Святой царь Давид III Агмашенебели (то есть Строитель) был необыкновенный государь и необыкновенный человек. То был великан в настоящем смысле этого слова. Сохранилось, например, его кольцо, в которое могут войти три пальца взрослого человека. Автор древнего жития его пишет: «Царь Давид был весьма красив собою, имел необыкновенно выразительные черные глаза, прямые брови украшали его высокий лоб, нос был прямой, губы его всегда улыбались, борода была черной и небольшой… Он изображается обычно в златокованной невысокой короне, похожей на короны византийских императоров, с жемчужными привесками с боков. На нем царская одежда фиолетового цвета, по которой густо вышиты золотые узоры… В правой руке он держит гаэнатский собор, в левой – свиток. Из-под одежды видны красного бархата туфли с драгоценною вышивкой, с немного загнутыми вверх носками… В подобном виде царь Давид представлен на стенах древних иверских храмов».
Этот великий иверский государь отличался особенным благочестием. Войны его с турками шли ради возвращения завоеванных ими частей Иверии, а вместе с тем и ради утверждения веры христианской в тех местах. В свободное время, как говорится в житии, царь читал душеполезные книги, в особенности писания отеческие, и никогда, даже во время войны, не пропускал ни утренних, ни вечерних церковных служб. После вечерни он читал или слушал чтеца, иногда, от постоянной усталости, ненадолго засыпая, но, проснувшись, спрашивал чтеца, не встретил ли он в прочитанном чего-нибудь непонятного для него, и если тот указывал такие места, то царь объяснял их ему.
Даже собираясь на охоту, он брал с собой книгу. Пока загонщики гнали зверя, он раскрывал ее и прочитывал хотя бы несколько строк. Увидав зверя, он отдавал книгу слуге и мчался на ловлю. Более всего любил он Апостол. Прочитав его всего, он ставил в конце книги значок. За год набиралось до двадцати таких значков. Сохранился до наших дней составленный им покаянный канон, пространный, наподобие Великого канона святого Андрея Критского. От юности и до кончины чужды были ему мирское пение, разные увеселения, и этим он подавал пример всем людям своего царства. При нем благочиние отличало все стороны жизни народа, Церковь грузинская была как бы одним обширным храмом, наполненным самыми достойными служителями алтаря, людьми часто истинно святыми. Ни с кем так не любил проводить время царь Давид, как с монахами, иногда целыми днями беседуя с ними о божественных предметах. Все предписания Церкви, молитвы и посты были для царя законом жизни. А если в какой-нибудь день ему не удавалось подать милостыню, он говорил: «Сегодня по грехам моим я ничего не отдал Христу».
Благотворительность его была неустанной и щедрой. Он устраивал по всей Иверии больницы, училища и приюты для сирот и престарелых одиноких людей. Иногда и сам навещал больных или стариков, стараясь как-нибудь их утешить, услужить им. Священников он освободил от всех поборов. Богатые вклады вносил он не только в иверские монастыри, но и в обители Палестины, Сирии, Греции. На его средства выстроен был храм святой великомученицы Екатерины на Синае.
А благотворил он и тайно, и явно. По его приказу строились мосты, проводились хорошие дороги. Сам он охотно принимал прошения от любого, самого простого, человека. В житии говорится, что при нем «подданные наслаждались полным миром и взаимной любовью, и время царя Давида для всего Кавказа было золотым веком».
Не такое царство он принял от своего отца царя Георгия II, который, в 1088 году, умирая, венчал его на царство. Почти вся Грузия была захвачена турками, которые разрушили многие города, православные храмы, перебили или увели в плен множество жителей. Он получил в удел только Имеретию и Абхазию – это все, что оставалось тогда от обширной Иверии. Карталиния с Мцхетой находились под властью завоевателей.
Тогда богоизбранному юноше было шестнадцать лет. Он сразу поставил себе целью восстановить Иверию во всем ее былом могуществе, но начинать это нужно было прикровенно, чтобы не возбудить подозрений султана. Он начал с уничтожения внутренних раздоров между грузинскими князьями. Каждый из них, пользуясь слабостью его отца Георгия II, старался захватить соседние владения, укрепиться и царствовать в своих пределах если не силой, то путем заискивания перед султаном. Иные даже принимали ради этого магометанство, как, например, князь Липарит Орбелиани.
Царь Давид вызвал князя Орбелиани и засадил его в темницу, а княжество его присоединил к своим владениям. Затем он двинулся в Кахетию, как бы в виду жалоб населения на жестокость царя Агсартана I, сместил его и посадил своего ставленника – Квирке IV. Так и Кахетия незаметно для турок подпала под влияние царя Давида. Одного за другим он усмирял князей, впрочем, оказывая милость побежденным. Разоренные турками плодоносные равнины, где варвары не оставили ни одного целого дома, он стал постепенно населять крестьянами, собирая их по тем местам, где они прятались, перепуганные ужасами резни, – в ущельях, горных пещерах на огромной высоте, в кое-где уцелевших крепостях.
