- Солнце тучами закрылось, - сказал Эллефун и задумчиво поглядел на небо. - Дождь пойдет. Чистый, как слезы Маин. А ничего не предвещало. Странно это.

Оксаниэль нервно оглянулась на сына - одного из сыновей - и промолчала. Не до загадок погоды, честное слово. По площадке между домами медленно уходила в Сонный грот первая и последняя королева вьехов, и вместе с ней словно уходила из отряда часть жизни, часть души. Так оно, собственно, и обстояло на самом деле: из толпы растерянных вьехов один за другим выходили бойцы, отмеченные наследием троллей, все как один богатыри, и уходили за королевой из отряда навсегда. Непомерная тяжесть взвалилась на хрупкие плечи эльфийки: она осталась единственным офицером отряда, вся власть на ней и ответственность на ней. А как уберечь отряд от уничтожения в неприветливом человеческом мире, если за спиной всего лишь одно, Последнее древо бойцов, из которых старшим и главным - ее юный сын Эллефун? Он замечательный мальчик, но ведь мальчик же!

"Ничего! - упрямо подумала она. - Есть еще воители Света! И Фиона с ними, древняя могучая эльфийка! И Фея есть!"

Действительно, новоприбывшие влились в отряд легко и естественно, словно обладали родственной духовной сутью. Словно их воспитал Вьехо. Вон как стоят, вперемешку с вьехами, неосознанно сплачиваясь плечо к плечу, словно вставая вместе против всех бед мира. Оксаниэль пересчитала их, и на душе стало немножко легче. Она и знать не знала, что воители Света, нервно поглядывая на окружающий мир, подбадривали друг друга рассуждениями, что им сам Черный Властелин не страшен, ведь с ними - сама Высшая Ксениаль!

Непостижимым образом все в своих рассуждениях обходили стороной Элендара, Предвечного короля вьехов. Словно не представляли его королем в отрыве от Кареглазки. Оксаниэль печально улыбнулась: не нужно обладать таким даром провидицы, как у нее, чтоб понять - без Кареглазки Элендару жизнь не нужна. А она к тому же провидица. Наградила же Маин двоих счастливых великой любовью, не то что ее!

Кареглазка вошла в грот, склонила голову перед серой глыбой Троолле. Мерцающая кольчужная сетка колыхнулась в звенящей тишине.

- Спи в покое, дядя! - четко произнесла королева. - Стража твоя да будет неусыпной!

Качнулась земля, словно далеко-далеко ударил тяжкий гром. Кареглазка развернулась к провожающим, за ее спиной выстроились воины-тролли Черножара. Королева облегченно вздохнула, словно сбрасывая непомерную тяжесть с плеч. Вскинула голову, положила ладонь на изгиб своего легендарного лука - и застыла в каменной неподвижности. Воины за ее спиной прощально вскинули руки - и застыли тоже. Тихий вздох изумления прокатился по площадке. Не выдержав, кто-то (неважно кто, но вообще-то Милаша) дернулся проверить. Но едва девчушка приблизилась к входу, глаза воинов замерцали льдистым огнем, и руки медленно опустились на эфесы мечей. И лук Кареглазки приподнялся, еле заметно, но от того не менее пугающе.

- Ой! Закрывайте! - разнеслось испуганное.

Воители Света сбросили оцепенение, ухватились за каменную плиту и по временным каткам надвинули на вход в Сонный грот. Жители сокрытого селения, возбужденно обсуждая случившееся, потянулись к месту отрядного совета - такое событие следовало хорошенько обдумать под горячую шурпу. Оксаниэль же осталась на месте. Как и Милаша. Тоже, видимо, одолели предчувствия. Они и оказались единственными свидетелями того, как из тени деревьев выступил бледный Элендар, подошел к гроту, постоял в печали, присел на камень и замер, откинувшись спиной на теплую скалу.

- Элендар...

Горло Оксаниэль внезапно перехватило, и она не смогла сказать того, что хотела.

- Я подожду ее здесь.

Предвечный король светло улыбнулся и закрыл глаза. Легкий ветер качнул серебряные волосы раз, другой - и отступился. Потому что мрамор не во власти ветра.

- Ой... - тихо сказала Милаша. - Мама... как? Элендар - он же эльф?

