Глава 106
Три божества и демон не замечают истинного
Часть вторая
– Выходит, он появился в тот момент, когда мы покидали храм Водяных Каштанов, и изменил точку прибытия? – предположил Ши Цинсюань и тут же сам возразил: – Да нет, не может быть.
– Заклинание так не работает, – согласился Се Лянь. – Мы ведь уже открыли дверь и вышли за порог. Даже если бы он ворвался в эту минуту и напакостил, мы всё равно должны были попасть в место назначения. Когда заклинание активировано, его уже нельзя изменить. Выходит, у него была только одна возможность…
Он вспомнил, как Мин И закончил рисовать на полу заклинание и Ши Цинсюань затушил свечу, погрузив обитель во мрак. Однако это шло вразрез с недавними словами Се Ляня о том, что они бы почувствовали присутствие нечисти. Повелитель Ветра подумал о том же:
– Но ведь в тот момент в комнате были только мы четверо!
Неужели кто-то из них воспользовался темнотой и поменял заклинание? И кто же самый вероятный подозреваемый?
Ши Цинсюань покосился на Хуа Чэна и сразу отвёл глаза, однако тот заметил это и сказал:
– Нечего на меня смотреть. Я бы скорее поставил на Повелителя Земли.
Мин И вперился в него взглядом, и Хуа Чэн пояснил:
– Вы гадаете, кто мог изменить заклинание в последний момент. А вы не думали, что его могли сразу написать неправильно?
Повелитель Земли не стал спорить, он вообще ничего не ответил. А вот Ши Цинсюань не смолчал:
– Подождите! Я знаю, что прежде у вас бывали… разногласия, но Мин-сюн правда не такой! Он совершенно спонтанно согласился мне помогать, и у него нет причин поступать так.
– А причина и не нужна. На самом деле, вы, Повелитель Ветра, мне тоже весьма подозрительны.
Ши Цинсюань и представить не мог, что сам попадёт под раздачу. Он даже переспросил, указав на себя:
– Кто? Я?
– Именно. Порой вор громче всех кричит: «Держите вора!» Зачем вы вообще явились? Если вы и ваш уважаемый брат так боитесь Истинного Пустозвона, почему в свитке с именами его жертв столько ошибок? Может, вы с ним сговорились и подстроили это, чтобы сбить нас с толку и заманить в ловушку? А что, вполне вероятно…
По выражению его лица было понятно, что он выдумывает на ходу, но говорил он так уверенно – поневоле остальные тоже засомневались. Даже Ши Цинсюань задумался и спросил беспомощно:
– Я… Да что ж мне, заняться больше нечем?
– А мне? – усмехнулся Хуа Чэн. – Можно подумать, у меня других дел нет.
Уел!
Се Лянь наконец выпал из задумчивости и помахал рукой:
– Ну всё, довольно. Ещё ничего не понятно, а вы уже начали подозревать друг друга!
Хуа Чэн только рассмеялся в ответ. Его позиция была предельно ясна: он не собирался ни помогать, ни мешать, а присоединился только ради веселья. Нечего было смотреть на него с надеждой, но и опасаться не стоило. Помолчав с минуту, принц сказал:
– На самом деле существует ещё одна вероятность. Возможно, пока Повелитель Земли рисовал заклинание на полу в храме, кто-то снаружи изобразил на двери ещё одно – более мощное.
Чтобы Ци Жун не подслушивал, Ши Цинсюань заколдовал дверь, тем самым оградив и обитель от звуков внешнего мира. Так злоумышленник мог провернуть дело незамеченным. Сила рисунка определялась не только искусностью создателя, но и материалами, которыми он располагал. Мин И использовал старую киноварь, которую Се Лянь подобрал среди другого мусора, и если его соперник воспользовался свежей кровью, то, конечно, его заклятие оказалось сильнее.
Ши Цинсюаню эта версия сразу показалась разумной.
– Снаружи? – переспросил он. – А если это Зелёный Демон? Не знаю, правда, способен ли он на что-то в его состоянии…
– Едва ли… – покачал головой Се Лянь.
