7. ЛИТВА: ВМЕСТО ПРОЦВЕТАНИЯ И ДЕМОКРАТИИ — ИСХОД НАСЕЛЕНИЯ И СЕКРЕТНЫЕ ТЮРЬМЫ ЦРУ
Рафаэль Муксинов, доктор социальных наук, социолог, член Всемирного координационного совета российских соотечественников при МИД РФ (Литва)

В ноябре 2002 года бывшая советская республика Литва, ставшая независимым государством, получила самые весомые по западным стандартам гарантии своей безопасности — публичное обещание защитить литовцев от внешних агрессоров из уст президента США, который прибыл с визитом в Вильнюс. «Вы вливаетесь в сильную семью НАТО, в оборонительный союз, который готов защищать своих членов. И любой, кто выбрал бы себе Литву как врага, стал бы и врагом США. Храбрые Литва, Латвия и Эстония никогда больше не останутся одни в час агрессии», — заверил Джордж Буш-младший собравшуюся на Ратушной площади литовской столицы местную общественность — около 10 тысяч человек (ожидали не менее 50 тысяч, но не сложилось). Восторженная общественность горячо аплодировала.

Многие в Литве только позднее осознали, что их независимое суверенное государство является для США и их союзников всего лишь территорией, которую те будут использовать исключительно в своих интересах: как плацдарм, аэродром подскока или зону, где вдали от американской общественности можно держать своих противников в секретных тюрьмах. Но вся логика предшествовавших и последующих событий свидетельствует о том, что иного итога на выбранном руководством Литвы после развала СССР пути просто не может быть.

Свою роль здесь сыграли и исторические факторы сложных российско-литовских отношений. Напомним, Литва вошла в состав Российской империи в 1795 году. Литовские консервативные круги до сих пор обвиняют царскую Россию в русификации: до 1905 года существовал запрет на литовскую письменность на латыни. Но царская политика была менее жесткая, чем польская, в результате которой полонизация достигла таких масштабов, что, например, к моменту вхождения Литвы в состав России никто из литовской элиты не говорил на литовском языке — он уже считался языком «холопов». В планах Великой Польши Литве места не было, и Вильнюс литовским городом не считался. Благодаря упомянутой русификации в университетах царской России конца XIX — начала XX столетия выросла почти вся плеяда будущей литовской национальной интеллигенции, которая потом выдвинула идею национального возрождения. Такой вольности невозможно было представить в германских или скандинавских, а позже в польских университетах.

Независимость Литва обрела уже в 1918 году, после провозглашения Советской Россией права наций на самоопределение. Благодаря СССР Литва в 1939 году вновь обрела свою историческую столицу Вильнюс с Вильнюсским краем, а после войны получила Клайпеду с Клайпедским краем (следует вспомнить, что Клайпедский край никогда не был владением литовских племен).

Летом 1940 года Литва в контексте стремительного продвижения Гитлераи захвата им все новых жизненных пространств была включена в состав СССР при поддержке бедных и средних слоев населения. Однако отрешенные от власти прогерманские националисты не утратили связей с немецкими спецслужбами. Уже в первый день Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, они ударили в Литве в спину Красной армии, организовав так называемое «восстание», и еще до прихода немцев принялись массово уничтожать мирное население и советских активистов.

В течение всей войны наводить «новый порядок», убивая мирных жителей, гитлеровцам помогали местные полицейские батальоны. После войны эти люди ушли в леса, стали «лесными братьями», но многие успели убежать с нацистами на Запад, главным образом в США. Там часть из них пристроилась в различных «комитетах по освобождению Литвы от советской оккупации». Именно эти круги до развала СССР работали на отделение Литвы от СССР, а после развала они же начали активно лоббировать интеграцию страны в НАТО и ЕС. Они и их опытные опекуны подсунули новой элите Литвы свою заплесневевшую идеологию — антисоветизм, русофобию, агрессивный национализм и культ наживы.

Послевоенное время было трудным для всей страны, но ресурсы СССР позволили Литве восстать из пепла войны. Литовская культура пережила время своего расцвета, по признанию известного литовского философа Арвидаса Юозайтиса (Arvydas Juozaitis), литовский народ в 1989 году достиг наивысшей в своей истории численности — 3 млн 750 тысяч человек (с тех пор эта цифра только тает).

