Глава 22
Штурм
Мы с Валиком и Алисой заходили с правого фланга, Аверин с Лизой и Яной Дорофеевой пошли слева, а Кирсанов и Чагина решили забраться по поленнице на крышу и зайти через окно на втором этаже.
На удивление, прорваться внутрь оказалось несложно — я выцепил выстрелом каторжника, стоявшего возле окна, когда тот целился в Зимина, разбил стекло и буквально ввалился внутрь. Краем уха услышал, что на других участках тоже завязалась перестрелка. Только бы обойтись без потерь!
Оказавшись в домике, свернул направо и чуть не споткнулся о тело раненого студента. Никитский! Видимо, Федя пытался оказать сопротивление, но попал под раздачу. «Тур» оказался сильнее его таланта. Склонился над парнем и нащупал пульс. Скорее всего, жизненно важные органы не задеты, просто потерял много крови. Если поторопимся, сможем помочь.
Буквально краем глаза заметил шевеление, поднял голову и увидел впереди противника, который обнаружил меня секундой раньше и готовился выстрелить. Активировал талант, замедлил время, рыбкой нырнул вперёд и дважды выстрелил из положения лёжа. Не особо надеялся на успех, но стрелял только для того, чтобы заставить врага искать укрытие и не дать выстрелить.
К моему удивлению каторжник попятился назад и завалился на спину. Пытаясь удержать равновесие, он схватился за занавеску, но оборвал её и упал на пол вместе с ней, а затем зажал рану на груди. Один из выстрелов всё-таки попал в цель.
— Ты? — каторжник смотрел на меня, широко открыв глаза, когда я склонился над ним. — Этого не может быть! Я убил тебя несколько лет назад, а тело выбросил в реку! Ты не мог выжить!
— С этого места подробнее. Это ты был в числе тех, кто напал на особняк Чижовых?
— Да! — прохрипел преступник. — Я был там, но загремел сюда совсем за другое нападение.
— Кто заказал нападение на дом Чижовых?
— Не знаю, какой-то московский дом.
— Кто? — я заорал прямо в лицо преступнику и надавил на рану, отчего тот закричал от боли и едва не потерял сознание. Немного отдышавшись, он продолжил:
— Не знаю, хоть убей. И не могу знать. Эти люди работали чисто, через посредника, и замели следы. Тело посредника нашли неделей позже в сточной канаве. Я всего лишь исполнитель, пойми.
Каторжник не сводил с меня глаз и следил за реакцией на признание.
— Теперь ты убьёшь меня?
— Убить тебя? Нет, это было бы слишком гуманно после того, что ты сделал, тварь. Я ведь знаю что ждёт рецидивистов, наподобие тебя. Никелевые рудники. Оттуда не сбегают, потому что выход оттуда только один — вперёд ногами. Сколько ты там протянешь? Год, два? Зато будешь подыхать в муках, захлёбываясь собственной кровью и осознаешь, что заслужил такую участь. Валик, сюда! Здесь Никитский и раненый преступник. Я не хочу, чтобы этот подонок умер и избежал возмездия.
Валик подошёл к Никитскому и принялся возиться с ним, а я забрал пистолет каторжника и умчался наверх, потому как время поджимало. Если позволим этим негодяям опомниться, они непременно убьют заложников.
Какой же огромный этот дом! Тут с лёгкостью могли отдыхать десятка три охотников. Только на первом этаже было две дюжины комнат, в которых могли скрываться враги. Проверяя один из коридоров, заметил Аверина. Пётр лежал на полу в луже собственной крови и пытался зажимать раны на животе. Каторжник с ухмылкой вышел из своего укрытия и поднял пистолет, чтобы добить парня, но в этот момент сам получил пулю в голову. Аверин вышел из укрытия и небрежно взмахнул рукой, рассеивая иллюзию. Морской ёж на блюде! А я уже всерьёз решил, что Пётр смертельно ранен. Заметив моё замешательство, Ава улыбнулся и подмигнул мне, а потом скрылся в следующей комнате.
Как только я добрался до лестницы, сразу же поднялся наверх и едва ли не лицом к лицу столкнулся с Кисловым.
— Чижов? — на лице Платона читался неподдельный страх. — Откуда ты здесь?
— Пришёл спасать твою гнилую душонку. Где остальные?
— Они там!
Кислов махнул рукой вглубь коридора, откуда вышел.
