Ч

Чаша Христова

Два святых ученика и апостола Христа, Иаков и Иоанн Зеведеевы, ищут славы ближайших бояр Христа, Царя славы. Они хотят быть ближайшими боярами, ибо молят Его, говоря: Дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей (Мк. 10, 37). Иисус же сказал им: Не знаете, него просите, после чего и предложил вопрос: Можете ли пить чашу, которую Я пью?

Святые апостолы просят у Христа Господа престолов, владычеств, чести, славы, а Христос Господь не то дает им, чего они просят, но велит им пить чашу, которую Он Сам пьет, как бы говоря: если хотите престолов, владычеств, если хотите славы и чести в Моей вечной славе, то необходимо сначала испить Мою чашу, и потом уже получите просимое, пока же чаша Моя не будет вами испита, вы не получите просимого.

Эта же двоица святых апостолов, Иаков и Иоанн, дерзновенно, без сомнений и размышлений, тотчас оказались готовыми испить чашу Христову, говоря: Можем. О, святые апостолы! Но знаете ли вы, что такое Его чаша? Чаша временной Его жизни – это чаша не сладости, но горечи, не меда, но полыни, не сахара, но уксуса и желчи, которая была в губке на трость надета и поднесена к устам Его. Чаша Его не чаша царского престола, но Креста, не славы, но бесчестия, не прохлады, но страдания (1).

* * *

Любовь же ваша пусть узнает прежде всего то, что чаша Господня бывает двоякая. Первая – это чаша самих страданий и смерти Господней, вторая же – чаша воспоминания о страданиях и смерти Господней.

Чаша страдания и смерти Господней совершилась на Голгофе, на Кресте, а чаша воспоминания о смерти и страданиях Господних совершается на божественном

Престоле во святой чаше под видом хлеба и вина, являющихся истинным Телом и Кровью Христовой. Эта чаша – воспоминание о смерти Господней, согласно словам апостола: Всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете (1 Кор. И, 26). И Сам Христос сказал: Сие творите в Мое воспоминание (Лк. 22,19).

Апостолам было повелено испить обе эти чаши, то есть причащаться Тела и Крови Христовых и пострадать за Христа, и они испили их. Нас же Господь не принуждает пить чашу самих страданий и смерти Его (хотя это и необходимо для истинного христианина, если потребует время и случай), не принуждает, повторяю, чтобы мы распились на вещественном кресте, чтобы мы были пронзены копьем и гвоздями, подобно Ему, Господу нашему, и Его святым апостолам, и чтобы мы предали себя смерти.

Господь знает немощь нашу, знает, что мы слабы и немощны, что не можем мы понести такой тяготы. Если мы не в состоянии вынести и малой какой-либо обиды от друга или одного какого-либо хульного слова (а все это было бы угодно Христу, когда бы мы так претерпели), то как бы мы могли терпеть в том случае, если бы наше тело было распинаемо на вещественном кресте, было пригвождаемо и раздробляемо на части? Ведь даже многие святые, не будучи в состоянии понести всего этого, скрывались в пустынях, горах и пропастях земных, как, например, Григорий, чудотворец Неокесарийский, и прочие. Итак, не принуждает нас Господь к такой нестерпимой чаше, но только желает, чтобы мы пили чашу воспоминаний о Его страданиях и смерти, то есть чтобы мы часто причащались Божественных Таин Тела и Крови Христовых. А в чем тяжесть этого, в чем горесть, в чем неудобство? (1)

Человек

Положи в твоем уме такой вопрос: кто ты, откуда и куда идешь? Кто ты? Ты тленный человек, гнойный, немощный, подверженный всяким болезням, всяким злым случаям, всякому несчастью и всяким бедствиям. Откуда? Ты создан из праха земного, зачат от похоти плотской, рожден в болезнях материнских, произошел из нечистого места. Куда же идешь? В гроб. Нет иного конца никому: ни царю, ни князю, ни богатому, ни нищему, ни мудрецу, ни невежде; всем – гроб. А в гробе что? Тление, червь, смрад, гной, прах и крайнее уничижение (1).

* * *

Человек бывает двоякий: внешний и внутренний, плотской и духовный. Внешний – видимый, плотской, внутренний же – невидимый, духовный, или, согласно слову апостола Петра, сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа (1 Петр. 3, 4). И святой Павел объясняет человеческую двойственность, говоря: Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний обновляется (2 Кор. 4, 16). Здесь апостол ясно говорит о внешнем и внутреннем человеке.

