Глава 15
— Олег Георгиевич, привет, это Чарушин. Есть минута?
— Привет, — как всегда немного вальяжно ответил мне начальник отдела. — Слушаю.
— Госпожа Метельская, — чуть запнувшись, продолжил я, — ей доверять можно?
На самом деле данный вопрос в общении с конкретно этим человеком прозвучал не то что не слишком корректно, но и просто не слишком разумно, как-никак они из одной системы. Да и не задал бы я его, если бы не случилось нашего со Светланой разговора в лесу. Слишком к ней тянулись травы, как к своей. И деревья, словно древнегреческий хор, вступили в разговор, когда та завела речи на тему, чьи в уральском лесу шишки.
Знаю я, когда такое случается. Видал пару раз раньше. Впрочем, об этом моменте я в разговоре лучше упоминать не стану, чтобы раньше времени мою новую знакомицу в глазах коллег не палить. Данный факт можно и на потом придержать.
— А что тебя смущает?
— Слишком уж рьяно Светлана за меня впряглась, — пояснил я свою позицию. — Знаю, что ты перед ней за меня слово замолвил, и его весомость мне тоже известна, но все же. И тем не менее — не всякий так за своего родного встанет, а я ей даже не троюродный. С чего бы? Может, мне не все известно? Или тебе?
— Может, — выдержав паузу, подтвердил Ровнин. — Но тебе всего знать и не нужно. Зачем?
— Спорный вопрос. У нас тут каша заварилась неслабая, знаешь ли, скоро под землю придется лезть. Там темно, тесно, страшно, потому абы кого туда брать с собой не хочется.
— Резонно, — признал мою правоту начальник отдела, что, впрочем, ничего не означало. Его согласие что ветер — есть он есть, всем лицом чуешь, но пощупать не получится. — Но ты же понимаешь, что я все равно тебе всего не расскажу? Потому просто прими как данность — Света твой союзник. Может, единственный из всех тех, кого ты с собой на Урал утащил. И именно ей доверять куда разумнее, чем Марго или ведьме из Марфиного выводка.
— Ведьму я с собой не брал, — хмуро возразил я. — Она сама сюда поперлась. Уселась на хвост, как чирей на нос — с ходу не стряхнешь и не выдавишь. Кстати, кроме нее, тут кое-кто еще из столичных гостей нарисовался.
— Твоя бывшая? — иронично осведомился Ровнин. — В курсе. Более того — знаю, кто ее наниматель. Врать не стану, специально в данном направлении не копал, информация пришла случайно, довеском.
— Был бы очень признателен. — Я даже остановился у лифта, который уже открыл передо мной свои двери. Мало ли, вдруг сигнал пропадет? — Кто же такой шустрый?
— Игнат Траянов, — выдержав необходимую в подобных делах паузу, поведал мне собеседник. — Наследник древних богов и конченый псих, как по мне. И денег он Виллеруа на пару с ее подругой, по моим сведениям, зарядил столько, что эти двое полстраны носом вспахать должны. Там такая сумма, что даже я рот открыл. Годовой бюджет моего отдела меньше!
— С подругой? — удивился я. — С какой подругой? Я с Майей сегодня нос к носу столкнулся, не было там никакой подруги. Мужичок присутствовал, с на редкость противной рожей, он же ее и в Москве сопровождал. Очень на покойника похож, разве что только рожа не синюшная.
— И тем не менее. Да ты ее знаешь наверняка. Это Ровена. Ну, та, что в миру госпожа Кукушкина.
Ну да, кого-кого, а ее я помню замечательно. Экстрасенс, цифролог, составитель натальных карт и еще бог весть кто. И ведь ни разу не было, чтобы при личной встрече сия особа мне какую-то гадость не сказала и не упомянула о том, что все расклады таро, которые она делала на наш с Майей брак, указывали на одно — горе ждет ее подругу, пока мы вместе. Про то, что она плела за моей спиной, я вообще говорить не стану. И потому что не знаю, и потому, что уверен — ничего хорошего.
Но каков Траянов, а? Интересно, откуда он столько денег взял? Гонора-то у него на сотню человек хватит, это да, а вот с деньгами так себе. Настолько, что он в ломбард, тот, что на Кузнецком мосту, пару фамильных ценностей заложил, да так их и не выкупил в результате.