До горбачевской перестройки Литва, как известно, являлась одной из наиболее развитых республик бывшего Советского Союза. Были построены крупные промышленные предприятия, которые экспортировали свои товары в более чем 90 зарубежных стран — и отнюдь не только в страны социалистического лагеря, но и в Японию, Великобританию, Швейцарию, Финляндию и другие западные государства. Несмотря на весь драматизм начального периода коллективизации сельского хозяйства, Литва к середине 1980-х годов вышла на одно из ведущих мест в Европе по производству молока и мяса на душу населения. Большинство колхозов и совхозов республики работало рентабельно. К этому же времени была создана мощная материально-техническая база национальной науки, культуры и просвещения. Открывались новые учебные заведения и научно-исследовательские институты, школы и поликлиники, театры и библиотеки. За годы советской власти в республике были построены и совершенно новые города: Науйойи-Акмяне, Электренай, Снечкус и другие. Литва занимала ведущее положение среди бывших советских республик также по количеству автомобилей и садово-огородных участков на одного жителя. Одним словом, экономика Литвы по тогдашним советским меркам выглядела весьма благополучной. Недаром Литву, Латвию и Эстонию в бывшем СССР называли «западной витриной страны».

В то же время к началу 1980-х годов в экономике, социальной сфере и культуре стали нарастать элементы бюрократизации, излишней идеологизации и кризиса. Мелочное планирование заводило экономику в тупик безынициативности и безответственности. Идеологический диктат партийной номенклатуры вызывал глухое раздражение в среде творческой интеллигенции. Пятрас Гришкявичюс (Petras GriSkevicius), который в 1974 году сменил на посту первого секретаря ЦК КПЛ энергичного и гибкого Антанаса Снеч-куса (Antanas Snieckus), проявил себя как исполнительный, но боязливый и недальновидный руководитель. В республике его называли «литовским Брежневым» и отцом «литовского застоя».

На фоне этих процессов и возник «Саюдис» — литовское движение в поддержку перестройки, в котором ведущие роли стали играть литовские националисты. В конце 1980-х — начале 1990-х годов литовские националисты активно продвигали идею, что независимость от СССР позволит в экономическом плане «догнать и перегнать» Швецию в сжатые сроки. Даже известные в республике экономисты Казимира Прунскене (Kazimira Prunskiene), Эдуардас Вилкас (Eduardas Vilkas) и другие, от которых, казалось бы, сама профессия требовала стоять на почве суровой реальности, начали выступать как идеологи-пропагандисты, обещая жителям республики экономическое изобилие и процветание чуть ли не на другой день после провозглашения независимости. Правда, академик Э. Вилкас все же, в конце концов, решил подстраховать свою профессиональную репутацию и обронил в одной из дискуссий знаменитую фразу: «Провозглашать сегодня независимость — это все равно что лезть с голой задницей в крапиву». Однако его не менее известный коллега профессор К. Антанавичус с такой же наполеоновской афористичностью изрек: «Что будет, то и будет». А прибалтийская «янтарная леди», доктор экономических наук и в дальнейшем первый премьер-министр независимой Литвы К. Прунскене с трибуны съезда народных депутатов СССР поставила окончательную точку в этом «профессиональном» споре: «Лучше каждой республике быть богатой в отдельности, чем быть бедными всем вместе».

Общество, уставшее от сусловско-брежневской идеологии, клюнуло на красиво упакованную приманку, и это имело фатальные последствия для молодой Литовской Республики. В состав Восстановительного сейма — такое название получил Верховный совет, провозгласивший восстановление независимой Литовской Республики, — в 1990 году были избраны философы и музыканты, академики и лаборанты, физики и лирики. Они и стали проводить соответствующую экономическую политику. И поскольку одним из основных мотивов, которым эти люди руководствовались, была необходимость некоего морально-политического реванша за «оккупацию» 1940 года, то и в экономике они добивались прежде всего реванша, базировавшегося на двух китах: рыночном фундаментализме и оголтелой русофобии. И в первом, и во втором случае как естественный союзник Литвы с самого начала рассматривались США.

«Возвращение в Европу» для саюдистов означало «американизацию» Литвы. В свою очередь, Литва рассматривалась западными стратегами как форпост «демократических» реформ на всей территории бывшего СССР. Уже в период формирования «Саюдиса» в Литву приезжали разного рода эмиссары из США, а саюдистские деятели отправлялись в Америку и Западную Европу за приобретением «рыночного и демократического опыта». В 1990–1991 годах Прибалтику посетил и небезызвестный Джин Шарп (Gene Sharp), который консультировал новых политиков Литвы, Латвии и Эстонии, стремившихся к отделению от СССР.