- Говорят, супруги со временем становятся похожи, - задумчиво сказала Оксаниэль. - А они провели вместе много-много счастливых веков. Пойдем, Милаша. Здесь царствует сон, а нас ждет жизнь.

Девчушка прикусила губу.

- Это не должны видеть другие! -решительно сказала она. - Слишком личное! Вот что: я сестер позову, и мы посадим здесь кусты снежноцветника, полукругом! Кстати, мама, младшеньким кушать пора, займись хоть раз, мы здесь будем работать, некогда нам!

Полыхнуло разноцветно, и Милаша умчалась. Оксаниэль сердито погрозила ей вслед и заторопилась в дом - младшеньким действительно пока кушать.

Вот так и получилось, что возвращение Тайфуна в отряд прошло незамеченным. Нет, дальнее охранение бдило, как и ближнее, но с Тайфуном шли его сыновья Стучак да Немтырь, что автоматически снимало с дозорных все претензии. Да и сам Тайфун - глава пусть молодого, но Великого Дома. Так что, когда он ступил на площадку у отрядного костра, челюсти у многих приняли не очень естественное и совсем не эстетичное положение. А потом с визгом "папа вернулся!" на шее у Тайфуна вознамерилось повиснуть чуть ли не пол-отряда. Глаза Тайфуна опасно заблестели, и даже ироничные Стучак и Немтырь смущенно отвернулись. На шум прибежала Оксаниэль - и нерешительно остановилась. И постепенно установилась неловкая тишина. Высшая эльфийка и статная воительница рядом с Тайфуном напряженно изучали друг друга, и казалось, что воздух между ними чуть слышно потрескивает от проскакивающих искорок. Сам же Тайфун помолчал, опустив голову, затем выпрямился, и словно тень Серого Властелина на мгновение пала на площадку.

- Знакомьтесь, моя боевая спутница, великая воительница, девица незаурядного ума и огромного очарования, имя же ее...

Тайфун хмыкнул, покосился и твердо закончил:

- ... имя же ее Либе. Либе Хатодик.

Только Оксаниэль смогла заметить вспышку мгновенной радости в глазах пепельноволосой красавицы, только она смогла понять, что это значит, и неизвестно, как бы продолжилось знакомство с новым членом отряда и какой безобразной сценой закончилось бы, только на площадке внезапно появилось новое действующее лицо. И снова охранение проморгало, как ближнее, так и дальнее. И снова винить их не стоило - не простым бойцам, пусть даже и рыцарям Света, контролировать явления бога. Огромный воин явно драчливого вида свирепо огляделся и безошибочно ткнул толстым пальцем в Стучака с Немтырем.

- Ага! - угрожающе сказал бог - и осекся.

Заслоняя детей, встала в ореоле сияющей ауры крохотная эльфийка, а рядом с ней грозной серой тенью - могучий воин с изогнутым сиреневым клинком в руке, полыхающим гибельной для Бессмертных магией. Отвела для броска руку пепельноволосая воительница, наполненное ядом жало опасно сверкнуло между пальцев. Плавно выступила из-за дерева древняя загадочная Фиона, подняла легкий лук, и стрела засияла, наполненная жизненной силой лучницы, всей, сколько ее набралось - а набралось немало. Вскочила легконогая Фея, прикрыла глаза, и зловещим гулом отозвалась ей послушная твердь под ногами Акры. Развернулся у реки на опасность Дедушка, а на самом деле Агнияр, и глаза его предостерегающе зажглись безумным пламенем. И понеслось на бога невообразимо пестрое нечто, энергично работая руками и высоко вскидывая голые коленки.

- Ого! - сказал бог, опасливо косясь на приближающуюся Милашу. - Но воровать все равно нехорошо. Верните.

Глаза всех присутствующих обратились на подростков, и столько в них было всего...

- Снова вы?! - взлетел к небесам негодующий хор.

- Да вернем, подумаешь! - буркнул Стучак. - Бросают всякие тут божественные артефакты, подбирай за ними...

И подал Акре огромный лук, украшенный сияющими звездами. Полыхнуло так нестерпимо ярко, что все зажмурились. Акра протянул руку, коснулся рукояти лука - и сияние послушно угасло. Зато вокруг самого бога засияли контуром яркие звездочки.

- Я одного не понимаю! - признался бог. - Как вы его спрятали?! Это же такая мощь... планеты плавить можно!

