Глава 29
ЖИЗНЬ В ДЕРЕВНЕ

Дышу наконец с огромным удовольствием свежим воздухом на улице, поглядывая, как лошадка откладывает на дороге лепешки навоза и громко пускает газы, задрав вверх хвост. Лет уже тридцать пять на телеге не катался, а звучное испускание воздуха животинкой меня не пугает после поездки в плацкартном вагоне по немалой такой жаре.

Как говорится, здравствуй, советское детство!

После целого дня сногсшибательных запахов от жареных и вареных, уже немного подпорченных куриц, соленых огурцов и резко пахнущих нашатырем яиц, усыпавших своей скорлупой весь пол в вагоне. После могучего храпа соседей и внезапного пердежа в ночи, когда только прячешь голову в тощую подушку от таких неожиданностей и бытовых неудобств.

Давненько я уже таким экстримом не занимался, теперь вот все наглядно вспомнил и ощутил, впрочем это дело привычки. Как и то, что я сплю в одной комнате с сестрой на узеньком кресле. Стоит только привыкнуть и уже ничего особенно не замечаешь, привычка — наша вторая натура, как мудро выразился первый император всероссийский.

— Бабуля, останови лошадку на минутку, я тут в магазин прогуляюсь, — прошу я ее, когда мы пересекаем центральную площадь города недалеко от места, где когда-то был коварно убит царевич Дмитрий.

Или не убит, данный факт уже не установить достоверно и доподлинно.

Однако его внезапная смерть оказалась еще одной закономерностью в той череде событий, повлиявших на мой родной город очень губительно. Поляки умудрились сжечь его и разграбить целых два раза за все Смутное время, убив множество жителей при этом.

Забегаю в универмаг и точно, с удивлением обнаруживаю какую-то неизвестную мне марку французской туалетной воды, одиноко стоящую на полке хозяйственного отдела по двадцать пять рублей.

Забираю сразу два флаконов, больше мне не продают и недоверчиво смотрят на зеленую бумажку в пятьдесят рублей у меня в руках.

— Откуда деньги то такие, малой? — спрашивает пожилая тетка.

— Ленинскую премию получил! За доказательство теоремы Ферми! — отвечаю я и быстро покидаю магазин, сверкая неимоверно модными здесь кроссовками.

Это, конечно, не настоящие духи Клима, просто фирменная туалетная вода, однако свои пятнадцать-двадцать рублей прибыли она принесет в будущем такому ловкому парню, как я.

Нет, это все же оказалась известная марка, с трудом я разбираю надпись золотом на белой коробке — Ив Сен-Лоран с французскими иероглифами, значит точно хорошо заработаю.

— Купил чего, внучек? — бабушка подслеповато щурится на меня сквозь треснувшие очки.

— Купил, бабушка, полезная вещь в хозяйстве, продам потом с прибылью, как настоящий кулак, — отвечаю я, пряча упаковки в свой чемоданчик подальше.

Бабушка ко всем моим затеям относится одобрительно и никогда меня не ругает.

Лошадь шагает медленно, солнце слепит глаза, мы переезжаем плотину, потом завод минеральной воды, которая вроде не уступает «Боржоми» по качеству или даже превосходит грузинский продукт. Потом спускаемся на левый берег и вскоре проезжаем мимо дома, который когда-то построили родители, где я прожил до четырех лет.

Я опять убегаю посмотреть на это место, не был там уже лет сорок, хочется восстановить в памяти картинку.

Еще километр поездки по городу и пять по лесной дорожке, затем виднеется сначала одна деревня, Баскачево, потом следующая, где мы сейчас живем, Петряево. Асфальтированная узкая дорога уже построена, теперь молоканка постоянно катается с фермы в город, не подпрыгивая на ухабах проселка и не взбивая из молока сметану.

— Как там Мишка Телегин поживает, дружок мой? — спрашиваю я задремавшую бабулю, пока лошадь сама идет по знакомой дороге.

— Стадо колхозное пасет теперь, отцу помогает.

