мы с тобой сейчас тут не разговаривали, — Рус с опаской глянул в сторону закрытого кабинета. — Хорошо, что ты нашёл её в таком состоянии, а то…

— Вообще-то это она мне открыла.

— В смысле.

— В прямом. Я приехал и постучал. А она открыла.

— И ты всё ещё стоишь здесь на своих двоих? Ай, не бери в голову. Спасибо, что помог.

— Да мне-то не в тягость. — Я огляделся. — Слушай, Рус, я чего приехал. Я пропустил несколько дней и…

— А, да, — будто он только что вспомнил. — Да. Помню. Ты не приходил.

— Ага. И я хотел бы…

— Можешь пойти нахрен.

Даже не знаю, смеяться мне или плакать.

— Ты сейчас серьёзно?

— Абсолютно, — с хмурым видом кивнул он. — У нас был уговор. Ты его нарушил. Всё по-честному.

— Знаешь, мне было весьма не просто прийти сюда, если учесть, что я почти полтора дня в больнице пролежал. Так что я физически не мог сюда свою задницу притащить…

Я вдруг запнулся и замолчал.

— А какого хрена я вообще оправдываюсь⁈ — Я вдруг понял, что мне, собственно говоря, плевать на деньги.

Их я смогу заработать ещё. Другое дело, что мне хотелось заниматься именно здесь. Уж не знаю почему, но чем-то что место меня зацепило. Но если мне приходится оправдываться, как маленькому просто потому, что Руслан закусил удила из-за собственных упёртых принципов, то это не моя проблема.

— Знаешь что, Рус? Иди-ка нахрен сам, — произнёс я не без удовольствия. — Я делал всё так, как ты хотел. Выдержал каждую твою долбаную тренировку. И пришёл сюда, чтобы продолжать это делать. Но дальше унижаться перед тобой не собираюсь. Передавай привет своей подружке и пока.

Развернулся и направился к выходу со смешанными чувствами. Обидно. Этот зал мне нравится, но самоуважение дороже.

— Саша!

Я обернулся.

— Ладно, может, я не прав. Можешь прийти завтра вечером, — проговорил Руслан.

Посмотрел на него. Подумал.

— Нет, Рус. Не приду. Подачки мне не нужны. Бывай.

Я без тени сомнения вышел на улицу. Зато высплюсь. Завтра первые встречи с клиентами по новым делам, а я хочу отдохнуть и подготовиться к ним. Хватит филонить. Пришла пора работать.