Глава тринадцатая
Тот самый Склифосовский
Подавляющее большинство наших соотечественников его помнят исключительно по классической реплике Никулина-Балбеса из «Кавказской пленницы»:
– Короче, Склифосовский!
Из чего могут понять: Склифосовский имеет какое-то отношение к медицине, коли уж реплика звучит в таких декорациях, в сцене с двумя мнимыми «врачами», делающими якобы «прививки от ящура». Даже многие из тех, кто осведомлен о знаменитой больнице имени Склифосовского (в том числе и москвичи), сужу по собственному опыту, способны изречь лишь это:
– Ну, был такой врач…
– Наверное, известный, раз в честь него больницу назвали…
Так кто же такой Склифосовский?
Не просто «известный врач» – один из самых знаменитых русских хирургов.
Николай Склифосовский родился в апреле 1836 года на маленьком хуторке близ города Дубоссары в Херсонской губернии. Его отец, Василий Склифосовский, даром что дворянского происхождения, был беден как церковная мышь и служил письмоводителем в Дубоссарах. Убогое жалованье не позволяло должным образом содержать семью, и Николая в раннем детстве определили при живых родителях в Одесский сиротский дом – ну, не прокормить его было на отцовском хуторке…
К счастью для медицины, в сиротском доме оказалась большая библиотека, мальчик пристрастился к чтению и поначалу читал все подряд – и тогдашние «бестселлеры», и книги по естественным наукам, со временем все больше отдавая предпочтение последним. Как он сам вспоминал впоследствии, именно тогда решил, что непременно станет учиться и «кем-то будет». Он в ту пору и сам не знал, чему именно будет учиться и кем будет, но намерение «выйти в люди» было твердым.
Из детского дома мальчика отправили учиться «на казенный кошт», как тогда говорили, в Одесскую гимназию (не знаю точно в которую, но не исключено, в ту, где впоследствии учился Валентин Катаев, описавший ее в любимом мною до сих пор романе «Белеет парус одинокий»). Николай окончил ее одним из лучших в тройке учеников, получивших серебряные медали и аттестаты «с отличием», что давало льготы при поступлении в высшие учебные заведения.
Николай выбрал Московский университет, точнее, его медицинский факультет. Видимо, на вступительных экзаменах он произвел хорошее впечатление – совет университета принял «воспитанника одесского приказа общественного призрения Николая Склифосовского на полное казенное содержание». Он стал учеником знаменитого тогда, но несправедливо забытого впоследствии выдающегося русского хирурга Ф. И. Иноземцева, так уж сложилось, вечного конкурента (но никоим образом не врага!) Пирогова. Жилось голодно – «казенное содержание» оказалось не таким уж и большим, молодой студент жил в основном на скромную стипендию помянутого приказа, частенько высылавшуюся с опозданием. Даже в 1859 году, когда Склифосовский блестяще окончил обучение (в числе немногих получив право держать впоследствии экзамен на звание доктора медицины) и собрался ехать в Одессу, по «месту распределения», приказ по всегдашнему своему обыкновению задержал его последнюю стипендию, и денег на дорогу пришлось просить у руководства университета…
В том же году Склифосовский стал ординатором хирургического отделения Одесской городской больницы, где обрел и профессиональную самостоятельность, и некоторый достаток – после нескольких лет жизни на скудную стипендию жалованье ординатора смотрелось целым состоянием. В Одесской больнице он проработал семь лет – спустя годы он напишет, что именно одесский период жизни сформировал из него настоящего врача. Тогда же понял, что для совершенствования в профессии следует учиться дальше. Стал исследовать опухоли яичников, проведя около пятидесяти вариотомий (проще говоря, вскрытий яичников). По итогам этой работы он защитил в 1863 году в Харьковском университете докторскую диссертацию «О кровяной околоматочной опухоли» и вскоре на два года, как многие русские врачи, уехал за границу совершенствовать знания. За эти два года он поработал в Патологоанатомическом институте у знаменитого Вирхова, в немецкой клинике Лангенбека, во Французском анатомическом институте, в Шотландии у известного врача Симпсона, долголетнего профессора акушерства в Эдинбургском университете (где, кстати, учился и Конан Дойль, описавший потом университет в романе «Торговый дом Гердлстон»).
Однако акушерским делом Склифосовскому так никогда и не пришлось заниматься – перетянула военно-полевая хирургия. В 1866 году он по специальному разрешению императора отправился добровольцем на австро-прусскую войну – разумеется, в прусскую армию.
