Адвокат вольного города.3
Глава 1
Хорошо, когда дома ждут. Хуже, когда поджидают.
Такие похожие слова и такие разные.
Когда тебя дома подстерегают родственники (а мне кажется это слово наиболее точно передаёт ситуацию), которые знают тебя, хотя ты не знаешь их, то это совсем не здорово.
Ещё более «не здорово» то, что у них наготове какие-то обоснованные с их точки зрения претензии ко мне, тем более материальные и что совсем пугает, так это их размер.
— Сколько, ты говоришь? — голос предательски дрогнул.
— Один миллион двести двадцать три тысячи, — повторил отец.
— И в какой момент я так крупно задолжал, стесняюсь спросить?
В комнате висела какая-то настороженная тишина. Все прочие: одна девушка-подросток, две девушки постарше, полноватый мужчина, женщина, единственная из всех смотревшая на меня с любовью и двое разных, но в то же время неуловимо похожих друг на друга парня старше меня — молчали и даже, как мне кажется, старались не дышать.
— Когда родился в клане Филиновых, — сурово нахмурившись, вкладывая нотки важности в каждое слово, ответил отец. — Когда в день своего восемнадцатилетия, предварительно испив сидра и дыша на меня перегаром, пришёл за семейным перстнем… и получил его!
Отец всё это время сидел на диване возле журнального столика. После этих слов он развернул правую руку ладонью вверх и постучал своим перстнем о деревянную поверхность журнального столика.
Родовым перстнем патриарха…
— Субсидиарная ответственность члена клана по долгам клана, а если точнее, патриарха клана? — предположил я.
— Браво, значит, пару лекций по гражданскому праву ты не пропустил, — кивнул отец. — Да, всё верно, классическое право «патерфамилиа».
— И все же было бы не кисло получить какие-то пояснения.
— Тебе не надо об этом знать. Но нам всем вместе надо подумать над планом «А», это погашение долга. И планом «Б», тем, что мы остаёмся в Кустовом жить.
— Нет, стоп. Что значит — не надо?
Я встал, скрестив руки на груди и прямо уставился на отца, который тоже встал и хмуро, как пожилой бык, растоптавший на своём веку десяток тореадоров, смотрел на очередного.
— Вы припёрлись в мой город, в мою квартиру, которая, кстати, не моя. Откуда вы вообще знали, где я живу?
— Филипп сказал, конечно. А Иона дала ключ, консьерж пропустил, мы вежливо всё объяснили, — вклинилась в разговор мать. — Ты же должен был получить телеграмму!
Ах да, комплект ключей у Ионы…
— Допустим, — кивнул я. — Вы буквально врываетесь в мою жизнь, как тайфун, и я слышу — «тебе не надо это знать». Очень даже надо. Я прямо-таки требую объяснений.
— Ты же помнишь тот наш разговор накануне отъезда в Кустовой? — не переставая хмуриться, мрачно выдал отец.
Я промолчал.
Подловил. Прежний Аркадий, может и помнил, а вот мне такая деталь не известна.
Убедившись, что я молчу, отец понемногу увеличил нажим.
— Ты должен был создать в Кустовом запасную базу для семьи, чтобы если у нас возникнут проблемы, мы могли в любой момент к тебе нагрянуть. Поэтому все твои претензии по поводу нашего вынужденного приезда, а мы, уж поверь, и сами не рады — отметаются…
Я всё ещё молчал, не знаю, что тут сказать.
— А что касается случившегося… Это секрет, который остаётся в пределах семьи.
При этих словах девушка-подросток поёжилась, видимо слова предназначались для неё.
— Наш клан ещё до твоего отъезда взялся за дело графа Дмитрия Федоровича Медведева, на минуточку, начальника службы имперской безопасности. Имущественный спор с одним из номинальных бенефициаров князя Льва Мышкина. Спор о землях размером почти с волость. В этом споре ставки были очень высоки, и мы со своей стороны даже давали личные гарантии, в том числе, поручительство за успех.
— И теперь встряли в миллион? Потому что дело было загублено? — съязвил я.
— В этом весь ты, Аркаша. Сам ничего не умеешь, а отца критикуешь, — бросил один из парней. Кажется, это мои старшие братья. Девушка-подросток, младшая сестра, а ещё две девушки, вероятно — двоюродные сёстры.
— Кое-что умею, — огрызнулся я. — Сделать по спору что-то ещё можно?
— Мы проиграли первую инстанцию… Это было допустимо. А вот проигрыш второй стал громом среди ясного дела. Апелляция вынесла заведомо неправосудное постановление, идущее вразрез с многолетней судебной практикой…. Медведев нанял наших конкурентов Крапивиных, и они дали мзду в Верховном суде, отменив все решения и поменяв результат на нужный.
— И теперь сумму судебных расходов и взятки граф возложил на нас?