Ходили слухи, что после их прибрал к рукам Хранитель кладов, который часто гоняется за ювелиркой с историей. Игнат каким-то образом сумел его разыскать, пытался стребовать свое бывшее имущество обратно, но не преуспел, после чего объявил несговорчивого парня своим личным врагом. Так это или нет на самом деле — не знаю, но верю. Характер у обоих не сахар.
А теперь вон как — Майю нанял, а она девочка сильно недешевая. В смысле как профессионал, разумеется.
— Неудивительно, что тут нас недолюбливают, — вздохнул я. — Они нам отправляют мед, лес, чугун и отличный рок, а мы им поставляем малахольных, фриков и госпожу Кукушкину собственной персоной. Тут любой возмутится.
— Однозначно, — согласился со мной Ровнин.
— Но вы знаете не все. Тут же еще и Голем.
— Голем? — А вот теперь я Олега Георгиевича, похоже, зацепил. Этого он точно не знал. — Антонов? Ты уверен?
Ну да, у Голема, как и у любого другого человека, имя-фамилия тоже есть, так-то товарища зовут Олегом Антоновым. Правда, Ровнин, наверное, единственный, кто их пускает в ход. Ну и еще мама Големова, скорее всего, если, конечно, она еще жива.
— Лично созерцал его рожу несколько часов назад, — уведомил я его. — Радости не испытал при этом никакой. Все как всегда — одет с иголочки, пистолеты под мышками, в глазах желание кого-нибудь убить.
— Если еще пара персоналий такого уровня в Екатеринбург переберется, то и нам всем туда придется откочевывать, — невесело пошутил начальник отдела. — У вас там интереснее, чем у нас тут. Но лично тебе я посоветовал бы не мудрить, а взять билет на ближайший рейс и отправиться домой. Репутация репутацией, а голова — она одна. Что до заказчика — вернешь аванс, извинишься. Если хочешь, то я могу за тебя слово замолвить. Он кто? Я же его наверняка знаю, да?
— Он человек, — ответил я. — Олег Георгиевич, ты же знаешь, что для меня конфиденциальность не пустое понятие. Как и вопросы репутации, о которой ты упомянул.
— Ну, я тебе не родственник и не закадычный друг, убеждать не стану, — согласился со мной собеседник. — Кстати, а что за мальчонка с тобой в аэропорту был? Паша там кое-кого встречал, вас видел.
— Ассистент, — пояснил я. — Специалист по горным системам. Народ не зря говорит: не зная броду — не суйся в воду. Вот, нанял.
Сказал и сразу пожалел. Что Аркаша в горах ничего не смыслит, Светлана поймет сразу же, как мы до них доберемся, а после это станет известно Ровнину. Ну да, мы на самом деле не друзья и откровенничать друг с другом не обязаны, но не люблю, когда меня ловят на вранье.
Ну да слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
— Тебе виднее, тебе виднее, — нараспев протянул Олег Георгиевич. — Но так по всему видно — толковый парнишка. Лицо умное, глаза смышленые… Макс, ты точно мне ничего про него больше сказать не хочешь?
— Так больше нечего, — в тон ему ответил я. — А вы мне про Светлану?
— У вас разные цели, но дорога к ним одна, — отчеканил он. — Так что не менжуйся, Чарушин, она в спину не ударит. Первой — не ударит. Порука — мое слово.
— Этого достаточно. — Я глянул на экран и понял, что время утекает, как вода сквозь пальцы.
— И все же — лучше бы ты вернулся в Москву, — донесся до меня из трубки голос собеседника. — Для всех лучше, и для тебя в первую очередь. Я же знаю, зачем вы все в горы поперлись. Что сопишь? То, что знают двое, со временем становится известно всем. Только остальных мне не сильно жалко, без них воздух в моем городе станет чище. Про Голема уж и не говорю, за него я даже по нашей скудности премию тому, кто его прикончит, готов выплатить.
— А меня, значит, жалко?