Однако «американизм» саюдистов диктовался не только этими объективными обстоятельствами, но и конфронтационным представлением о ходе мирового процесса. США в этих представлениях трактовались прежде всего как сила, противостоящая России, а не как союзник и опекун Литвы. Саюди-сты предпочитали перепоручить США свои проблемы во взаимоотношениях с ближайшим и могущественным соседом. Такая позиция — не что иное, как паразитирование на глобальной проблематике. Проще говоря, несмотря на весь свой «патриотизм» Литва рассматривалась руководством «Саюдиса» не иначе как винтик в сложной геополитической игре государств-гигантов.

В свою очередь, США, перед которыми на тот момент замаячила перспектива единственной сверхдержавы и представилась возможность создания «нового мирового порядка», охотно использовали Литву и настроения правящего класса в своих интересах. Как говорится, они нашли друг друга. При этом, разумеется, «помощь» Литве со стороны США осуществлялась под флагом поддержки экономических реформ и создания цивилизованного демократического общества. Экономические реформы саюдисты начали проводить в духе пресловутой «шоковой терапии» по лекалам известной Чикагской школы. В республике даже ходили упорные слухи, что рыночные экономические законы в Сейме Литвы просто переводятся с английского языка на литовский, причем за основу берутся местные законы некоторых штатов США. Властные структуры Литвы наводнили разного рода экономические советники, консультанты и помощники из этой страны, которые проталкивали идеологию и политику неограниченно свободного рынка, безудержную апологетику частной собственности, разрушения «до основания» мощного государственного сектора и акты реституции (возвращения) собственности бывшим владельцам.

«Шоковая терапия» вскоре принесла свои плоды. В течение двух лет саюдистских реформ (1990–1992) объемы промышленного производства в республике снизились более чем на 50 %, производство сельскохозяйственной продукции по отдельным видам упало на 25–30 %. Обесценились доходы людей, инфляция выросла в сотни раз, резко снизился уровень жизни населения. Против проамериканской и прозападной антироссийской экономической ориентации Литовской Республики стали активно выступать литовские промышленники и аграрии. Конфедерация литовских промышленников энергично напомнила политикам, что как в недавнем прошлом, так и в настоящее время Литва около 70–80 % сырьевых ресурсов и комплектующих деталей получает из стран СНГ, а энергетические ресурсы в основном поступают из России. Более половины произведенной в Литве товарной массы также реализуется на восточных рынках. «Как можно пилить сук, на котором сидишь?» — спрашивал в связи с этим правительство президент ассоциации литовских промышленных предприятий.

Другим масштабным экономическим обманом оказалось вступление в Евросоюз. Народу говорилось, что интеграция в ЕС приведет к развитию экономики и благосостоянию, «как в Швеции». Во время референдума по вступлению в эту организацию в 2004 году власти пошли на прямой подкуп избирателей. По всем СМИ была объявлена новость: каждый, кто придет на выборы (властям по закону была нужна высокая явка), на участке голосования получит талон, который сможет обменять в ближайшем магазине «Махима» (сеть супермаркетов) на бутылку пива или стиральный порошок. И потянулся народ. «Все продумано» — этот коммерческий слоган данного супермаркета оказался действенным и в политической коммерции. К тому же в нарушение закона и Конституции референдум длился не один, а два дня (так как в первый день проголосовали только около 20 % избирателей).

ЕС требовал либерализации литовской экономики, а это вело к проигрышу местной промышленности и сельского хозяйства в борьбе с неизмеримо более сильными западными и мировыми конкурентами, которые помимо всех прочих преимуществ еще и достаточно мощно дотировали своих производителей. Однако новая элита слепо следовала указкам ЕС. Как следствие либерализации всех секторов экономики Литва потеряла свою промышленность и сельское хозяйство. Теперь 40 % литовских предприятий занимаются торговлей, 19 % — предоставлением разных бизнес-услуг, 12 % задействованы в строительстве, 11 % — в перерабатывающей промышленности, 5 % — в сфере транспорта, 3 % — втуризме. В результате либерализации экономики только по официальной статистике 33 % граждан Литвы оказались за чертой бедности.

Литва также утратила ключевые финансовые рычаги — все крупные литовские банки были поглощены или вытеснены скандинавскими. Госбанк время от времени робко оглашает то, что ему диктует ассоциация филиалов иностранных банков в Литве. Республика должна зарубежным кредиторам уже 40 млрд евро и живет за счет кредитов.

Страна деиндустриализирована и в настоящее время в значительной степени зависит от структурных фондов ЕС. Как отметила президент Литвы Даля Грибаускайте (Dalia Grybauskaite) в своем годовом отчете 11 июня 2013 года, выступая в Сейме Литовской Республики, в течение семи последующих лет Литва получит из ЕС еще 44 млрд литов, что позволит на протяжении данного периода сформировать фактически четверть годового бюджета государства.

