Моя карьера
Психотерапия – важная часть моей жизни, к которой я пришла совершенно стихийно. Огромное количество случайностей повлияло на мой крайне неосознанный выбор учиться на факультете психологии.
Каждое лето после восьмого класса я ездила в физико-математический лагерь на Камчатке, который проводил Новосибирский государственный университет, – к нам приезжали университетские преподаватели, и мы целый месяц проводили на базе отдыха, изучая математику, физику и химию. Но после 10 класса сложилось так, что для этого лагеря не нашлось финансирования. Как олимпиадница, я получила приглашение в похожий летний лагерь, но в самом Новосибирске. Лишь поэтому я поехала туда и дальше весьма спонтанно осталась учиться в 11 классе в физматшколе при НГУ, а после столь же спонтанно выбрала психфак. Если бы лагерь на Камчатке все же состоялся, 11 класс я бы провела дома, и тогда, вероятно, судьба привела бы меня к матмеху СПбГУ или обучению в ИТМО – как и многих моих друзей-одноклассников. Но все вышло иначе, и вот я здесь.
Возможно, вы ждали совсем другой истории – о том, как я мечтала стать психологом, и вот она, мечта наяву. Что ж, моя история звучит так: хаос моей жизни привел меня к психотерапии, и я не придумала ничего лучше, чем остаться здесь. Это не было моим «предназначением» и осмысленным выбором. Но, глядя на свою любовь к работе здесь и сейчас, я благодарна этому хаосу, пусть и не являюсь сторонницей благодарности ко всему и вся. Но до, так сказать, безопасной привязанности к работе мне предстояло пройти длинный путь.
Мой профессиональный маршрут был достаточно запутанным, хотя и академичным. Классический университет, четыре года практики в госучреждениях, аспирантура – все это достаточно неплохо звучит. Но изнутри это выглядело не настолько основательно.
На психфаке я определенно училась лучше, чем в ФМШ, – у меня все еще были проблемы с мотивацией и, как следствие, с дисциплиной, но не с обучаемостью. Я могла усвоить огромное количество материала за короткое время и, хотя я не была вовлечена в процесс, все же (по крайней мере, судя по моему отличному среднему баллу) училась весьма хорошо.
Но я все еще была безразлична. Я писала своим друзьям, сталкиваясь с проблемами в университете: «Мне все равно. Как и всегда, мне все равно – что и является бедой, потому что я не могу серьезно относиться к учебе».
Самый большой отклик во мне вызывали медицинские и философские курсы. Вот уже несколько лет я думаю, что, будь у меня второй шанс на юность, я бы выбрала карьеру врача. Это не горькие сожаления – я люблю свою работу, и, возможно, выбрав медицинский вуз, в итоге я бы обнаружила себя в роли психиатра, работающего в области психотерапии. Мы никогда этого не узнаем.
О сожалениях
Идея о том, что все могло пойти совершенно иначе, совершенно не означает, что это «иначе» было бы лучше, чем выбранный вами путь. Что это «иначе» сделало бы вас счастливее.
Для юной версии меня медицина была совершенно недоступной для выбора областью – мне кажется, в нашей семье были крайне негативные предубеждения относительно этой сферы деятельности. А что, о психологии не было? – можете удивиться вы. Еще как были, разница лишь в том, что медицина осуждалась гораздо чаще, нежели психология (ее, мне кажется, просто не удостаивали своим вниманием).
В университете мне нравилось то, что мы изучали на философских предметах и на анатомии и физиологии ЦНС, психофармакологии, нейропсихологии, физиологии ВНД. Я училась на кафедре клинической психологии и думаю, что это был хороший выбор из того, что было доступно для меня там и тогда. Я не смотрела на зарубежные магистратуры, не рассматривала возможности каких-то интересных стажировок, мое видение все еще было ограничено вопросами выживания, и ответ на вопрос «Куда я могу двигаться дальше?» был весьма топорным: университет, а потом какая-то работа.
У меня не было источника вдохновения. У меня не было ролевых моделей. У меня не было зависти к успешным людям. Я просто плыла по течению, и течение вынесло меня на мою первую работу: в областную больницу Новосибирска. Я работала в детском отделении – с детьми с поражениями ЦНС и их родителями, а также в поликлинике в Центре здоровья.