- Подумаешь, мощь! - снова буркнул Стучак. - Если ее разделить на два потока да поменять полярность одного, они и взаимоуничтожатся, тоже мне задача...

- Вот шельмы! - покрутил головой бог. - Создал же Вьехо расу!

- Вьехо не было! - раздался уверенный хор.

Акра моргнул.

- Как - не было? - не понял он. - А это кто?

И махнул обнаженной рукой куда-то вбок. Там, под тенью деревьев, стоял Вьехо. Установилась ошеломленная тишина. Не каждый день, не каждый век появляется во плоти перед глазами тот, кого не было.

Вьехо обратил спокойный взгляд на Оксаниэль.

- Троолле? - спросил он негромко.

- Камень, - прошептала эльфийка.

- Элендар?

- Тоже. И Кареглазка. Остальные...

- Я знаю.

Эльфийка вдруг опустила голову, и окружающие как-то впервые подумали, что за гибель отряда в немалой степени несет ответственность именно его единственный легитимный офицер, пророчица и Высшая эльфийка огромной, до конца не осознаваемой присутствующими силы.

Взгляд Вьехо переместился на Тайфуна.

- Я слышал, тут Серый Властелин объявился? - заметил Вьехо.

- Уже нет, - твердо сказал Тайфун. - Там сейчас сами.

- Автогенерация силы, - кивнул Вьехо. - Молодец, крепко сделал. Пойдем, друг. Попрощаемся с Элендаром. И поговорим.

Два великих воина зашагали к Сонному гроту, провожаемые множеством взглядов. Либе неуверенно шагнула следом, но Фея обняла ее за талию и остановила.

- Есть время любви, есть время горя, - шепнула эльфийка. - Подожди. Они вернутся к нам. Обязательно вернутся.

- Папа... - раздался слабый детский голос.

Все изумленно развернулись. У отрядного костра стояла крохотная, до невозможности измученная девочка. И снова охранение проморгало, как ближнее, так и дальнее - но это в традициях отряда, это нормально.

- Кто ты? - спросила пораженная Милаша.

Серые, большие, кого-то неуловимо напоминающие глаза с трудом обратились к девушке.

- Девочка, - прошептала кроха и качнулась.

- Да где же твоя мама?! Как она отпустила такую маленькую одну? - всплеснула руками Милаша.

- Мамы нет, - прошептала девочка.

Вроде бы она говорила еле слышно, но слова ее странным образом доносились до всех.

- Она ушла, - прошептала малютка. - Ушла работать. Она держит мир. Держит, чтобы все, ушедшие ранее, смогли вернуться...

Первой что-то поняла Оксаниэль и ахнула, прижав кулачки к губам.

-...а мне сказала идти к папе. И я шла, шла... а мир закрыт. Обходила, а это очень далеко... Звери, люди, непогода... Но я шла, потому что мама сказала, что там папа, что он любит меня и будет заботиться...

Второй что-то поняла Фея, потому что внезапно сорвалась с места и подхватила малютку на руки.

- Мы все будем тебя любить и заботиться! - воскликнула эльфийка и смахнула слезы. - Ты дома! Хочешь, будешь моей сестричкой?

- ... Только он не знает, что я есть, - прошептала девочка. - Поэтому я должна идти. Я маме обещала, что дойду...

Она неловко соскользнула с рук эльфийки и сделала несколько неуверенных шагов. Вышедший из-за кустов Вьехо всмотрелся - мгновенно оказался рядом и прижал девочку к груди.

- Папа! - слабо улыбнулась девочка. - Дошла...

Ярко сверкнуло солнце. Пробежал ветер по листве, аромат лесных цветов накатился нежной волной и исчез.

- Мама... - еле слышно пробормотала девочка. - Я дошла...

Она закрыла глаза и затихла. На последние шаги она истратила остаток сил, весь, до конца. Древний эльф отвернулся от всех и с дочкой на руках ушел к реке. Его провожали сочувственные взгляды. И до остальных стало доходить, какую гигантскую цену заплатил Вьехо за что-то, чему только предстоит случиться.

Вот таким, грустным и вовсе не праздничным вышло возвращение Вьехо, о котором столько говорили, которое вошло в пословицы и поговорки не только отряда, но и множества устрашенных миров.