Служение

Не позволяй другому исполнять дел, на тебе лежащих, чтобы и награда не была отнята у тебя и отдана другому и чтобы другой не прославился твоим богатством к твоему унижению. Дела служения своего исполняй благообразно и тщательно, как служащий Христу. Ибо сказано: проклят, кто дела Господни делает небрежно (Иер. 48, 10). Хотя бы поручаемые тебе службы казались низкими, бойся злоупотребления, допуская превозношение и презрение, потому что за тобой надзирает Бог. Дело служения велико и может доставить тебе Царство Небесное. Это мрежа добродетелей, влекущая к себе все заповеди Божии, и, во-первых, превосходнейшую из всех добродетелей – смирение, которое приносит с собой целый рой благ; а потом и это: алкалЯ, и вы дали Мне есть, жаждал, и вы напоили Меня, был странником… и болен… и в темнице, и вы послужили Мне» (Мф. 25, 35–36), и особенно когда требуемое должностью исполняется со смиренным о себе мнением, без превозношения, гнева и ропота (5).

– Что значит служение (Xaxpeia) и что такое служение словесное (Рим.12,1)?

– Служение, как думаю, есть напряженное, постоянное и неразвлеченное внимание к тому, кому служишь; а различие служения словесного от бессловесного (разумного от неразумного) показывает апостол, говоря в одном месте: когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам, так, как бы вели вас (1 Кор. 12, 2), – а в другом месте: представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего (Рим. 12,1). Ибо кто как ведомый ведется, тот совершает служение неразумное, не как движимый собственным стремлением и произволением, под руководительством разума, а как увлекаемый властью ведущего, куда его ведут, а не куда сам хочет. Но кто по здравому разуму и благому изволению с великой заботливостью всегда и во всем имеет в виду и совершает угодное Богу, тот исполняет заповедь о словесном служении, согласно со сказавшим: Слово Твое – светильник ноге моей и свет стезе моей (Пс. 118, 105); и еще: и совет мой оправдания Твои (Пс. 118, 24) (5).

* * *

Двоеженцам правило совершенно преградило служение (церковное) (6).

Случай

Ничто не без причины, и ничто не случайно, везде видна какая-то неизглаголанная мудрость (2).

Смелость

Христианин не должен страшиться и мучиться в напастях, колеблясь в уповании на Бога, но ему надо быть смелым, потому что с ним Господь, благоустрояющий дела его и управляющий во всех напастях, и с ним Дух Святой, научающий даже тому, что отвечать противникам (4).

Смерть

Не адамантовое ли сердце было у Иова? Не из камня ли сделана была внутренность его? В короткое мгновение времени умирают у него четверо детей, сокрушенные одним ударом в доме веселья, во время наслаждения, потому что диавол обрушил на них дом. Видит он трапезу, смешанную с кровью, видит детей, рожденных в разные времена, но постигнутых общим концом жизни. Он не плачет, не рвет на себе волос, не издает какого-нибудь немужественного гласа, но произносит это славное и всеми воспеваемое благодарение: Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось, да будет имя Господне благословенно

(Иов 1, 21). Не бесчувственный ли он человек? Но возможно ли это? Он же сам о себе говорит: плакал я о том, кто был в горе (Иов 30,25). Но не лгал ли он, говоря это? Впрочем, нет, истина свидетельствует о нем, что при других добродетелях он был и истинен; сказано: человек непорочен, праведен, богочестив, истинен (Иов 1,1).

А ты плачешь, напевая какие-то песни, сложенные для грусти, и унылыми напевами стараешься томить свою душу. Как лицедеям, когда представляют что-нибудь печальное, свойственно переодевание и наряд, в котором являются на зрелище, так думаешь, что и у плачущего должны быть соответственный вид, черная одежда, всклокоченные волосы, в доме темнота, нечистота, пепел и унылый напев, которым бы рана скорби постоянно сохранялась в душе незаживленной. Предоставь поступать так не имеющим упования. А ты о почивших во Христе научен, что сеется в тлении, восстает в нетлении… сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное (1 Кор. 15, 42–44). Для чего же плачешь о том, кто пошел переменить одежду? Не плачь и о себе, как лишающийся какого-нибудь помощника в жизни; ибо сказано: лучше надеяться на Господа, нежели надеяться на человека (Пс. 117, 8). Не сетуй и о нем, как о потерпевшем бедствие, ибо в скором времени пробудит его небесная труба, и увидишь его предстоящим судилищу Христову. Итак, оставь эти малодушные и невежественные возгласы: «Увы! какое неожиданное несчастье!»; и: «Кто бы думал, что это случится?»; и еще; «Когда ожидал я, что покрою землей любезнейшую для меня главу!». При таких словах, если мы слышим их и от другого, нам следует краснеть, потому что и памятованием прошедшего, и опытами в настоящем научены мы необходимости этих страданий естества.