— Оставайся здесь, внизу ещё опасно!
Крепче сжал «Тур» и направился вперёд. У меня оставалось всего пять патронов, но на поясе висел трофейный пистолет. Даже не знаю сколько патронов у него осталось в магазине — впопыхах не догадался проверить.
Впереди послышался скрип половиц, и я отпрянул в сторону, а в следующее мгновение сзади прозвучали выстрелы. Первая пуля пролетела буквально в паре сантиметров от моего уха, а вторая прошила ногу. От боли я на время потерял контроль и рухнул на пол, а когда поднял голову, заметил стоящего рядом Кислова.
— Вот мы и встретились в благоприятной обстановке! — произнёс Платон, наведя на меня пистолет. — Как же противно было созерцать твою мерзкую рожу весь этот год. Если бы не задание отца, я бы разобрался с тобой и Серафимовым в первый же день, но нельзя было привлекать внимание. Наконец-то настал момент истины, и я могу избавиться от тебя. Но сначала вот тебе за Университетскую площадь и полуфинал!
Кислов пнул меня в бок носком сапога и хищно оскалился.
— Не нравится? Это только начало. Я поджарю тебя на медленном огне и заставлю пожалеть о том, что ты перешёл мне дорогу.
Я бы мог активировать талант прямо сейчас и отмотать время назад, но решил сперва разузнать как можно больше. Потянулся к телефону и включил камеру.
— Кому ты пытаешься звонить, идиот? — рассмеялся Платон. — В этой глуши нет сигнала. Мы специально выбирали подходящее место, подальше от благ цивилизации.
— Мы? Ты заодно с каторжниками?
— Это они заодно со мной! — отрезал парень. — Ты можешь представить, чтобы кто-то бежал с северных рудников? Нет, нужно подкупить охрану, обеспечить беглецов транспортом, едой, одеждой, оружием… Сами они умрут через пару дней без еды и воды, если не окоченеют раньше. Но мы дали этим болванам шанс. Конечно, придётся их убить, когда всё кончится, но они сами виноваты — не стоило попадаться на горячем.
— Погоди, это ведь те самые люди, которые участвовали в нападении на дом Чижовых.
— Узнал? — улыбнулся Кислов. — Ты давно должен был присоединиться к своему паршивому семейству, но эти болваны не смогли сработать чисто. Там, на площади, я не знал кто ты, но потом отец мне всё рассказал.
Я едва держал себя в руках, и если бы не желание полностью разоблачить дом Кисловых, давно вернулся бы назад, чтобы прикончить Платона ещё у лестницы. Пусть ещё докажут, что это был мой выстрел.
— Зачем, Платон? Зачем тебе это всё? Учился бы в Москве, катался бы как сыр в масле…
— Какое твоё дело, чернь?
— Хочу понять зачем ты рискнул всем и решил запятнать честь семьи. Мог бы напрячь Никитского или Кучерова, им не впервой.
— Хочешь сделать нормально, сделай сам. Слышал о таком? У отца долгов на два миллиарда. Если кто-то узнает об этом, его бизнесу конец, мы просто не сможем расплатиться с инвесторами. Именно поэтому мы и пытались разорить Серафимовых — прибрать к своим рукам их бизнес и потянуть время.
— И как тебе поможет закрытие академии? Думаешь, кому-то станет от этого легче?
— Один влиятельный человек пообещал решить финансовые проблемы отца, если он поможет закрыть Арктическую академию. Понимаешь? Именно для этого я и приехал сюда. Там, где провалился этот самовлюблённый придурок Колмыкин, я добьюсь успеха. Это я отравил предсказателя на «Адмирале Седове», но ты вмешался и испортил ситуацию с миной. Сдать вас на посвящении и в финале турнира не составило труда — за меня всё сделал Елагин, причём, мне не пришлось даже его просить об этом — у него были свои мотивы. Весь год я упорно работал, подтачивая репутацию академии, словно червь, но каждый раз Гронскому удавалось выходить сухим из воды. Посмотрим, что он будет делать, когда я добьюсь успеха.
— Ну, пока ещё не добился.
— Шутишь? Пока мы болтаем тут с тобой, каторжники успешно отражают атаки студентов академии. Гронскому не простят смерть десятка студентов. Но самое главное — император не простит ректору гибели особы императорских кровей. Татьяна Арская, слышал о такой?
