Священномученик Вениамин митрополит Петроградский и Гдовский
В то же самое время, когда архимандрит Феофан (Быстров) был инспектором Санкт-Петербургской духовной академии, ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии стал архимандрит Вениамин (Казанский), впоследствии священномученик, митрополит Петроградский и Гдовский. Промыслом Божиим Василию Николаевичу Муравьеву суждено было стать преданным духовным другом и этого великого ревнителя веры и благочестия.
Светлая душа Владыки Вениамина была как бы растворена в народной душе петроградской паствы. Он воистину не щадил себя ради блага вверенного ему Господом малого стада. Своими неустанными трудами петроградский митрополит снискал искреннюю преданность простого верующего народа.
С этим народом, как и с суровой северной природой, с детских лет он был органично связан союзом истинной любви. Владыка Вениамин (в миру Василий Павлович Казанский) родился в 1873 году в далекой Олонецкой губернии. Его отец, Павел Иоаннович Казанский был сельским священником Нименского погоста, находившегося в 70 верстах от Каргополя.
Пастырская деятельность протоиерея Павла Казанского являлась истинным подвижничеством. В своем обширном приходе открыл он духовное училище и пять церковных школ, возродил древнюю Благовещенскую церковь и и построил несколько храмов. Сердце отца Павла Казанского всегда было широко открыто для всех труждающихся и обремененных. Он стал для сына ярким живым примером жертвенного служения Богу и ближним.
В 1887 году Василий Казанский поступил в Олонецкую духовную семинарию, по окончании которой в 1893 году стал студентом Санкт-Петербургской духовной академии. Здесь он успешно совмещал учебу с проповеднической деятельностью в Обществе религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви под руководством одного из выдающихся пастырей Петербурга, протоиерея Философа Николаевича Орнатского, впоследствии священномученика.
Отец Философ стал для студента Василия Казанского духовным учителем и живым образом пастыря, не щадящего сил своих в подвиге сеяния Слова Божия.
И не только. Стараниями неутомимого пастыря в столице Российской Империи и ее окрестностях было возведено 12 благолепных храмов и устроены при них духовно-просветительные центры с различными благотворительными учреждениями. Трудами отца Философа был обустроен ряд ночлежных домов, безплатных столовых, школ и приютов для детей-сирот, больниц для неимущих и богаделен для людей престарелых.
Следует отметить, что протоиерей Философ Орнатский также входил в круг близких друзей и наставников благочестивого петербургского коммерсанта Василия Николаевича Муравьева, известного своими делами любви и милосердия.
Общество религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви было учреждено «с целью утверждения и распространения во всех слоях русского народа истинных понятий о Православной вере и благочестии». Святоотеческие традиции и неповрежденное учение Церкви составляли духовную основу живой проповеди деятелей Общества.
Василий Казанский вел душеполезные беседы и чтения в рабочих кварталах города, в ночлежных домах, богадельнях и пригородах столицы. Он разъяснял простым людям светлые истины веры Христовой, не жалея сил в просвещении народа светом Святого Евангелия.
На третьем курсе Василий принимает монашество с именем Вениамин в честь святого мученика диакона Вениамина. В ноябре 1895 года он был рукоположен в сан иеродиакона, а в мае 1896 года – в сан иеромонаха. В 1897 году отец Вениамин закончил Духовную академию со степенью кандидата богословия.
С 1897 года по 1899 год он последовательно получает назначения преподавателя Рижской духовной семинарии, инспектора Холмской духовной семинарии и инспектора Санкт-Петербургской духовной семинарии.
18 февраля 1902 года отец Вениамин был возведен в сан архимандрита и направлен в Самару на должность ректора Духовной семинарии. Его удивительные организаторские способности и редкий педагогический талант буквально подняли на новую ступень деятельность учебного заведения. Богослужения с его участием стали привлекать очень многих верующих.
12 октября 1905 года архимандрит Вениамин (Казанский) был назначен ректором столичной семинарии. Здесь он вновь с полной самоотдачей служил на ниве духовного просвещения, всецело пребывая в любви к меньшей братии.
24 января 1910 года в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры состоялась хиротония архимандрита Вениамина в епископа Гдовского, викария Санкт-Петербургской епархии. Ее совершили три первоиерарха Русской Православной Церкви – митрополиты Санкт-Петербургский Антоний (Вадковский), Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский) и Киевский и Галицкий Флавиан (Городецкий) в сослужении многих известных архиереев.
