20 августа в адрес директора Горьковского автозавода Лоскутова и первого секретаря обкома Родионова поступила телеграмма уполномоченного ГКО по вооружению Кирпичникова. В ней говорилось: «Ярославский шинный завод из-за отсутствия колес простаивает, на артиллерийских заводах создались трудности в комплектации пушек и отправке их на фронт». На следующий день Лоскутов получил куда более грозную телеграмму от самого наркома НКВД товарища Берии: «За 14 дней августа на Ярославский и Омский шинные заводы поставок не было. Обрезинка колес прекращена. Заводы остановлены». Складывается впечатление, что руководство страны, прекрасно зная о плачевном состоянии автозавода и его колесного цеха в частности, тем не менее делало вид, что все в порядке и предприятие намеренно «срывает» график сдачи продукции.

5 ноября уже нарком среднего машиностроения С. Акопов гневался на работников автозавода за невыполнение программы. В своей телеграмме на имя Лоскутова он писал: «В течение III квартала и октября 1943 г. недопоставлено заводу № 183 НКТП 70 % автодеталей, вследствие чего на указанном заводе срыв производства». 26 декабря ГАЗ получил новую телеграмму от главы НКВД Берии: «Сорвано задание по производству деталей к снарядам М-13 и М-30. Ноябрьский план 40 тыс. – изготовлено 21,6 тыс. До 20 декабря изготовлено 13,7 тыс. при плане 45 тыс. В результате не выполнен план на заводах шлифовальных станков, № 26 НКАП, ЗИС, № 172, № 70 НКБ и план сборки снарядов М-13, М-20 и М-30 на заводе № 586 НКБ».

Впрочем, разрушенный бомбами автозавод имени Молотова был отнюдь не единственным, так сказать, «злостным непоставщиком». Нарушение системы поставок и кооперативных связей между предприятиями, хаос на железных дорогах привели к тому, что все планы и обязательства стали рушиться как карточный домик. Так, в третьем квартале челябинский завод № 701 совсем не отгрузил заводу авиавинтов № 467 в Павлове штамповок. Свердловский завод № 95 неудовлетворительно поставлял тому же предприятию штамповку лопастей для винтов. При плане июля в 3500 штук были получены всего 504, а в августе отгрузки не было вовсе! Саратовский же шарикоподшипниковый завод ГПЗ-3, также пострадавший от налетов немецкой авиации, с грехом пополам поставлял заводу № 467 только четверть необходимого количества подшипников. В результате всего этого предприятие оказалось у разбитого корыта и выпуск авиавинтов был почти полностью парализован.

Свердловский металлургический завод полностью сорвал поставки калиброванного проката. В июле месяце с него не поступило ни одного килограмма! Ковровский завод № 2 сорвал поставку пушек СШ-20 горьковскому авиазаводу № 21. В июле вместо 2300 пушек были поставлены лишь 700. Завод № 212 плохо обеспечивался сталью с разных заводов Кирова, Молотова (Перми) и Свердловска. Заводы № 808 и 765 (город Рыбинск) не выполнили план поставки корпусов 120-миллиметровых мин химическому заводу № 80 в Дзержинске. Августовский план составлял 119 000 штук, фактически были получены 51 000. Выпуск продукции полностью сорвали и заводы № 187 и 176 в Туле. Свердловский завод № 76 вместо 30 000 корпусов мин поставил 2900. Завод № 326 (город Киров) вместо 30 000 единиц продукции поставил 3900. Заводы Наркомхимпрома в августе и сентябре неудовлетворительно выполняли планы поставки лакокрасочных изделий авиационным заводам. В результате из-за нехватки шпатлевки, аэролака, эмали и растворителей тормозилась сборка самолетов.

Перебои возникли даже в пищевой промышленности. В частности, все горьковские мельзаводы из-за отсутствия сырья простаивали, полностью сорвав отгрузку зерна для Западного фронта и Ленинграда. Решением Горьковского горкомитета обороны от 6 августа на мельницы должны были быть завезены 200 000 тонн зерна, в том числе 117 000 в сентябре. Фактически же к 16 сентября было доставлено всего 7 % от этого количества.

Неумолимую статистику можно продолжить. Минометный завод «Двигатель революции» уже с середины июня не справлялся с производственной программой. К 15 июня вместо 255 минометов был выпущен 91, план же по снарядам М-8 и М-31 был вообще сорван. С июля производство 120-миллиметровых минометов пришлось полностью прекратить, цеха делали только ходы к ним, но и в последнем не преуспели. План производства не был выполнен из-за неполучения обрезиненных колес ГАЗ-АА с Ярославского шинного завода № 736 и деталей ступичного устройства от автозавода. После полученных разрушений отливку картеров для коробки передач танка Т-34 пришлось передать соседнему станкозаводу. Не был выполнен даже сокращенный план производства реактивных снарядов для «Катюш». Вместо 121 000 штук удалось сдать фронту лишь 60 500, то есть около 50 %. Из-за налетов и восстановительных работ осталось невыполненным строительство термического отделения инструментального цеха и оборудования для него. Его пришлось перенести на 1944 год. Таким образом, в результате повторных бомбардировок (первый раз «Двигатель революции» пострадал еще в ноябре 1941 года) один из лучших заводов Горького был фактически выведен из строя до конца войны, превратившись, по сути, в мелкое предприятие, не игравшее большой роли в обеспечении фронта военной техникой.

Горьковский автозавод в конце года отчитался о «перевыполнении» плана! Впрочем, подобные «достижения» в пропагандистских целях заявили и руководители других предприятий, пострадавших от налетов. Причем зачастую получалось так, что если до бомбежек графики производства хронически не выполнялись, то после них дело резко шло в гору. Фактически же план ГАЗа на 1943 год по основным видам продукции составлял: 50 000 автомобилей, 6200 танков Т-70, 4800 броневиков БА-64 и др. Однако в годовом отчете завода говорилось, что он выпустил 18 800 автомашин, 3346 Т-70 и 1100 БА-64, то есть в 1,5–4 раза меньше положенного. Причем и эти цифры подвергаются сомнению, так как руководство завода вынуждено было прибегать к припискам. Как же тогда удалось перевыполнить план? Просто после налетов его постоянно пересматривали и в конце концов подогнали под реальный выпуск. Все это было в духе времени.

Авиазавод № 292 выпустил в мае 1943 года 286 истребителей, в июне, до 23-го числа, успел сдать фронту 173 самолета. В июле, по данным завода, было выпущено всего 57 истребителей, однако это были полуфабрикаты, собранные в полевых условиях. К тому же указанная цифра вызывает явные сомнения. В августе с большим трудом удалось сдать ВВС 115 Яков, в сентябре – 242. И лишь к концу октября формально удалось почти достичь доиюньского уровня производства – 280 машин в месяц. Однако истребители, и без того не блиставшие качеством сборки, лишь условно годились для эксплуатации.

Возникает резонный вопрос, почему же без сомнения результативные авиаудары люфтваффе по советской промышленности, как оказалось, никак не повлияли на советское наступление летом и осенью 1943 года? Ответ прост: к этому времени заводы Поволжья уже не играли той решающей и незаменимой роли в снабжении армии техникой, боеприпасами и снаряжением, как в конце 1941 – первой половине 1942 года. К Курской битве союзническая помощь по ленд-лизу и работа эвакуированных на Урал предприятий набрали такие обороты, что фронт, по крайней мере какое-то время, мог обойтись и без ГАЗа, Ярославского шинного завода, Саратовского авиазавода и других объектов.