Явление Господа нашего Иисуса Христа пред иудеями и христианами

В житии святого Григория, архиепископа Омиритского, после обширной беседы этого святителя против иудейства с Ерваном, учителем иудейским, рассказывается: Изнемогая в бесплодной беседе, Ерван сказал: «Зачем мы тратим время в долгих рассуждениях и предположениях! Я сейчас разрешу спор этот. Если хочешь, архиепископ, чтобы я без лукавства веровал в твоего Иисуса, что Он есть истинный Бог, то покажи мне Его живого, дабы мне видеть Его и говорить с ним, и тогда я открыто скажу, что вы, христиане, одолели и победили нас (иудеев)». Когда он сказал это, сонмище иудейское воскликнуло: «Молим тебя, учитель наш, чтобы ты не прельстился и не сделался христианином, но мужайся и утверждай в истине, ибо ты знаешь, что ничего нет истиннее того, что существует один Бог отцов наших». Но Ерван с гневом сказал им: «Что вы пустословите?! Слушайте же: если уверить меня, что Иисус Христос Тот есть, о Котором предвозвестили пророки – чего еще ждать будете?» А архиепископ, видя, что он говорит вправду, а не притворно, сказал ему: «Большое искушение делаешь мне, Ерван, и выражаешь прошение выше силы, касаясь не людей, но Бога, однако, ради уверения тебя и тех, которые с тобой (т. е. иудеев), в то же время, дабы более утвердились и сердца верных, силен Господь сотворить и это. Скажи же определенно, как ты хочешь, дабы я уверил тебя?» Ерван сказал: «Умоли Владыку твоего, чтобы Он, если Он на небесах, как ты говоришь, сошел сюда и явился мне, чтобы мне говорить с Ним, и – жив Господь – я тотчас уверую в Него и окрещусь». Когда Ерван сказал это, все множество иудейское воскликнуло: «Воистину, архиепископ, подтверди нам делом истинность твоих слов, покажи нам Христа твоего, чтобы мы, не имея, что еще возражать, со страхом уверовали в Него», – и уже настойчиво требовали, чтобы он показал им чувственно Христа, если Он жив после распятия и смерти. А между собой евреи говорили: «Если в самом деле архиепископ покажет нам Христа своего, то что будет? Увы нам, и, не желая, сделаемся христианами». А другие говорили: «Если покажет Его нам, то почему не захотим веровать в Него?» А еще иные говорили: «Как возможно показать Того, Который, будучи убит, как человек умер, и столько прошло лет с тех пор, как скончался! Где же найдутся тело и дух Его, когда и кости, и жилы давно рассыпались во гробе?» Архиепископ же, принимая в рассуждение величие дела и видя настоятельное требование противников, весь в уме своем положился на Господа и размышлял в себе, что если он не попросит Владыку Христа исполнить просьбу их, то противная сторона будет торжествовать, евреи выйдут из этого спора победителями, а христиане поэтому будут побежденны, и враги будут ругаться и поносить христиан. Поэтому с надеждой сказал сонмищу жидовскому: «Если изволит Христос мой, я всячески готов показать Его вам. Но вы твердо знайте, что если я покажу Его вам, а вы не захотите веровать в Него, то тотчас меч поразит вас всех; а если по своему недостоинству я не возмогу показать вам Господа моего, то поступайте, после этого по собственной воле». Услышав это, евреи были и печальны, и радостны, – печальны, опасаясь, как бы он не показал им Христа, и тогда должны будут веровать невольно, – радостны, надеясь, что не покажет, и они будут тогда свободно пребывать в своем заблуждении. Угодны были слова архиепископовы и Ервану, и всем, бывшим с ним, мудрейшим законоучителям, и они говорили между собой: «Невозможно никоим образом, чтобы человек, умерщвленный отцами нашими, умерший, запечатанный в гробе и украденный учениками своими, – этот человек был жив спустя пятьсот лет и более».