Архимандрит Вениамин.
На новом поприще во всей красоте своей раскрылся дивный пастырский дар Владыки Вениамина. Не на словах знал неутомимый архиерей жизнь простого трудового народа. Его можно было увидеть на далеких окраинах Петербурга, в местах изобиловавших ночлежками и притонами. Епископ Вениамин нес Слово Божие нищему люду, простым рабочим, учащейся молодежи. Часто Владыка служил литургии в храмах Общества религиозно-нравственного просвещения и Александро-Невского общества трезвости. Владыка побывал во многих уголках епархии. Его архиерейские службы в сельских храмах всегда собирали множество верующих.
6 июля 1914 года Преосвященный Вениамин в сослужении настоятеля Казанского собора Петрограда, протоиерея Философа Орнатского совершил чин освящения храма в честь Казанской иконы Пресвятой Богородицы в поселке Вырица, воздвигнутого в память 300-летия дома Романовых.
В дальнейшем Промысл Божий связал судьбу этого дивного храма с судьбой старца иеросхимонаха Серафима Вырицкого.
Владыка Вениамин был большим сторонником всенародных Крестных ходов и придавал им великое духовное значение. «На путях и перекрестках творим моление для того, чтобы очистить все пути и распутия, оскверненные нашими грехами. Подъемлем из храмов священные иконы, износим честные кресты, а иногда, где есть, и священные мощи святых для того, чтобы освятить и людей и все, что потребно им для жизни, – то есть домы, пути, воды, воздух и самую землю, как попираемую и оскверняемую стопами грешников. Все это для того, чтобы обитаемый град и вся страна соделывались причастными божественной благодати, отвергнув от себя все губительное и тленное», – пишет святой Симеон Солунский.
Крестные ходы с участием епископа Вениамина собирали порою десятки тысяч человек! Многие версты прошел он в Крестных ходах с общим пением по дорогам епархии. Шли с ним богомольцы от Невской заставы в Колпино и Шлиссельбург, где пребывал древний чтимый список с Казанской иконы Божией Матери; с Большой Охты в Колтуши, из Луги в Череменецкий монастырь. Непогода и распутица не смущали сердца верующих людей, духовно объединенных общей горячей молитвой…
Молодой архипастырь непрестанно умножал таланты, дарованные ему от Господа. Трудно представить себе весь круг его попечений – он был членом Епархиального совета, председателем, почетным членом и деятельным участником многих просветительских и благотворительных обществ и братств, его можно было часто увидеть в больницах, богадельнях, приютах. Нищие и голодные, больные и одинокие, имели в его лице заступника и благодетеля. Непрестанно творил он дела христианской любви, и это было естественным состоянием его чистой души. Не счесть всех благих деяний этого дивного служителя Божия.
Епископ Вениамин.
Свою многогранную деятельность владыка разделял с неустанными пастырскими заботами. Его вдохновенные слова воодушевляли тысячи людей, искренне ищущих спасения. Неутомимый труженик нивы Христовой воистину готовил на земле граждан для Неба…
После февральского переворота 6 марта 1917 года епископ Вениамин вступил во временное управление Петроградской епархией, а 25 мая свободным голосованием клира и мирян был избран архиепископом Петроградским и Ладожским. Затем этот титул был изменен Синодальным определением на Петроградский и Гдовский.
13 августа 1917 года Святейший Синод возвел архиепископа Вениамина в сан митрополита. Владыка Вениамин принимал деятельное участие в работе Поместного Собора Российской Православной Церкви 1917–1918 годов и вошел в состав Священного Синода. Своим Определением Собор восстановил древнее почетное звание священноархимандрита Александро-Невской Лавры и назначил им митрополита Вениамина.
После октябрьского переворота Владыка денно и нощно заботился об устроении епархиальной и приходской жизни в условиях гонений. Много сделал он для укрепления веры, воодушевления малодушных и утешения унывающих.
В январе 1918 года, когда богоборцы предприняли попытку вооруженного захвата Александро-Невской Лавры, митрополит Вениамин поддержал предложение отца Философа Орнатского о проведении Крестных ходов от всех храмов Петрограда к главной обители северной столицы. Так были спасены святыни Лавры от поругания.
