Отделение пятое

[Мы должны с удовольствием покоряться воле Божией]

Многие родители, желая испытать благоразумие и основательность ума своих детей, спрашивают их: не желаете ли вы воспользоваться сегодня приятною прогулкою, пойти, например, в сад, прокатиться по городу или навестить знакомых в деревне, или же развлечься какою игрою, оставив на время книжные занятия? И если дети отвечают отцу или матери: как вам угодно, вы лучший можете дать нам совет, лучше ли и полезнее ли нам теперь погулять или продолжать еще учение.

Такой ответ детей служит знаком доброго их воспитания, совершенного и основательного благоразумия. Если же дети, без предложения родителей или наставников, просятся погулять, когда нужно учиться, или же стараются увильнуть каким-нибудь способом от занятий и ученья, или же зевают на уроках, скучая занятиями, а по выходе из класса бегут на зрелища, или упражняются в бесполезных и неприличных разговорах или шалостях с большею охотою и вниманием, чем при слушании и изучении уроков, то такими наклонностями своими не обнаруживают дети пред родителями признаков доброй надежды на них. Тогда отец, мать или наставник говорит такому дитяти или юноше серьезно: «Слушай, сын мой или дочь, оставь пустые забавы, шалости или дурные привычки, ступай в училище и учись внимательно и прилежно, веди себя скромно и как должно, иначе будет тебе худо!». При этом вразумлении часто являются у мальчика или девочки нахмуренное лицо, на глазах слезы, ворчание себе под нос; если учение бывает дома, то вместо внимательного чтения одно только перелистывание книги, а против строгости родительской – произнесение лишних слов с плачем и жалобами. Вот поведение глупых и строптивых детей, не слушающих своих родителей и наставников и не исполняющих их приказаний и наставлений. Подобны им бываем часто и мы, взрослые; как неразумные дети, часто мы проводим свое время в бесполезных забавах и увеселениях, часто противимся воле Божией, когда Бог, лучший и добрейший из всех отцов, возмущает наши мирские удовольствия или возлагает на нас какие-либо неприятные нам дела и затруднения. Если желаем заслужить милость Божию и вечное спасение, уподобимся благоразумным детям, ничего другого не говоря Богу в своей молитве, кроме слов: «Господи Боже, Отче наш, как Тебе угодно, пусть так и будет: мы готовы по Твоей воле и повелению Твоему идти и не идти, делать, что приказываешь, и не делать, что запрещаешь, трудиться, страдать, пока Тебе, Отцу нашему и Господу, будет то угодно».

Внушая такую безусловную покорность человека воле Божией, Эпиктет сказал: «Нерадивый человек! Чего ты у Бога себе просишь, не того ли, что есть наилучшее, а что же другое есть лучше того, что есть, по твоей совести, угодно Богу?». Прилично также привести здесь суждение другого мудрого мужа. Если Бог кому-либо предоставил бы свободный выбор для себя образа жизни и спросил бы его: желаешь ли ты, чтобы Я освободил тебя от душевных и телесных бедствий и Сам поселил бы тебя в раю? На такой вопрос не что другое отвечать должно, как только те же слова: Господи, твори со мною, как Сам Ты хочешь. Ты можешь и удалить от меня бедствия, и оставить их при мне; мне же будет приятнее всего, чтобы совершилось то, что Твоей святой воле угодно. Воистину таким образом получим мы большую благодать и милость от Бога, чем получили бы их по собственному нашему выбору. Ибо Бог, требуя добрых дел, имеет обычай воспитывать чад своих, подобно благоразумным родителям, в страхе и строгом наставлении. А потому если видишь, что мужи добродетельные и любезные Богу отягощены скорбями, изнемогают в бедах, претерпевают всякие неудобства, напротив же, увидишь людей порочных и злобных, что они живут во всякой роскоши, во всяком изобилии, наслаждаются всеми благами мира, удовлетворяя всем своим прихотям, то знай, что первые – сыны смирения, плача, кротости, чистоты и прочих добродетелей; вторые же – дерзкие своею строптивостию, нередко расточающие отеческое наследство и погибающие от своих пороков и необузданных страстей. Бог любимых чад Своих не балует, не содержит в роскоши, но испытывает их, смиряет трудами, а нередко – печалью и огорчениями, дабы приготовить из них достойных Себе служителей на общую пользу: столпов Церкви, опору государства, просветителей народов и прочее. Поэтому предоставим себя Богу во всех приключениях, встречающихся нам, чистыми, как ненаполненные сосуды, чтобы Бог наполнил их Своею благодатию по нашей к Нему покорности. Блаженный Иероним, наставляя Юлиана Отступника, говорил ему: «Ты считаешь себя достигшим высшей степени добродетели, если пожертвуешь некоторую часть своего имущества на богоугодные дела, – ошибаешься. Бог желает, чтобы ты себя самого, свою нравственно-разумную деятельность приносил в живую жертву Богу во всю жизнь свою».

Глава пятая

По каким признакам или свойствам узнается человеческая воля, что она согласна с божественною волею

Римляне считали плохим солдатом того воина, который не отличался крепкими мускулами, выдающейся грудью и широкими плечами, надежными к поднятию и ношению всяких тяжестей, который не содержал своего оружия во всей исправности, чистоте и блеске, наконец, который не имел полной доверенности к воинским доблестям и способностям своего полководца. Подобным образом никто не может считать себя истинным христианином и величать себя Христовым последователем и исполнителем Божественной воли, если не находит в себе явных признаков, что собственные его желания во всем согласны по самим его поступкам с волею Божиею. Кто желает увериться в этом и испытать самого себя, наконец, навыкнуть во всем соглашать свои пожелания и поступки с волею Божией, тот с пользою для себя да рассмотрит внимательно, находит ли он в себе нижеследующие знамения (признаки, душевные качества)? И притом должен хранить их в себе или не заглушать их противоположными и по ним располагать свою деятельность.