4
Абсолютные хищники

Все змеи без исключения – хищники. И пожалуйста, не путайте хищников и хищных, поскольку хищными мы называем определенную систематическую группу животных. Это всем известные кошачьи, псовые, медвежьи и другие, более мелкие звери вроде куниц и мангустов. Хищных животных великое множество, вы даже не представляете себе всего их многообразия. И все они объединяются даже не столько по типу предпочитаемой пищи (вспомните: медведи, к примеру, всеядны, и могут довольно долго обходиться без мяса, питаясь лишь фруктами), сколько характерным строением зубов. А вот хищники – совсем другое понятие.

Хищниками называют всех животных, охотящихся на других живых существ, независимо от размера и систематического положения, будь то крошечный богомол, высматривающий мелких мотыльков, или гигантский варан острова Комодо, охотящийся на оленей. Вот и змеи все, без исключения, хищники, охотящиеся на кого-нибудь. Чаще всего люди уверены, что змеи ловят и поедают мышей, крыс или кого-нибудь покрупнее, вроде маленьких кабанов – в зависимости от размера. С одной стороны, это действительно так. Абсолютное большинство змей действительно так себя и ведут. Кормом им служат мелкие млекопитающие, а поскольку среди млекопитающих многочисленнее всех грызуны, то именно они и являются основным кормом для большинства змей. Согласитесь, одно это заслуживает снисходительного отношения и всяческого уважения, сдерживать буйное размножение мышей – занятие весьма почетное. Но, как мы уже говорили, именно эта страсть к грызунам, которые часто селятся у человеческого жилья, нередко приводит к печальным последствиям как для людей, так и для самих змей, постоянно рискующих быть убитыми там, где их встречи с человеком становятся слишком частыми. Но мало кто знает, что грызуны вовсе не единственная пища безногих рептилий.

Природа невообразимо разнообразна и постаралась, чтобы пищи хватало всем, даже живущим рядом друг с другом – ну зачем гоняться за одними и теми же мышами, когда вокруг полно и другой добычи! Да еще если ты приспособился жить не там, где эти мыши водятся! А жить змеи приспособились практически везде, где можно получить хоть малость тепла. Именно тепло является главным фактором для существования этих холоднокровных существ. Чем холоднее климат, тем ниже их видовое разнообразие и меньше количество – далеко не все смогли приспособиться к зиме. И наоборот, чем теплее, тем больше змей, тем они разнообразней и крупнее. Впрочем, тропики славятся не только самыми большими, но и самыми маленькими змеями – постоянные высокие температуры и обилие кормов позволяют занимать любые ниши и становиться сколь угодно разнообразными. И многие змеи приспособились питаться не только грызунами, но и очень и очень отличающейся от них добычей, порой так под нее подстроившись, что это кажется просто невероятным.

Разнообразие наших героев весьма велико, мы уже говорили об этом. Короткие и толстые, будто сардельки, длинные и тонкие, как веревка, наземные, подземные, древесные, околоводные и даже морские – все они питаются весьма специфической добычей. Действительно, если ты всю жизнь проводишь на тонких ветках и сам не толще карандаша, о каких мышах можно говорить? Да и спускаться с привычного дерева в поисках еды – занятие рискованное и долгое. Поэтому каждый поедает тех, кто водится поблизости. Однако есть одна анатомическая особенность, объединяющая всех змей – это строение челюстей. Вернее, строение и крепление нижней челюсти. Мы привыкли, что нижняя челюсть – единая и цельная структура, соединенная с верхней суставом, весьма ограниченным в движении. Поэтому засунуть в рот большое яблоко, не вывихнув челюсть, мы просто физически не в состоянии. А вот змеи могут! Дело в том, что нижняя челюсть у них совсем не единая кость, а две косточки, правая и левая, соединенные между собой на концах эластичными связками, словно резинками, способными растягиваться и позволять рту становиться невероятно широким. Но ведь есть еще и соединение с верхней челюстью. Как туда пропихнуть это пресловутое яблоко? Точно так же – соединение с верхней челюстью тоже «на резиночках». И нижняя челюсть способна растягиваться так, что змея проглатывает добычу, порой в десяток раз превышающую размер ее головы. Да и вся она словно резиновая: эластичный пищевод, подобно резиновой трубке, расширяется во много раз, а ребра, сросшиеся у теплокровных животных и ограничивающие движения грудной клетки, у змей ходят почти свободно – весьма подвижные суставы, крепящие их к позвоночнику, и концы ребер, не ограниченные в движении грудной костью, как у нас, позволяют телу тоже расширяться, растягиваться и пропускать огромную в нашем понимании добычу.