А святой отец наш Григорий, зная слова, написанные в Евангелии: аще имате веру, яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюда тамо, и прейдет, и ничто же невозможно будет вам (Мф. 17, 20), – эти слова Господни держа в уме своем, имея несомненную веру в Бога и твердо на Него надеясь, встал с престола своего и немного отошел от них на место, удобное к молитве. Царь же страны омиритской Аврамий, присутствовавший тут со всем верным народом, удивлялся и изумлялся его великому дерзновению пред Богом и вере, что решается на это страшное дело, и в ужасе ожидал, что будет дальше. А святитель, еще несколько отойдя от собрания и осенив себя крестным знамением, стал на молитву. Смиренно и с умилением преклонив колена и всего себя вперив горе, долго молился во всеуслышание присутствующих. В молитве этой воспоминал все таинства воплощения Бога Слова и все Христово пребывание с людьми от рождения и до вольного страдания, креста и смерти, и тридневного воскресения, и восшествия плотию на небо. Наконец произнес: «Яви Себя, Владыко, чувственно этим окамененным и ослепленным злобою, яви Себя ради славы святого Твоего имени, да узрят телесными очами Твое животворное человечество, в которое облекся ради нас, смиренных, и с которым вознесся на небо, дабы, увидев Тебя, уверовали в Тебя, истинного Бога, и в пославшего Тебя истинного Отца и в Святого Твоего Духа». Когда он оканчивал молитву свою и все со вниманием смотрели на него, внезапно сделалось великое землетрясение и страшный гром, так что поколебалась земля, и все пали от страха. Когда же, немного спустя, встали и обратили взор свой к востоку, то увидели: вот отверзлось небо и сходило на землю светлое облако с пламенем огненным и лучами солнечными, а среди облака виден был муж, «краснейший добротою паче сынов человеческих», Господь наш Иисус Христос, несказанно сияющий лицом и светящийся молниевидными одеждами; неким спокойным движением ступая по облакам, приближался Он к стоявшим внизу и стал на высоте против архиепископа поверх облака, привлекая к Себе взоры и сердца всех Своею добротою, которой не может выразить язык. Но от страха славы Его, которой не могли видеть, все, как некогда ученики на Фаворе, пали ниц на землю. И царь, и вельможи, и весь народ от мала до велика, и иудеи, одержимые великим трепетом, озираясь во все стороны, искали, куда бы убежать, так как их опаляло озарение божественного света, и слава Господня, которой не могли видеть, колебала их великим страхом. Но им не было возможности не только убежать, но даже и двинуться с места, ибо были удерживаемы невидимой силой. Архиепископ же, ободрившись, громким голосом воззвал к Ервану: «Се, Ерван, Тот, о Котором ты слышал многие объяснения, зри Его и уверься, что един свят, един Господь, Иисус Христос, в славу Бога Отца, аминь». Но Ерван, омертвев, ничего не мог говорить. И пришел голос от велелепной славы Господней, говорящий: «Ради молитвы епископа исцеляет вас Распятый отцами вашими». Но от голоса этого еще больше затрепетали и попадали все на землю, одержимые ужасом. И как некогда Савл, шедший к Дамаску, когда его облистал с неба свет и пришел свыше голос, упал на землю и открытыми глазами никого не видел (Деян. 9, 3 и 4), так ослепли и эти, хотя и имели открытые глаза, однако никого не видели и оттого скорбели и горько рыдали. Когда это совершилось, пред лицом Господним произошел некий божественный шум, и светлое облако, которое было под Ним, скрыло Его у всех из виду и собиралось отовсюду вслед за Ним, когда Он входил в высоту, пока вся слава Господня вместилась в небеса и все виденное скрылось из глаз. Тогда царь и все множество христиан, приняв дерзновение, долгое время громким голосом взывали вслед Господа: «Господи помилуй!» А честный архиепископ лежал ниц на земле и со слезами приносил молитву Господу о людях. После этого все бывшие на собрании: царь и весь синклит его, и народ – воздали честь святейшему архиепископу Григорию с великим благоговением и страхом, удивляясь таковой его святыне и силе его молитв. Иудеи же спрашивали друг друга: «Видишь ли что, брат?» И отвечал один другому, что не видит ничего. Тогда все обратились к Ервану и воскликнули: «Горе нам, учитель наш, что мы сделали?» А Ерван спросил: «Мы ли одни ослепли, увидев Бога христианского, или пострадали также и христиане?» Христиане, услышав это, сказали: «Мы, благодатию Господа нашего, видим хорошо, и глаза наши стали даже здоровее, чем прежде, вы одни ослепли за неверие ваше, Бог бо отмщений Господь, Бог отмщений не обинулся есть (Пс. 93, 1), лишив зрения ваше ярое иудейское око, потому что, будучи недостойны, вы видели Его». Тогда Ерван со всем множеством евреев со слезами умолял архиепископа, чтобы он открыл ослепленные глаза их и даровал им святое крещение. Но архиепископ спрашивал их, истинно ли веруют они в Господа Иисуса Христа? И уверяли все, что веруют несомненно; поэтому сам архиепископ и бывшие с ним епископы, огласив, начали совершать таинство святого крещения. Когда потом евреи входили в святую купель, тотчас отпадала от глаз их как бы чешуя, и они прозирали телесными, а вместе и душевными очами, сердцем веруя в правду, а устами исповедуя во спасение себе Господа нашего Иисуса Христа. И были крещаемы во имя Отца и Сына и Святого Духа, начиная с Ервана, которому сам царь был восприемником от купели, и наречено было Ервану в святом крещении имя Лев, а потом царь присоединил его к своему синклиту и совету, сделав его патрицием как человека благоразумного и достойного чести. И раскаивался Ерван в своем первом заблуждении и в ужасе удивлялся, имея всегда в уме явление Господа: «Как, – говорил, – жив есть на небесах Господь Иисус Христос, Которого отцы наши распяли и погребли, думая, что Он умер?» И говорил со слезами: «Господи Иисусе Христе, Сыне Бога живого! Прости мне, сколько согрешил я пред Тобою в своем неведении!» – а святейшего архиепископа Григория почитал, как ангела Божия, не желая отлучаться от него. Тогда была великая радость по всей земле омиритской, и не люди только, но и ангелы на небе радовались об обращении и покаянии множества иудеев, а вместе с ними и эллинов, прославляя Бога, хотящего спастись всем людям.

Жития святых, 19-е декабря