Понятно, схожу с ним пару раз, помогу стадо вести по не очень глубоким оврагам и лесным тропкам к Волге.

Радостная встреча с дедом и дядей, потом сытный обед и я отправляюсь прогуляться по деревне, весь донельзя такой модный и крутой для местных.

Однако вижу сразу, что заброшенный дом между нашим домом и домом бабушкиной сестры, стоящий около пруда со здоровенными зелеными лягушками, тоже кем-то куплен, теперь я с интересом рассматриваю новых жильцов и зеленый «Москвич» рядом с ним.

Точно, в той жизни после восьмого класса я ездил на Украину и чуть не помер там с тоски без нормальной рыбалки и друзей, а в этот дом приехали москвичи с красивой дочкой, как мне потом рассказывал Мишка.

Кажется, на год младше нас с ним. Поэтому я сразу подхожу к новым соседям, здороваюсь со всеми сразу — бабушкой, супружеской парой и хорошенькой черноволосой дочкой.

— Добрый день! Вы из Москвы? А я из Ленинграда! Хорошо, что приехали сюда, веселее будет. Городским проще между собой общаться, чем с местными! — вежливо знакомлюсь я с присущей мне теперь постоянной уверенностью.

Да, девчонка реально красивая, как мне Мишка потом и рассказывал, но я с ней так и не встретился в той жизни. Похоже, не очень понравилась девчонке и ее родителям деревенская жизнь, хотя старики продолжали там жить летом и дом даже покрасили в голубой цвет.

Даю диспозицию новичкам, где живу я, где мои троюродные брат и сестра и чем тут можно заниматься вообще, потом ухожу к родственникам.

— Отлично, есть с кем пообщаться еще в деревне.

Сам то я почти местный, знаю всех и все меня знают, однако деревенские парни народ тяжелый по отношению к посторонним, прочувствовал не раз это на своем опыте. Недаром дружу плотно только с приехавшим из соседнего города приятелем, его родители подались сюда в колхозную деревню именно за предоставляемым жильем. Теперь живут в бывшем клубе, закрытом в деревне из-за недостатка молодежи, вместе с еще парой цыганских семей, решивших остепениться на какое-то время.

Мать на ферме коров доит, отец стадо пасет, небогатая такая совсем семья, однако приятель вполне воспитанный и легкий на подъем. Только теперь мало будем видеться, гонять двести коров с телятами два раза в день, с шести утра до обеда и после обеда до восьми вечера, километров по десять каждый раз по лугам и лесам — не останется у него сил вечером на погулять.

Я стану пропадать на рыбалке утром, днем и вечером, как обычно сушить рыбу на чердаке или есть ее зажаренной на сковородке бабулей. Молоденькие щучки именно на сковороде очень хороши, хотя можно их вялить тоже.

Я все же перевыполнил свой план по набору веса на целый килограмм, в последний раз, когда взвешивался на секции, весы показали уже пятьдесят три килограмма. Да и руки стали здорово сильнее, удар точно ощутимо потяжелел, это я почувствовал наглядно. По росту не изменился почти, однако стал заметно плотнее и кое-какие мышцы появились на теле, можно уже раздеться не стесняясь девчонок на пляже деревенском.

Мастерю себе из длинной железки, подобранной в МТС, допотопный турник около входа в дом и теперь постоянно вишу на нем, пытаясь раскачать бицепсы по пять раз в день.

Еще отжимаюсь по десятку подходов ежедневно, особенно когда во время рыбалки нет поклевок, когда особо нечего делать, и нет нужды постоянно насаживать вертких навозных червяков на крючок-шестерку.

Днем хожу с новой соседкой и своей сестрой с братом на местные пляжи. Купаемся, загораем, радуемся жизни, машем руками Мишке, когда он гонит стадо с обеда или на обед.

— Да, в деревне рано начинают работать, печально это, — замечает Оксана, которая симпатичная москвичка.

— А как коммунизм без работы построить? Никак, — достаточно лицемерно начинаю я дискуссию.

