Глава 7
Об этом месте знали многие. «Император». Один из самых дорогих и роскошных ресторанов столицы. Чтобы попасть сюда, людям приходилось заказывать столик за месяц. Да и даже просто для того чтобы заказать его, требовалось знать «правильный» номер. Потому что по всем остальным каждому страждущему неизменно отвечали, что в ближайшее время все места заняты и забронировать возможности нет.
Но, как это часто бывает, были и те люди, которые могли себе позволить просто прийти сюда. Хозяева ресторана всегда держали несколько пустых столов на тот случай, если кто-то из них появится.
Роман Лазарев вошёл в ресторан уже поздно вечером. Стоящий на входе метрдотель моментально поприветствовал его и сразу же проводил в отдельный кабинет с видом на Северный залив.
В кабинете его уже ждали. Двое мужчин и женщина. Они сидели за столом. Двое потягивали коньяк, в то время как в руках у женщины был бокалкрасного вина. И Роман знал каждого из них. Сложно не знать людей, с которым работаешь продолжительное время.
Как говорил его отец: важно знать своих друзей, но знать врагов ещё важнее.
— О, вы посмотрите, кто наконец соизволил почтить нас своим присутствием! — воскликнул Алексей Вольский. — Что? Опять задержался, спасая котят с деревьев? Или придумывал, как будешь объясняться за потерянного клиента?
— И тебе привет, Лёша, — вздохнул Роман, отодвигая стул и присаживаясь за стол. — И нет. Объясняться я не собираюсь.
— Разве Гарнилов тебя не уволил? — полюбопытствовал Иван Смирнов.
— А где я, по-твоему, был последний час? — усмехнулся Роман.
— Неужто уговорил его? — искренне удивилась сидящая прямо напротив него младшая дочь графа Голицына.
— Я никого не уговариваю, Лиза, — парировал Лазарев. — Просто объяснил ему, что если он попробует выкинуть нечто подобное, то очень крупно пожалеет. Я заключил для него два десятка успешных сделок. Если он решит сейчас выставить нашу фирму, то потеряет куда больше. Тем более что он сам виноват.
— В красках, значит, расписал ему последствия?
— Верно, Ваня.
— Молодец.
— И без тебя знаю, — не удержался от ответной улыбки Лазарев.
Дверь за его спиной открылась, и в кабинет тихо вошла официантка. Поставила перед Алексеем бокал с коньяком и серебряное блюдце с горячими влажными полотенцами. Персонал «Императора» прекрасно знал потребности и предпочтения своих клиентов.
Вольский не упустил случая проводить точеную фигурку в форме весьма недвусмысленным взглядом. При этом сделал это настолько выразительно, что Елизавета даже поморщилась.
— Боже, да ты бы её ещё обслюнявил, — закатила она глаза. — Мерзость.
— Поверь, я бы сделал это с превеликим удовольствием, — тут же нашёлся Вольский и рассмеялся, на что Елизавета лишь фыркнула.
Глядя на них, Роман лишь покачал головой. Скорее уж ад замёрзнет, чем Алексей станет вести себя хоть чуть менее вызывающе и заносчиво. И вульгарно. И высокомерно. Подобных эпитетов Роман смог бы подобрать ещё много. Но есть ли смысл тратить на это время? Да и так ли это важно? Сейчас, здесь, он сидел в окружении самых настоящих акул. Эти трое адвокатов работали с ним в одной фирме. Четыре старших и лучших адвоката фирмы. И собрались они тут для обсуждения одного и весьма конкретного дела.
— Итак, все выбрали своих щенков? — поинтересовался Вольский, одним глотком допив свой бокал.
Иван и Елизавета кивнули. Впрочем, Вольский и так знал, кого они выбрали. Лишь один из них затянул с выбором до последнего момента. Алексей посмотрел на Лазарева.
— Роман?
— Да. Как раз сегодня подал его документы в отдел кадров. Он выходит с понедельника, как и ваши ребята.
— И?
— И что?
— Кто это? — с нажимом потребовал Вольский, но Роман лишь тихо рассмеялся и покачал головой.