Никогда не думала, что буду работать с детьми; идя на стихийно назначенное собеседование, я полагала, что им требуется штатный психолог в работе с взрослыми, и поняла, что они заинтересованы в детской психологии, только спустя 10 минут разговора с главным врачом. Это снова было похоже на выбор моего факультета – я ткнула пальцем в небо из ограниченного количества звезд, и мне досталась звезда семейного психолога.
Что ж, я получила эту работу. Так начался мой настоящий практический опыт (до этого я консультировала сверстников в студенческом психологическом центре, но это была крайне неуклюжая проба пера, как и любые первые шаги в новой для нас области). Это был центр, работающий с детьми от года до 18 лет. Я проводила для них развивающие занятия и консультировала родителей по самым разным темам – от построения отношений в семье до их личных вопросов.
Параллельно я неторопливо работала с пожилыми людьми в поликлинике: проводила с ними психодиагностику, читала лекции, связанные с психообразованием, практиковалась в обучении навыкам релаксации, саморегуляции, ассертивной коммуникации, решения конфликтов.
Через год я уехала в Петербург, где так же довольно стихийно нашла работу в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних. Она состояла из двух направлений: патронаж неблагополучных семей и психологическое сопровождение детей, находящихся на временном пребывании в этом центре в связи со сложными жизненными обстоятельствами.
Первое направление давалось мне очень тяжело: я только переехала в этот город и почувствовала, что меня будто сразу окатили ледяной водой из осознания той жизни, которая прячется за красиво отреставрированными фасадами зданий старого фонда. Вместо Петербурга Парадного я была представлена Петербургу Достоевского. Коммуналки, грязь, нищета, жестокое обращение с детьми, безразличие, боль, боль, боль – океаны боли безутешного детства.
Второе направление было более структурированным, более организованным, хотя не менее печальным: я работала с детьми, изъятыми из семей, живущими на временном попечительстве государства, ищущими хоть какого-то тепла и безопасного контакта. Самым угнетающим было чувство практически полнейшей беспомощности: все, что можно было дать им, – это короткое время более здорового взаимодействия, чаще всего сводившееся даже не к каким-то особенным психологическим практикам, а просто весело сделанным вместе урокам.
Но этот опыт меня многому научил. Работая в этом центре, я прошла множество обучений: меня направляли на разные курсы, постепенно я стала оплачивать интересующую меня учебу сама, параллельно поступила в аспирантуру (и хотя это в основном было принятием влияния мамы, тем не менее это все равно погружало меня в контекст академической психологии).
Решив (после случая с «Ламбером», о котором я уже вам рассказала), что пора зарабатывать больше, я нашла еще одну работу – в частном детском саду. Это был странный контраст: утром я работала в одном из самых шикарных районов города с максимально обеспеченными детьми, днем же уезжала в Адмиралтейский район к вопиюще неблагополучному детству.
Мне стали поступать запросы на частные консультации: от знакомых коллег, от знакомых друзей, от знакомых знакомых. Сначала для детей и их родителей, затем просто для взрослых. И с этого момента начало происходить что-то действительно волшебное: я стала получать удовольствие от своей работы. Возможно, именно в этом формате я наконец увидела, насколько полезной и эффективной могу быть. Я точно знаю, что мне снова помогли случайные факторы: то, с какой проблематикой ко мне пришли первые взрослые клиенты – панические атаки, тревожность, депрессивные состояния, а также пережитое насилие в детстве.
Оказалось, что работа с этими сферами давалась мне удивительно хорошо. Думаю, мне помогла моя страсть к когнитивно-поведенческой терапии на том этапе моего пути, а также личная погруженность в контекст подобных сложностей. Тогда я впервые отчетливо поняла, что значит «любить свою работу».
Я стала вести блог, который стал тем, чем он является сейчас, благодаря опыту, пробам, экспериментам. Не было никакого идеального формата – во мне кипела энергия, и я двигалась на ощупь. Я исцелялась об исцеление. Каждый новый шаг вперед предлагал мне новые повороты, новые маршруты, новые идеи. Постепенно эта дорога очень увлекла меня, но, положив руку на сердце, я честно скажу: я не до конца понимаю, как оказалась на этой точке своего пути.