К часу дня 21 января 1918 года почти 200 Крестных ходов сошлись на площади перед Лаврой. По подсчетам корреспондентов число участников шествий составило от нескольких сот тысяч до полумиллиона человек. Все знали, что в любой момент могут раздаться выстрелы, но были готовы пострадать за веру и Святую Церковь. Под звон колоколов из Лавры вышел Крестный ход во главе с Владыкой Вениамином. При всенародном пении был отслужен молебен об умиротворении и спасении Богохранимой державы Российской, а затем величественный Крестный ход направился по Невскому проспекту к Казанскому собору, где также был отслужен молебен.
«Христос воскресе!» – воскликнул по окончании молебна архипастырь, и площадь перед собором огласилась громоподобным ответом сотен тысяч голосов: «Воистину воскресе!» Слезы текли по лицам верных чад Церкви. Многие стояли на коленях. Затем в течение нескольких часов митрополит Вениамин благословлял участников этого безпримерного Крестного хода…
В тяжелое для Церкви время неустанно служил Владыка в различных храмах города. Он постоянно возглавлял многотысячные Крестные ходы и служил молебны о спасении Петрограда, России и о умиротворении междоусобной брани.
Верующий народ Петрограда необыкновенно почитал и любил своего архипастыря. Его нельзя было не любить, ибо он сам был воплощенной любовью. Никто и никогда не распространял о нем никаких слухов и сплетен, никто не мог сказать о нем малейшего дурного слова. Будучи одним из первоиерархов Русской Православной Церкви, митрополит Вениамин отличался, прежде всего, евангельскими кротостью и смирением. Он всегда был чужд всякой политике и с упованием на Господа делал свое дело. Владыка был верным учеником Христа, Его истинным соработником. В годы богоборчества он сумел сохранить петроградскую Церковь несокрушенной и в этом была великая его заслуга. Ведь только в общении со Христом в лоне Святой Православной Церкви обретается та истинная духовная жизнь, которую так ищет дух человеческий, заблудившийся на распутиях мира сего.
Митрополит Вениамин.
Господь щедро наделил митрополита Вениамина дарами веры, любви и духовной мудрости, которые смиренный архипастырь никогда не выставлял напоказ. Всем были известны его младенческое незлобие и неподдельная кротость. Это был настоящий трудник на ниве Божией, и на таких-то трудниках, как на столпах, вот уже два тысячелетия стоит и держится истинная Церковь Христова.
В августе 1920 года Владыка Вениамин благословил Василия Николаевича Муравьева на принятие монашеского пострига в Свято-Троицкой Александро-Невской Лавре, а уже 29 октября 1920 года, по благословению Владыки, наместник Лавры архимандрит Николай (Ярушевич) постриг послушника Василия Муравьева в монашество с наречением ему имени Варнава в честь святого апостола Варнавы и в благоговейную память о его духовном отце.
Вскоре брата Варнаву рукополагают в иеродиакона и возлагают на него многотрудное послушание заведующего кладбищенской конторой. Провожать почивших, преподавая им церковное напутствие, утешать родных и близких погибших. Для отца Варнавы – будущего старца Серафима – это послушание стало первой живой школой духовного врачевания и наставничества.
В обычае у митрополита Вениамина были ежедневные прогулки по Никольскому кладбищу Лавры. При этом кладбище находилась контора иеродиакона Варнавы. Подвижники имели возможность часто видеться и беседовать о многом. Оба они были монахами по духу и призванию, людьми высокой духовной жизни, и это влекло их друг к другу. Отец Варнава испрашивал благословения Владыки на свои труды и подвиги, а святитель Вениамин, ценя опытность и добродетельную жизнь отца Варнавы, в практических вопросах часто прибегал к советам последнего. Светлая любовь о Господе соединяла этих двух служителей Божиих. Это была та любовь, которая, по словам апостола Павла «не мыслит зла и все покрывает» (1 Кор. 13, 5, 7).