Таким образом, внешний человек состоит из многих членов, внутренний же приходит в совершенство умом, вниманием к себе, страхом Господним и благодатью Божией. Дела внешнего человека бывают видимы, а внутреннего – невидимы, согласно Псаломнику: Приступит человек, и сердце глубоко сокрыто (Пс. 63, 7). Также и апостол говорит: Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор. 2, И). Один только Испытующий сердца и утробы (см. Пс. 7, 10) ведает все тайны внутреннего человека (3).

* * *

Человека же Бог сотворил так: персть взявши от земли, создал его и вдунул в его лицо дыхание жизни. Создал же его для Своего прославления и наследия вечной жизни, начертав в душе его образ и подобие Свое, дав ему бессмертие, которое он погубил своим грехом через преступление заповеди Божией вкушением от заповеданного древа из желания самому быть как боги (Быт. 3, 5). И так сделался он весь тленен, телом подвержен трудам, болезням и временной смерти, а душой познал зло и стал ко греху преклонен. По естеству стал он вечной погибели достоин, будучи осужден праведным гневом Божиим на бесконечное мучение, этому и все его потомки, как все греху тому причастные, подлежать стали.

Хотя Бог, как Всеведущий, и знал, что этот человек, то есть Адам, согрешит, однако для того сотворил его, что не хотел, чтобы грех человеческий победил Его благость и человеколюбие и чтобы было бы препятствие Его воле. А кроме того, прежде нежели быть солнцу, определил Бог Отец Сына Своего послать в мир, чтобы Тот Кровью Своей очистил грех и примирил с Ним человека. Об этом и Адам знал через объявление обещанного Семени (см. Быт. 3, 15) (3).

Чистота

Изгнаны будут девственникиили снова избравшие чистое житие после лишения девства. Будут изгнаны за то, что при телесной своей чистоте они не приобрели чистоты душевной, за то, что хотя тело и соблюли чистым, но душу свою осквернили грязными помыслами, в которых они с охотой услаждались и которых они не считали далее за грех, за то, что возгордились своей чистотой, а над жизнью других смеялись, осуждали ее, даже не зная хорошо, кто каков есть, но просто потому, что им кто-либо показался грешником. Чистота таких людей в Судный день окажется нечистой и недостойной Небесного Царствия. Прекрасно говорит об этом блаженный Иероним: «О как много девствующих, у которых кажущаяся чистота обесчестится в день Судный! Но как много и таких, у которых мнимая нечистота будет венчана Богом, Праведным Судией!» Внемлем здесь тому, что мнимая чистота одних Праведным Судией будет бесчестно осуждена, как нечистота, а мнимая нечистота других славой прославится в Царствии Небесном, как истинная чистота (1).

* * *

На пире Царского Сына – Христа Спасителя нашего (см. Мф. 22, 2-14), вместо любодейной страсти сидит целомудренная чистота, ибо Тот Пречистый и Нескверный Жених как Сам родился от Пречистой Девы и вскормлен пречистым девическим молоком, так и чистых любит, чистым дает почивать на Своем лоне и им вручает Мать Свою. Не девственнику ли Иоанну Он дал на Тайной вечери возлежать на груди Своей? Не ему ли под Крестом вручил Мать Свою? Жено! вот сын Твой; вот Мать твоя (Ин. 19, 26–27). Правда, Он не гнушается и скверными грешниками, как говорят о Нем ненавидевшие Его иудеи: Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками (Мф. 9, И), – но Он не гнушается только таких грешников, только с такими имеет общение, которые каются с истинной душой, которые с праведным сердцем, с умилением и молитвами приходят к Нему, только таких Он не гонит от Себя.