— У нас в Москве уже ничего такого не строят. Все деньги делают и живут для себя, в классе ребята делятся на тех, у кого родители катаются в загранку или нет, — немного грустно замечает она.

Оксана совсем худенькая, еще не расцвела по-женски, впрочем поговорить с ней интересно, очень развитая девчонка для своих лет, узнаю про жизнь в столице от нее довольно подробно и обстоятельно.

Самой рассказываю про Ленинград, про его лучшие и самые красивые места. Похоже, что получается у меня это хорошо, теперь Оксана упрашивает родителей купить на работе путевку и свозить ее в город на Неве.

Впрочем, моя сестренка тоже не отстает и начинает обрабатывать мать, что пора бы им съездить к нам в гости на Балтийское побережье.

Где воздух свеж, где бродит ветер твоих надежд…

Правда, в той жизни так они и не приехали, хоть и ближайшая родня, так и не вырвались из Рыбинска, где сейчас живут, пока был на дворе социализм. А потом они совсем не смогли перестроиться в новой реальности и жили совсем небогато, там уже не до путешествий в культурную столицу оказалось.

Да, времена такие на дворе, не заселишься в какой хочешь и можешь себе позволить по деньгам отель. Везде все гостиницы заняты постоянно, без блата, служебной брони или профсоюзной путевки никуда не попадешь.

Переночевать можно только у родственников на полу, ибо лишних кроватей и комнат тоже не имеется у советского народа. В основном так и путешествуют простые советские люди, когда приезжают в красивый город не по служебной необходимости, а по своему собственному желанию.

Да и мы тоже в Киеве или Бердичеве ночевали только у родни, про гостиницы и не думали никогда.

Так и живу теперь привольной жизнью в деревне, качаясь изо всех сил на перекладине и радуя бабушку повышенным аппетитом, общаясь с родственниками и интеллигентной москвичкой. Еще все вместе играем в карты по вечерам у моих родственников, пока вдруг не пришло мне время потерять свое нынешнее состояние девственника.

Да, про такой вариант я вспомнил, когда в деревню на неделю приехала погостить к родне девушка на год старше меня, уже закончившая девятый класс в моем родном городе.

Да, натурально вспомнил, как будучи тогда старше на один год, непроходимо тупил в такой вполне понятной теперь ситуации. Когда она проходила мимо меня, сидящего на берегу с удочкой, прогуливаясь дальше по ручью и иногда так завлекательно с поволокой в глазах посматривала в мою сторону.

Гуляет Катя в дневное время и даже вечером в голубом открытом купальнике и выглядит очень секси, прямо на все тысячу процентов. Однако я все равно безбожно тупил и ни разу не отправился следом, чтобы нарвать ей букет полевых цветов или почесать спинку.

Только топил немного в воде по случаю, когда мы купались рядом и таким образом экзамен на хоть какую-то относительную взрослость не сдал абсолютно.

Даже вспоминать неловко про такую незадачу оказалось со временем, уж больно заманчиво тогда посматривали на меня, покачивая красивыми бедрами.

Зато теперь уговаривать меня не придется, я и сам кого хочешь уговорю, один вопрос меня только интересует, когда я узнал о ее появлении в деревне.

После девятого класса Катя такая же взрослая девица, как казалась мне после десятого?

Теперь я перекинулся с новой девушкой парой слов, показал, что настроен достаточно по-взрослому, выдал несколько креативных комплиментов и на следующую рыбалку отправился, захватив с собой большое покрывало с кровати у бабушки. Сижу в проходном месте, вытаскиваю мелочь из воды и жду именно ее.

Даже мыло взял хорошее, чтобы руки отмыть от рыбы и червей, вот я какой предусмотрительный теперь стал со своими взрослыми мозгами.

Так все и произошло, как я надеялся. Катерина появилась днем, огляделась по сторонам, не видно ли кого из деревенских рядом и приветливо поздоровавшись со мной, направилась гулять дальше по берегу, перейдя на ту сторону ручья.