– Он ещё неделю пошевелиться не сможет, – спокойно сказал Хуа Чэн. – Однако снаружи он был не один…
Похоже, он на кого-то намекал. Но Се Лянь перебил его:
– Давайте прекратим эти бессмысленные гадания, пока все не перессорились!
Пройдя несколько шагов, принц задумался:
– Очень странно. Почему демон сказал, что это место станет для Повелителя Ветра кошмаром? Чего нам стоит опасаться?
Осмотревшись, Ши Цинсюань нахмурился и выпалил:
– Подождите! Здесь, кажется…
Не успел он закончить, как во взгляде Мин И блеснула сталь, он замахнулся и рубанул ладонью прямо в направлении Ши Цинсюаня.
– Повелитель Ветра, сзади! – закричал Се Лянь.
Ладонь Мин И с треском расколола широкий прямоугольник, который возник словно из ниоткуда над головой Ши Цинсюаня. Тот отскочил в сторону на несколько чи и пробормотал, схватившись за сердце:
– Ох, чуть не задело!
Затем он опустил голову, чтобы изучить вещицу, и зрачки его сузились. То была табличка с золотыми иероглифами на голубом фоне: «Храм Повелителей Воды и Ветра».
Разбить храмовую табличку – очень плохая примета. Ши Цинсюань на мгновение замер, а потом смахнул рукавом осколки в сторону.
– Это должно остаться секретом, – тихо попросил он. – Никому ни слова. Если мой старший брат узнает, от злости с ума сойдёт!
Се Лянь не поверил своим глазам:
– Неужели эта развалина – храм Повелителей Воды и Ветра?
Повелитель Воды считался также богом богатства, а кто не любит деньги? Круглый год в его роскошных молельнях не угасали благовония. Видеть святилище заброшенным было так же непривычно, как видеть серебро валяющимся посреди улицы, опаляемым солнцем и поливаемым дождём, но никому не нужным. Ши Цинсюань кинулся обратно в здание; внутри всё покрылось пылью и заросло паутиной – здесь будто давно никто не бывал. После долгих поисков он наконец отыскал в мусорной яме за домом два божественных изваяния, потерявшие всяческий вид.
У статуи Повелительницы Ветра не хватало ноги и руки, а Повелитель Воды лишился головы. Они не сами разрушились со временем – кто-то нарочно обезобразил их, используя инструменты, словно хотел выместить свою ярость. Как назло, скульптуры были выполнены с удивительной точностью и выглядели как живые. Тем страшнее было видеть улыбку на каменном лице среди мусора за заброшенным древним храмом.
Ши Цинсюань поднял изваяния с земли – одно правой рукой, другое левой, – прижал их к груди и прошептал:
– Что за безумная ненависть?..
Се Ляню самому было не по себе от этой зловещей картины, но, чтобы успокоить товарища, он ласково сказал:
– Повелитель Ветра, не переживайте так. Покуда есть те, кто поклоняется вашим изваяниям, найдутся и те, кто захочет их разбить. Просто не обращайте внимания. Уверен, мерзавец специально это подстроил, чтобы напугать вас и покормиться вашими страхами.
Мин И выразился предельно кратко и по делу:
– Ты как, в порядке? Если нет, можем уйти.
Ши Цинсюань смахнул с лица своего изваяния пыль метёлкой из конского волоса, сжал зубы и вцепился покрепче в веер. Затем он встал и решительно сказал:
– Справлюсь! Любопытно узнать, что за пакость замыслила эта тварь!
Компания покинула заброшенный храм и прошлась по посёлку. Деревенька казалась тихой, не слишком бедной, не слишком богатой, самое примечательное зрелище являли собой сами небожители. Среди обычных людей они выделялись и внешностью, и поведением, и нарядами. Пришлось им свернуть в какой-то закоулок, чтобы это исправить.
