Глава 18
Княжна
Разговор вышел сложный. Я не стал выспрашивать у Михаила подробности его дел с отцом. От первого же вопроса он скривился так, словно я пальцами тыкал в открытую рану, пришлось уводить разговор в сторону. В результате мы сумели договориться о совместных действиях против князя.
— Ты его не потянешь, — усмехнулся Михаил, — даже если он один будет. У нашей семьи есть особые боевые заклятья, а ты ещё слишком молодой. Чисто на силе не сможешь отбиться.
— У меня выбора нет, знаешь ли.
— Вымани его, — Михаил посмотрел мне в глаза без тени усмешки, — найди способ выманить подальше от подворья. Договорись о встрече, не знаю как, придумай. И позови меня.
— Думаешь, вдвоём…
— Я сам с ним разберусь. Считай, просто постоишь в сторонке, а я решу наши «разногласия».
— Договорились.
Я протянул ему руку, и он крепко пожал мою ладонь. Буду честным — я не рассчитывал, что он сможет побороть князя. Пусть Михаил знает семейные секреты, но его Талант был гораздо скромнее отцовского. Но если я подстрахую блудного сына, то шанс у него появится. Впрочем, заранее предупреждать об этом я не стал. Сначала надо найти способ вытащить князя из раковины, да ещё и без толпы опричников.
— А что ты, — Михаил повернулся к Кижу, — малахольный такой? Кто наливать будет? Тянешь, будто не живой совсем.
Киж расхохотался неожиданному каламбуру и взялся за бутылку.
В результате, мы послали за второй, потом за третьей и ночевать остались у Михаила.
* * *
Поздним утром мы вернулись на квартиру к Илье Ильичу. Гордецов уже убежал по делам, а вот хозяин был на месте и нёс вахту на диване.
— Ох, нехорошо мне, судари. Даже и сказать не могу, как нехорошо.
— Что с вами, Илья Ильич?
Он высунулся из-под одеяла и жалобным голосом сказал:
— Представляете, проснулся рано утром и никак уснуть не могу. Кручусь, как медведь в берлоге, и ни в одном глазу. Будто в теле какая-то пружина особая. Так и толкает, так и толкает! Боюсь, как бы не заболел. Надобно доктора вызвать, пока не поздно.
— Будет вам, Илья Ильич. Коли не спится, так встаньте, позавтракайте. Поверьте: сразу легче станет.
Хозяин дивана не собирался сдаваться так легко. Я слышал из комнаты, как он ещё минут двадцать ворочался, что-то бубнил и то и дело звал Захара. Старый слуга, впрочем, не спешил бежать на каждый зов, приходя, лишь когда крики становились совсем горестными.
В конце концов Илья Ильич выполз из-под одеяла, оделся и велел подавать завтрак. Нас с Кижом тоже пригласили к столу, где хозяин квартиры мне заявил:
— Константин Платонович, а ведь вы были правы. После прогулки я себя чувствую гораздо лучше. Суставы не ноют, эдакая бодрость приятная.
Я спрятал готовый сорваться смешок.
— Всегда к вашим услугам, Илья Ильич.
После завтрака я ушёл к себе досыпать. Но долго ещё слышал, как хозяин квартиры то укладывается на диван, то встаёт и ходит туда-сюда. Несмотря на печальные вздохи, мне не было его жалко — магическое «похмелье» от воздействия волшебной мебели пройдёт быстро, а польза от моего вмешательства несомненная.
* * *
Киж разбудил меня в полдень. Илья Ильич всё так же страдал, кругами бродя возле дивана — привычное лежание не приносило былого удовольствия. А судя по напряженному лицу, его посетили какие-то беспокойные мысли. Мы не остались с ним обедать и двинулись по своим делам.
Извозчик высадил нас возле милого особняка.
— Здесь нас дождись, — бросил Киж вознице.
— Добавить бы надо, барин.
Мертвец посмотрел на извозчика своим фирменным «взглядом покойника», но тот лишь поёжился и повторил.