Разумеется, это не означает, что питон, даже пятиметровый, легко проглатывает человека, как с ужасом рассказывают те, кто видел, как огромную в сравнении с ее толщиной крысу съедает змея размером в метр-полтора. Все имеет свои ограничения. Но все же процесс этот и вправду выглядит впечатляюще и слегка даже ужасающе для того, что видит это впервые.

Наверное, чемпионами по поглощению крупных предметов являются африканские змеи-яйцееды, или яичные змеи. С них и начнем разговор о вкусовых пристрастиях и разнообразиях наших героев. Яйцеед совсем не зря так называется. Будучи совсем небольшой, до метра, и довольно тонкой, эта змея когда-то перешла на питание исключительно птичьими яйцами. Причем часто яйца в десяток раз превышают диаметр самой змеи!

Найдя гнездо, яйцеед начинает неторопливо на него «напяливаться». Процесс это медленный, ведь челюсти растягиваются до такой степени, что кожа становится почти прозрачной. Примерно так же будет выглядеть наша попытка натянуть эластичный носок на футбольный мяч – спешить нельзя, иначе носок может порваться. Со стороны такая трапеза может вызвать острое сочувствие, кажется, будто змея мучительно страдает. Но сама она так не считает и готова продемонстрировать еще один фантастический трюк: как только яйцо достигает шеи, животное делает несколько судорожных движений, и невероятное утолщение вдруг уменьшается. А вскоре змею, кажется, начинает тошнить, она открывает пасть и с усилием что-то выталкивает, сжимая глотку. Из пасти появляется и выскальзывает наружу светлый комок, оказавшийся пустой плотно сжатой скорлупой! А где содержимое? А содержимое уже давно в желудке, спокойно переваривается! Дело в том, что разгрызть яйцо и выпить, как это делают млекопитающие, змеиными зубами весьма тяжело. Впрочем, у яйцееда и зубов-то нет – при таком типе питания они оказались совсем не нужны и постепенно исчезли. Но и раздавить яйцо прямо в желудке весьма затруднительно. Тогда у этих змей появился настоящий консервный нож, позволяющий легко вскрывать скорлупу. В шейном отделе в пищевод выходят заостренные отростки позвонков, не прикрытые тканью. Будто зубцы пилы, проходя под которой яйцо взрезается, а потом при легком сжатии выдавливается из скорлупы и стекает в желудок. А скорлупа попросту отрыгивается.

Яйцеед не единственная змея, поедающая птичьи яйца, но только он приспособился исключительно к такому рациону и приобрел все необходимые для этого инструменты. Другие любители диетического продукта все же поедают яйца поменьше, да и вскрыть их не могут, поэтому переваривают вместе со скорлупой – пусть дольше, зато надежно, заодно и кальцием организм обогащается. Любят птичьи яйца почти все лазающие полозы, которые легко поднимаются на деревья и разоряют гнезда. Недаром еще относительно недавно сарматского полоза считали вредителем – сожрать кладку было его излюбленным занятием. Держа дома крупных, почти полутораметровых полозов этого вида, я ради эксперимента дал им обычные куриные яйца и с удивлением наблюдал, как они с аппетитом их заглатывали. Нередко разоряют гнезда, устроенные на земле, кобры. Впрочем, все любители птичьих яиц не прочь полакомиться и птенцами, если они уже вылупились. Все, кроме яйцееда. Он даже насиженное яйцо есть не станет, ему подавай только совсем недавно снесенное, без эмбриона, такое, которое легко стечет прямо в желудок. И определяет он такие яйца безошибочно, лучше любого эксперта.