Характерный пример поведения в стиле «назло кондуктору куплю билет и пойду пешком» — закрытие Игналинской атомной станции, доставшейся от СССР, в угоду удовлетворению политических амбиций руководителей страны. Влиятельное европейское атомное лобби не устраивала дешевая и конкурентоспособная электроэнергия из Литвы, которая могла подорвать их собственные позиции на европейском рынке, и закрытие Игналинской АЭС было выставлено в качестве одного из условий вступления Литвы в Евросоюз. Власти республики без тени сомнений решились на этот шаг, а сейчас население расхлебывает его последствия.

Но на неблагоприятные социальные последствия «шокового» способа реформирования экономики для населения власти просто не обращали внимания. В то же время американские фирмы и компании, которые пришли в этот период в Литву, в стихии «рыночных реформ» чувствовали себя в своем элементе и активно удили в мутной экономической «жидкости» свою «золотую рыбку» в виде сверхприбылей. И здесь не обошлось без лоббирования их интересов со стороны зарубежных литовцев.

Во всех начальных экономических процессах постсоветской Литвы значительную роль сыграл литовский эмигрант, проживший весь послевоенный период в США и ставший там успешным бизнесменом и миллиардером, некто Юозас Казицкас (Juozas Kazickas). Он привел в Литву такие известные американские компании, как Phillip Morris, Coca-Cola, Motorola. Он также консультировал правительство Литовской Республики, устроил несколько встреч руководителей Литвы с руководством США и стран Западной Европы, организовал визиты представителей финансовых фондов США в Балтийские государства. Именно он, в конце концов, и «рекомендовал» на пост президента независимой Литвы «американского пенсионера» Валдаса Адамкуса (Valdas Adamkus), при котором Литва стала членом НАТО и ЕС. Не без участия Ю. Казицкаса состоялся и «исторический визит» президента США Дж. Буша в Литву в ноябре 2002 года.

Одно из деяний Ю. Казицкаса скандального характера, которое ярко характеризует существовавшую на тот момент в независимой Литве экономическую политику и истинные цели американского «цивилизованного бизнеса», — история с продажей нефтеперерабатывающего завода «Мажейкю нафта», гиганта советских времен в литовском городе Мажейкяй, американской компании «Уильямс» (Williams) в 1099 году. Власти Литвы не скрывали, что делают это по политическим мотивам, дабы заручиться поддержкой США для вступления в НАТО. В результате этой бизнес-сделки Литва не только не заработала, а наоборот, должна была доплатить американской компании солидную сумму. В целом данная афера обошлась для литовского бюджета в сотни миллионов долларов. Компания «Уильямс» вскоре продала свои активы «ЮКОСу» и по-тихому исчезла из Литвы. Сейчас «Мажейкю нафта» принадлежит польской компании «Орлен» (Orlen), которой завод был продан тоже по политическим мотивам.

После закрытия Игналинской АЭС в условиях дефицита электроэнергии правительство консерваторов в 2011 году приняло опять же политическое решение о строительстве новой атомной электростанции, для чего намеревалось привлечь японско-американскую компанию «Хитачи-ДжиИ» (Hitachi/ G Е Nuclear Energy). Компания собиралась поставить на литовскую атомную станцию реакторы, аналогичные тем, что использовались на японской АЭС в г. Фукусима, последствия катастрофы на которой японским властям не удается ликвидировать до сих пор. Но все планы смешал состоявшийся осенью 2012 года референдум, в результате которого большинство жителей Литвы высказались против строительства новой атомной станции. Однако, несмотря на волеизъявление народа, этот проект все еще проталкивают на самых верхних эшелонах литовской власти, хотя японский случай ясно продемонстрировал небезопасность таких реакторов.

По большому счету, за прошедшее время политико-экономические нравы литовской элиты и интересы американского бизнеса в Литве мало изменились. Хорошей иллюстрацией в этом плане может служить разворачивающаяся в настоящее время в Литве новая «политико-экономическая эпопея». На этот раз она связана с американской корпорацией «Шеврон» (Chevron), добивающейся права на разведку (причем она является единственным участником объявленного правительством Литвы конкурса), а затем и добычу запасов сланцевого газа на территории Литовской Республики, разумеется, при поддержке представителей правящей политической элиты. Главным агитатором этого проекта со стороны корпорации «Шеврон» выступает генеральный директор другой связанной с США, но зарегистрированной в Литве компании «Миниёс нафта» (Minijos nafta) Томас Хаселтон (Thomas Hoselton). Компания занимается разработкой небольших нефтяных запасов в литовском приморье. Скрытный Т. Хаселтон, бывший пехотинец армии США, участник войны во Вьетнаме, уже пятнадцать лет живет в Литве и получил литовское гражданство.