— Должок перед Мирославом остался, — помолчав, произнес Ровнин. — Хороший такой, большой, давний. Ему я его уже не выплачу, но ты его ученик, по сути, наследник. Да и польза от тебя какая-никакая моему делу есть, что скрывать. В отличие от остальных путешественников, имеется в виду. Все, разговор окончен. У меня еще хлопот полон рот.
— Спасибо за советы.
— Не за что. Да, и про «Чайф» не забудь. Я на тебя надеюсь!
А в номере, который я покинул, по ощущениям, лет сто назад, тем временем царила тишина. Хорошая такая, одновременно звенящая и давящая на уши. Ну и хаос, как без него. Возникало такое ощущение, что тут потоптался средних размеров мамонт, раскидав по сторонам постельное белье, чайные пакетики, майки и куртки.
Впрочем, тишина долго не простояла. Увидев меня в дверях, все три персоналии, находящиеся в номере и до того сидевшие каждый в своем углу, набрали воздух в легкие и одновременно разразились тирадами, причем на повышенных тонах. Разобрать что-либо в этом потоке сознания было трудно, разве что отдельные фразы удавалось ухватить.
— А она говорит…
— Это же безобразие! Сущее безобразие!
— Да если бы не ты, я бы их до донышка…
— Какое он имеет право!
— А это все финансирует, между прочим…
— Что же мне теперь, вообще не выходить никуда?
— Так-то ты тут должен быть, с нами! И им сказать!
Я послушал это все где-то с минуту, вздохнул, достал из шкафа свой рюкзак, который собрал заранее, на всякий случай убедился, что ничего в нем не убыло, достал из бокового кармана часы Casio Pathfinder, убранные туда накануне, затянул их ремешок на запястье правой руки, убедился, что они работают, закинул на плечо лямку, отметив, что, конечно, весит поклажа неслабо, и направился к двери.
— А мы? — ударил во вновь наступившей тишине мне в спину голос Гели — Макс?
— А вы пропадите, пожалуй, пропадом, — ответил ей я. — Нет, серьезно. Надоела мне ваша компания хуже горькой редьки. Я, блин, чего-то ношусь, пытаюсь свести одно с другим, изыскиваю варианты, как дело до ума довести, а вы как детсадовцы. Нет, понимаю, что это моя работа и мой контракт, но при этом я никого из вас с собой и не звал, вы сами сделали этот выбор. И что? Переругались, разбросали все, спасибо еще друг другу в постели не написали. Какие вам горы? Какой Уфалейский хребет? Песочница на площадке — вот ваш уровень. Потому в магазин, за формочками — и туда, а после, как куличиков налепите вволю — в Москву. Все, бывайте.
Причем это был никакой не воспитательный момент, я на самом деле так думал. Да и потом — они все взрослые люди, та же Марго вообще куда старше меня, о каких нотациях может идти речь в принципе?
Как и о том, чтобы брать эту компанию с собой. Да я от стыда сгорю, если они при Светлане что-то в подобном духе устраивать начнут.
— Кстати, насчет Москвы я не шучу, — обернулся я на пороге. — И чем быстрее — тем лучше. В городе не только Василиса, но и Майя. Но это так, пустяки. К ночи в нем нарисуется Голем, очень злой и потому не знающий жалости больше обычного. И самое позднее часам к двум ночи он придет сюда. Придет-придет, не сомневайтесь.
Аркашу мои слова никак не тронули, он данного имени никогда не слышал, а вот обе дамы, прямо скажем, маленько переполошились.
— Мать твою так! — Марго побледнела, что для вурдалака совсем несвойственно. — Этот-то откуда взялся?
— Оттуда, — показал я пальцем себе за спину. — Более подробной информацией пока не располагаю. Но в том, что он на Урале, даже не сомневайся. Лично видел.
— Стой!
— Стой!
— Макси-и-им!
Ну вот, сразу и единство прорезалось на пару с солидарностью. Нет, все-таки страх — прекрасный двигатель общественного развития, гораздо более эффективный, чем государство, что бы по этому поводу ни говорил учебник по теории права. Эффективнее только автомат системы Калашникова. Кстати — хорошо бы «укоротом» где-нибудь разжиться. Только где? В пещерах он, конечно, будет почти бесполезен, но не только же по ним мне шариться предстоит?
