Родилась в 1930 году. Войну встретила одиннадцатилетней девчонкой.

В 1942 году была угнана в Германию.

Тяжело вспоминать свое детство. А было ли оно у нас? Это существование, когда фашистские изуверы били нас, брали кровь для своих вояк, производили опыты над нами.

Разве я могу забыть концлагерь около Висбадена? Немец, скрутив меня, как щенка, на нарах делал мне пункцию позвоночника. Я перенесла цингу, энцефалит. В 1942 году, после побега с фабрики Найтмана, была сильно избита в полицейском участке: левая нога была прибита к доске, рассечена бровь. Я лишилась зрения на левый глаз.

Потом был Шпандау, где поседела за один час, когда немец бросил меня в брезентовом мешке в озеро. Это было наказание за то, что надзирательница обнаружила меня на нарах. Потом меня спасли женщины, которые вывезли меня в куче каких-то мешков из лагеря. Не знаю, сколько и куда я ехала, – дорога была долгая и страшная. На улицах Берлина шли бои, нас загнали куда-то в подземный цех. Темно, сыро. Пить нечего. Пили собственную мочу.

18 лет страдала воспалением мозга. Только в 1961 году на родине была сделана операция на голове. Несмотря на невзгоды и проблемы со здоровьем, я старалась быть полезной. Руководила в Крыму Джанкойским отделением общества узников концлагерей.