11 сентября 1921 года, в день Усекновения главы святаго Иоанна Предтечи – подвигоположника и покровителя православного монашества – произошло знаменательное событие. Совершавший с собором иерархов Божественную литургию в храме Лавры в честь Духа Святаго Божия митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин, возвел иеродиакона Варнаву в иеромонаха. И здесь заметно особое смотрение Божие об отце Варнаве, сподобившемся соединить ангельский чин иночества с благодатию священства именно в этот иноческий праздник, день усиленного церковного поста и сугубого покаяния…
Будучи священноархимандритом Александро-Невской Лавры, митрополит Вениамин принимал самое непосредственное участие в решении вопросов лаврской жизни. В это время отец Варнава еще более сближается с этим замечательным архипастырем. Один из современников Владыки Вениамина пишет в своих воспоминаниях: «Митрополит Вениамин пользовался огромной известностью… Простой народ его действительно обожал. “Наш батюшка Вениамин”, “наш Вениамин” – так звал его народ. “Страшно, боишься, – говорили те, кто встречались с ним, – подойдешь к Владыке – успокоишься, страх и сомнение куда-то ушли…” Говорил коротенько и все как будто простые слова, а на его проповеди собирались тысячи людей. Каждое его слово светилось, трепетало…»
Отношение митрополита Вениамина к заблудшим, отпавшим и погибающим было необычайно созвучно мыслям преподобного Варнавы Гефсиманского, по слову которого «все зло нужно покрывать только любовью. Чем грешнее человек, тем больше мы должны за него молиться и жалеть его». Оба этих подвижника подчеркивали, что в находящих скорбях необходимо обвинять только себя – в недостатке терпения и смирения, а всех людей одинаково любить в Боге.
20-е годы ХХ века стали для Русской Православной Церкви временем особых испытаний, когда познавалась истинная духовная крепость людей. Тогда один день стояния в Божественной истине мог равняться целым годам жизни в прежние, спокойные времена, когда исповедовать свою веру можно было открыто и без всякой опаски.
В ту пору Петроград справедливо называли церковной столицей России. Под мудрым руководством митрополита Вениамина духовная жизнь в городе на Неве шла интенсивно и размеренно.
Смиренный Владыка, несомненно, оказывал благодатнейшее влияние на деятельность всех своих сотрудников на ниве Божией, от епископа до мирянина. При малейшей возможности он старался посетить приходы епархии. Митрополит Вениамин часто служил в Колпине, Кронштадте, Царском Селе, Луге, Гатчине и других городах губернии. Как бы незаметно, но при явном благоволении Божием устраивались многие дела Церкви.
При личном участии Владыки Вениамина в епархии после революционных потрясений вновь возникла широкая система богословского образования. Успешно действовало единственное в то время в стране высшее богословское учебное заведение – Богословский институт, имевший очень сильный состав преподавателей: ректор – настоятель Казанского собора, профессор-протоиерей Н. К. Чуков; проректор – заведующий Богословско-пастырским училищем И. П. Щербов; знаменитые профессора закрытой большевиками Духовной академии – А. И. Бриллиантов, Н. Н. Глубоковский; профессора Петроградского университета – академик Б. А. Тураев, профессора Л. П. Карсавин, И. М. Гревс и другие известные ученые. С благословения митрополита Вениамина институт содержался на средства приходских общин Петроградской епархии.
При всех благочиниях города и при некоторых храмах действовали богословско-пастырские курсы. Было также открыто множество воскресных школ. Высший церковный надзор за курсами и школами принадлежал митрополиту. По благословению Владыки Вениамина при храмах открывались многочисленные кружки для детей по изучению Закона Божия, читались лекции и устраивались духовные беседы для взрослых.
По-прежнему вели активную работу более двадцати православных братств святоотеческого направления. Главнейшими из них были: Александро-Невское, возглавляемое епископом Иннокентием; Спасское, возглавляемое иеромонахом Мануилом (Лемешевским); Вознесенское, возглавляемое протоиереем Иоанном Чокоем; Троице-Измайловское, возглавляемое протоиереем Михаилом Чельцовым.
В середине апреля 1922 года прошло очередную регистрацию в губисполкоме «Общество православных приходов Петрограда и его губернии». Это была авторитетная организация, существовавшая с 1920 года. Она сплотила лучших представителей духовенства и мирян. Председателем правления общества был известный юрист, профессор университета Юрий Новицкий; членами правления почтенные протоиереи – Николай Чуков, Николай Чепурин, Леонид Богоявленский, Михаил Чельцов; миряне Иван Ковшаров, Николай Елачич и другие.