— А тебе всё пойди да расскажи?
— О, зато я могу, — тут же не без злого удовольствия влезла в их разговор Голицына. — Похоже, что наш дорогой Рома в этот раз решил нас всех удивить.
— Удивить? — переспросил Смирнов.
Лиза хищно улыбнулась.
— Да. Я уже просмотрела документы его мальчика. Двадцать лет. Совсем зелёный ещё. Он даже не учится на юриста.
Вольский и Смирнов с удивлением уставились на Лазарева, а тот скривился.
— Быстро тебе сообщили, — недовольно произнес он, на что Елизавета кокетливо улыбнулась.
— Дворняжку себе нашёл? — расхохотался Вольский. — Неужели ты настолько отчаялся, что в этот раз решил сдаться вообще без боя?
Роман отрицательно покачал головой.
— Отнюдь, Лёша. На самом деле я весьма уверен в том, что в этот раз выиграю. Да и для работы младшим помощником диплом с лицензией ему не нужен. Этой работой всегда занимались студенты.
— Студенты, — тут же брезгливо повторил Вольский. — Люди, хотя бы способные отличить свою задницу от тех бумажек, которые им полагается разгребать.
— Если ты не забыл, выбор кандидатов всегда оставался личной прерогативой, — тут же напомнил ему Роман.
— Да что ты⁈
— Да. И поэтому хочу предложить новое пари. Увеличим ставку. Если, конечно, ты не боишься.
Сидящие за столом люди с интересом посмотрели на него.
— Что? Настолько уверен в своей победе? — уточнил Смирнов с интересом, и Лазарев кивнул.
— Да. Обычно мы ставим по сто тысяч.
— И?
— Поднимем в пять раз. Полмиллиона.
Остальные переглянулись.
— В чём подвох? — тут же с подозрением потребовал Вольский.
— Никаких подвохов. Моя дворняжка против ваших породистых щенков. Все, кто проиграл, платят.
Это было то, что его отец называл превентивным ударом. Бей первым. Заставь твоих противников реагировать, а не ставить собственные условия. Роман не раз убеждался в том, насколько действенной может быть эта тактика. Огорошить. Вывести из равновесия. А затем добить. И не важно, где происходит действие. Дуэль или же зал суда. Он мог сделать это в любом месте. Суть не в деньгах. Пятьсот тысяч не такая большая сумма для таких, как они. Важен сам факт агрессии.
— Я согласен! — тут же заявил Вольский. — Полмиллиона.
— Я тоже, — вслед за ним согласилась Голицына.
Единственным, кто все еще раздумывал, оставался Смирнов. Иван не был аристократом. Простолюдин, добившийся своего положения исключительно благодаря собственным навыкам, решительности, практически звериному упорству и желанию идти вперёд и не останавливаться. Даже по головам других, если это потребуется. Так что Роман прекрасно понимал, что дело не в деньгах. Они у него имелись в достатке. Значит, в чём-то другом.
— Пятьсот тысяч не проблема, — задумчиво сказал он. — Но раз уж мы решили поднять ставки, то почему бы не сделать это на самом деле?
— О чём ты? — осторожно уточнил Роман.
— Ты знаешь, — проговорил Вольский, — через год Лазарев и Райновский будут выбирать себе нового партнёра.
— Это только слухи, — отмахнулся от него Роман, но даже он понял, что это выглядит неубедительно. И Елизавета тут же подтвердила его слова.
— Брось, Рома, даже мы знаем, что это так.
— Верно, — согласился с ней Иван. — И выбирать будут одного из нас.
— И? — Лазарев посмотрел на них. — Что ты предлагаешь?
— Тот, кто победит в этом забеге, получит поддержку от остальных, — выдал Вольский и хищно улыбнулся. — Ты и без меня знаешь, что сейчас мы равны. Каждый из нас приносит фирме огромное количество денег. И если уж так, то пусть всё решит честная гонка. Тот, кто выиграет, получит рекомендации и выдвижение от остальных.