Приходящего, – сказал, – ко Мне не изгоню вон (Ин. 6, 37). Не только не гонит приходящего, но отечески обнимает его с распростертыми объятиями и удостаивает Своего пиршества. Но нечистые, некающиеся, ожесточенные грешники, каждый день оскверняющиеся и не хотящие отстать от своей скверны, пусть не приближаются к Пречистому Жениху, ибо на этот пир не призывают никого нечистого, и не может войти туда никакая скверна. Там при входе стоит самый чистый девственник, святой Иоанн Богослов, и громким голосом изгоняет всех нечистых, говоря: Вне – псы и чародеи, и любодеи (Откр. 22, 15), а Жених, сидя на Своем месте, приказывает: Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями (Мф. 7, 6). Итак, вон, бесстыдные, вон, свиньи скверные, валяющиеся в грязи греховной тины, в грязи прелюбодеяния и любодеяния, прочь от пира Христова! (1)

* * *

Трудно распознавать в жизни этой овец и козлищ, как во тьме ночной отличить драгоценный бисер от простых камней. Бывает, что кто-нибудь всеми считается козлищем, а на самом деле он овца Христова, святой и праведный. Недаром где-то сказано: кажущаяся чистота многих в день Судный окажется нечистотой и навек осуждена будет, и, наоборот, видимая нечистота многих окажется чистотой и будет прославлена.

Подлинно, не знаю, кого назвать овцой, ибо никто не знает, каков человек в очах Божиих: свят или грешен. Говорят, что никто до смерти не бывает овцой, а назвать кого-либо козлищем боюсь, чтобы не впасть в грех осуждения. О себе только знаю, кто я: я – козлище (2).

* * *

Что значит девствовать телом и духом? Что значит быть чистым телом и духом? А так как мы вспомнили о чистоте, то да выслушают слова эти не только девствующие, или вдовствующие, или охраняющие покаянием чистоту свою, но и находящиеся в супружестве, ибо ко всем вообще говорит апостол: Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа; вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас; и еще: Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог (1 Кор. 6, 19; 3,16–17).

Итак, каждый должен беречь свою чистоту, девствующие – девственную и вдовствующие – вдовственную. Точно так же и находящиеся в супружестве должны беспорочно хранить чистоту супружескую, чтобы быть чистыми храмами Святого Духа. Ибо пред Богом как чистота бессупружных похвальна, так и чистота супружных честна (браку всех да будет честен – Евр. 13, 4), и тех – приятна, и этих не отвержена, как нескверная; и та славна, и эта имеет свою, хотя бы и иную, славу, как говорит апостол: Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд (1 Кор. 15, 41). Хотя и иная, но все же слава, и каждому своя: особая слава солнцу, особая— луне и особая – звездам.

Святой Исидор Пилусиот дает этим апостольским словам такое толкование: «Уподобляет Павел, – говорит он, – солнцу тех, которые возлюбили хранить девство; луне – тех, которые пребывают чисто во вдовстве; звездам же уподобляет тех, кто в честном супружестве соблюдает ложе свое нескверным. Ибо как солнцу подобает быть светлым, и луне светлой, и звездам не темными, так подобает быть чистыми и девствующим, и вдовствующим, и находящимся в супружестве, чтобы все были достойными храмами Святого Духа». Научитесь же здесь все, что значит человеку быть чистым духом и телом.

Каждый человек по существу своему двойственен: внешний и внутренний, то есть материальный и духовный; внешний – видим, ибо материален, а внутренний – невидим, ибо духовен. Поэтому и чистота его должна быть двояко непорочна пред Богом: чистота телесная и духовная, то есть чистота духа. Напрасно гордится в своем уме чистотой телесной тот, кто не хранит тщательно чистоты духа. Напрасно обуздывает свои плотские вожделения воздержанием тот, кто в уме своем питает греховную скверну. Напрасно внешний человек считает себя чистым, если его внутренний человек загрязняется бесчисленными нечистотами. Тело чисто, а из сердца исходят помышления злые, прелюбодеяния, любодеяния, оскверняющие человека. Такой человек подобен содомскому яблоку.

Пишется в книгах, что в той стране, где находились погубленные праведным гневом Божиим Содом и Гоморра с окрестными городами, родятся яблоки, по внешнему виду очень красивые, большие и имеющие дивный цвет. И если бы кто-нибудь увидел их в первый раз, то весьма поразился бы их красотой и ожидал бы найти в них вкус неизреченный. Но когда кто-либо, взяв яблоко, разрезает или вкушает его, то не находит в нем ничего, кроме одного только праха гнилостного, смрадного и вредоносного.