Петроград стал тогда и главным центром православной интеллигенции России. При университете и в ряде других высших учебных заведений города действовали различные богословские общества и кружки. Многие представители интеллигенции, стоявшие до 1917 года далеко от Матери Церкви, меняли свои воззрения и возвращались к вере отцов. Вообще, в Петроградской епархии, несмотря на усиливавшиеся гонения, царил в то время необыкновенный религиозный подъем, и в этом, безусловно, была великая заслуга правящего архиерея.
Плодотворная деятельность Владыки и его помощников не могла не вызывать лютой ненависти у воинствующих безбожников и их подручных. Они прекрасно понимали, что глава Петроградской епархии никогда не изменит Христу. Выход у них был один – устранить ревностного поборника Православия… Целенаправленно велась работа по его дискредитации.
Предчувствуя новые гонения, митрополит Вениамин возвел в епископский сан двух достойных своих помощников – наместника Александро-Невской Лавры, архимандрита Николая (Ярушевича) с титулом епископа Петергофского и руководителя Александро-Невского братства, архимандрита Иннокентия (Тихонова) с титулом епископа Ладожского.
Богоборцы всё усиливали натиск. Вопреки сопротивлению братии, 9 мая 1922 года была вскрыта рака с мощами святого благоверного князя Александра Невского. Это кощунственное вскрытие фактически превратилось в открытое поругание и осквернение.
1 июня 1922 года без предъявления каких-либо определенных обвинений был арестован святитель Вениамин. Единственным поводом к аресту послужила телеграмма из Москвы в Петроградский губотдел ГПУ: «Митрополита Вениамина арестовать и привлечь к суду. Подобрать на него обвинительный материал. Арестовать его ближайших помощников-реакционеров и сотрудников канцелярии… Менжинский».
Вместе с Владыкой Вениамином по так называемому делу «о контрреволюционной организации петроградского духовенства, находившегося в сговоре со всемирной буржуазией и русской эмиграцией» было привлечено более 90 человек – видные церковные деятели, священники и миряне и даже случайные люди. Параллельно было возбуждено дело против православных братств. Это был разгром лучших сил Петроградской епархии.
Рассмотрение дела началось 10 июня. Среди обвиняемых, помимо Владыки Вениамина, были: епископ Кронштадтский Венедикт (Плотников), настоятели Троице-Сергиевского подворья, Казанского, Исаакиевского, Троице-Измайловского и Преображенского соборов, Покровской церкви, церкви праведных Симеона и Анны; члены правления Общества православных приходов и многие другие. Это был цвет петроградского духовенства и петроградской православной интеллигенции.
Допрос Владыки Вениамина.
Известный богоборец Красиков, прибывший на процесс от наркомата юстиции, во всеуслышание заявлял о конечных задачах следствия и отношении властей к Православию: «Вся Православная Церковь – контрреволюционная организация! Собственно, следовало бы посадить в тюрьму всю Церковь!»
Верующие Петрограда с болью и тревогой следили за ходом процесса. Когда в здание суда доставляли митрополита Вениамина, его встречала многотысячная толпа, опускавшаяся на колени с пением: «Спаси, Господи, люди Твоя…», и Владыка благословлял верную ему паству.
Сведения из суда мгновенно разносились по городу. С самого начала всем было понятно, что дело митрополита Вениамина сфабриковано грубо и искусственно с одной только целью – погубить невинного Владыку и его лучших соработников на ниве Божией. Еще 1 июня начальник следственной части трибунала заявил: «С бесспорной точностью установлено, что в течение 4 лет, под маской церковно-приходских организаций, действовала чистой воды черносотенная клика… во главе конституционный монарх – митрополит Вениамин».
Исход разбирательства был предрешен, но Владыка являл полнейшую невозмутимость. С нескрываемой жалостью смотрел он на своих обвинителей и судей. Его нравственное превосходство над гонителями было настолько явным, что даже они прониклись к нему уважением.
На заре христианства Спаситель говорил своим ученикам: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков… Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать: ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас» (Мф. 10, 16, 19, 20). Так было и на этом судилище, девятнадцатью столетиями отделенном от времени земной жизни Господа нашего Иисуса Христа, который «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13, 8).