— Девчонка из предсказателей? — я припомнил её только потому, что Родион пытался к ней подкатывать, но получил вежливый отказ. За время учёбы она ничем е выделялась.
— Именно! Арская — ненастоящая фамилия. Эта девчонка — двоюродная племянница самого императора. Она здесь под чужим именем и фамилией, следит за происходящим и докладывает в Москву. Но ничего, недолго ей осталось петь.
— Дурак. Вас же в порошок сотрут.
— Нас? — ухмыльнулся Кислов. — Ты забываешься, Чижов. Сейчас я — такой же пленник, как и остальные студенты. Все, кто знал о моей причастности к нападению на патруль студентов, будут убиты, а я выйду сухим из воды.
Ладно, я узнал достаточно. Жаль, что запись на телефоне не сохранится, когда я откачу время назад, но этот балаган пора прекращать. Я опоздал буквально на мгновение, потому как рядом прозвучал выстрел, который ранил Платона в руку. Парень выронил пистолет, обхватил кисть и заскулил от боли. Я воспользовался моментом, подскочил и со всей силы пробил ему в челюсть, отправив в нокаут. Пусть пока полежит тут, с ним мы непременно разберёмся, когда придёт время. Боль пронзила ногу, и я едва не свалился обратно на пол. В последний момент опёрся о стену и перенёс вес за здоровую ногу.
— Ты в порядке?
Я перевёл взгляд на своего спасителя и увидел Алису, которая держала в руках пистолет.
— Никогда не приходилось убивать людей, но этого мерзавца я бы с радостью пристрелила. Жаль, не вышло с первого раза, а теперь как-то рука не поднимается.
— Не торопись. Он жив, а нам нужно позаботиться, чтобы этот недоносок дотянул до суда.
Я решил не откатывать время назад. Мы и так неплохо справились, ещё и запись на телефоне сохранилась.
— Что с остальными?
— Все целы, но заложников всё ещё удерживают.
— Идём, наша помощь наверняка понадобится.
Пока мы добрались до заложников, их уже освободили. Аверин сидел прямо на полу и сжимал в руках пистолет, Валик и Лиза обрабатывали раны Кирсанова, а Чагина и Дорофеева успокаивали пленников. Именно в таком состоянии нас застали Родион и Кеша, которые примчались на помощь.
— Как вы тут? — поинтересовался Серафимов.
— Если коротко, нам несказанно повезло, что уцелевшие каторжники решили сбежать, оставив пленников, — доложил Валик.
— Испугались нашего напора! — обрадовался Родион. — Все целы?
— У нас раненый! — Арская указала на Федю Никитского, который лежал на полу без сознания.
— Молодцы, лихо вы его подстрелили! — обрадовался Серафимов.
— Это не мы, это сделал Кислов, — ответила девушка.
— Кислов? Зачем ему стрелять в свою шестёрку?
— Видимо, Фёдор не поддержал идею Платона, — догадался я. — Кстати, а где сам Кислов?
— Валяется в отключке, — успокоила меня Алиса, пнув бесчувственное тело Платона.
— Знаете, что-то мне неспокойно, — призналась Яна. — Как будто нам до сих пор угрожает опасность. Каторжники сбежали, остальные обезврежены, но мой талант подсказывает, что мы всё ещё рискуем умереть.
После слов Яны Арская активировала талант и принялась просматривать будущее. Наконец, Татьяна открыла глаза и с испугом посмотрела на печную кладку.
— Яна права, здесь бомба! Скоро она взорвётся, и тогда нам всем конец. Вот почему каторжники бежали.
— Кеша, займись!
— Т-так это же «Гранд-ш-шейкер»! — заикаясь, произнёс Уваров.
— Какая разница? — удивился Родион.
— Шутишь? Это с-современная мина с огромной мощностью, с-стоящая на вооружении Великобритании. Если такая штуковина рванёт, от всего охотничьего домика и места целого не останется.
— Откуда она у беглых каторжников? — удивился Аверин.
— А ты ещё не понял? — я с удивлением посмотрел на Петра. Человек с его складом ума и образованностью должен анализировать ситуацию на лету. — Это были каторжники, которые работали на Кисловых, у меня есть подтверждение. Скорее всего, дом Кисловых организовал их побег и заранее подготовил им это место. Но мне кажется, что истинный заказчик решил перестраховаться и заложил сюда бомбу. На случай, если Кисловы и их люди оступятся.