— У вас десять минут, — я показал троице экран часов. — Успеете — молодцы. Нет — уезжаю один. Совсем один. Тут или все — или никто. Время пошло.
Если честно, думал, что хуже всех придется Аркаше, он-то вообще живет в другом номере и наверняка ничего к отъезду не подготовил. Но нет, через пять минут он уже стоял рядом со мной, готовый к отъезду и с рюкзаком за спиной. Причем даже переодеться успел, сменив свой костюмчик на более приличествующие для данного момента джинсы, футболку и куртку темно-зеленого цвета.
Что совсем уж любопытно — и ремни рюкзака все правильно свел, и нагрузку на глазок распределил верно, и тоже нацепил на запястье тактические часы, причем неплохие такие, «трасеровские».
А дольше всех колупалась Геля, которой, казалось, и собирать-то особо нечего. Амуниция на нее не покупалась, рюкзака нет, всего имущества — чемодан. И — фиг. Металась по номеру, как чайка над морем, причитала, что не помнит, куда что засунула, попутно пыталась прибраться, короче — хаос, да и только.
— Марго, крови тебе купили? — следя за хаотичными перемещениями своей помощницы, спросил я у вурдалачки, подошедшей ко мне. — Или этот электровеник опять все забыл?
— Норм. — Воробьева показала мне массивный сверток, который держала под мышкой. — Все здесь. Вот, замотала, чтобы не палиться. Холодильник хороший, забили под завязку, должно хватить надолго.
— И все это очень дорого нам обошлось, — добавил Аркаша печально. — Честное слово, даже не знаю, с какими глазами стану отчет о тратах подавать. Вот что писать в конкретно этом случае? «Расходы на питание кровососущей особи»?
— Сам ты особь, — недобро оскалилась Марго. — И насчет отчета не переживай заранее, не форсируй события. Может, и не надо будет тебе ничего подавать.
— Осталась минута. — Я последовал примеру своих спутников, закинул обе лямки рюкзака на плечи, щелкнул нагрудными замками и достал из кармана смартфон. — Геля, если они останутся здесь, то по твоей вине, потому, когда я уйду, пощады не жди. Хотя, может, Аркаша участие в расправе принимать не станет, поскольку его удар хватит. Такие расходы — и впустую!
Мимо нас по коридору прошли две девушки в вечерних платьях, как видно, собиравшиеся посидеть в баре отеля. Наш внешний вид и особенно массивные рюкзаки, похоже, вызвали у них некоторое недоумение, выразившееся в перешептывании, а после и смехе, из числа тех, когда понять невозможно — то ли они над тобой смеются, то ли нет. Вроде по всему — да, но чего тогда не оборачиваются?
Впрочем, их можно понять. «Высоцкий» не турбаза, спору нет, такое тут увидеть не рассчитываешь. Хотя, с другой стороны, и странного ничего в нашем поведении не нахожу. Где ж еще пешим туризмом заниматься, как не на Урале? В плане красот и интересности он даже Карелию и Русский Север, пожалуй что, делает. Опять-таки — можно подумать, что Строгановы и Ермак в свое время сюда приехали «Мартини Драй» пить и в караоке «Шальную императрицу» орать. Извиняюсь, «Шального государя», тогда императрицами на Руси еще не пахло.
— Успела! — тяжело дыша, сообщила мне Геля, показывая маленький желтый чемоданчик. — Можем идти!
— Шапито, — прокомментировала увиденное Марго. — Нет слов!
— И не надо, — посоветовала ей моя помощница. — Хотите, я чего-нибудь еще могу понести? Только не очень тяжелое.
Скажем прямо — отъезд незамеченным не прошел наверняка, поскольку наша колоритная компания сначала произвела впечатление на госпожу любезную публику на ресепшен, когда мы номера сдавали, а после и у входа в отель. Еще и рюкзаки мы взяли оранжевого цвета, блин.