— Кажется, она такая же созревшая, какой оказалась через год! — заметил я по ее выдающейся фигуре.

Вообще гулять в таком заманчивом виде по довольно необитаемым местам пустого берега реки около заросших кормовым клевером полей — это довольно опасно. Пусть до деревенского пляжа пару сотен метров, однако если тебя ударят по красивой голове, никто этого не услышит, тем более, что там никого и нет сейчас.

Но в те исторические времена, похоже, о маньяках и их злодеяниях ничего не слышали и не знали, только этим я могу объяснить такое вызывающе раскрепощенное поведение Кати.

Раз оно имеется — это поведение, я хочу им воспользоваться на все свои возможности.

Поэтому я прячу удочку под берегом, тщательно мою руки с мылом, подхватываю свернутое покрывало и мчусь следом за успевшей скрыться из виду за деревьями девушкой.

Собираю по дороге букет из полевых цветов и прочих ромашек, вскоре догоняю Катю, остановившуюся на месте, когда она услышала мои шаги следом.

Сначала выдаю девушке букет за неземную красоту, потом непринужденное общение на поводу полевых цветов и радостей деревенской жизни. Затем галантное предложение присесть и вместе любоваться речкой, тем более, что здесь, на этом романтическом берегу нам никто не помешает общаться.

Я расстелил покрывало на берегу и присел сам, приглашая занять место девушку на другом конце большого покрывала, что она и сделала. Интересно ей, как у меня получится что предложить из волнующего времяпровождения.

Пришлось минут двадцать проявлять свое обаяние и вести взрослую такую беседу, прежде чем Катя на что-то про себя решилась. Решилась дать мне шанс. Облизнула заманчиво губы и откинулась на локти, эффектно выставив свою немаленькую грудь, иносказательно приглашая меня к немного другим занятиям.

Типа, сколько можно языком болтать?

Только я прилег рядом с ней, как аромат молодого тела красивой девушки проник ко мне в ноздри и я понял, что могу зайти далеко. Гораздо дальше, чем с Юленькой, так здесь и случай совсем другой, вообще совсем другой.

Не знаю, вероятнее всего, что девушка не собиралась заходить так далеко со мной на первом свидании. Однако мои очень опытные руки и губы, а еще слова, сказанные вовремя именно тогда, когда им положено произнестись по сценарию, оказались теми факторами, которые довели нас до самого конца процесса соблазнения.

Как я и рассчитывал, Катерина оказалась уже совсем не девственница, поэтому покрывало не испачкалось молодой кровью, зато почувствовало на себе все мои фантазии. Показав, что я надежно контролирую свое семя и опасность залететь ей не грозит совсем, я совершил два приступа, во время которых доводил девушку до оргазма без особого труда.

Все же она оказалась, к моему счастью, легко возбуждаемой и достаточно сладострастной, чтобы дать совершить с собой едва знакомому парню все те интересные вещи в укромном месте на берегу реки.

Когда мы уже заканчивали второй подход, раздались чьи-то голоса около места моей рыбалки, где тоже часто купаются местные жители и дачники.

— Кажется, это моя сестра с братом и недавно приехавшая в деревню Оксана из Москвы, — шепнул я на ушко замершей подо мной девушке.

— Не будем показываться им на глаза, — предложил я и получил подтверждение, что веду себя правильно.

Мы оделись полностью, покрывало я спрятал в кустах и ушли к следующему ручью, вдоль которого пересекли поле с клевером, где вышли на проселочную дорогу, как будто мы просто и невинно гуляем.

Я проводил Катю до деревни, договорился о встрече на вечер и пообещал принести ей подарок, который девушке точно понравится. Необходимо закрепить наши отношения по взрослому, как я отчетливо чувствую, чтобы поддержать у нее интерес к новым встречам.

Вечером так же встретил ее около реки, подарил упаковку с туалетной водой от французского дизайнера, чем изрядно удивил ее и произвел впечатление серьезно заинтересованного в дальнейшем общении парня. Пусть и выглядящего не очень представительно, однако по своим поступкам вполне себе взрослого.