— Но зачем это всё? Такой риск, такие затраты… У этого должна быть цель.
— Спроси у Арской, пусть она сама скажет какая цель была у Кисловых.
Девушка покраснела и опустила глаза вниз. От разоблачения её спас возмущённый голос Кеши:
— П-пожалуйста, п-помолчите все! У меня тут непростая система защиты. Ошибаться нельзя, иначе рванёт, а осталось меньше минуты.
— Кеша, может, мы всё-таки пойдём?
— Уходите. «Гранд-шейкер» невозможно обезвредить, но я попытаюсь выиграть немного времени.
— Кеша, но ты ведь успеешь уйти?
— Н-не могу сказать н-наверняка! — ответил артефактор, заметно заикаясь от волнения.
Я помог вынести раненых Никитского, Кислова и Кирсанова из охотничьего домика и убедился, что все отошли хотя бы метров на тридцать, а после вернулся за Кешей. Уваров возился возле бомбы, его лоб был мокрым от пота. Впервые в жизни я видел Кешу таким напряжённым.
— Получилось! — выдал он непривычно чётко и повернулся ко мне, сияя от радости. — У меня получилось! До этого дня считалось, что обезвредить запрограммированный «Гранд-шейкер» невозможно, но я справился!
— Отлично. А теперь давай убираться отсюда.
От волнения Кеша оступался и не мог двигаться быстро, поэтому я закинул его на спину, замедлил время и помчался к выходу. Лишь после того, как мы отошли подальше от домика, я повалился на землю и перевёл дыхание.
Где-то вдалеке в нашу сторону мчались машины стражи, целителей, безопасников. Наверняка в одной из машин находится сам Платонов, который не на шутку взволнован происходящим. Сейчас это уже не имело никакого значения. Оставшиеся трое каторжников, скорее всего, будут пойманы в ближайшие часы. Теперь им точно некуда бежать.
— А ты везучий, гад! — прошептал очнувшийся Кислов. Лиза хорошенько поработала над ним, буквально вытянув с того света. Сейчас он лежал связанный по рукам и ногам. После выстрела Алисы ему раздробило кисть, и едва не оторвало руку, Платон потерял много крови, но выжил.
— А ты ещё больший подонок, чем я мог себе представить, — ответил я без тени сочувствия.
— Злишься… Удивительно, что ты меня не убил. Мог ведь!
— Мог, но у меня есть другие планы на твой счёт. Зачем марать руки о такую мразь, как ты? Что ты можешь предложить? Всего лишь свою паршивую жизнь? Нет, есть более страшное наказание. Ты и твой отец уничтожили мою семью, а я уничтожу вас обоих и всё, что вам дорого. Дом Кисловых перестанет существовать. Нет, я не буду обагрять руки кровью, а поступлю умнее. Пусть о причастности Кисловых к покушению на студентов академии и родственницу императора узнают во всей стране. Ты и твой отец подохнете на рудниках, где вам самое место, а остальные члены семьи протянут недолго — Кисловы нажили себе массу врагов, которые с радостью сведут счёты. Что на счёт могущественной финансовой империи, она развалится, словно карточный домик, когда инвесторы захотят получить свои деньги назад и пустят предприятия с молотка, а остальное растащат конкуренты. А вы будете умирать, задыхаясь от пыли и знать, что где-то далеко, за тысячи километров от вашего персонального чистилища рушится империя, которую вы строили с таким трудом. Вот это настоящая месть.
— Ненавижу тебя! — прошипел Кислов и попытался пошевелиться, но верёвки не позволили. — Запомни, что ты затеял опасную игру. Ты стал на пути у могущественного человека, который раздавит тебя, как червя и даже не заметит…
Кислов хотел сказать ещё что-то, но тут прозвучал оглушительный взрыв, у всех присутствующих заложило уши, а мгновением позже нас накрыло мелкой землёй. Лишь через пару секунд слух вернулся, и я нашёл глазами Уварова:
— Кеша, ты же сказал, что обезвредил эту фиговину!
— Я думал, что мне удалось это сделать. Увы, ошибся. Всё-таки «Гранд-шейкер» невозможно обезвредить.
А потом рядом остановились автомобили, нас засыпали вопросами и принялись обследовать. Среди всех остальных я увидел команду репортёров, которые тщетно пытались пробиться к нам через плотное оцепление. Кстати, а ведь это идея! Если бить по Кисловым, то так, чтобы никто не смог замять, а значит, компромат на них должна получить вся страна. Именно поэтому я сам вышел из оцепления и направился к журналистам.