Да-да, непрофессионализм жутчайший, и я это понимаю, и Светлана наверняка тоже данный момент в голове держала. Но ситуация такая, что времени в обрез, потому пришлось вот так палиться. Блин, ведь я еще в самом начале чуял, что выйдет нам этот пафос боком, потому и не сильно одобрил выбор отеля. Живи мы где-то на окраине, в обычном двухзвездочном мотеле, и не возникло бы никаких проблем, кого ты там удивишь рюкзаками и снаряжением? Вернее — кому до него есть дело. А в центре города подобное проходит под категорией «ишь ты, эка невидаль».
Так что, сидя в микроавтобусе, который приехал за нами, я то и дело поглядывал назад, прикидывая, в какой из машин сидит Майя, а в какой Василиса. Ну или те, кого они за нами поставили приглядывать. А в том, что среди десятков автомобилей, мчащихся по вечерней дороге, имеется «хвост» — не сомневаюсь.
— Хорошо, что под сумерки отправились в путь, — цыкнула зубом Марго. — Не поверишь: что сегодня, что вчера боялась того, что непременно посреди дня придется куда-то мчаться. Еще и ни тучки на небе, как назло.
— Ничего, эти радости бытия тебя не минут, — посулила ей Геля злорадно. — Даже не сомневайся. Не знаю уж, когда и куда, но мы точно…
— Цыц! — перебил ее я. — Сидим, смотрим в окно, наслаждаемся поездкой.
Просто кто-то из наших друзей наверняка с водителем после побеседует, а то и не раз, вытащив из него в результате все, что только можно. Потому, чем меньше он услышит, тем лучше и для нас, и для него.
Хотя, конечно, я вообще переоцениваю сейчас собственную ценность, а то и просто дую на воду. Голем ведь, по сути, ехал не за мной, а за Геннадием Мефодьевичем, Васька запросто может просто пытаться доказать Марфе то, какая она умница-разумница, что же до Майи… Ей всегда нужно все то, что я пытаюсь добыть или разузнать. Предметы, свитки, амулеты, обереги, старые карты — все. То ли из принципа, то ли из вредности, то ли из неспособности самой достичь чего-то — без понятия.
Так что, возможно, все не то, чем кажется.
А если то?
Потому лучше подстраховаться по всем направлениям, и тогда в случае, если ночью по нашу душу пожалуют незваные гости, лично мне себя будет упрекнуть не в чем. А еще я очень жалею о том, что не захватил из Москвы с собой акустический сейф, сейчас он был бы совсем не лишним. Не выкидывать же трубку в окно автомобиля, как это происходит в сериалах? Васька ладно, она ведьма, а не промышленный шпион, а вот у Майи ума на то, чтобы попробовать меня найти по сигналу телефона, хватит. И денег тоже, если верить Ровнину.
Вот все же интересно — кто выступил инвестором Траянова, а? И зачем? Какова конкретная цель такой щедрости? Все знают, что этот товарищ всегда больше говорит, чем делает. Мирослав его вообще презирал, причем особенно это и не скрывал даже.
Вот так, за мыслями о том и о сем, я потихоньку добрался до точки назначения. Пока все шло так, как планировалось, из машины, которая остановилась у входа в гостиницу «Каменка», мы выбрались в сумерках, которые уже очень скоро должны были смениться ночной теменью.
— Куда дальше? — поинтересовалась Геля, зябко обняв себя за плечи. — В отель? А чего мы тогда из «Высоцкого» свалили? Стоило менять шило на мыло?
— Отели для слабаков, а мы не таковы, — ответил ей я, забрасывая рюкзак на плечи и подмигнув девушке, курившей у входа в отель. — Мы пойдем другим путем. Ага, нам туда!
Речь шла о «лукойловской» заправке, про которую мне говорила Метельская и красноватая подсветка которой была видна даже отсюда. Ну а где-то там, уверен, найдется и закусочная, которая является конечным пунктом нашего сольного рандеву.
Дорога к заправке заняла у нас минут десять, причем в одном месте она проходила через узенькую лесополосу, заросшую молодыми деревцами, где на Гелю немедленно набросились комары, что вызвало у нее немалое негодование.
— Да что вы ко мне привязались? — шипела она, размахивая руками. — Чем я вам так понравилась? Жрите лучше вон Аркашку!