И в той войне российское общественное мнение было на стороне Пруссии – с Австрией Россия никогда особенно и не дружила, да и частенько видела от австрияков одни только пакости: еще во время итальянско-швейцарской кампании Суворова австрияки, даром что союзники в войне с французами, сплошь и рядом вели себя по-свински. Как-то подзабыв, что в 1849 году именно Николай I во время венгерского мятежа, по сути, спас Австрийскую империю, австрийцы, когда началась Крымская война, придвинули к русской границе нешуточную армию и стали мягко, ненавязчиво намекать, что хотели бы получить немного землицы в Молдавии и Валахии, находившихся тогда под контролем России, а то, в случае отказа, как бы чего не вышло… Но тут уже к австрийской границе выдвинулись прусские дивизии, и из Берлина без тени улыбки погрозили пальцем: мужики, не балуйте, а то и в самом деле как бы чего не вышло… Австрийцы намек поняли и притихли.
До конца войны Склифосовский работал в прусских перевязочных пунктах и госпиталях, делал операции. Был награжден прусским Железным крестом. Среди медиков России его имя получило известность, и в 1870 году по рекомендации Пирогова Склифосовский получил приглашение занять кафедру хирургии в Киевском университете, но в Киев так и не попал – грянула франко-прусская война. Склифосовский снова отправился добровольцем на фронт, снова военным хирургом и, естественно, снова в прусскую армию, с которой прошел всю кампанию.
Вернувшись в 1871 году на родину, он оказался не в Киеве, а в Москве, где стал преподавать хирургическую патологию в Медико-хирургической академии, одновременно заведуя хирургическим отделением в клиническом военном госпитале.
Прервала эту работу очередная, третья в жизни Склифосовского, война, черногорско-турецкая, где он был врачом-консультантом по хирургии при Красном Кресте. В том же году, вернувшись домой, он получил звание генерала медицинской службы. Увидев его «при полном параде», Пирогов с улыбкой сказал:
– Вот теперь вы, дорогой Николай Васильевич, стали тем, кем были всегда, – генералом от медицины.
Склифосовский ответил без всякого подобострастия или лести:
– Зато вы, Николай Иванович, давно уже фельдмаршал от медицины!
В следующем году – очередная война, четвертая и последняя в жизни Склифосовского, русско-турецкая, которую он прошел, как говорится, от звонка до звонка. Отнюдь не отдавая распоряжения в генеральском мундире, а в одной рубашке с засученными рукавами трудясь в госпиталях. Он перевязывал первых раненых при знаменитой переправе русских войск через Дунай, был хирургом в самых горячих местах – под Плевной и на Шипке, где во время одной из поездок попал под турецкий огонь, но вышел из этой переделки без единой царапины. Когда того требовали обстоятельства, генерал медицинской службы мог стоять у операционного стола сутками, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду. Так было во время яростных контратак армии Сулеймана-паши: Склифосовский, иногда под огнем противника, оперировал четверо суток подряд. По сохранившимся отчетам, в тот период через его госпиталь прошло не менее десяти тысяч раненых. Врач-ассистент и сестры милосердия (среди которых была и его вторая жена Софья Александровна) поддерживали его силы тем, что порой в промежутках меж операциями вливали в рот несколько глотков вина.
По возвращении в Петербург Склифосовский принял в заведование хирургическую клинику. В последующие два года он опубликовал ряд работ по щитовидной железе и о проблемах удаления челюсти, выпустил «Краткое руководство по хирургии», одно из первых в России.
В 1880 году он переехал в Москву, где был избран деканом медицинского факультета Московского университета – там и проработал до 1893 года. «Московский период» считается наиболее продуктивным периодом научно-преподавательской деятельности ставшего уже знаменитым хирурга. Склифосовский одним из первых стал проводить операции по удалению кисты яичника, разработал методику оперативного лечения мозговых грыж, грыж брюшной стенки, рака языка и челюстей, желудка, операций по удалению камней из мочевого пузыря, удаления зоба, операций на гортани. Одним из первых русских хирургов стал делать операции на брюшной полости. Совместно с И. Н. Насиловым предложил новый способ соединения длинных трубчатых костей при так называемых «ложных суставах», иногда при неудачном лечении начинавших формироваться на месте перелома. Этот метод в России стали называть «Замок Склифосовского», а за границей – «Русский замок».
Склифосовский разрабатывал новые методы пластических операций, широко пропагандировал антисептику и асептику, одним из первых в России введя и то и другое в хирургическую практику. В 1885 году, будучи почетным председателем 1-го Пироговского съезда врачей, он выступил с речью об антисептике: «Об успехах хирургии под влиянием противогнилостного метода». Кстати, Склифосовский первым в России сделал как операцию на брюшной полости (на свище желудка), так и удаление зоба и мозговой грыжи.