Это был безумный график – две работы, частные клиенты, ежедневное написание постов для блога… В какой-то момент я отменила для себя понятие «выходные». Практически все, что зарабатывала, я вкладывала в рекламу. Тогда я впервые познакомилась со своей трудоголической частью – это было начало ее господства в моей жизни. Все стало крутиться вокруг психотерапии – работа, блог, обучения, клиенты… В то время я поняла, что переросла работу на кого-то. Что я хочу быть своим собственным боссом. Я была готова неистово трудиться. Вкалывать. Пахать. Я открыла для себя прелесть трудоголического экстаза.
Я ушла с одной работы, затем со второй. Постепенно мое расписание стало переполнено, уже почти два года я официально не беру новых клиентов и никого не записываю в лист ожидания.
Но, если честно, я до сих пор не знаю: я являюсь достаточно компетентным профессионалом в своей области или мне просто удалось убедить других людей (и, возможно, вас в том числе) в этой мысли? На этот вопрос, связанный с популярным ныне синдромом самозванца, неизменным спутником успеха, я стараюсь отвечать себе с помощью рациональных доводов.
Я говорю себе: «Это решать не только мне. Есть определенные стандарты профессии, и я им соответствую».
Я стараюсь увидеть фактор доверия:
• Со стороны моих клиентов: многие из них сменили достаточно большое количество специалистов, прежде чем попасть ко мне и остаться на долговременную терапию; возвращение тех клиентов, которые были у меня на сессиях несколько лет назад, – с запросами точечного характера, а также с запросами на новый виток терапии; их частые рекомендации меня своим знакомым.
• Со стороны моих коллег: многие из них проходят терапию у меня.
• Со стороны врачей из доказательной медицины: и то, что они направляют ко мне клиентов; и то, что у меня на терапии приличное количество профессионалов из этой сферы, которой я сама доверяю.
А еще я применяю свой классический метод: использование чисел. В пользу моей профессиональности говорит:
1. Уровень моей подготовки (и количество денег, потраченных на него, – в этом году, например, на него ушло больше 300 000 рублей, и я планирую пойти еще на два обучения после окончания работы над книгой; при этом 2023 год был не самым впечатляющим по уровню затрат на профессиональное самосовершенствование).
2. Количество моего опыта (например, за последний год у меня было около 25 сессий в неделю, убираем из 52 недель в году пять недель отпуска / больничных и получаем больше 1000 часов опыта только за 2023 год).
3. То, что я продолжаю свою личную терапию и супервизию (в этом году я старалась ходить на них раз в две недели).
4. Количество изучаемой литературы (в качестве примера: если посчитать затраты на литературу для работы над этой книгой, то выйдет больше 60 000 рублей).
5. Количество времени, которое я регулярно вкладываю в свою работу, – а ведь я работаю в этой сфере уже больше 10 лет.
Я делюсь этим с вами, потому что уязвимость – это важно. Наверное, мне хочется валидизировать как свои сомнения, так и сомнения многих из вас. Это нормально – сомневаться время от времени, но также нормально – иметь лекарство от этих сомнений, иметь опоры в виде нежного диалога с самим собой и связи с реальностью. Мой способ связаться с ней вы увидели выше, в рациональных аргументах, о которых я себе довольно регулярно напоминаю. В те моменты, когда мои рациональные доводы не помогают, я говорю себе: «Даже если ты всех разыгрываешь, что ж, значит, ты действительно отменный, великолепный, высококлассный жулик. А значит, ты точно в чем-то преуспеваешь!» И если моя избивающая часть, мой защитник, отвечающий за реакцию «бей», умудряется ответить и на это: «Высококлассный жулик? Что ты о себе возомнила?», я говорю ему: «Спасибо, что пытаешься помочь мне, но, кажется, ты сам загнал себя в логическую ловушку – либо я профессионал, либо жулик, уж сам решай, что тебе ближе. А вообще, давай-ка лучше я позабочусь о тебе, о себе и о тех, кого ты пытаешься защитить, пойдемте варить какао».
