Глава 4
Чудо красоты: история елочных игрушек
Машина времени
…Задолго до Нового года и Рождества в городах и поселках, даже самых маленьких, открываются праздничные базары. При виде обилия игрушек и елочных украшений разбегаются глаза! Здесь можно найти все – от простеньких пластмассовых шариков, раскрашенных золотой или серебряной краской, до фантастически красивых стеклянных и хрустальных игрушек ручной работы; от гипсовых сувениров, изображающих ангелочков, Санта-Клаусов и персонажей китайского календаря, до плюшевых оленей и медведей едва ли не в натуральную величину! Электрические гирлянды, переливающаяся разными цветами мишура, свечи и елочные «макушки» – одним словом, все, что душа пожелает, на любой вкус и кошелек.
Но несмотря на то что сейчас на подобных базарах можно «одеть с ног до головы» любую елку, даже самую большую, у многих из нас дома хранятся заветная коробка или ящик, заполненные старыми елочными игрушками. Их берегут, их любовно перебирают, вспоминая связанные с ними приятные моменты, с тревогой замечают вновь появившиеся царапинки… Стеклянные бусы, сосульки и яблочки, фигурки космонавтов, зайчиков и Дедов Морозов – они сопровождали в детстве многих из нас. А также наших мам и бабушек. В некоторых семьях сумели сохранить даже парочку шариков с изображениями красноармейцев и матросов, старинные ватные игрушки или – что бывает совсем уж редко, но бывает – дореволюционных ангелочков из марли с восковыми ручками и личиками. Или оклеенные серебряной «чайной» фольгой грецкие орехи.
Коллекция елочных игрушек. СССР. Вторая половина ХХ века
В СССР промышленное производство елочных игрушек началось во второй половине 1930-х годов, до того их изготавливали в основном небольшие мастерские и артели.
Чем так привлекают нас старинные елочные игрушки? Ведь по сравнению с современными они выглядят совсем скромно! Ответ прост: у них есть удивительная способность переносить нас в счастливое прошлое. Память человека устроена так, что все положительные впечатления и дорогие сердцу воспоминания со временем не сглаживаются, а становятся лишь ярче и теплее. Особенно если с ними связаны какие-то вещи, которые можно взять в руки, погладить, рассмотреть, еще и еще раз соприкасаясь с историей. Мысленно переносясь в те времена, когда будущее казалось светлым и беззаботным, а счастливое детство – бесконечным. Эти простые, наивные фигурки, располагаясь на нашей елке рядом с современными украшениями, играют роль фантастической машины времени, даря нам чувство безмятежности, радости и покоя. А иногда с такими игрушками, в том числе самодельными, связана давняя семейная история…
– …Бабушка! А почему ты каждый год оклеиваешь фольгой орешек и вешаешь на елку? Смотри, сколько у нас игрушек! Вон какие крутые стеклянные шары – разноцветные, со снежинками внутри! Твой орешек из-за них почти не видно!
– Ну и пусть не видно. Я-то знаю, что он есть на елке. Я много лет назад обещание дала, что на каждый Новый год у меня на елке будет обязательно висеть грецкий орешек, фольгой оклеенный.
– Почему?
– Ну это давняя история. Родители-то ваши ее знают, а вам, наверное, самое время сейчас рассказать…
К старым игрушкам у нас особое отношение, ведь они дают нам возможность еще раз пережить впечатления детства!
Во второй половине ХХ века на смену настоящим орешкам на елках пришли стеклянные
…Декабрь 1941 года. В темной, насквозь промерзшей ленинградской квартире на краешке кровати сидят девочка лет тринадцати и ее младший брат. Оба одеты в зимние пальто с поднятыми воротниками и замотаны в шарфы так, что видны только огромные запавшие глаза и заострившиеся от голода носы: в блокадном городе нет ни отопления, ни электричества. Только печка-буржуйка, сделанная из железной бочки, немного обогревает комнату, но тепло быстро уходит, к тому же топить стараются реже: на дрова уже пущена почти вся мебель и что будет дальше – неизвестно.