С этого времени он начал думать об изгнании из Иверии турок. Чтобы привлечь к себе побольше военных сил, он женился на дочери кипчакского хана Атрака. Тесть дал ему в помощь большое войско, и он сначала покорил Осетию, где крестил после этого пятьдесят тысяч человек, которые по его желанию спустились с гор и населили опустошенные турками равнины Карталинии.
В 1101 году главные силы турок отвлеклись на борьбу с крестоносцами, которые овладели Антиохией и Иерусалимом. По требованию султана большая часть турок, находившихся в Иверии, покинули ее. Давид сумел обмануть султана, написав ему, что он собрал войско лишь для религиозной войны с осетинами. И вот он открыто выступил против турок, подняв, подобно Константину Великому, лабарум – хоругвь в виде Креста – перед войском и неся руками иереев икону Божией Матери. Он победоносно прошел все пределы Иверии от Карталинии до Кахетии и Рани (Карабаха) и освободил почти всю страну. Однако сильные турецкие гарнизоны еще удерживали в Карталинии города Тифлис, Дманиси и Рустави. Царь Давид объявил Иверию независимой и прекратил выплату дани.
Укрепив войско, восстановив крепости, царь Давид начал великое дело всестороннего возрождения жизни народа. Он разделил Грузию на несколько провинций и поставил там правителей, от которых требовал прежде всего исправления нравственности своих подданных, обуздания своеволия и прекращения всевозможных бесчинств, всего гибельного для души, что многими было перенято от турок. Люди отвыкли от церкви, так как большинство храмов было разрушено, священникам негде было совершать службы, они не благовествовали слова Божиего, а в епархиях находились некие нерукоположенные епископы. Иные из них и вообще проповедовали вместо христианства какое-то нечестие.
В 1103 году царь Давид созвал Церковный Собор в Руиси, на который католикос Иоанн III призвал оставшихся верными Иверской Православной Церкви священнослужителей. Собор предал проклятию и низложил лжеепископов, осудил на покаяние иереев, ведших недостойную жизнь. Утверждено было Православное Исповедание веры, приняты многочисленные каноны, которые, будучи написанными на листах, прибиты были в соборах Руиси и Мцхеты.
Рассадниками духовного просвещения в Грузии с VI века были православные монастыри. Почти все они оказались разрушенными, и царь Давид начал их восстановление. Главное внимание он обратил на первых порах на Квабтахевскую лавру, основанную учениками преподобного Шио при его жизни, воздвиг здесь соборный храм и снабдил обитель всеми средствами. Восстановил он и Мартмкопский монастырь святого Антония Столпника, а в память освобождения Иверии от врага решил воздвигнуть храм в честь святого великомученика Георгия, для которого выбрал место близ Кутаиси, на месте нынешнего гаэнатского собора.
На этом месте царь Давид и католикос Иоанн преклонили колени и помолились ко Господу и услышали голос с неба, повелевший построить здесь и девичий монастырь с собором Рождества Пресвятой Богородицы. В основание собора святого Георгия царь собственноручно положил первый камень, отличающийся от прочих своей громадностью. Для этого собора Давид не жалел ни мрамора, ни золота. Всем, чем только мог, украсил он это святилище: драгоценными камнями, чашами, светильниками, тканями, лампадами. Здесь, среди множества икон, находилась чудотворная Хахульская икона Божией Матери, писанная евангелистом Лукой. Храмы эти и обитель затем многие годы украшались, во все свое царствование царь Давид что-нибудь здесь строил.
Появились в обновленной Иверии и духовные писатели: Ефрем Младший, переведший на грузинский язык творения святого Дионисия Ареопагита, составивший «Историю обращения Грузии в христианство» и жизнеописание апостола Фомы; инок Феофил, Афонский постриженец, – он перевел литургию апостола Петра и литургию апостола Иакова, а также составил несколько жизнеописаний грузинских святых; Арсений Икальтский (впоследствии католикос), происходивший из рода князей Вачнадзе, автор «Похвального слова царю Давиду Строителю», «Истории отделения армян от Церкви Православной», переводчик сочинений преподобного Иоанна Дамаскина; Иоанн Таича, переводчик разных духовных сочинений с греческого языка. Снова начали трудиться над книгами каллиграфы, открылись монастырские училища; Иверия тогда переживала свою весну.
Через несколько лет царь Давид решил окончательно очистить Кавказ от турок, которые к тому времени оправились от его ударов и хотя не посягали на его уделы, но и не собирались покидать обжитых ими мест в Иверии. Мало того, в 1115 году султан Мохаммед приказал пригнать на кочевье турецкий скот в долины Куры и Иори, а из Армении десять тысяч солдат для их защиты. Царь Давид пришел со своим войском к крепости Цихискари и дал сражение, в котором турки были разбиты, а скот достался победителям.