Последнее слово митрополита Вениамина, сказанное с глубочайшей искренностью, потрясло многих из неверующих людей: «Я не знаю, что вы мне объявите в вашем приговоре – жизнь или смерть, но что бы вы в нем ни провозгласили, я с одинаковым благоговением обращу свои очи горе, возложу на себя крестное знамение (при этом Владыка широко перекрестился) и скажу: “Слава Тебе, Господи Боже, за все!”»
Архимандрит Сергий (Шеин), не скрывая своей печали о творивших неправый суд, изрек: «Монах очень тонкой нитью связан с земной жизнью. Его удел – богомыслие и молитва, и разрыв этой нити для монаха не страшен. Делайте свое дело. Я жалею вас и молюсь о вас…»
Профессор Юрий Петрович Новицкий также без малейшего замешательства кратко промолвил: «В приписываемых деяниях невиновен. Если властям нужна жертва, я готов стать ею».
Адвокат Иван Ковшаров хладнокровно заметил: «Для братской могилы в шестнадцать человек материала для обвинения мало» (обвинение требовало 16 смертных приговоров).
Гласом, зовущим к вечной жизни, звучали в сердцах неправедно обвиняемых слова святого апостола Петра: «Как вы участвуете в Христовых страданиях, да и в явлении славы Его возрадуетесь… Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух Славы, Дух Божий почивает на вас» (1 Пет. 4, 13, 14). Дух Святый несомненно нисходил на невинных, приносил утешение, спокойствие и укреплял их. А в зале земного суда шел суд Божий – гонители в бессильной злобе обрекали себя на вечную погибель, гонимых же Сам Господь вел крестным путем к великой Небесной славе.
Мужество, явленное митрополитом Вениамином и его соратниками, уже нельзя было назвать обычным, земным или человеческим. Это было особое духовное состояние жертвенности во имя Христово, когда человек не только не боится страданий, но радостью и спокойствием смотрит в глаза земной смерти, которое так ярко описал в своем послании к Римлянам муж апостольский, священномученик Игнатий Богоносец епископ Антиохийский.
В заключительном слове адвокат Я. С. Гурович говорил: «Русское духовенство – плоть от плоти и кость от кости русского народа… Вы можете уничтожить митрополита, но не в ваших силах отказать ему в мужестве и высоком благородстве мыслей и поступков… Непреложный закон исторический предостерегает вас, что на крови мучеников растет, крепнет и возвеличивается вера…»
Уже 5 июля трибунал объявил приговор. Большинство обвиняемых были приговорены к различным срокам тюремного заключения. Владыка Вениамин и с ним еще трое сподвижников – архимандрит Сергий (Шеин), профессор Юрий Новицкий и юрист Иоанн Ковшаров были расстреляны в ночь с 12 на 13 августа 1922 года.
В брани против «мироправителей тьмы века сего» (Еф. 6, 12) они вышли победителями, став сонаследниками Христу: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его» (Откр. 3, 5).
Точное место казни святых новомучеников неизвестно. По одной из версий, это произошло на станции Пороховые по Ириновской железной дороге, причём перед казнью все были обриты и одеты в лохмотья, чтобы нельзя было узнать духовных лиц.
Исследователи деяний и подвигов петроградского архипастыря уверены – он был свят уже при земной своей жизни, отданной беззаветному служению Богу и ближним. Когда же Господь призвал митрополита Вениамина к мученическому подвигу, он без малейших колебаний, с благодарностью и благоговением взял этот Крест.
О непостижимой духовной силе Владыки Вениамина говорит его письмо, написанное незадолго до расстрела, одному из петроградских священников. Это письмо можно по праву назвать духовным завещанием Владыки. В нем – сочетание безграничной веры, святой любви, евангельского смирения и глубочайшей духовной мудрости: «В детстве и отрочестве я зачитывался житиями святых и восхищался их героизмом, их святым воодушевлением, жалел всей душой, что времена не те и не придется переживать, что они переживали. Времена переменились, открываются возможности терпеть ради Христа от своих и от чужих. Трудно, тяжело страдать, но по мере наших страданий избыточествует и утешение от Бога.
Трудно переступать этот рубикон, границу и всецело предаваться воле Божией. Когда это совершится, тогда человек избыточествует утешением, не чувствует самых тяжких страданий, полный и среди страданий внутреннего покоя, он других влечет на страдания, чтобы и они переняли то состояние, в котором находится счастливый страдалец.