Поскольку на этот раз общественность Литвы оказывает весьма активное сопротивление приходу компании «Шеврон», или как это называют в республике — второму пришествию «Уильямс», то лоббистам американской корпорации приходится проводить разного рода пиар-акции. Одна из них, с участием членов Сейма Литвы, прошла в первой половине июня 2013 года в усадьбе деревенского туризма под Клайпедой и завершилась полным провалом. Руководству «Миниёс нафта» во главе с Т. Хаселтоном пришлось прибегнуть к насильственным действиям по отношению к собравшимся гражданам, сопровождая их нецензурной бранью. Увещевания и возмущения членов Литовского сейма были оставлены без внимания. Такой вот состоялся «диалог с общественностью» американского капитала в Литве — главном союзнике Вашингтона на постсоветском пространстве. Возможно, как своеобразное целевое «предупреждение» в этой истории следует расценивать то обстоятельство, что по новым расчетам Информационного агентства по энергетике США запасов сланцевого газа в Литве хватит лишь на три года. Хотя это же учреждение некоторое время назад сообщало о запасах на 30-летний период, что вызвало немалую «антигазпромовскую» эйфорию в некоторых кругах политической элиты Литвы.

На сегодняшний день в республике сформировалась сервисная экономика, в том числе и сервиса политического. Это порождает массовую безработицу, эмиграцию и общее падение уровня квалификации и профессионализма трудовой деятельности. В некоторых районах Литвы на одного работающего сегодня приходятся три безработных, а один из четырех уезжает искать счастья за рубеж.

Все чаще ведутся разговоры о необходимости реиндустриализации на новой основе, экономике знаний, привлечении высокотехнологичных инвестиций. И за последний период некоторые инвестиции в Литву действительно пришли. Следует отметить, что еще в 2008 году правительство Литовской Республики приняло новую редакцию давнего постановления, согласно которой при разработке инвестиционной правительственной программы приоритет дается проектам, финансируемым странами ЕС и НАТО. Приоритет для евроатлантических инвесторов — таков принцип и формулировка упомянутого постановления. Инвестиции, так или иначе связанные с Россией, мягко говоря, не приветствуются. Более того, в последние годы под предлогом «финансовой непрозрачности» в Литве были закрыты два банка с участием русского капитала: Snores (основной акционер — гражданин России В. Антонов) и LJkio bankas (основной акционер — гражданин Литвы В. Романов). Причем власти и не скрывали, что российские корни этих финансовых учреждений послужили одной из главных причин такого решения. Но наивно было бы полагать, что американские и в целом западные инвестиции каким-либо существенным образом влияют на занятость трудоспособного населения Литвы и развитие национальной экономики. Ведущих специалистов эти компании привезли с собой, а из местных высокотехнологичных работников сформировали космополитически ориентированную рабочую аристократию со своими особыми интересами и стилем жизни.

При этом следует отдавать себе отчет, что современный глобальный капитал охотнее всего приходит не в экономически процветающие, а социально деградирующие регионы с дешевой рабочей силой, наличие которой обеспечивает максимальную прибыль. В связи с этим, а также учитывая, что в 2014 году заканчивается срок установленного Сеймом моратория на продажу земли иностранцам, можно сказать, что на сегодняшний день международный капитал окончательно колонизировал независимую Литву.

В немалой степени такая ситуация стала возможной еще и потому, что с первых дней независимости Литвы сознание населения подверглось настоящей массированной атаке с Запада. С момента, когда горбачевская перестройка в Литве переросла в национальное, а зачастую и националистическое движение, в стране стали активно проявляться представители западных фондов и неправительственных организаций. Формально они декларировали, что их цель — «способствовать созданию гражданского общества, стабилизировать политическую систему, повысить уровень образования, содействовать демократизации в соседних странах, блюсти права человека». Реально же многие из таких организаций попросту начали борьбу за то, что еще в начале XX столетия итальянский мыслитель и политик Антонио Грамши (Antonio Gramsci) обозначил как «интеллектуальную гегемонию», без которой весьма трудно управлять любым обществом. Финансируемые из зарубежных источников фонды и другие НПО начали насаждать постсоветскому обществу в Литве западные принципы и форматы для более удобной и быстрой интеграции страны в «атлантическое пространство».