— Долг был больше, мне удалось уговорами его уменьшить. Дмитрий Федорович неплохой человек, но характер у него тяжёлый, при его-то работе. Он позволил нам беспрепятственно покинуть империю, но держит под контролем наш дом и всё активы, на случай, если мы побежим дальше и не вернём долг.
— Я понял, — вздохнул и услышал, как в дверь настойчиво стучат. Никак не могу привыкнуть к тому, что технологии домофона здесь нет, а звонок вообще на макрах и что-то в нём разрядилось, так что он теперь не работает.
Поскольку «хозяин» квартиры я, то пошёл открывать.
Это был почтальон, который улыбался в усы, дал мне расписаться и вручил телеграмму.
«ЭТО ОТЕЦ ТЧК МЫ СРОЧНО ПРИЕЗЖАЕМ В КУСТОВОЙ ЗПТ ВСТРЕЧАЙ ТЧК ПОДРОБНОСТИ ПРИ ВСТРЕЧЕ ТЧК».
Ну да, почта совсем чуть-чуть опоздала. Или просто ранее не поймала меня, с моим-то количеством дел, я же все выходные на ногах, дома практически не бывал.
А так хотелось после тяжелейшего дня просто помыться и отдохнуть.
Я молча зашёл в зал, положил телеграмму на столик, чтобы все видели, что получил её только что.
— Теперь нам надо поговорить, — отец уселся поудобнее и жестом предложил стул мне.
— Уясним важный момент. Деньги, отпущенные на «покупку» должности судьи, я должен немедленно вернуть?
— Да. Надо было с этим делом не тянуть, был бы уже судьёй, — усмехнувшись, кивнул отец.
— А как же Лёщев? Он ждёт от меня денег.
— Да пошёл он, старый коррупционер, — влез в разговор один из братьев.
Я вопрошающе повернулся к отцу, но не увидел в его глазах возражений этой реплике.
— То есть, мы обманем человека? Мне надо понимать действия семьи.
— Ну, Аркаша, это не твоего ума дело. Ну, пообижается немножко. Он же не сможет официально что-то предъявить, все договорённости устные.
— Так дела не делаются, — несогласно поджал губы я. — Ладно. Я вас услышал. Сегодня был трудный день. Располагайтесь, но я пошёл спать.
— Сын⁈ — вскрикнула мать.
— Да, мама?
— Ты уж прости нас.
Я сделал шаг и искренне обнял её. Несмотря на то, что я был не настоящим Аркадием, душой испытывал некие сыновьи чувства. А может, дело в том, что только она рада меня видеть, а остальные смотрели со злостью и пренебрежением, словно это я виноват в их бедах?
…
Вошёл в комнату покойного деда. Ну, то есть, мне-то он определённо дедом не был, просто я его так про себя называл.
Когда я некоторое время назад занял огромную квартиру, находящуюся в процессе оформления наследства моей клиентки, то большую часть мешающих мне вещей переместил в большую кладовку.
Раньше здесь жили пожилые бездетные супруги. Муж, пожилой отставной военный, умер много лет назад. Его вдова превратила одну из комнат в некий вариант музей покойного супруга на минималках. Тут стояли его награды, несколько фотографий разного возраста, висела одежда и личные вещи.
Я эту комнату трогать не стал, разве что подметал и мыл тут полы.
Тут даже была кровать, на которую я, раздевшись, поместил чистое постельное бельё, заботливо оставленное мне Натальей Романовной, спешно застелил и, несмотря на сравнительно ранний час, завалился спать.
…
Шелест крыльев, перестукивание клювом.
Я сидел в тёмном тихом лесу, на какой-то торчащей из земли коряге и с неудовольствием смотрел на предка-покровителя, на Филина.
— Я им должен помочь? — без прелюдий, спросил у Предка.
— Ух-ху, ух-ху, — его «слова» одновременно были утвердительным угуканьем и типично птичьими звуками.
— Они хотят обратить взыскание на мои активы, чтобы погасить хотя бы крупицы долга?
— Ух-ху, ух-ху…
Да он издевается надо мной!
— Но мои активы, в частности, прииск, мои только номинально, меня китайцы за такую подставу живьём сожрут! И это не совсем метафора.
Филин издал нечто среднее между кашляющим звуком и смехом.
— Ты можешь сказать что-то более членораздельное?
Филин встрепенулся и блеснул своими здоровенными круглыми глазами.
— Поговори с отцом. И не вздумай при мне сказать, что он тебе не отец, ты сам согласился стать приёмным, мне не до ваших взаимных разборок, — Филин стал серьёзным и собранным.
— Кхе. Пожалуй, не стану, действительно согласился. Но ты мне не подскажешь, что делать и как ситуацию разрулить?
— Нет, ты взрослый мальчик. Помогай семье, пользуйся мозгами по назначению.