— Согласна, — неожиданно произнесла Голицына. — Этот вариант куда лучше, чем если твой отец и Райновский будут искать человека на стороне. А если мы решим всерьез бороться за это, то будет война. И тогда не поздоровится уже нам.
— Будет не война, Лиза, — Вольский многозначительно посмотрел на неё, — будет бойня. У Лазарева ещё есть хоть какое-то чувство милосердия. Райновский просто молча пойдет точить топор.
— И я о том же, — хмыкнула она. — Если будем конфликтовать друг с другом, это не пойдет на пользу ни нам, ни фирме. А за такое можно потерять куда больше, чем получить. Я за.
— Я тоже, — сказал Смирнов.
Роман обвёл их взглядом.
— И? Всё по-честному? Без подлянок?
— Без подлянок, — кивнули его собеседники.
— Справедливая гонка, — добавил Вольский и улыбнулся.
— Тогда я согласен.
Роман прекрасно знал, что все они жаждали получить это место. Как и то, что о любой честности теперь можно забыть…
* * *
Переезд прошёл на удивление спокойно. Конечно, оказалось непросто объяснить Ксюше, откуда и как именно у нас неожиданно появилась новая квартира, а у меня работа. Но я смог. Сделал то, что делал всегда. Рассказал ей правду.
Естественно, не всю.
Я умолчал об игре и долге, который едва смог вернуть. Расскажи я ей нечто подобное, и меня бы уже ничто не спасло. А так удалось отвлечь её. Стоило видеть лицо сестры, когда я привёз её в наш новый дом. Вещей у нас было немного. Всё уместилось в дюжину крупных картонных коробок, а разное старьё мы бросили прямо там, на старой квартире. Тащить это барахло за собой я не имел никакого желания. Хотелось просто оставить все ненужное и забыть о том клоповнике, как о страшном сне.
Да и вообще, вечер переезда получился душевным, что ли. Мы даже вещи не стали толком раскладывать, так как банально некуда было. Мебель в квартире имелась лишь на кухне. Там же стоял единственный стол с четырьмя простенькими стульями. Вот и всё. Остальную мебель предстояло покупать самому. Да, я смогу частично решить эту проблему, когда получу первую зарплату. Но это будет потом. А сейчас что? На полу спать, что ли? Хорошо ещё, что наших с Ксюшей скромных сбережений хватило на то, чтобы купить в квартиру пару неплохих матрасов. Их мы кинули прямо на пол в комнатах, которые выбрали.
С этим, кстати, тоже любопытная ситуация вышла. Мы сидели на кухне, как раз перетаскав все наши пожитки из арендованной машины, и пили чай из пары кружек, что привезли с собой.
— Так, — сказал я сестре, — настала пора решить, кому достанется комната с балконом.
Зная Ксюшу, я был уверен, что придётся за это дело побороться. Ксюша как увидела вид, открывающийся с балкона, так сразу и влюбилась в эту комнату. Из второй комнаты видок был попроще и выходил во двор жилого комплекса. Нет, там тоже красиво, но всё равно не то.
— Забирай её, — неожиданно для меня произнесла сестра и отхлебнула чайку.
— Чего?
— Забирай себе, говорю.
— С чего это такая щедрость? — тут же заподозрил я что-то неладное.
— Считай, что это мой способ поздравить тебя с днём рождения, — вздохнула она, сидя с чашкой в руках. — Я правда хотела тебя тогда поздравить, но ты домой не пришёл. А потом у нас разговор какой-то… резковатый вышел. В итоге я вообще твою днюху пропустила. Мы ведь не праздновали даже.
— Мы и раньше не особо праздновали, — пожал я плечами. — Чего париться? Это просто день, Ксюш.
— Ой, посмотрите, как мы заговорили! А на мой ты каждый год ужин устраиваешь. Вкусно готовишь, — возразила она, на что я даже спорить не стал. Готовить я любил и умел хорошо ещё в прошлой жизни. И пусть навык пришлось нарабатывать заново, но мозг, что и как, помнит отлично.
— Это потому, что я так хочу. И твой день рождения для меня важен.