Рассмотрим такую деятельность на примере крупнейшего подразделения Фонда Сороса в Литовской Республике — Фонда Открытой Литвы (ФОЛ). Он начал свою деятельность в Вильнюсе в 1990-м и до 2007 года реализовал и финансировал программы на 60 млн долларов. За этот же период ФОЛ сам или с партнерами учредил 22 самостоятельные неправительственные организации или подразделения в структурах других организаций: «Центр карьеры молодежи», Junior Achievement, Soros International House (изучение английского и немецкого языков, обучение молодежи за рубежом), «Центр журналистики Литвы», «Центр дебатов по неформальному просвещению», «Центр помощи детям», «Центр по совершенствованию школ», «Центр обмена по педагогическому образованию», «Центр безопасности детей», «Центр современной дидактики», «Центр информации и поддержки неправительственных организаций», «Институт гражданского общества», «Институт по наблюдению за состоянием прав человека в Литве» и другие. В 2000 году Фонд Открытой Литвы учредил литовский отдел международной неправительственной организации «Трансперенси интернешнл».

Несмотря на то что многие из официально заявленных ФОЛ целей являются, казалось бы, актуальными для Литвы, его деятельность получила в литовском обществе отрицательную оценку. Газета «Республика» под характерным заголовком «Литвой правит Сорос» обвинила ФОЛ в том, что он насаждает литовскому народу чуждые ему псевдоценности. По мнению редакции, «под предлогом толерантности Литву пытаются оторвать от ее собственной культуры, сформировавшейся за долгие столетия». Газета на фактах показала, насколько глубоко люди ФОЛ проникли в разные влиятельные структуры под видом «независимых экспертов».

Каковы же конкретные результаты деятельности столь много обещавших Литве ФОЛ и других зарубежные фондов и НПО? Возьмем в качестве примера систему среднего и высшего образования в Литве, которой заботливые иностранцы уделяют большое внимание. Автор этих строк проработал более 20 лет в средних школах и вузах Литвы и хорошо знает ситуацию изнутри. Вывод таков: в стране, по глубокому убеждению учителей школ и преподавателей вузов, реформа системы среднего и высшего образования привела к ее деградации. «Школа не способна дать необходимые знания — после ее реформы в университеты приходят плохо подготовленные дети», — недавно заявил один из руководителей Вильнюсского университета профессор Ю. Банис (Juras Banys).

Другой характерный пример связан с положением национальных меньшинств в Литве. Власти утверждают, что национальная политика Литвы — самая демократичная и лучшая в мире. Зарубежные фонды и НПО, обычно столь строгие в отношении прав человека, за прошедшие двадцать лет так и не дали своей публичной оценки литовской национальной политике. Эта тема не поднималась ни на ежегодных слушаниях ОБСЕ по правам человека в Варшаве, ни в ходе отчета Литвы о положении с правами человека летом 2012 года в Женеве. Между тем «Основополагающие принципы статуса неправительственных организаций в Европе» предусматривают среди целей и задач НПО заботу об образовании людей, правозащитную деятельность, а также внесение изменений в законодательство.

Практически все зарубежные фонды и НПО в Литве декларируют свое стремление развивать демократию. Но когда лидер Социалистического народного фронта Альгирдас Палецкис (Algirdas Paleckis) в судебном порядке был признан виновным только за то, что высказал свое отличающееся от официального мнение по поводу событий 13 января 1991 года у телебашни в Вильнюсе, никакой реакции по этому поводу со стороны различных действующих в Литве правозащитников опять-таки не было. По сути, зарубежные фонды и НПО в Литве, как и во всех других восточноевропейских странах (и не только в них), выполняют функцию «троянского коня», активно участвуют в режиссуре новейшей истории. 23-летний период активности иностранных фондов и НПО позволяет сделать следующие выводы по поводу их подлинной миссии в Литовской Республике. Ключевыми направлениями их деятельности являются:

— создание у литовского народа новых матриц политического, социально-экономического и культурного бытия, формирование новых идеологических смыслов, идей и мифологем;

— подгонка литовского национального сознания под шаблоны западного мира и глобализации;

— замена идеалов национального возрождения вестернизацией через привитие чужеродной шкалы ценностей, выкорчевывание у народа национально-культурных моделей мышления, чувствования и поведения, с целью облегчить интеграцию страны в трансатлантическое пространство.

Однако и привитие западный ценностей, и изменение стереотипов массового сознания были нужны не сами по себе, а для того чтобы обеспечить безболезненное приобретение блоком НАТО новой площадки на востоке, в максимальной близости от России.