Многие змеи перешли на питание исключительно амфибиями – им больше по вкусу деликатесные лягушки и жабы. Причем многих абсолютно не смущает буфотоксин – чрезвычайно сильный яд, содержащийся у жаб в коже и весьма действенный против млекопитающих, желающих полакомиться жабятинкой. Некоторые кобры даже предпочитают питаться жабами. Впрочем, многие из лягушкоядных змей живут поблизости от воды и научились прекрасно плавать, при случае подлавливая и небольших рыбешек. На юге России многие рыболовы наблюдали, как водяные ужи, проникнув через ячейку садка, съедают пойманную рыбину, а потом, сразу растолстев, не могут выбраться обратно. Хотя чаще всего местные называют водяного ужа шахматной змеей, считают его очень ядовитым и ужасно боятся, отказываясь даже от купания в жаркий день, если видят его плавающим поблизости в поисках небольших рыбок.

В последние десятилетия водяных ужей стало больше. И расплодили его тоже мы сами. В засушливых южных регионах России – в Ростовской области, на нижней Волге – мало небольших и спокойных природных водоемов. Конечно, Волга и Дон – великие реки, но течение у них быстрое, берега крутые, и тихих заводей, где вольготно чувствуют себя лягушки, размножаясь в больших количествах, совсем немного. Да и рыбу ловить на стремнине ловить совсем не просто. Но с развитием рыбоводства появилось множество искусственных прудов, мелководных и прогреваемых. Здесь на удивление быстро размножаются озерные лягушки, оглашающие окрестности непрерывными и немелодичными криками. Здесь же полно и рыбы – выпускаются на вырост миллионы мальков карпа, амура и толстолобика. Так что и ужи чувствуют себя вольготно, незаметно превратившись в мелких вредителей местной аквакультуры, не чурающихся кражи малька.

В тропиках тоже много лягушкоядных и рыбоядных змей, и многие из них тоже превосходно чувствуют себя рядом с человеком. Особенно это заметно в рисоводческих регионах Юго-Восточной Азии. Рисовые чеки, залитые водой, порой густо населены мелкой живностью. По краям насыпей поют песни мелкие лягушки, а в воде снуют небольшие рыбки – множество макроподов и гуппи, когда-то попавшие сюда из Южной Америки и расселившиеся повсюду. Временами в невысокой траве раздается легкий шорох и пронзительный крик лягушки – уж-рыболов схватил незадачливую амфибию своими длинными зубами и потихоньку заглатывает жертву, не удосужившись даже задушить. Вообще, лягушкоядные змеи частенько не душат свою добычу – у амфибий слишком медленный обмен веществ, к тому же до 30 % кислорода они получают прямо через проницаемую кожу. Так что ждать, когда лягушка задохнется, пришлось бы слишком долго, расходуя драгоценные силы. Поэтому подобные змеи отрастили длинные, изогнутые назад, будто крючки, зубы, не дающие скользкой лягушке вырваться из пасти охотника, который, медленно перебирая подвижными челюстями, протаскивает ее еще живой все глубже в пасть.

Среди стеблей риса, стоящих в воде, ловят макроподов блестящие и толстые инхидрисы, которые практически никогда не выбираются на сушу. Вода стала им родным домом, они даже спят, вертикально повиснув в толще водоема и выставив только кончик морды для дыхания. Рыбу они ловят, затаившись среди подводной растительности или затонувших коряг и надолго задерживая дыхание. Как только неосторожная рыба подплывет к морде змеи, та делает мгновенный бросок и хватает добычу. Но реакция у рыб просто фантастическая: их боковая линия мгновенно улавливает любое движение или звуковые колебания, а мышечная система молниеносно, независимо от мозга, срабатывает, направляя рыбу в направлении, противоположном опасности. Поэтому частые промахи у змей неизбежны, врожденные механизмы спасения у рыбок работают отменно.

Но эти же особенности рыб научилась использовать себе на благо другая водяная змея – герпетон, или щупальценосная змея. Если бы не два небольших щупальцеобразных выроста на морде, выделяющих ее из всего многообразия змей, никто, пожалуй, и внимания не обратил бы на эту серую однотонную небольшую змейку, которая никогда не покидает воду и старается держаться как можно незаметней. Но, кроме выростов, обнаружилась у герпетона и особая, совершенно неповторимая тактика охоты. Питаясь рыбами, как и положено всякой нормальной водяной змее, герпетон не знает промахов. Рыбки не удирают от него, а словно сами заскакивают в пасть. А тщательные исследования показали удивительные свойства этой змеи. Охотится она, застыв в позе полукольца, странно изогнувшись буквой С. И как только добыча оказывается в этой зоне, как змея делает едва уловимое движение хвостом, отчего рыбка внезапно впадает в панику и сама мчится в сторону пасти. Оказалось, что на хвосте у щупальценосной змеи есть участок, умеющий распространять звуковые колебания, пугающие рыбу. Рефлекторно она удирает от источника звука, кидаясь прямо в пасть, и оказывается схвачена змеей.