Я совершенно несовершенный профессионал. Помните, я говорила о том, что идеальность – весьма хрупкое явление? Кем я точно не являюсь, так это идеальным специалистом. Я знаю, что многие мои коллеги в огромном количестве вопросов гораздо более трепетно подходят к себе. Я восхищаюсь их уровнем осознанности, но при этом понимаю, что каждый из нас проходит свой путь.
Я горжусь последними годами своей практики. Но до них в моей жизни – и профессиональной в том числе – было множество сомнительных решений. Я не начала свою личную терапию так скоро, как могла бы. Я долгое время не проходила те действительно стоящие обучения, которые могла бы. Я начала практиковать сразу после университета – не уверена, что была к этому готова.
Но допустим, и вы, и я признаем меня достаточно компетентным профессионалом. Что я могу порекомендовать вам с этой позиции?
Пробуйте, экспериментируйте, получайте новый опыт. Признайте неотвратимость неудачных попыток. Не приравнивайте эти попытки к самому себе. Вы не сумма ваших неудач. Будьте готовы к их неизбежности и не делайте из них своего врага. Возможно, вы чему-то научитесь из них. Возможно, однажды это станет отличной историей. А возможно, это станет одним из тех дискомфортных моментов, который нужно будет храбро принять.
Я стараюсь смотреть на неудачи как на непредвиденные расходы, которые все-таки желательно предвидеть. И когда мы заранее выделяем на них «эмоциональный бюджет», это становится чем-то довольно предсказуемым, а значит, не таким опасным.
С удовольствием поделюсь с вами самыми разными неудачами из своей практики:
1. Начнем с базового: невозможно нравиться всем! У меня были клиенты, которым совершенно не подошла работа со мной. Кому-то не понравился когнитивно-поведеческий подход, включающий в себя психообразование, а значит, довольно много моей речи, – а кто-то хотел говорить исключительно сам, что является вполне закономерным желанием и приветствуется в других терапевтических подходах. Кому-то не понравилось то, что мой подход все же интегративный, а не исключительно КПТ-шный (последние годы – особенно). Кому-то не понравилась моя манера говорить – я часто говорю довольно-таки быстро, стараюсь не использовать сверхнаучный язык и не казаться кем-то, кем я не являюсь, – сначала я человек, потом психолог. Кому-то не понравилась я сама. Кто-то дал мне обратную связь об этом, кто-то написал об этом в соцсетях (а соцсеть выдала мне этот пост в рекомендованных), кто-то просто исчез. И это нормально и неизбежно! Плюс, когда я начинала работать, я не снимала кабинет и принимала клиентов в кафе. Тогда я была ориентирована больше на консультативный формат, нежели на долговременную терапию, и это казалось мне уместным. Мне нравилось то, что можно сделать в короткие сроки. Последние годы я предпочитаю долговременную терапию, но рада, что прошла и тот этап своего пути. И конечно, это тоже подходило далеко не всем.
2. Моя частная практика строилась постепенно: помню, еще года три-четыре назад я подумала, что мне все-таки нужна параллельная работа. В то время я смотрела сериал «Миллиарды», и персонаж Венди очень меня вдохновил. Мой друг работал в одной из топовых IT-компаний, и у них была должность психолога. Я подумала, что это интересное направление для поиска, составила список компаний и написала в каждую из них. Угадайте, сколько мне пришло ответов? Ровно ноль. Но я была довольна собой: неудачная попытка – это тоже попытка, и меня согревала мысль о том, что я сделала все, что могла. Спустя несколько месяцев необходимость в дополнительной работе отпала.
3. Один раз в начале пути я провела сессию с подругой своей подруги, и этот опыт был красноречивым свидетельством того, почему не стоит нарушать границы терапевтической этики.
4. К слову об этих самых границах: они тоже формировались постепенно. Помню, был любопытный момент с соцсетями: сначала я была растеряна и какое-то время подписывалась на всех своих клиентов. Сейчас я практикую это в тех случаях, когда считаю полезным поддержать их в силу исключительных индивидуальных обстоятельств. Мои границы гораздо более гибкие и при этом гораздо более устойчивые.
5. Моя первая сессия с клиентом, пришедшим благодаря рекламе в блоге, была откровенно провальной (уточню: в моей картине мира). Но я вспоминаю об этом с теплом.