— Как и твой и для меня. Вот и я говорю, забирай комнату, — не стала она сдавать назад. — Саш, пусть я этого и не говорила, но день, когда мы с тобой уехали из той дыры, один из лучших за последние годы. Я до сих пор не могу поверить и понять, как тебе это удалось, но горжусь тобой!
— Пф-ф-ф. Я и сам собой горжусь, — не удержался от небольшого самодовольства. — И раз уж я такой хороший, то как заботливый брат хочу, чтобы ты забрала эту комнату себе. Я проживу и без балкона. Тем более что скоро мне будет не до него. С завтрашнего дня работа начинается, и вряд ли у меня будет время, чтобы там прохлаждаться.
— Уверен? — на всякий случай уточнила Ксюша.
— Да уверен я. Иди, кинь туда свои шмотки, — махнул я рукой.
— Спасибо тебе. О, кстати!
Она встала из-за стола и ушла куда-то в коридор. Ненадолго. Вернулась уже через минуту с небольшой коробочкой в руках.
— Раз уж ты отказался от главного подарка, то получи хотя бы утешительный.
— Утешительный? — Я скептически уставился на неё. — Серьёзно? Последний раз ты дарила мне его в… когда? В тринадцать лет?
— Ага, и ты в тот раз сказал, что больше они тебе не нужны, — надула губки сестра. — Хотя раньше вот никогда так не делал. Так! Стоп! Чего я вообще оправдываюсь! Держи!
И она сунула картонную коробочку мне в руку.
Пришлось поставить чашку с чаем, чтобы её открыть. Внутри на небольшой подложке лежал аккуратно свёрнутый тёмно-синий галстук.
— Наденешь завтра, — улыбнулась Ксюха, снова взяв пузатую чашку с недопитым чаем. — А то костюм-то у тебя есть, а вот галстука нет.
Я чуть не рассмеялся. Костюм, ага. Одно название. Дешёвые шмотки, купленные в магазине. Это в прошлой жизни я мог позволить себе иметь костюмы порой за сотню тысяч рублей. Чистая шерсть и кашемир. Каждый — ручная работа на заказ. Да одних только запонок у меня была целая коллекция! А тут что? Жалкая синтетика, которая и на ощупь и выглядит так себе. Но голодный рот на кусок хлеба не жалуется. Не голым же идти только потому, что привык к дорогим вещам?
Пока разглядывал галстук, на ум пришла любопытная мысль.
— Ксюша, ты ведь знала, что я откажусь от комнаты, ведь так?
— Ну я же твоя любимая сестра, — улыбнулась она с хитрецой в глазах. — А хорошая сестра не оставит младшего брата без утешительного подарка. И раз уж ты отказался, то придётся мне, бедной и несчастной, забрать себе комнату с таким шикарным видом.
И победно прихлебнула чай из кружки.
Эх, хороший был вечер.
Единственное, о чём беспокоилась Ксюша, как ей теперь добираться до работы. Впрочем, эта проблема разрешилась довольно быстро, так как метро тут было рядом, а доехать на нём можно практически до любой части города. Просто время в дороге увеличится минут на двадцать-двадцать пять. Вот и всё.
Мне же предстоял первый рабочий день. Если честно, то до сих пор не верилось, что всё так сложилось. Правда, были и омрачающие мысли. Я ни на секунду не забывал о нашей договоренности с Лазаревым.
Собачьи бега.
Мне бы удивиться, да какой смысл? Люди развлекаются как могут. Их право. Но если Лазарев думает, что я позволю сделать из себя посмешище публике на потеху, то он сильно заблуждается.
На следующий день вышел из дома рано утром. Почти за два часа. Не хотелось опаздывать в первый же день. И вот я снова здесь, стою у входа в одну из пафосных высоток в деловом центре столицы. Зашёл в здание и прошёл через фойе к стойке. В этот раз не пришлось выдумывать разного рода небылицы. Да и той девушки, перед которой я прикинулся курьером в прошлый раз, сегодня не было. Стоило только сказать, где я работаю, как мне сразу же выдали гостевой пропуск, сообщив, что постоянный должны сделать в отделе кадров моей фирмы.