Работа по этому направлению началась еще до того, как Литва вышла из состава СССР, но с приобретением независимости она приобрела четко очерченную формулу: «Россия является извечным врагом Литвы, Литва не раз становилась жертвой ее агрессий, а НАТО нас спасет». Вокруг этой формулы строилась вся пиар-кампания по продвижению Литвы в НАТО. Всех, кто осмеливался противиться такой политике, объявляли «агентами агрессора» или старались маргинализировать другими способами. Зато вся история Североатлантического альянса представлялась как неустанная борьба «за идеалы демократии, свободы и прав человека во всем мире». Из-за фактически полного отсутствия независимых обозревателей другая сторона медали НАТО литовскому населению представлена не была.

Пронатовская ангажированность большой части литовской политической элиты понятна: часть этих людей — выходцы из партийной номенклатуры позднего СССР, многие из которых еще тогда отличались карьеризмом; другая часть элиты — ксенофобы и националисты, идейные наследники «лесных братьев» и нацистских коллаборационистов, которые вместе с НАТО, как раньше вместе с нацистами, готовы нести и несут миру «новый порядок». Весомую роль в балтийской интеграции в НАТО сыграла литовская диаспора в США, среди которой, как уже упоминалось выше, было немало скрывшихся за границей нацистских коллаборационистов. Диаспора стала своеобразным наставником новой элиты, к мнению которого всегда особенно прислушиваются. Роль такого «старшего брата» наиболее эффективно выполнил президент Валдае Адамкус. Он стал главой Литовской Республики с нарушением Конституции государства, не прожив в Литве к моменту своего избрания обязательных три года.

Впрочем, и сама процедура вступления Литвы в НАТО прошла с нарушением Конституции страны, статья девять которой гласит: «Главные вопросы жизни государства и народа решаются путем референдума». Превращение Литвы из суверенного и нейтрального государства в страну — члена агрессивного военно-политического блока, конечно же, являлось одним из главных вопросов жизни государства и народа. Однако элита в очередной раз пренебрегла мнением народа и провела простое процедурное голосование.

Негласным обязательством для страны после вступления в НАТО стал «экспорт НАТО и демократии на Восток». Неопытные, зато верные Вашингтону руководители Литвы ринулись в новый крестовый поход во имя торжества американской модели всюду, куда могли. Неопытность новообращенных — и тем более усердных — натовцев из Литвы компенсировали опытные координаторы, которые объединили их усилия в программу «Восточное партнерство». Напомним, что Литва была одним из наиболее активных политических спонсоров «цветных революций» на Украине и в Грузии. Поддержать Виктора Ющенко и Юлию Тимошенко в решающие моменты в Киев летал президент Литвы Валдае Адамкус, он же опекал и авторитарного грузинского президента Михаила Саакашвили. В Литву текли деньги с целью обучить оппозиционные силы из восточных стран методам «цветных революций» и подрывной деятельности. Фактически это было прямым и, согласно международному праву, преступным вмешательством во внутренние дела суверенных государств.

Но НАТО и США потребовали от Литвы и других новых членов НАТО из стран Балтии конкретного участия в военных авантюрах — в Ираке, Афганистане, на Балканах. Соответствующие решения формально должны были приниматься парламентом и правительством — реально же участие в агрессии против Ирака одобрил узкий круг дипломатов и сотрудников спецслужб, которые сумели навязать свою волю слабо разбиравшимся в международной политике руководителям страны, которые, в свою очередь, «протолкнули» это решение в парламенте. Да и реального выбора у Литвы тогда не существовало — надо было «платить» за членство в НАТО.

Так как страна не имела и не имеет необходимой военно-воздушной техники для самостоятельной обороны воздушного пространства, это делают «для нее» союзники по НАТО, обосновавшиеся на бывшей советской базе — военном аэродроме в литовском городе Шяуляй. Оттуда натовские самолеты патрулируют балтийское небо. Но страны Балтии для НАТО — не более чем территория, нужная как большой «непотопляемый авианосец», и только. Тезис, что страны Балтии стали под зонтиком НАТО более безопасными, является не более чем мифом. В случае большого конфликта и Литва, и Латвия, и Эстония окажутся буферной зоной, которую снесет огонь с обеих сторон.

В мирное время американцы продолжают использовать своего нового союзника для дел, за которые чиновники из Вашингтона, если бы они сделали это на территории США, пошли бы под суд. Речь идет о секретных тюрьмах ЦРУ на территории Литвы, скандальные разоблачения которых грянули в 2009 году. Помните все тот же знаменитый визит Дж. Буша в 2002 году? Американский президент улетал из Вильнюса не без презентов: один — высший орден независимой Литвы — ему вручили публично, а о другом американцы договаривались без лишних свидетелей.