6. Еще была отличная история про первый онлайн-курс: я решила, что можно ограничиться своей экспертностью, создать интересный продукт и его продать. Так вот: его купило ноль человек. Спустя несколько лет благодаря своему достаточно успешному опыту ведения онлайн-школы я могу честно сказать вам: продажи – это целая профессиональная область, люди учатся этому годами, и то, что у вас есть хороший продукт, не делает вас хоть сколько-то хорошим маркетологом, пиарщиком и специалистом по продажам. И это нормально!
Я люблю каждый свой провал. Меня восхищает мое непоколебимое желание пробовать и не сдаваться. Думаю, это возможно не только благодаря моей устойчивости в отношении неудач, но и, как ни грустно это признавать, из-за того самого безразличия и безнадежности, слишком хорошо знакомого мне с детства. Возможно, они и заложили фундамент для этой самой устойчивости.
Мне, конечно, больно в моменте. Даже не так: мне страшно, когда что-то идет не так. Когда кто-то негативно меня оценивает. Это привычная реакция моего тела, я прекрасно знаю, с чем она связана, – и стараюсь сохранять трезвость, оберегая эту реагирующую детскую часть меня, стремящуюся быть идеальной, ведь, по ее мнению, только так она может добиться внимания и любви.
Но я стараюсь давать ей эту любовь и в такие моменты тоже. Я стараюсь напоминать ей: «Все ошибаются. Это нормально. Просто продолжай идти!»
Моя реакция страха очень кратковременна – а затем я принимаю это и двигаюсь дальше. Мне очень нравится цитата из фильма «Элизабеттаун»: «If it wasn’t this, it’d be something else»
Ошибки – это свидетели вашей храбрости попробовать, а не суровые судьи, выставляющие таблички с самой низкой оценкой вашей личности. Они показывают вам, что вы решились проявить себя. Что вы решились выйти за пределы комфорта привычного существования. Что вы решились бросить вызов тому, что когда-то узнали о себе. Что вы решились быть своим собственным примером.
Мы все проходим через неудачи. У каждого из нас есть то, о чем мы сожалеем. Не позволяйте этому опыту определять себя. Не позволяйте ненависти к себе стать главной темой вашего внутреннего диалога. Вы можете выбирать презрение и отвержение себя – либо же сопереживание к себе и доброту. Вы можете застревать в бесконечном анализе своих ошибок – либо же простить себя и каждый день работать над тем, чтобы расти и двигаться вперед.
Помните о том, что:
• Наши тела не созданы чувствовать счастье 100 % нашего времени, и это нормально – чувствовать самые разные эмоции.
• Вы не будете нравиться каждому человеку, который нравится вам, но это не значит, что вас невозможно любить.
• Вас можно любить, и всегда можно было любить.
• Ваше детство кончилось, и теперь только вы несете ответственность за свою жизнь – и только вам решать, кем вы хотите быть.
• Ваша история влияет на вас, но вы гораздо больше, чем ваше прошлое.
• Вы не обязаны проходить через трудности в одиночку. Если вы просите о помощи – значит, вы отказываетесь сдаваться.
• Ваш голос имеет значение, и вам есть что сказать.
• Неудачи не делают из вас неудачника.
• Вы способны меняться и менять этот мир.
• Не все ваши мысли – это факты.
• Вы имеете значение и заслуживаете самых хороших вещей.
• Вы не можете изменить других людей, но вы можете говорить о своих потребностях, чувствах и желаниях.
• Вы справитесь.
Несмотря на то, что в свою профессиональную сферу я пришла стихийно, не намеренно и совершенно не осознанно, я рада быть здесь. Мои клиенты вызывают во мне бесконечное восхищение: я смотрю на то, как героически вы справляетесь с самыми разными сложностями, как вы делаете маленькие шаги, помогающие вам чувствовать себя более устойчиво, как вы меняете свою жизнь и бросаете вызов паттернам многих поколений до вас.