— А чего это меня? — справедливо возмутился юноша, который, к его чести, за всю дорогу не задал мне ни одного вопроса и не проявил ни малейшего возмущения происходящим, кроме конкретно этого случая. — И вообще — не ты ли вчера говорила, что у мужчин и женщин равные права? Вот, пожалуйста, комары полностью согласны с твоей феминистической позицией!
— Жрите ее, братики-комарики! — хихикнула Марго, которой кровососущее племя было вообще не страшно, поскольку она сама к нему принадлежала. — Приятного аппетита!
«Дубрава» обнаружилась в дальнем углу заправки, вернее некой обширной площадки, на которой нашлось место всему, даже палатке с неожиданным в этих краях названием «Сербская плескавица», из которой, к слову, очень и очень аппетитно пахло.
Геля нырнула в освещенное нутро небольшого кафе первой, за ней проследовали Марго с Аркашей, я же немного задержался в тени здания, глядя на дорогу и освещенную площадку заправки, высматривая серый «тигуан». Ясно, что Майя могла сменить машину, но вдруг?
Как ни глазел, ничего такого не приметил. Ни «тигуана», ни просто неприметных автомобилей, которые стоят и невесть чего ждут, в поле моего зрения не попало.
В кафе было тепло, душевно, немноголюдно и не шумно, что особенно приятно. Нет, гробовой тишины, конечно, тоже не наблюдалось, и музыка какая-то блюзовая играла, и мужички, пившие пивко под сушеную рыбку неподалеку от того стола, что заняли мои спутники, время от времени весело похохатывали, но это не напрягало, скорее создавало приятную атмосферу.
— Я тебе бургеры заказала, — сообщила мне Геля с гордостью. — Два. И кофе.
— Хорошо, — одобрил я ее инициативу, доставая из кармана смартфон и кладя его перед собой. — Теперь главное, чтобы заказ успели принести до того, как нам придется отсюда уходить.
Светлана объявилась только через час, когда мы и поесть успели, и кофе напиться, и даже с собой еще снеди заказать. Неудобно как-то в гости с пустыми руками идти.
— Выходите из кафе и топайте по обочине, — велела она мне. — Как тормозну — загружайтесь быстро, не тупите.
— Принял, — ответил я. — Что за машина?
— Поверь, у нас на трассах одиночных пассажиров доброй волей еще могут взять на борт, но такую пеструю компанию, как у вас, только за деньги. Так что не переживай, посторонний не остановится.
Что да, то да, компания пестрая — трое с оранжевыми рюкзаками, одна с желтым чемоданчиком. К тому же Марго вдобавок повязала голову невесть откуда у нее взявшейся банданой с черепами и костями, а Аркаша окончательно добил меня, напялив на себя шляпу, вызвавшую ассоциации с Джоном Вэйном, Ли Ван Клиффом и прочими героями вестернов, которые так любил смотреть мой отец.
— Ты где это взял? — обреченно спросил я у него. — А?
— Купил, — с гордостью ответил молодой человек. — В конце концов, финансирование и на меня распространяется. Вот, настоящий «Стетсон».
— Господи, помилуй меня, грешного, — пробормотал я, а после, глянув на эту парочку, достал из кармана рюкзака «нордкаповскую» тактическую кепку и напялил ее на себя.
— А у меня волосы и так красивые, — окинув нас взглядом, сообщила Геля. — Мне их прятать незачем.
До того момента, как перед нами тормознул потрепанный синий микроавтобус, мы, наверное, километров пять по обочине отмахали, не меньше, причем в густой ночной темноте. Скрежетнула, открываясь, дверь, и до меня донесся голос Светланы:
— Грузимся! И быстро!
Первой в салон забралась Геля, всю дорогу ругавшая на чем свет стоит сразу все и всех — комаров, ночную прохладу, производителей обуви, которые думают, что в ней только по асфальту ходить будут, и неожиданно себя саму за то, что вместо Турции сюда устремилась. Последнее меня, прямо скажем, почти шокировало.
Следом за ней отправились рюкзаки, причем тот, что забросила в микроавтобус Марго, сто пудов случайно угодил в мою помощницу, моментально начавшую снова ругаться.
Ну а я сам устроился на сиденье рядом с Метельской, успевшей не только сменить машину, но и переодеться.