Его домашняя жизнь была полной противоположностью той, что завел у себя Пирогов, – в доме Склифосовских всем как раз умело и умно заправляла жена Софья Александровна. В гостях у Склифосовских бывали и композитор Чайковский, и художник Верещагин, и знаменитый юрист Кони. Интересы уже известного хирурга были достаточно обширны: он любил живопись, литературу, музыку. К слову, его жена стала лауреатом Международного музыкального конкурса Венской консерватории, а дочь Ольга училась музыке у известного композитора Николая Рубинштейна. Склифосовский дружил со знаменитым медиком Боткиным (о котором речь еще впереди), профессором химии и композитором А. П. Бородиным, писателем и поэтом А. К. Толстым.
Профессор стал и видным общественным деятелем: активно участвовал в созыве Пироговских съездов русских врачей, был организатором 12-го Международного конгресса врачей и его хирургической секции в Москве (1897). Ему принадлежит инициатива проведения Съезда русских хирургов – организатором и председателем первого из них Склифосовский и стал (1900).
Он также стал сопредседателем-соредактором журнала «Хирургическая летопись», соредактором и основателем «Летописи русской хирургии». Способствовал строительству новых клиник на Девичьем поле (теперь – клиники 1-го Московского медицинского института). Воспитал немало учеников и последователей – Траубера, Кузьмина, Спижарного, Сарычева, Яковлева, Земацкого, Ауэ, Яновского, Чупрова и многих, многих других. Был назначен директором Клинического Еленинского института врачей и заведующим одним из хирургических отделений института. Там и работал до 1902 года, обучая практической хирургии провинциальных врачей, съезжавшихся со всех концов России. Потом по болезни вышел в отставку и уехал в свое имение (было уже и имение) в Полтавской губернии. Интересно, что Склифосовского можно назвать и одним из первых «моржей» России: и в Москве, и в Петербурге, и у себя в имении он купался и зимой.
Умер он 13 декабря 1904 года и похоронен на месте Полтавской битвы.
Смело можно сказать: жизнь удалась. За 12 лет Склифосовский участвовал в четырех войнах, сплошь и рядом оперируя буквально в двух шагах от мест сражений. Бывал под австрийскими, французскими, турецкими пулями, но не получил ни малейшей царапины. Знаменитость медицинского мира, профессор, генерал медицинской службы, кавалер российских и иностранных орденов – карьера всю жизнь шла гладко, без малейших неприятностей.
Имение, наконец. С какой стороны ни посмотри – блестящая карьера для мальчишки из сиротского приюта.
Но вот судьба его родных и близких… Я не особый любитель всей и всяческой мистики, но все равно порой так и подмывает предположить, что какой-то злобный черт на свой поганый лад, уравновешивая блестящую карьеру Склифосовского, буквальным образом косил его близких…
Первая жена Склифосовского умерла от тифа в 24 года, и с ней – трое их детей. Судьба трех сыновей от второй жены, той самой Софьи Александровны, оказалась трагической: в 1900 году в полтавском имении Склифосовского «Отрада» застрелился сын Володя – связался с какой-то террористической организацией, потом попытался от нее отойти, но что-то не ладилось, и молодой человек увидел для себя единственный выход… По дороге на похороны у великого врача случился первый инсульт, за ним последовали еще два, что его здоровье и подкосило навсегда. Пришлось уходить в отставку. Вскоре умер от туберкулеза второй сын, Константин, на Русско-японской войне погиб третий, Николай. И, наконец, в 1919 году, когда полупарализованная Софья Александровна и дочь Ольга оставались одни в «Отраде», туда ворвалась какая-то мутная банда, ограбила имение и зарубила шашками обеих женщин, так что род Склифосовских пресекся.
История эта до сих пор остается непроясненной. Иные авторы грешат на красных, которых якобы разъярил висевший на стене портрет Склифосовского в генеральском мундире.
Что ж, Красная армия в 1919 году особой дисциплиной не отличалась, от нее сплошь и рядом откалывались части, превращавшиеся в самые натуральные банды (Григорьев и другие). Но в том году по Полтавщине бродили и петлюровцы, и «курени» многочисленных «батек», Петлюре подчинявшиеся чисто номинально, и, наконец, совершенно безыдейные шайки. В общем, надежных свидетелей нет, расследования в тот шалый год никто не вел, история остается туманной…
После революции медицинский факультет Московского университета, которым много лет руководил Склифосовский, был отделен от университета, назван «1-м мединститутом» и переехал на Девичье поле, в те самые клиники. Институт при этом почему-то был назван именем… Сеченова. Сеченов, конечно, выдающийся ученый, но главная заслуга в создании клиник, безусловно, принадлежит Склифосовскому.
Память о Склифосовском увековечена в наименовании знаменитой Московской больницы скорой помощи, где ведется и научно-исследовательская работа. Вот только сам Николай Васильевич ни малейшего отношения к постановке в России скорой помощи не имел…
