Немощь

Тех, которые более немощны в вере, должно щадить и тщательно возводить их к совершенству; впрочем, щадить без нарушения заповеди Божией (4).

Ненависть

Нам, если захотим, нетрудно приобрести любовь к правде и ненависть к беззаконию. Ибо на пользу разумной душе даровал Бог все способности, как способность любить, так и способность ненавидеть, чтобы управляемые разумом любили мы добродетель и ненавидели порок. Бывают же случаи, когда похвально оказывать ненависть. Не возненавидел ли я ненавидящих Тебя, Господи, и о врагах Твоих не сокрушался ли? Совершенною ненавистью возненавидел я их (Пс. 138, 21–22) (2).

* * *

– Как можно дойти до ненависти ко грехам?

– Неприятным и скорбным окончанием дела всегда возбуждается ненависть к виновникам подобных дел. Поэтому, если кто несомненно уверится в том, что причиной многих и великих зол бывают грехи, то добровольно и по внутреннему убеждению почувствует он к ним ненависть, как показал это сказавший: ненавижу ложь и гнушаюсь ею (Пс. 118, 163) (5).

Непокорность Богу

Когда уже перехожу к самым изречениям Господа нашего Иисуса Христа в Евангелии, к глаголам Того, Кто будет судить живых и мертвых, к глаголам, которые для верующих достовернее всякой истории и всякого другого доказательства, то познаю из них великую, так скажу, необходимость благопокорности во всем Богу, но совсем не вижу, чтобы в каком-либо случае оставалось извинение не раскаивающимся в непокорности, если только при столь открытых, ясных и решительных изречениях позволительно отважиться хотя помыслить о чем-либо другом. Ибо говорит: небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Мф. 24, 35). Нет здесь различия, нет разделения, вовсе никакого не сделано исключения. Не сказал: «те или другие слова», но слова Мои, то есть все в совокупности, не прейдут. Ибо написано: верен Господь во всех словах Своих (Пс. 144, 13), запрещает ли что или повелевает, обещает ли или угрожает как за соделание запрещенного, так и за опущение предписанного (5).

Нерадение

– Следует ли сатану называть виновником всякого греха, в уме, или в слове, или в деле?

– Вообще думаю, что сатана сам по себе не может ни в ком быть виновником греха, но, пользуясь иногда естественно происходящими движениями, а иногда и запрещенными страстями, через них старается небодрствующих над собой вводить в свойственные страсти дела. Пользуется же естественными движениями, как покушался поступить с Господом, когда узнал, что Он алчет, сказав: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами (Мф. 4, 3), и запрещенными страстями, как поступил с Иудой, ибо как скоро заметил, что он страждет сребролюбием, воспользовавшись этой страстью, тридцатью сребрениками вверг сребролюбца в грех предательства. А что и злое зарождается в нас самих, это ясно показывает Господь: из сердца, говорит, исходят злые помыслы (Мф. 15, 19). Бывает же это с теми, которые по нерадению оставляют в себе невозделанными естественные семена добра, как сказано в Притчах: проходил я мимо поля человека ленивого и мимо виноградника человека скудоумного: и вот, все это заросло терном, поверхность его покрылась крапивою, и каменная ограда его обрушилась (Притч. 24, 30–31). А душе, от такого нерадения опустевшей и оставленной, по необходимости следует произращать терния и волчцы и испытать над собой сказанное: когда Я ожидал, что он принесет добрые грозди, он принес дикие ягоды (Ис. 5, 4), между тем как об этой же душе прежде было сказано: и насадил в нем отборные виноградные лозы (Ис. 5, 2). Подобное этому есть и у Иеремии, который от лица Божия говорит: Я насадил тебя как благородную лозу, – самое чистое семя; как же ты превратилась у Меня в дикую отрасль чужой лозы 7(Иер. 2, 21) (5).

Несчастье

Иногда и для испытания души насылаются на людей подобные несчастья, чтобы в трудных обстоятельствах открылись люди достойные – бедные ли они или богатые, потому что те и другие верно оцениваются посредством терпения. В это время особенно показывается, общителен ли и братолюбив один, благодарен ли, а не злоречив, напротив, другой и с переворотами в жизни не меняет ли он тотчас образа мыслей. Знаю (не слухом изучив, но собственным опытом изведав людей), что многие, пока жизнь их благоденственна и, как говорят, несется попутным ветром, если не совершенно, по крайней мере, сколько-нибудь свидетельствуют свою благодарность Благодетелю; а если, при положении противном, дела примут иной оборот, и богатый делается бедным, телесную крепость заменяет болезнь, славу и знатность – стыд и бесчестие, – бывают они неблагодарны, произносят хулу, нерадят о молитве, жалуются на Бога, как на промедлившего должника, а не так обращаются к Нему, как к прогневанному Владыке.

Но выкинь из мысли подобные понятия! Напротив, когда видишь, что Бог не дает тебе и того, что давал обыкновенно, так рассуждай сам с собой: «Бог не бессилен даровать пищу. И возможно ли это? Он – Господь неба и всего устройства; Он – мудрый Домостроитель годовых переворотов и времен; Он – Правитель вселенной, определивший, чтобы времена года и взаимные их круговращения следовали одно за другим, подобно чинному хороводу, и своим разнообразием удовлетворяли различным нашим нуждам, чтобы в свое время бывала мокрота, и потом наступал жар, и холод имел свое место в течение года, и не лишены мы были нужной сухости. Поэтому Бог могуществен. А если могуществен и мы признаем это, то не оскудела ли у Него благость? И это рассуждение не твердо. Ибо какая была бы необходимость неблагому сотворить человека вначале? Кто понудил бы Творца против воли взять персть и из брения образовать такую красоту? Кто убедил бы в необходимости даровать человеку разум по образу Своему, чтобы почерпал отсюда силы изучать искусства и навык любомудрствовать о предметах горних, которых не касается чувственно?» А рассуждая таким образом, найдешь, что благость присуща Богу и доныне в Нем не оскудевает. Иначе, скажи мне, что воспрепятствовало бы тому, чтобы это явление было не засухой, но совершенным воспламенением, чтобы при малом изменении солнцем обыкновенного пути, по приближении его к телам надземным, в одно мгновение не сгорело все видимое? Или что воспрепятствовало бы дождить огню с неба, по примеру бывших уже наказаний грешникам? Войди в себя, человек, и соберись со своими мыслями. Не поступай как несмысленные дети, которые, будучи наказаны учителем, рвут его книги, или раздирают одежду отца, когда он для их же пользы не дает на время им пищи, или царапают ногтями лицо матери. Кормчего обнаруживает и испытывает буря, борца – поприще, военачальника – битва, великодушного – несчастья, христианина – искушение. И скорби изобличают душу, как огонь золото: беден ли ты? Не унывай, ибо чрезмерное уныние бывает причиной греха, когда скорбь потопляет собой ум, смущением производится кружение, и от недостатка рассудительности рождается неблагодарность. Напротив, имей надежду на Бога. Не может быть, чтобы Он не обращал взора на твое стеснительное положение. В руках Его для тебя пища, но медлит дать тебе, чтобы испытать твою твердость, чтобы узнать твое расположение, не походит ли оно на расположение людей невоздержных и непризнательных; потому что и они, пока пища у них в устах, хвалят, ласкательству ют, ставят выше всего; но если трапеза отложена ненадолго, как камнями, мечут хулами в тех, которым недавно из сластолюбия кланялись наравне с Богом (1).