— Помню-помню, потрогай макушку, всё дела… Скажи хотя бы, а отец и правда предупреждал прежнего Аркадия, что они могут приехать, чтобы он был к этому готов?
— Это и ещё много чего, например, что надо учиться.
Я вздохнул. Чего я ожидал от Филина? Он печётся за весь род в целом, а не за мои личные интересы.
* * *
Утром я проснулся рано, кажется, даже раньше всех. Встал, спешно оделся и, стараясь не шуметь замком, вышел из дома на улицу.
Вообще человеку критически важно и нужно личное пространство. Очевидно, что меня оттуда только что «выдавили». Все мои планы и вектор движения сбит, я растерян и мне нужно чьё-то ещё, кроме моего собственного, мнение.
Дойдя до офиса, я обнаружил там экипаж с дремлющим, не выпуская из рук вожжи, молоденьким китайцем.
Времени было шесть сорок пять, рановато для моего извозчика, но всё же…
— Простите, любезный, Вы не за мной приехали? — потрогал его за плечо.
— Мистер Аркад Ий! Я Ваша новый возница! — заулыбался белыми зубами он. — Не знать, когда начало рабочего дня. Прежний возница стал директором. Быть возница Аркад Ий хорошо для удачи!
Я обескураженно моргнул. Логика в его словах была неубиваемая.
— А как звать тебя, дорогой?
— Хуань-ди.
— Хуаньди?
— Нет! Хуань-ди!
— Ладно, как скажешь, вези меня к Танлу-Же. Побазарить надо.
— Чего надо сделать? В офис заходить будем?
— Не будем. Погнали. Привыкай, иногда я резкий.
* * *
— Уважаемый Танлу-Же, позвольте Вас поприветствовать! Пусть над Вашей головой светит солнце, на улице распускаются цветы, а в делах сопутствует удача.
— И Вам хорошего дня и хорошего настроения, Аркад Ий. У нас на сегодня намечена первая отгрузка по железной дороге?
— Да, всё готово. Документы подписаны, Чен и пара крепких ребят проследят лично, хотя считается что наше участие уже не требуется.
— Позвольте поздравить Вас с успешной сменой директора нефтеперерабатывающей фабрики.
— И Вас, это же совместный проект.
— Наша община рада принять в этом участие, но мы ставим на Ваше лидерство в этом деле, а сами постараемся посильно помогать во второстепенных вопросах.
— Знаете, уважаемый Танлу-Же… Я пришёл к Вам не только поговорить о делах.
— Вот как? — китаец в строгом соответствии с каким-то ритуалом заварил и разлил нам чай. В этом ответственном процессе мне нужно было выполнять очень важную роль — не мешать.
— Да. Я оказался в ситуации, когда мне не с кем посоветоваться.
— Мне казалось, что Ваша работа… Как сказать по-русски? — он на пару секунд задумался. — Давать совет другим людям, как им быть!
— Да, — соглашаясь, закивал я.
Осторожно потрогал изящную тонкую чашку и вдохнул аромат чая. Потеряв свой прежний мир, я, конечно, потерял колу без сахара, картошку фри, легкодоступный шоколад, кислый вкус жвачки, бодрящую минералку и много чего. Но чай! Чай этого мира был бесподобен!
— Как правило, я почти всегда твёрдо знаю, как поступить другим, но оказавшись сам…
— Я буду рад дать совет и поддержать, — ободряюще кивнул мне китаец.
— Да, что-то такое мне и нужно. Мне нужно мнение человека с жизненным опытом и багажом прожитых лет, умного и мудрого.
— Рад что являюсь таковым для Вас, Аркад Ий, — снисходительно улыбаясь, кивнул он.
— Ко мне приехали родственники.
— Рад за вас, воссоединение семьи — это хорошо.
— Не всё так просто. Они живут в империи. Жили. И только что вляпались… Короче, они задолжали денег.
— И много? — поднял бровь Танлу-Же.
— Больше миллиона.
— У вас серьёзная семья. Простые люди такой долг никогда бы не получили.
— Да уж — молодцы…
— Теперь они хотят… — начал я и затих.
Китаец молчал. А я пытался сформулировать чего же они хотят от меня в частности и от города Кустовой, в целом.
— Им нужно заработать эти деньги, — сказал я. — Но для начала у патриарха семейства руки чешутся забрать то, что принадлежит мне.
Танлу-Же покачал головой. За его обманчивой расслабленностью было видно, что он моментально просчитал, что в слово «принадлежит» входит и Филиновский прииск, то есть целиком китайский проект.
— Давайте сразу про прииск! — я поднял руки ладонями к нему. — Я прямо сейчас делаю договор займа и залога ста процентов доли в уставном капитале компании «Прииск Филинова», согласно которым получил от вас в долг сто двадцать тысяч для развития этого самого прииска.