Двери лифта бесшумно закрылись, и кабина быстро подняла меня на шестьдесят второй этаж. Именно там работали младшие помощники как самое низшее звено в пищевой цепочке. На выходе из лифта уточнил, куда мне идти. Естественно, первым делом меня направили в отдел кадров, который располагался здесь же. А вот дальше я искренне удивился, когда столкнулся со знакомым человеком перед входом в нужный мне кабинет.
— Неужели кто-то ещё из наших адвокатов опять потерял свои вещи? — удивилась встреченная мне в коридоре знакомая. В этот раз блузка была алая, юбка чёрная, а не бежевая, а длинные рыжие волосы собраны в хитрую прическу, оставляя открытой длинную и стройную шейку.
— Кристина, да? — вспомнил я имя девушки, с которой разговаривал в прошлый свой визит сюда.
— О, надо же, ты запомнил моё имя, — рассмеялась она.
— Не запомнить имя такой красавицы было бы кощунством, — тут же нашёлся я с ответом, чем всколыхнул её эмоциональный фон. Видно, что комплимент ей понравился, но приняла она его привычно. Так же, наверное, как и десятки похожих дежурных комплиментов. Сила привычки, вероятно.
— Спасибо, но всё-таки, что ты тут делаешь?
— А у меня сегодня первый рабочий день, — сообщил ей.
— Первый рабочий день? — Она нахмурилась, а затем озадаченное выражение на её лице сменилось удивлением. — Стой, так это ты та самая тёмная лошадка, которую наняли без образования и опыта?
Мне не оставалось ничего другого, как улыбнуться.
— Слухи, как я понимаю, уже пошли.
— Ну разве что совсем чуть-чуть, — мило улыбнулась она, и я только сейчас заметил, насколько яркие и выразительные у неё зелёные глаза. В прошлый раз почему-то не обратил внимания.
— Ну, никогда не знаешь, как удивительно жизнь повернётся. — Я кивнул на двойные стеклянные двери за её спиной. — Это, как я понял, отдел кадров? Мне сказали подойди сюда к девяти…
— О! Уже же почти девять! Всё! Тогда не буду тебе мешать.
Она посторонилась, давая мне пройти, а затем спросила:
— Слушай, а, как тебя зовут?
— Александр. Александр Рахманов.
— Саша, значит. — Кристина как-то странно улыбнулась. — Ну, будем знакомы.
И пошла по своим делам. Эх, красивый вид. Обтягивающая юбка. Длинные ножки в чёрных колготках и туфли на высокой шпильке. Красиво…
— Ты так и будешь стоять и пялиться или мы наконец займемся делом? — спросил позади ворчливый голос.
Обернулся. За моей спиной стояла женщина лет пятидесяти. Немолодая, но сохранившая остатки былой красоты. Тёмные волосы лишь местами тронула седина. Строгий костюм сшит точно по фигуре. И все бы ничего, только приятное впечатление испарилось, едва я заметил недовольное выражение на ее лице. Ну недовольное — это ещё слабо сказано. Скорее уж, она на меня смотрела как на врага народа. Брови нахмурены. Губы поджаты. Ни дать ни взять строгая учительница, недовольная нерадивым учеником.
— Здравствуйте. Я Александр…
— Рахманов, — буркнула она. — Да, я в курсе. Я Светлана Сергеевна. Начальник отдела кадров «Лазарев и Райновский». Иди за мной, Рахманов.
Мне даже эмоции её не надо было читать, чтобы понять: она меня не любит. Почему? Да без понятия. Может быть, она вообще всех не любит. Да и не за её любовью я сюда пришёл. Я же не сторублёвая банкнота, чтобы всем нравиться.
Дальше начался довольно нудный и скучный процесс. Сергеевна подсовывала мне один за другим документы, а я их подписывал. Каждую бумажку перед этим внимательно читал, выискивая заковыристые моменты и формулировки. После того, что рассказал мне Лазарев, были у меня подозрения, что в них может быть какая-то подлянка. Но нет. На первый, да и на второй и третий взгляд самые обычные документы о приёме на работу.