О человек, чистый телом и оскверненный душой! Не подобен ли и ты такому яблоку? Чистота тела твоего не похожа ли на это красивое по виду яблоко, а нечистота духа и ума твоего не является ли прахом гнилостным, смердящим и душевредным? Таких именно людей Сам Христос Господь уподобляет в Евангелии гробам окрашенным, наполненным смрадными костями (см. Мф. 23,27), и говорит им: Вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши (Лк. 16,15).

О если бы можно было заглянуть внутрь сердца, кажущегося святым, не один нашелся бы там сгнивший и воссмердевший труп – мысль порочная! Итак, необходимо знать, что чистота внешнего человека, то есть чистота тела, без чистоты внутреннего человека, то есть духа, – это не чистота (2).

* * *

Святой Киприан из Карфагена, славного города земли Африканской, древний учитель церковный, открыв свой сундучок, сокровище, говорю, своего учения, показывает нам бисер, именуемый чистотой непорочной и особенно девственной, и восхваляет ее, называя красотой всех красот, добротой всех добродетелей, сестрой Ангелов, возлюбленной подругой Самого Создателя всех, Бога. Но не всякий может иметь этот бисер, ибо и Сам Господь о чистоте и несупружной жизни сказал в Евангелии: Не все вмещают слово сие, но кому дано (Мф. 19,11), даже и девствующие, в которых по временам живет некое безумие. Не посрамлены ли пять неразумных дев у дверей небесного чертога, как читаем в Евангелии? И святой Златоуст говорит об этом товаре, что без помощи других он скоро уничтожается. «Чистота, – говорит он, – без спутников своих – поста и воздержания – скоро изнемогает» (2).

* * *

Крещением во Христа, вторым духовным рождением будучи рожден, от первородного греха водой и духом ты омылся, поэтому впредь снова грехом плотской похоти и действия не пленяйся, дабы не уподобиться псу, возвращающемуся на свою блевотину (Притч. 26,11; 2 Петр. 2, 22). От ТЬМЫ и бессловесия ты отвратился, – снова к тьме и бессловесию не обращайся, но к свету разума и познания всех вещей возрастай и соединяйся. Ты сотворен Богом, – к Нему прилепляйся. Ты создан Богом, – с Ним любовью будь соединен. От Него бытие свое имеешь, – к Нему всей душой твоей прилепляйся, ибо через плотское греховное вожделение и похоть соделалась смерть и всеконечное отчуждение от Бога, а через сохранение чистоты – жизнь и к Богу совершенное присвоение (3).

* * *

Пред Богом только чистые священствуют, от нечистых же отвращает Бог Свое лицо (3).

Чревобесие

Претерпевая малый голод и жажду гортанного чревобесия, дабы не принять сугубый вред и тяготу и не впасть после того в великую скорбь и печаль. Знай, что уже не один раз ты прельстился, потому впредь прельщаться не желай, да не будешь сам себе врагом и немилостивым убийцей (3).

Чудеса

Не великим ли считается у людей быть чудотворцем, переставлять горы и творить иные знамения и чудеса? Не таких ли следовало бы назвать сынами Царства Небесного? Однако же и о них пишется в Евангелии, что они будут говорить: Господи, Господи! Не Твоим ли именем многие чудеса творили? Но Господь ответит им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня. Но вот еще и апостол говорит: Если имею всю веру, так что могу и горы переставлять, – я ничто (1 Кор. 13, 2) (1).

* * *

Прежде всего я спрашиваю: что такое чудо? Отвечаю: чудом называется то, что бывает выше естества. Ведь все, что происходит естественно, не чудесно, никто тому не удивляется и не называет чудом. Только то считается и действительно есть чудо, что превосходит всякое естество, всякую силу природы.

Не чудо, что фараон со всей своей силой потонул в море, ибо естественно бренному созданию погружаться в воде и утопать, но чудо в том, что море противоестественно дало Израилю путь посреди себя и тем же путем ввело в свои недра фараона. Не чудо, что пламя, изошедшее из вавилонской печи, пожгло халдейских слуг, которые находились вокруг нее, ибо естественно огню жечь, а людям сжигаться огнем, но чудо в том, что огонь противоестественно не коснулся трех отроков, бывших внутри печи, и не мог повредить им.

Неудивительно, если кто любит любящих его, ибо это естественно, но удивительно то, если кто любит врага своего, ибо это противоестественно (1).