Сразу после этого визита, по сообщениям американской прессы со ссылкой на авторитетные источники, руководство Литвы за поддержку членства страны в НАТО согласилось приютить секретную тюрьму ЦРУ. Американское телевидение ABC News, впервые огласившее эту информацию в 2009 году, заметило, что будущие члены НАТО из Восточной Европы были так благодарны США за возможность вступить в НАТО, что взамен согласились на многое, включая даже тюрьмы с применением пыток.

В 2003–2005 годах в окрестностях Вильнюса, как оказалось, функционировала такая секретная тюрьма ЦРУ, в которую привозили подозреваемых в терроризме лиц из разных стран мира. Картину дополнили файлы «Викиликс», которые подтвердили, что в указанный период времени самолеты ЦРУ несколько раз приземлялись в аэропорту Вильнюса и Паланги (курортный город на побережье Балтийского моря) с «террористами» на борту, которых отправляли в упомянутую тюрьму и, скорее всего, пытали, поскольку новейшее оборудование для этих целей там имелось. Достоянием общественности стали даже конкретные рейсы самолетов США в Литву. В 2005 году решением США тюрьму закрыли, а все доказательства уничтожили самые надежные агенты литовского Департамента государственной безопасности.

Тогдашние руководители Литвы отреклись от своей роли в этом деле, переложив ответственность на сотрудников Департамента государственной безопасности, которые, дескать, «превысили свои полномочия и никого из лидеров государства не информировали». Генеральная прокуратура Литвы долго тянула с возбуждением уголовного дела и, в конце концов открыв его, быстренько закрыла «за неимением достаточной доказательной базы».

Но нашелся потерпевший, которого держали в этой тюрьме. Палестинец Абу Зубайда подал жалобу на Литву в Европейский суд по правам человека в Страсбурге, где начался процесс рассмотрения этого дела. А во время специальной пресс-конференции в Вильнюсе представители организаций «Интеррайтс» (Interrights) и «Амнести интернешнл» рассказали, что палестинца жестоко пытали, после чего он стал инвалидом.

Все это привело к весьма неожиданным, по крайней мере для правящей элиты, но вполне понятным и прогнозируемым итогам. В январе 2012 года информационный портал DELFI совместно с компанией Sprinter tyrimai провел опрос общественного мнения. Выяснилось, что подавляющее большинство считают: политики «уничтожают в Литве все». На вопрос: «Что для вас важнее — независимость государства или его экономическое благополучие?» лишь 20,1 % выбрали независимость, а 70,4 % — экономическое благополучие. Ответ на этот вопрос затруднялись дать лишь 9,5 %. Еще большим открытием стали ответы на второй вопрос: «Что для вас важнее — цены на электроэнергию и газ или энергетическая независимость?». 62,9 % граждан Литвы выбрали энергетическую зависимость от России и низкие цены на энергоносители, а оставшиеся 25,3 % были уверены, что необходимо любой ценой вырываться из российских энергетических «клешей», и 11,8 % затруднились ответить на этот вопрос. Вопреки официальной линии 42 % граждан страны считают, что в двусторонних отношениях между государствами «Литве полезнее промолчать и не портить двусторонние торговые отношения».

По результатам других исследований, проводившихся американской социологической службой New Research Center, которая осуществила сравнительный анализ изменения настроений людей в Литве, на Украине и в России в 1991, 2009 и 2011 годах, перемены в Литве за весь постсоветский период больше всего пошли на пользу политикам — так считают 91 % опрошенных, и бизнесменам — 78 %. Лишь 20 % респондентов ответили, что эти перемены пошли на пользу простым людям.

В результате деятельности политиков, которых «Саюдис» привел к власти, на сегодняшний день республика имеет лишь половину экономического потенциала бывшей Советской Литвы. Обанкротившиеся или распроданные иностранцам и приносящие им прибыль объекты, исчезнувшая без следа крупная промышленность, изнуренное сельское хозяйство, чужестранную (в основном скандинавскую) финансовую систему — вот что приобрела Литва. Исчезла с экономической карты атомная энергетика, почти не осталось рыболовного флота и связанной с ним промышленности, уничтожены имевшее глубокие традиции судоходство и целый ряд других экономических отраслей, распродана и приватизирована материально-техническая база науки и культуры. Фактически литовская экономика перестала быть национальной.

За последние двадцать с небольшим лет новая элита Литвы и ее опекуны за океаном привели страну на грань экономической, политической и демографической катастрофы. Это очевидно уже большинству здравомыслящих жителей Литвы. Неолиберализм, русофобия и вестернизация, возведенные на заре независимости в ранг панацеи, обнаружили свою несостоятельность в глазах значительной части населения. И только людская инерция, массовая эмиграция, а также кредиты иностранных финансовых структур поддерживают искусственное дыхание правящей системы.