Давным-давно, задолго до того, как мне стало известно о существовании глюкозы, я каждое утро перед уходом в школу съедала блинчики с нутеллой. Проснувшись за 20 минут до того, как мне нужно было выходить из дома, я натягивала джинсы, футболку и, даже не причесавшись (прости, мама), направлялась на кухню, доставала из холодильника тесто для блинчиков, растапливала на горячей сковородке кусочек сливочного масла, выливала на нее ложку теста, обжаривала блинчик с обеих сторон, выкладывала на тарелку, намазывала нутеллой, складывала пополам и торопливо проглатывала.

Моя мама наслаждалась собственным завтраком, который состоял из миски хлопьев Special K, залитых молоком и посыпанных сахаром, и запивала их стаканом апельсинового сока.

Примерно так же завтракали миллионы людей, превращая свой стол в выставку продуктов, подвергшихся глубокой технологической переработке. В мое меню входили перемолотая в муку пшеница и превращенные в спред сахароза, фундук, пальмовое масло и какао. У моей мамы это были обжаренные и сплющенные зерна кукурузы, перемолотая свекла и выжатая из апельсинов жидкость, состоявшая в основном из глюкозы и фруктозы.

Все эти продукты были очень сладкими. Наши вкусовые сосочки единогласно одобряли такое праздничное меню.

После того как мы проглатывали этот крахмал и сахар, они попадали в желудок и далее в тонкую кишку, постепенно превращаясь в глюкозу, которая через слизистую оболочку кишечника проникала в кровеносную систему. Сначала она попадала в капилляры, а затем во все более и более крупные сосуды, словно автомобиль при выезде на автостраду.

Когда врачи измеряют количество глюкозы в нашем организме, они чаще всего оценивают ее концентрацию в крови. Но попавшая в кровь глюкоза не остается в ней навсегда. Она проникает в каждую клетку тела, и ее содержание можно измерить в любой его части.

Вот почему с помощью CGM я могу измерять количество глюкозы во всем моем организме, без взятия образцов крови: прибор определяет концентрацию глюкозы между жировыми клетками на тыльной стороне моей руки.

В качестве единиц количественного измерения концентрации глюкозы у нас используются миллиграммы на децилитр (мг/дл). В других странах – миллимоли на литр (ммоль/л). Независимо от конкретных единиц измерения, все они показывают одно и то же: сколько глюкозы свободно циркулирует в организме.

Американская диабетическая ассоциация (American Diabetes Association, ADA) считает, что, если базовый уровень концентрации глюкозы (или уровень натощак, измеряемый утром, перед первым приемом пищи) находится в пределах между 60 и 100 мг/дл, это «нормально»; уровень от 100 до 126 мг/дл указывает на преддиабет; все, что превышает 126 мг/дл, является признаком диабета.

Однако то, что ADA называет «нормальным», на самом деле может не быть оптимальным. Некоторые исследования показывают, что оптимальный диапазон уровней глюкозы натощак располагается в пределах от 72 до 85 мг/дл. В пользу этой точки зрения свидетельствует значительное повышение вероятности возникновения проблем со здоровьем при уровнях от 85 мг/дл и выше.

Кроме того, хотя уровень глюкозы натощак позволяет судить, подвергаемся мы риску развития диабета или нет, это не единственный показатель, который необходимо тщательно отслеживать. Даже если наш уровень натощак «оптимален», у нас все равно могут каждый день происходить скачки глюкозы. Скачками называются быстрые повышения и падения концентрации глюкозы после приемов пищи. Почему они опасны для здоровья, я объясню в следующей главе.

По мнению ADA, уровень глюкозы после еды не должен превышать 140 мг/дл. Опять же, это «нормальная», а не оптимальная концентрация. Обследование людей, не страдающих диабетом, предоставляет более точную информацию, и нам нужно стремиться к тому, чтобы после приемов пищи уровень глюкозы повышался не больше чем на 30 мг/дл. Поэтому в данной книге я буду называть скачками глюкозы любые случаи, когда после еды концентрация глюкозы в организме повышается больше чем на 30 мг/дл.

Каким бы ни был ваш уровень глюкозы натощак, избегать резких колебаний необходимо потому, что главным источником проблем становятся вызываемые этими скачками изменения. Когда скачки повторяются ежедневно на протяжении многих лет, это приводит к повышению уровня глюкозы натощак, которое происходит настолько медленно, что обнаружить эту тенденцию часто удается лишь после того, как у вас диагностируют преддиабет. К тому времени процесс разрушения здоровья уже будет идти полным ходом.

Каждое утро завтрак моей мамы приводил к скачку глюкозы на 80 мг/дл. При показателе натощак в 100 мг/дл ее уровень подскакивал до 180 мг/дл! Этот результат был почти втрое выше предлагаемого мною критерия в 30 мг/дл и значительно выше установленного ADA «нормального» уровня после еды, который не должен превышать 140 мг/дл.

Как мы уже говорили, измерения концентрации глюкозы в вашем организме, производимые на протяжении долгого времени, позволяют выстроить кривую глюкозы. Например, если за последнюю неделю у меня было много сильных скачков, моя кривая будет зигзагообразной, а если колебания были слабыми и их было мало, она окажется более пологой.

В этой книге я советую вам сглаживать кривые глюкозы, чтобы со временем сократить количество скачков и уменьшить их величину. Выражаясь научным языком, вам нужно уменьшить вариабельность уровней глюкозы. То есть чем меньше будет изменяться ваш уровень глюкозы, тем лучше будет здоровье.

Два представленных ниже скачка глюкозы выглядят совершенно одинаковыми. Но один из них был более вредным для моего организма, чем другой. Можете угадать, какой именно?

Скачок глюкозы от сладкой пищи (капкейка) причиняет больше вреда здоровью, чем скачок от крахмалистой пищи (риса). Однако причина этого никак не связана с показателями глюкозы. Во всем виновата молекула, которая на этой иллюстрации не видна.

Сладкая пища содержит столовый сахар, или сахарозу, что представляет собой соединение глюкозы и фруктозы. В крахмалистой пище фруктозы нет. Каждый скачок глюкозы, вызванный сладкими продуктами, сопровождается соответствующим скачком фруктозы, которую мы, к сожалению, не видим. Мониторы непрерывного контроля глюкозы могут обнаруживать только глюкозу, но не реагируют на фруктозу, а приборов для определения уровня фруктозы еще не изобрели.

Пока они не появятся, просто имейте в виду, что, если съеденная вами пища была сладкой и вызвала скачок глюкозы, значит, она вызвала невидимый скачок фруктозы, и именно это делает более вредным скачок от сладкой пищи, чем от крахмалистой.

Почему же скачки глюкозы вредны для нашего здоровья? И почему скачки фруктозы еще опаснее? Какие процессы они запускают внутри нашего организма? Наденьте очки, возьмите напиток и устройтесь поудобнее. Надеюсь, что к концу части 2 вы научитесь понимать язык своего тела.