А ещё моя щепетильность весьма неплохо так раздражала начальницу ОК, сидящую за столом напротив. От неё так и веяло раздражением каждый раз, как я принимался читать новый документ.
— Ты так и будешь каждый перечитывать? — недовольно спросила она.
— Ну это же юридическая фирма, — ответил я, продолжая скользить глазами по очередному листу. — Где, как не здесь, мне этим заниматься.
— Самый умный, значит, — фыркнула она.
Я оторвал взгляд и посмотрел на неё.
— Это вы сейчас к чему?
— К тому, что у меня времени нет, а я должна заниматься новичками, которых подсовывают в последний момент, — раздражённо буркнула она, глядя на меня со смесью раздражения и брезгливости. Вроде как на несмышленого ребёнка, что делает очевидную и совсем необязательную глупость, но его приходится терпеть.
— Слушайте, Светлана…
— Светлана Сергеевна, молодой человек! — задрала она нос.
— Светлана Сергеевна, — вежливо повторил я. — Позвольте мне просто прочитать документы. Как только я это сделаю, сразу подпишу их. Поверьте, не хуже вас знаю, как могут раздражать подобные вещи, но всего лишь хочу убедиться, что в них именно то, что и должно быть.
— Того, чего там быть не должно, там не будет, — заявила она, никак не изменив свой взгляд, но вот эмоции чуть смягчились. Видимо, от того, что я не стал лезть в бутылку и спорить с ней. — Ладно. Читай. Я подожду.
Ну я и прочитал. В целом ничего подозрительного. Я получаю должность младшего помощника. Зарплата, на первый взгляд, небольшая… но только до тех пор, пока не начнёшь сравнивать. После получки я смогу спокойно оплатить первый месяц аренды квартиры. Да ещё и останется на жизнь. Если не шиковать, то проблем не будет.
Особо меня заинтересовал раздел премий. Я имел право на долю от гонорара, полученного фирмой за дело, в котором принимаю участие. Правда, там куча условий имелась, но тем не менее. Если сумею засветиться и показать себя, то могу рассчитывать на хорошую прибавку к зарплате. Блин, а не так уж и плохо они тут получают.
Самым же важным пунктом был именно испытательный срок. Как оказалось, был даже не один, а целых два. Первый длился два месяца. Второй ещё десять. Первый — это первичная отбраковка, предназначенная для тех, по кому сразу будет видно, что они не подходят фирме. Второй же полноценный. Покажешь себя — получишь постоянную работу. Нет? Что же. Давай, до свидания.
Та же Сергеевна выдала мне постоянный пропуск в здание, который работал и как ключ для лифтов. Ну и все остальные бумаги заодно заполнил.
Как только с бумажной работой было покончено, Сергеевна сделала несколько пачек копий, одну из которых вручила мне, сообщив, что полную копию контракта я получу, как только он будет подписан.
— Так, — женщина посмотрела на часы, — через пятнадцать минут у вас должна быть общая встреча для новых сотрудников. Потом распределение по младшим адвокатам. Пойдём, пока покажу тебе рабочее место.
Мы вышли из отдела кадров и прошли через длинный коридор вдоль отдельных кабинетов. Путь наш лежал к широкому открытому пространству. Широкий зал, поделенный на секции невысокими, примерно метра по полтора, перегородками с рабочими столами.
Эх, меня даже ностальгия пробрала. Сразу вспомнил, как сам начинал в подобном месте. Офисному планктону, пусть даже и в дорогой фирме, личные кабинеты не положены. Я будто в прошлое вернулся. Сергеевна нашла небольшой закуток в дальней части зала, отмеченный номером «Н7» и указала на стол, где уже стоял компьютер.
— Твоё рабочее место. Теперь оно закреплено за тобой. Если не работаешь в отделе, куда определят, то трудишься здесь.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я её, на что услышал очередной раздраженное фырканье.