Затем, быстро перемещаясь со своей армией, царь Давид сокрушил в нескольких битвах и тех турок, которые цеплялись за другие места Иверии, надеясь на поддержку султана.
В 1116 году царь Давид выдал свою дочь Кетевану за греческого императора Алексея Комнена (греки именовали ее Ириной), другую, младшую, Тамару, за ширванского царя Агсартана. В следующем году турки наводнили Ширван и оттуда начали угрожать Грузии. Давид, не медля, напал на Ширван, изгнал турок и присоединил это царство к Иверии. Еще через год султан Махмуд вторгся в Джавахетские горы и Давид дал ему сражение у Рахсис-Пири. Враги были жестоко сокрушены, а султан даже скончался от горя. Заняв своими войсками Дарьяльское ущелье, царь Давид выступил миротворцем и навсегда примирил долго не примирявшихся осетин и кипчаков, открыв и свободный путь в Иверию через Дарьял.
Зимой 1121 года царь находился в Абхазии и там узнал, что турки опять пригнали скот и людей в долину Куры. Зима была жестокая, снегу в горах нанесло выше человеческого роста. Турки надеялись, что Давид не пройдет… Но царь приказал воинам рыть в снегу коридор и неожиданно появился перед турками, которые, почти не обороняясь, бежали, оставив грузинам богатую добычу.
Весь Восток с восхищением следил за успехами царя Иверии Давида Агмашенебели. Но турки решили сделать последнюю попытку: собрали огромное войско со всех провинций от Дамаска до Багдада и в том же 1121 году, 18 августа, вторглись в область Триалети, и там царь Давид учинил им беспощадный разгром. После этого были освобождены города Дманиси и Тифлис, покорен Дербент с окружающей областью, взята армянская крепость Ани, где царь с радостью обрел великую святыню – крест святой Нины.
Царю Давиду удивлялись: почему ему удается все? Но не удивлялся этому он сам, зная, что побеждал не он, царь Давид Агмашенебели, а Животворящий Крест, предносимый перед его войсками. Поэтому каждую свободную минуту он молился или погружался в чтение какой-нибудь духовной книги, чаще всего Священного Писания.
Власть, данную ему от Бога, царь Давид всегда употреблял на благо своего народа и был истинным отцом для своих подданных, таким отцом, который следит не только за тем, чтобы чада были здоровы и сыты, но чтобы подвизались они и в деле спасения своей души. И никогда не забывал, что и он человек, а значит, и не без греха.
Предузнав о своей кончине, святой царь Давид призвал своего сына царевича Димитрия, уже давно бывшего его верным соратником и умелым полководцем, и при огромном стечении народа венчал его на царство, возложив на главу его корону, а на плечи тканый орлами оксамит, препоясал его своим мечом и посадил на престол предков. Тридцать четыре года царствовал великий Давид.
– Ныне, – сказал он, – Промыслом правосудного Бога отзываюсь я в жизнь иную, а на царство наследственное призывается сын мой Димитрий… Я поручаю ему чад и царицу и, призывая посредником на это Самого Бога, отдаю ему младшего брата его Константина для воспитания, и, если угодно будет Господу и окажет он способности, да поставит его царем после себя. Все, что совершил я, совершил силою Честного и Животворящего Древа.
Он завещал сыну подать вклады в монастыри на поминовение его души, жемчуг и драгоценные камни на украшение Хахульской иконы Божией Матери. Монастырь Гаэнатский завещал достроить, сказав, что в нем находится «погребальное место для костей моих».
В субботу 24 января 1125 года, на пятьдесят третьем году от рождения, предал свою душу Господу великий государь грузинский, и Ангелы с пением вознесли ее на небо к райским вратам. Плач и рыдание его подданных огласили весь Кавказ. Честные его останки в сопровождении духовенства и народа перевезены были Арсением Икальтским в Гаэнатскую обитель и временно преданы земле под порогом привратной церкви монастырской.
Память святого иверского царя Давида Агмашенебели установлена 26 января, в день святого царя Давида Псалмопевца. Святые мощи его впоследствии перенесены были в соборный храм Рождества Богородицы и положены под престолом, где почивают и ныне.
Здесь кончается сказание о святых просветителях Грузии, неполное, так как тут написано хотя и о самых великих распространителях веры Христовой в Иверии, уделе Божией Матери, начиная от святой равноапостольной Нины до святого правоверного царя Давида, но есть и другие, и их деятельность также была свята и угодна Богу. Но полную картину этих чудесных трудов на протяжении многовековой истории Грузии можно найти в книгах церковных историков, как грузинских, так и русских.