Меня восхищает то, что вы не соглашаетесь быть молчаливыми наследниками травмы. Я знаю, скольких усилий это требует. Я знаю, что отнюдь не всегда это выходит так, как было задумано. Я знаю, что дорога исцеления содержит в себе множество поворотов и откатов. Но также я знаю, что благодаря вашему мужеству, с которым я встречаюсь каждый день, мужеству задавать себе вопросы, признавать свои несовершенства, видеть саморазрушающие паттерны, смотреть на свою боль и не отворачиваться, я не теряю веру в то, что в нашем мире так много любви. Так много хрупкой красоты. Так много мечтателей, желающих изменить то, как обращались с ними, и не соглашаться на те постулаты, которые они выучили в детстве. Так много осознанного родительства, благодаря которому в нашем мире сейчас гораздо больше счастливых детей.
Я восхищаюсь каждым из вас. И я знаю, что порой вам сложно разглядеть в себе эти черты. Что порой вы видите только травму и свои несовершенства. Что порой вы так строги к себе. Что порой вы не осознаете, какой путь вы уже проделали от той стартовой точки, с которой вы его начали.
Я горжусь тем, что вы позволили мне быть спутником на этом этапе вашей жизни. И я хочу сказать: я знаю, что временами вы воспринимаете себя как что-то совершенно слабое и беспомощное, как неприкаянного котенка, как хрупкий росточек.
Я вспоминаю картинку – котенка, смотрящего на свою тень и видящего в ней льва. Но в вашей жизни все наоборот: каждый из вас уже храбрый лев, уже мощный баобаб, уже сильный и обладающий возможностями человек – но, смотря на свою тень, вы видите искаженную картину реальности. Вы видите свою детскую часть, имплицитные воспоминания, призраков прошлого – ведь когда-то вы и правда были беспомощным и хрупким человеком, потому что вы были ребенком.
Все, что было у этого ребенка, – это его стремление выживать. И вы выжили. Вы выжили и стали сильным, мужественным взрослым. И я снова повторю – никто не придет спасти вас. Но знаете почему? Потому что вы уже спасли себя. Потому что этот котенок, этот росточек выжил. Потому что его воля к жизни оказалась сильнее, чем те жестокие обстоятельства, с которыми он столкнулся. Потому что его стремление к тому, чтобы обеспечить себе шанс на счастливое будущее, оказалось сильнее того разрушительного отвержения, с которым ему пришлось встретиться.
И я надеюсь, что постепенно вы поймете: только вы можете позаботиться о себе. Только вы можете обеспечить себя любовью. Только вы можете обеспечить свой организм чувством безопасности. Только вы можете помочь своему мозгу переключиться на режим обучения и процветания. Только вы можете сказать себе: пора перестать выживать и начать жить.
Мне жаль, если кто-то в прошлом убедил вас в том, что вас тяжело любить.
Возможно, вами было не так просто управлять. Возможно, вас не так просто было контролировать. Возможно, вас не так просто было ломать. Возможно, вас не так просто было сделать удобным.
Но каждый из нас может быть любимым.
Каждый из нас достоин любви.
И мне жаль, что вы не узнали, как это может быть просто – любить вас всем сердцем. Надеюсь, это то знание, которое вам предстоит обрести. Надеюсь, это то знание, которому вы сможете довериться. Надеюсь, это то знание, которое вы подарите самому себе и воплотите в жизнь.
Любить вас так просто. И вы заслуживали быть любимым с самого первого вашего вдоха – как и каждый ребенок в этом мире.
То, что вы выучили эти нормы, будучи детьми, вовсе не значит, что вы обязаны поклоняться им в своей взрослой жизни. Вам не нужно продолжать:
• Ставить потребности и чувства других людей на пьедестал.
• Сравнивать себя в свои худшие моменты с другими людьми – в их лучшие моменты.
• Замалчивать свои чувства.
• Добиваться совершенства во всем, что вы делаете.
• Поддерживать высочайший уровень занятости.
• Игнорировать свои желания.
• Бояться своих эмоций.
• Искать одобрения других людей.
• Унижать себя.
• Отказываться от того, кто вы есть.
Вам не нужно продолжать делать это, потому что вы уже в безопасности. Это безопасно – подключаться к себе, иметь свое мнение, говорить «нет», чувствовать любые эмоции, быть несовершенным, делать ошибки, не всегда быть победителем, вообще не хотеть побеждать, расслабляться, смеяться, быть собой.
Это безопасно – быть собой. Повторите это за мной – и берегите себя.