— Вроде все чисто, — сообщила она мне. — На заправке никто не маячил, у ресторана тоже, за вами не ехал. Хотя, конечно, гарантий никаких нет. Ну да ничего, мы еще в одном месте проверимся, так, чтобы наверняка. А пока давайте складывайте свои смартфоны вот в эту коробку.
Акустический сейф! Не такой, как у меня, но хороший, я знаю эту модель.
— Как мысли мои прочла, — с удовлетворением заметил я, убирая телефон внутрь коробки. — Только-только об этом думал.
— Мы тут тоже не пальцем деланы, — с достоинством ответила оперативница и щелкнула ногтем по козырьку моей кепки. — Давай передавай назад.
Машина заурчала мотором и двинулась в темноту.
— Макс, а это кто? — осведомилась из темноты салона Геля. — И как я без телефона буду?
— Это Светлана, — объяснил я. — Человек хороший, надежный, проверенный, к советам…
— Указаниям, — поправила меня женщина.
— И указаниям которого следует прислушиваться.
— Это с ней он водку вчера в ресторанном кабаке жрал, — добавила Марго. — Причем не сказала бы, что сумел перепить. Уважаю!
— С тобой у нас потом отдельный разговор состоится, — сообщила ей Метельская. — С глазу на глаз.
— О как. — По интонациям вурдалачки я понял, что ей услышанное сильно не понравилось. — Кажись, поняла я, откуда тут ноги растут. Ладно, пообщаемся.
— Не раскрыта тема того, как я без телефона жить буду, — снова подала голос Геля. — Как маме звонить? И новости читать?
— Никак, — в один голос коротко объяснили ей мы со Светланой, а после я добавил: — Клади давай. А то выкину!
— Смартфон? — уточнила Марго. — Или его владелицу?
— Вот недаром я всегда была уверена в том, что от вас, вурдалаков, один вред! — пробормотала Геля, убирая спорный предмет в коробку. — От всех, кроме Модеста Михайловича. Но он, скорее, подтверждает правило, чем его опровергает!
Место проверки, о котором вела речь Метельская, находилось за полусотню километров от того кафе, где мы так перекусили. Микроавтобус давно покинул Сибирский тракт, попетлял по каким-то узким и местами порядком разбитым дорогам, проехал мимо десятка деревень и дачных поселков, где то ли все уже спать легли, то ли вовсе никто не жил, а под конец свернул в густой лес, в котором и днем-то, скорее всего, ни зги не видно.
— Вот сейчас и поглядим, — многозначительно заметила Светлана, глуша мотор и выключая фары. — Так-то вроде ничего такого не приметила по дороге, но — мало ли. Сидим, ждем.
— Если кто за нами и увязался, то давно отстал, — уверенно заявила Марго. — Да еще и заплутал наверняка, сдается мне, на этих проселках ни один навигатор не спасет. Да еще темнота какая! Мне вроде бы ночь как день, природа такая, а все равно понимаю, что эдакой черноты сроду не видала!
— Береженого Бог бережет, — не отрывала глаз от ночи за стеклом Светлана.
И правда ведь — хоть глаз коли. Вот знаю, что до дороги с того места, где мы находимся, всего-то шагов тридцать, не больше, но в упор ее не вижу. И деревья, что нас наверняка окружают, тоже.
Страха, впрочем, у меня никакого при этом нет. Я темноты не боюсь, она мне, может, и не друг, но точно не враг, Мирослав эту простую истину в меня вбил еще в самом начале обучения. Если ее принять как должное, то пользы в этом случае для тебя будет больше, чем вреда. Темнота и укроет, и поможет, и ту минутку даст, без которой смерть.
Вот тьма — это совсем другое дело. Бояться и ее, впрочем, не стоит, а опасаться нужно обязательно. Причем особенно ту, которая не за окном, а в душах людей да нелюдей.
— Вроде все чисто, — минут через десять сказала Светлана. — Если бы кто был — увидели бы. С того края лес редкий, а дорога прямая, так и так фарами бы «хвост» засветился.
Она завела мотор, мы выбрались с просеки на дорогу и двинулись в направлении, которое никому из нас, кроме той, что находилась за рулем, было неизвестно.