— А что это изменит?
— Это объяснит, каким образом прииск так быстро развернулся, учитывая, что бывший студент Филинов не смог бы вложить туда ни копейки. Объяснит, почему там работают китайцы, это логичные условия целевого расходования средств. Но главное в том, что залог по местным законам регистрируется после совершения, и что никто не может у меня забрать долю в уставном капитале без вашего согласия. Вот что означает залог.
— Вы здорово мне доверяете. А если я потребую от Вас эту, весьма немаленькую, сумму?
— То я попрошу забрать заложенное имущество, то есть стопроцентную долю, которую мы сразу же оценили именно в эту сумму. Таким образом Вы в любой момент вполне законно можете забрать себе прииск, который де-факто и так Ваш. Это правило — хорошая страховка на случай, если я погибну на охоте или исчезну. Я даже заведомо пропишу условие, что заложенное имущество не включается в наследственную массу, местный кодекс такое позволяет.
— А Ваш отец тоже юрист?
— Ещё и какой. Но именно по этой причине он поймёт, что забрать прииск у меня и Вас не может, это Вас полностью защищает. Кроме того, он оценит такой факт, что конфликт позволит Вам насчитать проценты за пользование займом, то есть в итоге он ещё и должен останется.
— Это Вас хорошо характеризует, Аркад Ий.
— Что именно?
— Вы пришли с готовым решением, значит, продумали проблему заранее.
— Да, ещё вчера. Перед сном.
— Молодым людям надо перед сном грезить о красивых девушках, — философски усмехнулся он. — Но, если серьёзно, когда возникли проблемы, Вы в первую очередь подумали об интересах других, а не о спасении своей шкуры.
— Ну, я несу перед Вами ответственность.
— Принятие ответственности — это очень взрослое поведение. И потом, мне нравится, что Вы не поддались чужому влиянию. Приехал отец, Вы не побежали исполнять его волю. Но и ко мне за защитой, как к мамке под юбку, не кинулись. Вы противодействуете всем, оставаясь цельной личностью, хотя и готовы со всеми взаимодействовать. И у меня Вы попросили не покровительства, а совета.
— Ну да, я же не маленький мальчик. А совета мне буквально больше не у кого просить. Даже мой Предок ничего путного не сказал.
— Вызывает уважение, что Вы можете общаться с Предком-Покровителем. Но вот, Вы уже придумали, как решить часть клубка проблем. Что у Вас ещё остаётся? Кукушкина?
— Там я только денег должен, никакого риска, — досадливо поморщился я.
— Тогда, значит, что есть ещё активы, которые Вы хотите защитить?
— Пожалуй так, но главное не это. Интересы семьи резко вступили в противоречие с моими. Вот это для меня проблема.
— Отделите деньги от личного, — пожал плечами он. — Займитесь защитой активов, как Вы это называете. Вы знаете, как это осуществить?
— Ну, в целом, это, как ни странно, самое простое. Знаю.
— Вы при мне советовали людям, оказавшимся в трудной ситуации не связывать все проблемы в клубок, в кучу, а разделить на составные части. Прислушайтесь к своему же совету, это мудро.
Я кивнул и сделал большой глоток бодрящего напитка. Голодный желудок благодарно принял жидкость, но намекнул на потребность закинуть в него что-то более существенное.
— А можем мы попросить какой-нибудь еды? Готовят здесь с утра пораньше пельмени?
— Для нас приготовят. Тут дают чудесные цзяоцзы. Итак, Вы раздели ситуацию?
Он сделал жест одному из сонных в такой ранний час официантов и заказал нам не только те пельмени, но и полноценный плотный завтрак.
— Ну, — после некоторых раздумий, ответил я. — Экономический аспект мне понятен. Компромисс. Свои активы защищаю. То, что получил от семьи — отдаю.
— Резонно.
— Личные отношения у нас болезненные. Придётся выстраивать их заново на «моей» земле.
— А их «большая проблема»? То есть, большой долг? Исходите из того, что Вы можете и что не можете.
— Ну, миллиона у меня нет, скажем прямо. Значит, они останутся тут. Попробую что-то придумать.
— Сможете не ссориться с семьей?
— Попытаюсь, хотя вчера вечером мы совершенно точно начали не с позитива.
— Будете жить вместе? Совместный быт может как помочь, так и рассорить.
— Хороший вопрос. Жить-то мне негде, они оккупировали квартиру, которая, к тому же, даже и не моя.
Он усмехнулся.
— Много людей могут создавать много шума и проблем, — мне показалось что тут он говорит что-то из личного опыта. К стыду своему, я не только не знал его настоящего имени, но и семейного положения, и большей части биографии.
Впрочем, его личные данные я намерен получить в ближайшее время для составления договора.
— Посоветуйте, где недорого купить маленькую квартиру или домик?