Об этом я ранее говорил другим, но мои страдания не достигли тогда полной меры. Теперь, кажется, пришлось пережить почти все: тюрьму, суд, общественное заплевание, обречение и требование этой смерти, якобы народные аплодисменты; людскую неблагодарность, продажность, непостоянство и тому подобное, беспокойство и ответственность за судьбу других людей и даже за самую Церковь. Страдания достигли своего апогея, но увеличилось и утешение. Я радостен и покоен, как всегда. Христос – наша жизнь, свет и покой, с Ним всегда и везде хорошо.
За судьбу Церкви Божией я не боюсь. Веры надо больше, больше ее иметь надо нам, пастырям. Забыть свою самонадеянность, ум, ученость и силы и дать место благодати Божией. Странно рассуждение некоторых, может быть, и выдающихся пастырей (разумею Платонова): надо хранить живые силы, то есть их ради поступиться всем. Тогда Христос на что? Не Платоновы, Чепурины, Вениамины и тому подобные спасают Церковь, а Христос! Та точка, на которую они пытаются стать, – погибель для Церкви; надо себя не жалеть для Церкви, а не Церковью жертвовать ради себя.
Теперь – время суда. Люди и ради политических убеждений жертвуют всем. Посмотрите, как держат себя эсеры и им подобные! Нам ли, христианам, да еще иереям, не проявлять подобного мужества даже до смерти, если есть сколько-нибудь веры во Христа, в жизнь будущего века?!
Трудно давать советы другим. Благочинным нужно меньше решать, да еще такие кардинальные вопросы. Они не могут отвечать за других. Нужно заключиться в пределы своей малой приходской церкви и быть в духовном единении с благодатным епископом. Нового поставления епископов таковыми признать не могу. Вам ваша пастырская совесть подскажет, что нужно делать. Конечно, вам оставаться в настоящее время должностным официальным лицом, благочинным, едва ли возможно. Вы должны быть таковым руководителем без официального положения.
Благословение духовенству!
Пишу, что на душе. Мысль моя несколько связана переживанием мною тревожных дней. Поэтому не могу распространяться относительно духовных дел».
И в предсмертный час горела в сердце святителя заря жизни будущего века. Он отдавал душу свою в руки сладчайшего Христа, с которым всегда и везде хорошо…
Вместе с письмом ученики и близкие владыки Вениамина получили его митрополичий клобук. На донышке его с внутренней стороны было написано: «Я возвращаю мой белый клобук незапятнанным»…
Можно только догадываться, что чувствовал тогда отец Варнава (Муравьев). Переживания за судьбу близких ему людей встречались в его сердце с горячим желанием разделить с ними подвиг исповедничества и мученичества за Христа. Как непросто было смириться отцу Варнаве в сложившейся ситуации, отречься от собственной воли и предать в волю Божию и себя, и Владыку Вениамина…
Потеря близких друзей всегда нелегка. Но здесь был случай особый, поскольку Владыка Вениамин был для иеромонаха Варнавы в течение многих лет добрым наставником и несравненным духовным другом. Незримая духовная нить соединяла сердца этих двух служителей Церкви Христовой. По великой любви своей к святителю отец Варнава был, поистине, его сомучеником. Всем существом своим сопереживал лаврский инок митрополиту, желая пребывать рядом с ним даже в скорбях. Однако, Господь вел иеромонаха Варнаву иным путем – путем безкровного мученичества и исповедничества духовного.
Промысл Божий хранил лаврского инока как будущего великого учителя и наставника малого Христова стада – преподобного Серафима Вырицкого Чудотворца.
4 апреля 1992 года Архиерейский Собор Русской Православной Церкви причислил митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина, а также убиенных вместе с ним за имя Христово архимандрита Сергия и мирян Юрия и Иоанна к лику святых.
Д е н ь П а м я т и священномученика Вениамина, митрополита Петроградского и Гдовского, и иже с ним убиенных преподобномученика Сергия и мучеников Юрия и Иоанна – 31 июля / 13 августа и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской (25 января старого стиля при совпадении этого числа с воскресным днем, в ином случае – день указывается в церковном календаре); 3) В Соборе Санкт-Петербургских святых (Неделя 3-я по Пятидесятнице).
