Дыхание Джесс становилось все тише и тише, пока Элли несла ее по туннелю. Наконец оно оборвалось, и маленькая фигурка застыла в ее объятиях. Элли даже не попыталась положить девочку на землю, да и куда? В узком туннеле не было ни развилок, ни поворотов. Кроме того, Элли не стала бы укладывать Джесс здесь, под безглазым взглядом чудовищ.

Ей вообще не хотелось класть Джесс на пол; не хотелось признавать то, о чем говорило отсутствие дыхания. Она не знала, почему именно эта смерть кажется такой несправедливой, такой неправильной, но так оно и было. Всякий раз, закрывая глаза, она видела крошечную, но неукротимую фигурку, решительно шагающую по сугробам. Господи, да она сама сейчас ревет, как маленькая.

А ведь ей нельзя. Никак нельзя. Уж она-то обязана держать себя в руках. Но как же это чертовски несправедливо – пасть от руки суки-мамаши, от которой Джесс так стремилась сбежать. Небрежная, абсурдная жестокость случившегося была как последний плевок в лицо.

Помотав головой, Элли продолжала свой путь. Сколько они уже идут? По ощущениям – не один час, а на самом деле, возможно, всего несколько минут. А может, и то и другое верно: может, здесь, внизу, время течет иначе. Вспомнить хоть легенды о мужчинах и женщинах, которые погостили денек у подземного народца, а вернувшись, обнаружили, что все их родные состарились и умерли. Даже если они выберутся отсюда живыми, как знать, что ждет их наверху?

Хватит этих вопросов, эдак и рехнуться недолго. Да и что толку? Она ничего не сможет изменить. Мэдлин ведет их, и это прекрасно – переложить ношу на кого-то другого. Во всяком случае, ношу метафорическую – бремя лидерства и ответственности. Та, что у нее на руках, более чем настоящая, и нести ее еще долго-долго.

Но теперь оставалось лишь следовать за Мэдлин. Шаг за шагом среди ниш со спящими чудовищами. «Сон разума рождает чудовищ» – откуда это? Картина, что ли, какая-то? Гойя, точно. Что же породит сон самих чудовищ?

– Все правильно, – проговорила Мэдлин. Элли смутно отметила, что туннель расширился; они вошли в другой куполообразный зал, по-видимому не используемый: стенные ниши пустовали, а в полу зияли ямы.

Под ногами хрустели кости и соль. В одних ямах не было ничего, кроме кучек каменной соли, другие были заполнены обглоданными костями – как старыми и пожелтевшими, так и недавно очищенными от мяса. На полу вокруг ниш лежала сорванная паутина. Соль. Чтобы сохранить мясо. Те, кто спал здесь, проснулись и стали питаться.

– Элли. – Шарлотта коснулась ее руки. – Элли. Тут можно положить ее.

Элли не была уверена, что сможет; она так долго несла Джесс, что девочка стала восприниматься неотъемлемой частью ее самой, и положить ее было все равно что отсечь себе руку или ногу. Но она все-таки присела на корточки, опустила Джесс на пол (Элли не могла думать о ней как о мертвом теле). Да так и осталась стоять на коленях, не в силах унять рыдания. Но это было необходимо: дела не ждут.

– Успокойтесь. – Шарлотта была рядом, обнимая ее за плечи. – Элли, я понимаю. – Ее покрасневшие глаза были полны горя, а на щеках тоже блестели слезы. – Я все понимаю. Но у нас нет времени. Надо с этим покончить.

– Да. – Получилось какое-то карканье, и Элли повторила: – Да. – Она каким-то образом поднялась на ноги. Ощутила тяжесть пропанового баллона за спиной. Выдохнула. По щекам по-прежнему катились слезы, но она вытерла их рукавом. Ричард. О господи, зачем она вспомнила о нем сейчас? Нельзя расклеиваться. Не сейчас, когда конец близок. Будет еще время погоревать. Если только Пляска не разбудит великанов; тогда ни у кого не будет времени плакать. Только кричать.

Покачав головой, Элли снова выдохнула и попыталась изобразить спокойствие.

– Ладно, – проговорила она и заставила себя посмотреть на Джесс, которая лежала на спине, повернув голову набок, похожая на выброшенную куклу. Элли присела на корточки и подняла ее.

– Элли… – начала Шарлотта.

Элли усадила Джесс к стене. Девочка уронила подбородок на грудь. Ее короткие ножки торчали в стороны; из сапожек выглядывали обрывки газет, которыми Джесс набила их, чтоб не сваливались.

– Ладно, – повторила Элли. Джесс все еще сжимала в руке ракетницу; Элли забрала ее, перезарядила и сунула за пояс. – Прости. Ну что, пошли?

Послышалось тихое бормотание. Элли поняла: Мэдлин. Все это время она тихонько молилась.

– Аминь, – произнесла викарий, повернулась, пошатываясь, и оглядела зал. В отличие от предыдущего, здесь было два прохода, но ни один не выглядел заброшенным. – Думаю, нам сюда, – сказала она, указав на левый.

– Думаете? – язвительно спросила Шарлотта, но Мэдлин уже скрылась в туннеле. Шарлотта повернулась к Элли. – Думаете, стоит?..

– Есть идеи получше?

Шарлотта посмотрела на Джесс и прошептала:

– Последний раз, когда мы последовали за ней…

Из туннеля донесся голос Мэдлин:

– Мы не ошиблись. Сейчас мы на уровень ниже. Ближе к ним.

Шарлотта с мольбой взглянула на Элли. Но девушка была права: времени не осталось. Элли последовала за Мэдлин.

– Элли? – крикнула Шарлотта ей вслед. – Вот блин… Подожди!

И припустила вдогонку, хрустя сапожками по костям и соли.