На столе – стеклянная банка, в которой когда-то, в лучшие времена, хранили крупу; но сейчас в ней стоят голые ветки то ли липы, то ли клена.
– Ну что? – раздается из-за спин детей едва слышный голос. – Наряжать собрались?
– Да, мам, – отвечает девочка. – Сейчас вот отдохнем немного и нарядим. Жалко, что не еловые ветки, но уж что есть.
– Еловые сейчас не больно найдешь, – авторитетно заявляет мальчик. – Из них, говорят, отвар делают и пьют – чтобы зубы не шатались.
Женщина, закутанная в одеяло, пытается приподняться на кровати и посмотреть на стоящие на столе ветки.
– Да… – шепчет она. – Ну и праздник у нас… Ну и Новый год…
– Ничего, – стараясь говорить бодро, девочка поправляет подушку под маминой головой и, пошатываясь от слабости, идет к выходу из комнаты. – Сейчас нарядим – будет повеселее. Петя, иди сюда! Поможешь игрушки достать!
Общими усилиями брат и сестра достают из кладовой фанерный ящик и открывают крышку. Внутри, переложенные клочками ваты и мятыми газетными листами, лежат елочные игрушки. Простые и дешевые, которые были в каждой ленинградской семье, – но сейчас, в блокадном городе, этот фанерный ящик кажется настоящей шкатулкой с сокровищами.
Внезапно девочка вздрагивает, как будто вспомнив что-то важное, и начинает копаться в ящике дрожащими руками, разгребая позвякивающие игрушки и разбрасывая в стороны клочья бумаги и ваты. Радостно вскрикнув, она вытаскивает с самого дна нечто маленькое и блестящее.
– Неси молоток! – командует она брату. – Где-то в прихожей должен лежать!
– Машка, – опасливо смотрит на нее Петя, – ты с ума сошла?
– Смотри. – Маша подносит к носу брата грецкий орех, оклеенный фольгой, с нитяной петелькой сверху. – Что это?
– Ну орех…
– Правильно. А как мы их делали, ты помнишь?
Петя помнил. За несколько лет до войны он был совсем еще карапузом, но «помогал» делать елочные игрушки, в изготовлении которых принимала участие вся семья. Тогда эта семья была гораздо больше… Однажды мамин брат привез с юга большой пакет грецких орехов. И часть их решили пустить на новогодние украшения. Обычно орешек, предназначенный на елку, осторожно располовинивали при помощи ножа или отвертки, вытаскивали съедобное ядро, а потом вкладывали между половинками скорлупы петельку из ниток или тесьмы и склеивали их. После чего обертывали орех фольгой. Но в тот раз несколько орехов не стали раскрывать – просто закатали их в фольгу и прилепили к ней петельки. И именно эти орехи сейчас могли спасти жизнь трех человек.
И вот уже Петя вместе с сестрой, забыв про ненаряженные новогодние ветки, копается в ящике. Один орех… Второй… Третий… Почти два десятка грецких орехов, оклеенных фольгой или яркой бумагой, сложены в кучку рядом с фанерным хранилищем новогодних игрушек.
– Тащи молоток, говорю! – Маша на всякий случай проверяет, не закатились ли еще несколько орехов в углы ящика.
И вот с первого ореха содрана блестящая оболочка, а его твердая скорлупа раскрошена ударами молотка. Не с первого раза, уж очень мало сил осталось у брата и сестры. Но содержимое орехов – возможно, их единственная надежда на спасение.
Старые елочные игрушки – это возможность ощутить связь времен и поколений
– …Конечно, – говорит бабушка Маша, – ядра орехов подсохли, сморщились, а два или три ореха изнутри попросту сгнили. Мы растерли молотком уцелевшие ореховые ядрышки, смешали их с горячей водой – получилось несколько ложек такой вот ореховой каши. Мне тогда казалось, что я в жизни не пробовала ничего вкуснее, хотя орехи были горькие и пахли клеем. Но они помогли нам продержаться еще немного – а через два дня нас, еле живых, вывезли из города по Дороге жизни. И с тех пор я всегда вешаю на новогоднюю елку оклеенный фольгой орешек… Вот такое у нас получилось новогоднее чудо.