Се Лянь изначально был одет очень скромно, даже менять ничего не пришлось, а вот остальные трое полностью переоделись. Пока Ши Цинсюань критиковал вкус Мин И, Хуа Чэн облачился в простое чёрное платье, а длинные волосы аккуратно собрал – что, к слову, для него было редкостью – и подвязал украшением с белым нефритом. От былой небрежности не осталось и следа – теперь он выглядел как шиди из какой-нибудь известной школы заклинательства, красивый и одарённый от природы. Недаром говорят: обряди императора хоть в лохмотья – его выдаст манера держаться. Взглянув на Хуа Чэна, Се Лянь невольно вспомнил другую крылатую фразу: «Мужчине чёрное к лицу» – и был вынужден с ней согласиться. Отогнав эти мысли, он посмотрел в сторону Повелителей Земли и Ветра, кое-что вспомнил и тихо сказал:
– Саньлан, я всё забываю обсудить с тобой одну вещь.
Хуа Чэн одёрнул рукава.
– Что именно?
Се Лянь сжал руку в кулак, поднёс ко рту, закашлялся и с деланым безразличием спросил:
– Какой у тебя пароль для духовной сети?
Зная нужные слова, можно было обратиться к человеку в любое время дня и ночи. Например, чтобы связаться с Ши Цинсюанем, требовалось прочитать про себя незамысловатый стишок: «Повелитель Ветра талантлив и чудесен, Повелитель Ветра свободен и весел. Добрее и честнее на всём свете нет, Повелителю Ветра всегда шестнадцать лет». Конечно, большинство небожителей выбирали не такие длинные фразы, а что-нибудь попроще.
Бессмертные высшего ранга не раскрывали способ связи с ними без крайней нужды никому, кроме самых близких. И, само собой, пароль Хуа Чэна – «непревзойдённого» князя демонов – тоже был тайной.
Се Лянь подумал, что они не так давно знакомы, но их отношения уже можно назвать достаточно хорошими – даже странно, что они до сих пор не обменялись паролями. Впрочем, каждый раз, когда их пути пересекались, они встречались лично, и в этом просто не было нужды.
Обычно если Се Ляню требовалось поговорить с кем-то из небожителей, достаточно было позвать по имени через общую сеть. Сейчас он впервые сам спрашивал у кого-то пароль и боялся, не прозвучит ли такая просьба слишком фамильярно.
Хуа Чэн замер, но в глазах его заплясали искорки. Се Лянь ещё сильнее смутился и забормотал:
– Наверное, это неудобно? Ничего, можешь не отвечать, я просто так спросил. Хотел позже побеседовать кое о чём наедине, вот и… Но не страшно, что-нибудь придумаю…
– Ничего неудобного, – перебил его Хуа Чэн. – С радостью поделюсь.
– Да? – изумился Се Лянь.
Хуа Чэн со вздохом сказал:
– Я рад, что ты спросил. Раньше мы не поднимали эту тему, а первым заводить разговор мне было неловко: вдруг ты не хочешь ни с кем общаться по духовной сети. Отчего же теперь ты идёшь на попятный?
Се Лянь выдохнул с облегчением и схватил Хуа Чэна за руку.
– Оказывается, мы волновались об одном и том же! Ну и наговорил я глупостей! Прости меня, Саньлан. Так как с тобой связаться?
Хуа Чэн просиял, наклонился к принцу и тихо сказал:
– Слушай внимательно, гэгэ, повторять не буду, – и прошептал кое-что ему на ухо.
Принц округлил глаза:
– Что, прямо так? Саньлан, ты не ошибся?
– Именно, – невозмутимо ответил Хуа Чэн. Если не веришь, сам попробуй.
Принц не решался.
– Получается, каждый раз, когда кто-то захочет с тобой связаться, он должен трижды повторить это про себя? Но… это же очень неловко…
Князь демонов рассмеялся:
– Вот чтобы меня не беспокоил кто попало, я и выбрал такую фразу. Но ты, гэгэ, другое дело, можешь обращаться ко мне в любое время.