Сейчас конец июня, впереди еще много времени и вся жизнь, поэтому я хочу продолжить общение с Катериной до конца своего отпуска.

Готов даже приезжать в город, правда, там не получится так красиво заниматься любовью совсем голенькими на берегу реки, точно найдутся поборники нравственности и морали, обломают нам весь кайф.

Возможно, что у нее дома окажется свободно, если родители работают каждый день?

Зато здесь, в деревне, нам никто не помешает добраться до космических высот с моим знанием и опытом…

В горкоме города Шахты снова собрание в узком кругу.

2-й Секретарь приглашает из приемной Полковника и Прокурора, сразу извиняется перед ними за время ожидания, которое им пришлось провести в приемной.

— Вызывали на селекторное совещание с обкомом и задержали по итогу. Что у вас есть нам рассказать, Виктор Степанович? — обращается он к Полковнику, сразу переводя разговор на ту тему, из-за которой они собрались сегодня.

— Да вы знаете, уже есть, что рассказать, если вспомнить про по анонимки. Отчасти они снова подтвердились, именно та последняя, которая третья по счету.

— Так, в чем-то еще подтвердилась? После того случая?

— Просто найдена новая жертва. Около трассы Новочеркасск — Багаевская, в лесополосе около поселка Донской, девочка, тринадцать лет. У нее выколоты глаза, всего нанесено двадцать два удара ножом. Пропала двенадцатого июня, найдена позавчера, двадцать седьмого июня.

2-й Секретарь снова перечитывает последнюю анонимку и поднимает голову:

— Забыл, что дало наблюдение за Чикатило? В тот раз?

— Ничего не дало. За эти два дня он не показал ничего сильно предрассудительного. Правда, что он делает на работе или дома, мы не знаем, мои люди наблюдали за ним только на улице, — докладывает полковник.

— А теперь?

— А теперь у него нет алиби на день пропажи девочки, он уезжал из Шахт в тот день на своей машине, это установлено точно.

— И ваше мнение, Виктор Степанович?

— Кажется, это он. Я установил за ним плотное наблюдение и уже получил два доклада, что он активно разговаривает с детьми на улице. Мои люди расспросили одного мальчика, тот рассказал, что высокий дядя предлагал ему сходить погулять. Тут подошла мама ребенка, Чикатило даже поговорил с ней, произведя хорошее впечатление на женщину и похвалив ребенка…

— Так кто же тогда нам помогает, разоблачая маньяка? Если, конечно, это именно он маньяк?

— Не могу сказать, кто отправляет анонимки, однако детали убийств, описанные там, полностью совпадают с теми, которые произошли здесь в области. Такое ощущение, что сам убийца делится с кем-то тем, как именно издевается над своими жертвами. Теперь я с каждым днем все больше думаю, что именно Чикатило не случайно тогда засветился в деле первой жертвы, Елены Закотновой, когда он не был допрошен. Есть у него определенный, уже зафиксированный именно моими сотрудниками, интерес к несовершеннолетним детям. Правда с Ларисой Ткаченко у нас не может оказаться никаких доказательств к сожалению. Уже прошел уже целый год со дня убийства, однако то, что с ней случилось, очень похоже на описание в анонимке.

— Сейчас что-то можно предпринять, вы как полагаете? — интересуется очень серьезно 2-й Секретарь.

— Хочу вам задать такой вопрос. Подозреваемый — член партии, как вы знаете. Поэтому я хочу спросить, как городской комитет партии отнесется к тому, что за гражданином Чикатило установят постоянное наблюдение?

Пока в горкоме города Шахты ведутся такие осторожные переговоры между руководящей и направляющей силой советского государства и исполнительными на местах органами, я ничего о них не подозреваю и продолжаю радоваться жизни…

Уважаемые читатели, первая книга, достаточно такая в некоторых главах автобиографическая, закончена.