Чрезвычайно ядовитые, но абсолютно неагрессивные морские змеи, несколько видов которых обитает в тропических морях, приспособившись к постоянной жизни в соленой воде, тоже питаются рыбой. Но одна из них имеет весьма оригинальный вкус – нередко она отдает предпочтение небольшим осьминогам.

Кстати, говоря о питании змей, нужно вспомнить вопрос, который часто задают люди, плохо понимающие способы охоты этих рептилий. Для чего многим змеям яд такой силы и в таком количестве, что один укус способен убить до трехсот человек? Им что, одного мало? Ну, положим, змеям вообще ни одного человека не нужно. Просто мы привыкли мерить все по себе, нам так понятнее и приятнее. И думаем, что весь мир тоже думает исключительно о нас, таких умных и прекрасных. Да не думает мир о нас, даже не обольщайтесь. А если и думает, то только о том, как бы с нами не встретиться – так мы уже всех запугали. А яд нужен исключительно для добычи пищи. Но если у тех, кто питается птицами и млекопитающими, он порой достаточно силен, чтобы быстро умертвить мышь или крысу, то самые сильные яды у тех змей, которые питаются рыбой или другими змеями. Да, есть даже такие. И не просто змеями, а частенько очень ядовитыми. И сильный яд нужен вовсе не для того, чтобы противопоставить свой яд яду жертвы, нет, а для того, чтобы эту жертву быстро убить.

Дело в том, что у холоднокровных животных, таких как рыбы и сами змеи, очень медленный обмен веществ, и яд распространяется по организму не так быстро, как у теплокровных. И доза яда, которая может стать смертельной даже для человека, рыбу убьет совсем не сразу, а даст ей шанс вырваться и уплыть, умерев через несколько часов где-нибудь очень далеко, в абсолютной недосягаемости для охотника. Поэтому и яд должен быть настолько сильным, чтобы не оставлять шанса ни рыбешке, ни змее на спасение, убивая почти мгновенно. А уж то, что мы к нему гораздо чувствительнее и в случае укуса тоже можем быстренько погибнуть, не более, чем побочный эффект великолепно отлаженного механизма для охоты.

Итак, многие змеи действительно питаются другими змеями, как неядовитыми, так и самыми опасными в нашем понимании. Наверное, самым известным уничтожителем змей является королевская кобра – самая крупная ядовитая змея из Юго-Восточной Азии. Она же отличается и абсолютно уникальным способом заботы о потомстве. Впрочем, к этому мы еще обязательно вернемся, когда будем говорить о размножении этих животных. Кобра поедает любых змей, встреченных в джунглях, даже самых ядовитых. И их яд на нее никак не действует. Точно так же нечувствительны к яду и смертоносные крайты, не признающие никакой добычи, кроме себе подобных.

Но и среди неядовитых змей встречаются те, кто специализируется на опасных собратьях. Одни из самых популярных в террариумах, молочные и королевские змеи, будучи абсолютно безопасными, у себя на родине охотятся на гремучников, отчего заслужили любовь фермеров на юге США и в Мексике, где их всячески берегут, зная, что они защищают земли вокруг дома от непрошеных и опасных гостей. А королевскими их назвали за то, что они не боятся яда гремучих змей и поедают их, словно те совершенно безвредны. Короли змей. Впрочем, в террариумах они изменили своим природным пристрастиям, полностью перейдя на питание мышами, в отличие от крайтов, которые скорее умрут, но не будут есть ничего, кроме змей.

Живущие в тропической Азии улиткоеды приспособились поедать исключительно моллюсков – улиток и слизней. Причем даже изменили для этого свою анатомию: нижняя челюсть у них выдвинута вперед, как у бульдогов, чрезвычайно подвижна и снабжена длинными и изогнутыми, как крючки, зубами. Запуская поочередно левую и правую часть челюсти в панцирь улитки, улиткоед двигает ими попеременно вперед и назад, постепенно вытаскивая моллюска. Некоторые южноамериканские змеи едят исключительно лягушачью икру. Нет, они не ныряют за ней в воду – многие тропические лягушки откладывают икру на листьях над водоемами – так она надежнее защищена от водных хищников, любящих ей полакомиться. Но не от древесных змей, которые специально за ней охотятся.