Поэтому ни безвременная смерть, ни другие неожиданно встречающиеся злополучия не поразят нас, наставленных словом благочестия. Например, был у меня сын, юноша, единственный преемник имения, утешение старости, украшение рода, цвет сверстников, подпора дома, – и он-то в самом прелестном возрасте внезапно похищен смертью; землей и прахом стал тот, кого недавно так сладко было слушать, кто составлял приятнейшее зрелище для очей родителя! Что же мне делать? Раздеру на себе одежду, стану валяться по земле, вопить и жаловаться, покажу себя окружающим вроде ребенка, который кричит и бьется под ударами? Или, обратив внимание на необходимость приключившегося, на то, что закон смерти неумолим, одинаково простирается на все возрасты, разрушает по порядку все сложное, не буду дивиться случившемуся, как чему-то небывалому, не стану сходить с ума, как пораженный неожиданным ударом, издавна будучи предуведомлен, что сам я смертен и смертного имел сына, что все человеческое непрочно и не остается навсегда у обладающих; напротив, даже великие города, знаменитые блистательностью зданий, могуществом обитателей и отличающиеся цветущим состоянием страны и торговли во всем прочем, теперь в одних развалинах сохраняют признаки древнего величия. И корабль, неоднократно спасавшийся на море, после тысячи быстрых плаваний принеся купцам тысячи грузов, погибает от одного приражения ветра. И воинства, много раз одолевавшие врагов в битвах, с переменой счастья становятся жалким зрелищем и притчей. Даже целые народы и острова, достигшие великого могущества, и на суше и на море воздвигнувшие себе множество победных памятников, собравшие великие богатства из военной добычи, или поглощены временем, или, подпав плену, обменяли свободу на рабство. И вообще, какое ни наименуешь из самых великих и нестерпимых бедствий, в прошедшей жизни есть уже одинаковые с ним примеры.

Поэтому, как тяжести различаем по наклонению весов и различие золота пробуем трением о камень, так, приводя себе на память указанную нам Господом меру, никогда не выйдем из пределов благоразумия (1).

* * *

Горе был некогда Адам, не местопребыванием, но произволением; горе он был, когда, получив душу, воззрел на небо, восхитился видимым, возлюбил Благодетеля, Который даровал ему наслаждение вечной жизнью, поставил его среди утех рая, дал ему начальство по подобию Ангелов, сделал его подобожителем Архангелов и слышателем Божественного гласа. При всем том, находясь под защитой Бога и наслаждаясь Его благами, скоро пресытился он всем и, как бы надмившись от своего пресыщения, умной красоте предпочел показавшееся приятным для плотских очей и выше духовных наслаждений поставил наполнение чрева. Вскоре стал он вне рая, вне той блаженной жизни, сделавшись злым не по необходимости, но по безрассудству. Поэтому он как согрешил по причине худого произволения, так умер по причине греха. Возмездие за грех – смерть (Рим. 6, 23). В какой мере удалился от жизни, в такой приблизился к смерти; потому от Бога – жизнь, а лишение жизни – смерть. Поэтому Адам сам себе уготовал смерть через удаление от Бога, по написанному; удаляющие себя от Тебя погибнут (Пс. 72, 27). Так, не Бог сотворил смерть, но мы сами навлекли ее на себя лукавым соизволением. Бог не воспрепятствовал нашему разрушению… чтобы самого недуга не сохранить в нас бессмертным, как и горшечник такого глиняного сосуда, который течет, не захотел бы положить в огонь, пока переделкой не будет исправлен находящийся в нем недостаток (1).

Смерть грешников люта (Пс. 33, 22), потому что есть смерть праведных, но она не люта по природе своей, а добра. Умершие со Христом приобщались благой смерти, и умершие греху умерли смертью благой и спасительной. Между тем, смерть грешников люта. Ибо их по смерти постигает мучение, как и богатого, который одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно (Лк. 16,19) (2).