Се Лянь не мог до конца в это поверить. «Ой, нехорошо-то как…» – смущённо подумал принц. Ему никак не удавалось заставить себя произнести нужные слова – даже мысленно. Хуа Чэн со смехом наблюдал за тем, как Се Лянь зажимает себе рот ладонью и топчется в нерешительности. Наконец князь демонов сжалился:
– Ну ладно, ладно. Если не осмеливаешься обратиться ко мне так, давай я сам с тобой свяжусь. Что нужно сказать?
– Просто прочитай тысячу раз «Дао дэ цзин».
Бровь Хуа Чэна взлетела вверх, и вскоре Се Лянь услышал в голове его голос:
– То есть нужно сказать «просто прочитай тысячу раз „Дао дэ цзин“», верно?
Они стояли совсем рядом, но ртов не раскрывали – только смотрели друг на друга. Теперь они могли болтать сколько угодно, и никто не услышал бы их беседу.
– А ты молодец, догадался! – беззвучно ответил Се Лянь.
Хуа Чэн подмигнул и усмехнулся:
– Я почти попался. Здорово ты придумал.
Се Лянь тоже захлопал глазами и расплылся в улыбке.
Эту шутку он придумал ещё восемьсот лет назад – и до сих пор она казалась ему весьма удачной, поэтому он не спешил менять пароль. Жаль только, большинство небожителей не разделяли его мнения: те, кто попадался на уловку принца, вовсе не находили это забавным. Му Цин даже как-то прямо сказал:
– Дурацкая шутка, ваше высочество.
Фэн Синь, наоборот, валялся по полу в приступе хохота, но он всегда был смешлив, и развеселить его могло что угодно. Теперь Се Лянь порадовался, что Хуа Чэн оценил его чувство юмора.
Изначально они собирались устроить попойку в лучшем заведении столицы, но планы, очевидно, изменились. «Что ж, не страшно, – рассудили небожители, – кутить можно где угодно!» – и направились в самый большой в посёлке трактир. Там они заняли отдельную комнату, посидели немного, скучая, а когда хозяин наконец подал им напитки, Се Лянь спросил:
– Извините, а как называется ваше селение?
Вопрос прозвучал странно, но это был самый быстрый способ узнать, куда их занесло.
– Богучжэнь. Неужто не знали? – удивился трактирщик. – Наш посёлок славится на всю округу.
– Чем же?
Приказчик поднял вверх большой палец:
– Дык народными гуляниями! Каждый год в это время сюда съезжаются гости из других городов, чтобы посмотреть на нашу гордость!
– Что такое народные гуляния? – полюбопытствовал Ши Цинсюань.
– Это такие представления, которые устраивают по праздникам, – пояснил Се Лянь. – Различные выступления, пьесы и прочие зрелища.
Принцу это напомнило церемонию поклонения Небесам, которую когда-то проводили у него на родине. Вот только в Сяньлэ фестиваль устраивал лично государь, а здесь народ собирался сам.
– А какой сегодня праздник? – задумался Ши Цинсюань. – Вот завтра начнутся Холодные росы…
– Официальный праздник и не нужен, – ответил Се Лянь. – Гуляния могут проводить, например, в память о каком-то человеке: выбирают определённый день и веселятся.
Тут с улицы послышался шум толпы, кто-то крикнул:
– Пропустите, не толкайтесь! Женщины и дети, не стойте спереди! Шествие приближается!
Все четверо поспешили к окну и выглянули наружу. Се Лянь смотрел во все глаза: по улице шагала длинная шеренга ряженых, одетых в диковинные костюмы. Лица людей были разрисованы ярко-красным гримом, а из головы у каждого торчало какое-нибудь оружие; топоры, ножи, клещи и ножницы, тупые и острые, засели глубоко в черепах, рассекли лбы. У некоторых бедняг даже глаза вытекли и по щекам струилась кровь, а у иных орудия прошли насквозь и виднелись из затылков. Участники шествия кривились от боли, но продолжали размеренно двигаться под громкие звуки оркестра, подобные отряду призраков.