Множество мелких змеек по всему миру ловят исключительно насекомых, а некоторые (как всевозможные слепозмейки, крошечные, похожие больше на червяков, чем на змей, и действительно практически слепые) почти не появляются на поверхности, приспособившись жить под землей, где ловят муравьев, забравшихся в их норки. Многие из них пошли еще дальше – решив, что не стоит просто так копать землю, они поселились прямо в муравейниках, где беспрепятственно поедают муравьиные яйца, почему-то совсем не боясь агрессивных муравьев. В природе множество таких странных примеров, когда некоторые животные вольготно чувствуют себя в чужих домах, а сами хозяева никак не обращают на них внимания, несмотря на явный вред от таких приживальщиков. Скорее всего, мы многого еще не знаем о сложных взаимоотношениях между живыми существами, и то, что кажется нам вредом, на самом деле может оказаться какой-либо необходимостью, без которой ущерб для муравейника может оказаться гораздо большим, чем простое содержание подобного приживалы.

А некоторые змеи сообразили, что добычу можно не искать, а, что гораздо проще, подманивать – иные древесные питоны чуть ли не всю жизнь проводят, плотно обвившись вокруг ветки, и только кончик хвоста непрерывно совершает плавные движения, удивительно напоминая небольшого червяка. Не исключено, что таким образом они подманивают птиц, польстившихся на легкую добычу. Часто нам рассказывают, что змеи гипнотизируют свою добычу так, что та сама залезает к ним в рот. Разумеется, это выдумки. Почти всегда. Но не в случае с лягушками.

Нередко удается увидеть, как лягушка сама прыгает в сторону затаившейся в засаде змеи и действительно, при взгляде со стороны, просто готова забраться в пасть. На самом деле все обстоит немного не так. Основным органом восприятия окружающего мира у змей служит обоняние. Они различают легчайшие запахи. Но нюхают они совсем не так, как мы с вами. Змеи нюхают языком. Для этого они постоянно высовывают свой раздвоенный язык и, пошевелив им в воздухе, втягивают обратно, вкладывая в особую полость – якобсонов орган, где происходит тщательный анализ захваченных молекул. Именно поэтому змея, находясь в незнакомой местности или ища добычу, постоянно высовывает шевелящийся язык. Именно его и видят неосторожные лягушки, зрение которых устроено так, что только мелкие движущиеся предметы воспринимаются как еда. Маленький шевелящийся язык змеи дает в лягушиный мозг команду: «Муха!», и та начинает подкрадываться к «насекомому», даже не подозревая, что сама идет в пасть поджидающего ее хищника.

Но самым потрясающим мастером подманивания добычи оказалась не так давно открытая гадюка из Ирана. Когда в 1968 году ученым в руки попал первый экземпляр, они решили, что змея была чем-то больна, и не придали значения находке, настолько невозможно было всерьез поверить в существование столь фантастического приспособления для охоты. Лишь в 2006 году, когда было обнаружено уже несколько таких змей и удалось понаблюдать за поведением живого животного, было объявлено об открытии самой удивительной змеи – паукохвостой гадюки. Змея эта обитает на каменистых участках и имеет настолько камуфлирующий окрас, что ее практически невозможно заметить, даже разглядывая в упор камень с затаившейся змеей. Над глазами у нее выступает несколько чешуек, создающих впечатление небольших рожек. Но самым невероятным оказался хвост. Это кажется просто невозможным, ни у одной змеи мира нет ничего подобного! На кончике хвоста этой гадюки находится утолщение, окруженное несколькими тонкими выростами, которыми змея умеет шевелить. Затаившись на камне, она замирает и полностью с ним сливается. Двигается лишь кончик хвоста со странным наростом, который, шевелясь, в точности напоминает суетящуюся на одном месте сольпугу – длинноногое паукообразное, любимое птицами. Имитация настолько точная, что это выглядит просто фантастически, словно гадюка является каким-то инопланетным существом, объединяющим два различных организма. Любители жирных пауков, ничего не подозревая, пикируют в надежде на вкусный обед и мгновенно оказываются в пасти у змеи, удачно завершившей охоту.