— Оставь свои благодарности, Рахманов. Логин и пароль для доступа в нашу сеть у тебя в документах. Не вздумай его потерять! У каждого сотрудника он свой, индивидуальный. Так. Всё. Клади вещи, и идём. У меня слишком мало времени, чтобы тратить его на тебя.
Ну я и положил. Оставил рюкзак, не забыв под бдительным взглядом королевы ОК достать оттуда папку со своими документами и мобильник.
Встреча проходила на шестьдесят четвёртом этаже, куда мы поднялись на одном из лифтов.
Казалось бы, всего на два этажа поднялась, но уже чувствовался другой уровень. Декор всё такой же минималистичный, но даже на вид более дорогой. Меньше стен и больше стекла. Как оказалось, именно на шестьдесят четвёртом находились главная библиотека фирмы, её архивы и большая часть конференц–залов для встреч. В одном из них собрали всех без исключения младших помощников. Как «старичков», так и новобранцев.
Здесь я с Сергеевной и попрощался. Зашёл внутрь, огляделся. Куча народа. Человек пятьдесят, не меньше. По большей части все молодые. Я заметил всего двоих, кто был старше тридцати. В массе же своей собравшимся было от двадцати до двадцати пяти. Кто-то стоял отдельно. Другие, видимо, хорошо знакомые друг с другом, собирались группами за столами и что-то обсуждали.
Я уселся за один из длинных столов, тот, где народу было меньше всего, и принялся ждать. Заодно проверил телефон. На экране горело сообщение от сестры.
«Удачи! У тебя всё получится!»
Блин, возится как с маленьким. Но кого я обманываю. Всё равно приятно…
— Так! Умолкли живо! — рявкнуло со стороны входа, и в зале практически тут же наступила тишина.
Высокий мужчина лет сорока, с короткими каштановыми волосами. Хороший светло-серый костюм скрывал небольшую полноту. Да и сам мужик производил впечатление не толстого, а, скорее, массивного. Как медведь. И манера двигаться у него была точно такая же. Порывистая. Резкая. Будто он шёл сквозь воду и прикладывал чрезмерное усилия для каждого движения.
Пройдя в центр зала, мужчина остановился и посмотрел на собравшихся. Его взгляд несколько раз останавливался, когда находил новые, незнакомые лица. Одним из таких был и я, встретившись с ним взглядами.
— Вижу, что сегодня у нас пополнение. Для тех, кто меня не знает. Я Григорий Игнатов, руководитель младшего персонала. С сегодняшнего дня я ваш бог, отец и начальник. Все вы подчиняетесь мне. Если кто-то настроил себе воздушных замков и решил, что попал в страну чудес и радости, то вот что я вам скажу. Выкиньте эту ерунду из головы! Можете считать, что попали в свою личную версию ада. Я не буду умасливать вас глупыми речами, что все мы терпимые, заботливые и милые. Нет! Вы пришли в лучшую адвокатскую фирму империи! И вы пришли сюда работать!
Не. Похоже, что сегодня от старых воспоминаний мне и правда никуда не деться. Помню свой первый день в прошлой жизни. Правда, тогда я пришёл работать после того, как закончил юридический и на должность адвоката с лицензией в кармане. Но в целом посыл тот же самый. Пахать, пахать и ещё раз пахать. Много и усердно. В то время восемьдесят часов в неделю для меня было нормой.
Видимо, придётся повторить.
Игнатов продолжал поносить нас, как бездарей вероятных. Мы слушали и внимали. А я изучал эмоциональный фон остальных. Чувства почти не отличались, за исключением буквально полдюжины человек, которые оставались удивительно спокойны. Остальные в массе своей испытывали что-то среднее между опаской и благоговением. Сразу видно, кто здесь отец полка.
— Теперь, когда я немного объяснил для новоприбывших, кто они и куда попали, предлагаю перейти к распределению, — между тем продолжил Игнатов и достал из принесенного с собой портфеля толстую папку. — Первыми будут наши новички. Каждый из вас будет закреплён за младшим адвокатом. Его задания для вас приоритет. Но это не значит, что нужно пренебрегать другими обязанностями. Итак, начнём…
Ну что ж. Посмотрим, куда всё это приведёт.