— Девушка, вы ведь репортёр? У меня есть несколько слов для прессы.
— Газета «Новости Заполярья»! — затараторила журналистка. — Как вас зовут? Что произошло в охотничьем домике?
Я посмотрел на репортёра, которая надеялась создать настоящую сенсацию. Камера оператора была направлена на меня. Сейчас реальная возможность поднять престиж академии и исправить все косяки, которые были в прошлом.
— Моё имя не имеет значения, в академии не принято выпячиваться. Что на счёт операции, вышло так, что патрульная группа студентов была захвачена превосходящими силами вооружённых преступников. Существовала угроза жизни заложников, поэтому пришлось действовать до подхода сил специального назначения. Мы действовали по протоколам, по которым нас обучали в академии. Благодаря знаниям и навыкам, полученным на занятиях Кошельниковой Ирины Валерьевны и Платонова Георгия Максимовича, мы смогли успешно провести штурм и освободить заложников без жертв с нашей стороны. Несколько преступников были взяты живыми, сейчас они дают показания.
— Почему студенты Арктической академии участвовали в задержании особо опасных преступников?
Очень скользкий вопрос. Скажу, что мы наткнулись на них случайно, обвинят академию или стражей порядка в халатности. Нет, раз уж взялся говорить, нужно тщательно подбирать слова.
— Это наш долг, как будущих защитников Арктики.
— Как так вышло, что первокурсники без должной практики смогли справиться с рецедивистами?
— Потому что у нас лучшая академия во всей империи, которая готовит профессионалов. Если студенты после первого года обучения показывают такие результаты, представьте что будет после выпуска. Можете быть спокойны, Арктика будет под надёжной защитой! Кстати, о студентах и врагах. Оказалось, что у каторжников были сообщники, благодаря которым удалось затянуть в ловушку патруль. Вот доказательства!
Включил запись на телефоне и протянул его ближе к камере. Теперь Кисловы точно не отмажутся.
На этом наша экспедиция завершилась. После громкого скандала с задержанием Кислова нам пришлось возвращаться в Мурманск. Стоило нам появиться в академии, меня немедленно вызвал к себе Гронский.
— Ну, и заварил ты кашу, Чижов!
— А что не так?
— Что не так? Тебе сказать, что не так? Ты засветил информацию, что родственница императора была замешана в чрезвычайной ситуации, произошедшей в Дудинке, оборвал нам все шансы узнать куда ведёт ниточка в деле по академии, потому как теперь наши враги избавятся от любых связей, а ещё спровоцировал резню среди дворян. Мы бы подали эту информацию куда деликатнее и попытались бы сдержать аристократов, но теперь многие дворянские дома принялись выяснять отношения друг с другом, не стесняясь в средствах.
— Я просто не хотел, чтобы Кисловы вышли сухими из воды.
— Они-то и не выйдут! Пётр Кислов арестован сразу после выхода в свет твоего видео, но можешь быть уверен — до рудников он не доживёт. Дворяне не прощают таких поступков. Но в какой-то степени, ты добился своего. Весь оставшийся дом Кисловых уничтожен под корень за одну ночь. Противники императора пеняют на него, пытаясь посеять смуту, другие дома пытаются выставить своих противников причастными к этому событию.
Гронский поднялся из-за стола, сложил руки за спиной и подошёл к окну. Из кабинета ректора отлично было видно море, которое бушевало из-за непогоды.
— А знаешь, может, и к лучшему, что всё случилось так. Если бы люди императора пытались удержать события в узде, непонятно сколько бы это всё копилось и чем бы закончилось. Иногда нужно пустить кровь и дать самым горячим сложить головы в борьбе друг с другом, пока они не причинили вред кому-то другому. Дворянство обновится, за это даже переживать не стоит, вот только неизвестно когда стабилизируется ситуация. Одно я могу сказать точно — эхо докатится и до нас. Да, можешь быть уверен, нас непременно зацепит, но об этом есть кому позаботиться, а нам нужно думать о другом.
— О чём же, Борис Ефимович?
— О том, кто стоит за нашими проблемами в академии. Уверен, они найдут других людей и примутся вредить с новыми силами. Наша борьба за академию ещё не окончена.
