Кто отрекся от Христа, поругал таинство спасения, тот во все продолжение жизни своей должен плакать и обязан каяться, но когда отходит от жизни своей, да удостоится Святынь, по вере в Божие человеколюбие (6).
Да не отчаивается в себе никто из проводящих жизнь во грехе, зная, что как земледелие изменяет качество растений, так попечительность души о добродетели может одержать верх над всякими недугами (2).
– Согрешившему по Крещении, если оказался впадшим во множество зол, надо ли отчаиваться в своем спасении? И до какой меры грехов при посредстве покаяния надо надеяться на Божие человеколюбие?
– Если можно исчислить множество щедрот Божиих и измерить великость милосердия Божия, то при сравнении с ними множества и важности грехов будет место отчаянию. А если грехи, как и естественно, и под меру подведены и исчислены быть могут, а милосердия Божия измерить, и щедрот Божиих исчислить невозможно, то не отчаянию время, а познанию милосердия и осуждению грехов, отпущение которых, по написанному, предлагается в Крови Христовой (Еф. 1, 7). А что не должно отчаиваться, этому учат нас многие и разные места в Писании, особенно же притча Господа нашего Иисуса Христа о сыне, который взял отцово имение и расточил его во грехах и которого покаяние удостоено великого празднества, как знаем о том из самих слов Господних (Лк. 15). Но и через Исаию Бог говорит: если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю (Ис. 1, 18). Впрочем, должны мы знать, что это тогда только истинно, когда образ покаяния получает свою цену от расположения того, кто гнушается грехом, как написано в Ветхом и Новом Завете, и когда есть достойный плод (5).
Вступивший в послушание Евангелию должен прежде всего очистить себя от всякой скверны плоти и духа, чтобы через это сделаться благоприятным Богу в делах святыни (4).
Если останется в тебе еще какая-то надежда спасения, ежели есть в тебе хоть малое памятование о Боге, и какое-либо желание будущих благ, и какой ни есть страх наказаний, соблюдаемых нераскаянным, то отрезвись скорее, возведи очи свои на небо, приди в чувство, отстань от лукавства своего, отряси опьянение, в котором ты теперь, воспротивься тому, кто довел тебя до падения. Укрепись, чтобы встать с земли.
Вспомни доброго Пастыря, Который, идя за тобою вслед, отнимет тебя, хотя бы оставались только две голени или часть уха (Ам. 3,12). Отскочи от нанесшего тебе рану. Вспомни щедроты Бога, Который врачует елеем и вином. Не теряй надежды спасения. Приведи себе на память написанное, что упавший встает и совратившийся с дороги возвращается (ср.: Иер. 8, 4), пораженный врачуется, уловленный зверями спасается, исповедующийся не бывает отринут, потому что Господь не хочет смерти грешника, но чтобы обратился и жил (ср.: Иез. 18,32). Не предавайся нерадению, как впадший во глубину ЗОЛ (Притч. 18, З)1. Теперь время отсрочки, время долготерпения, время целения, время исправления. Поползнулся ты? – восстань. Грешил ты? – перестань, не стой на пути грешных, но беги от него прочь. Когда, обратившись, восстанешь, тогда спасешься, потому что здравие приобретается трудами, спасение – потом. Поэтому смотри, желая соблюсти договоры с иными, не нарушь договоров с Богом, заключенных тобой при многих свидетелях (6).
Непрестанно памятовать о Боге – благочестиво, и в этом боголюбивая душа не знает сытости (1).
Как ковач при изготовлении, например, топора, помня того, кто дал ему работу и имея его в уме, представляет тот вид и ту величину, какие назначены, соображает работу с волей заказавшего (а если забудет, то сделает или что-нибудь другое, или иначе, нежели как наказано), так и христианин: всякое действие маловажное и важное соображая с волей Божией, и действие свое благоукрашает тщательностью, и вместе сохраняет мысль о Том, Кто повелел так поступать, выполняет сказанное: всегда я видел Господа пред собою, ибо Он одесную меня, дабы не поколебаться мне (Пс. 15, 8), удовлетворяет также и тому повелению: едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию (1 Кор. 10, 31). А кто в деле своем нарушает точность заповеди, тот, очевидно, слабо памятует о Боге (5).
– По какой причине человек теряет всегдашнее памятование о Боге?
– Если он не памятует благодеяний Божиих и оказывается непризнательным к Благодетелю (5).
Какое из морских животных могло бы подражать памятозлобию верблюда, его гневливости и продолжительности гнева? Верблюд, если давно когда-нибудь ударен, долгое время таив гнев и, как скоро улучает удобный случай, отмщает за обиду. Слышите, жестокосердые, старающиеся укоренить в себе, как добродетель, памятозлобие. Кому вы подобны, когда огорчение на ближнего, как искру, скрытую в пепле, храните в себе до тех пор, когда, получив предлог, подобно пламени, распаляете гнев? (2)
Я есмь пастырь добрый (Ин. 10, И). Узнай, кто Пастырь и кто Пастырь добрый? Сам толкует: истинный пастырь… полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, не радит, когда видит приходящего волка (Ин. 10,11–12).
Здесь Церковь спрашивает: если Господь – Пастырь, то кто же – пастырь-наемник? Не диавол ли пастырь-наемник? Кто же волк? Конечно, диавол есть волк— этот дикий, хищный, коварный зверь, этот общий всех враг. Поэтому пастырь-наемник пусть имеет собственное свое именование. Пастырями-наемниками Господь назвал тех, к кому тогда обращал речь. И теперь есть (лучше бы их не было), есть приобретающие себе наименование наемников. Тогда разумелись архиереи и фарисеи и весь этот иудейский раскол. Их назвал пастырями-наемниками, – их, не ради истины, но ради собственной корысти приявших на себя власть пастырства. Которые из суетного лицемерия молятся, чтобы поедать хлеб вдовиц и сирот (см. Мф. 23, 14), – те наемники. Которые служат собственной выгоде, гоняются за настоящим, не имеют в виду будущего – те наемники, а не пастыри.
И ныне много наемников, посвятивших жизнь свою жалкой славе; они и ныне о здравых словесах Господа производят распрю (1).