— Ежели долго ждать, барин, так вперёд заплатить положено.
Киж хмыкнул и полез за кошельком. Пока он договаривался, я разглядывал особняк.
Три этажа и возвышающаяся над ними узкая башенка. Флюгер в виде птицы, красная черепица и замершие у дверей мраморные сфинксы. Звери смотрели на меня с высокомерным безразличием, но внутри фигур чувствовались настороженные охранные заклятья. Судя по фону эфира, в открытом противостоянии с ними не стоило сталкиваться даже мне.
Киж догнал меня, и мы двинулись ко входу. Но как только мертвец поставил ногу на ступеньку крыльца, сфинксы подёрнулись лёгкой дымкой. Воздух вокруг них задрожал, и мрамор будто шевельнулся.
— Константин Платонович, — Киж замер и медленно убрал ногу, — разрешите, я подожду вас здесь. Чувствую, мне лучше не приближаться к этим…
— Охранным големам. Оставайся, только далеко не уходи.
В отличие от мертвеца, я спокойно подошёл к двери и постучал бронзовым молоточком. Ждать почти не пришлось — мне открыл усатый слуга в ливрее и поклонился.
— Ваше благородие, как о вас доложить?
— Урусов Константин Платонович. Тамара Георгиевна должна меня помнить.
— Прошу вас, — он распахнул шире дверь и отступил в сторону.
Проведя меня в гостиную, он ещё раз поклонился и закрыл дверь, оставив меня одного на целых полчаса. Но скучать не пришлось — на комоде стояли клетки с механическим птицами, которых я и принялся разглядывать. Руками не трогал, а только «ощупывал» забавные игрушки магическим взглядом. Волшебного глаза, как у Боброва, у меня не было, но металлические детали неплохо виделись через эфир. Впрочем, ничего нового я не увидел — схемы подобных механизмов во множестве имелись в библиотеке Сорбонны.
— Константин Платонович! — Занятый птичками, я не услышал, как в гостиную въехала на своём кресле княжна Вахвахова. — Я рада, что вы наконец-то посетили меня.
Я тут же подошёл к ней, поклонился и поцеловал руку.
— Здравствуйте, Тамара Георгиевна.
— Нехорошо, Константин Платонович, — она кинула сердитый взгляд. — Вы не удосужились ни разу приехать ко мне за целый год.
— Простите, Тамара Георгиевна, обстоятельства не позволили мне этого сделать. Был призван на войну и лишь недавно вернулся в имение.
— Все вы, мужчины, таковы. Лишь бы сбежать из дома туда, где стреляют. Отец тоже редко бывает дома, пропадая в своём полку.
— Вы несправедливы ко мне. Я приехал, как только смог.
— И что же вас сподвигло на это?
В голосе княжны слышалась обида. Она дулась, как избалованный ребёнок, которому не подарили на день рождения подарок.
— Во-первых, Тамара Георгиевна, меня привёл сюда долг. Нужно осмотреть ваше кресло и подзарядить Знаки.
— А я думала, вы приехали ради меня. Подлец! Как вы могли! Я так надеялась…
Сделав паузу, она расхохоталась и закружила по комнате на кресле.
— Ах-ха-ха! Поверили! Поверили! Какое у вас получилось глупое лицо, Константин Платонович! Вы бы видели себя!
Смеясь, она подъехала ко мне.
— Я пошутила, дорогой мой волшебник, не обижайтесь. Ну же, скажите, что вышло смешно! Мне так хотелось вас разыграть, мой дорогой. Честное слово, я больше не буду.
— Что вы, Тамара Георгиевна, никаких обид. Действительно, вышло очень забавно. Давно надо мной никто не подшучивал.
— Надеюсь, уж вы-то не шутили про кресло? С ним всё в порядке.
— Осмотр и зарядка необходимы. Простите, но вам придётся пересесть на диван.
Во взгляде княжны мелькнули хитрые искорки. Она протянула ко мне руки и прищурилась:
— Тогда перенесите меня туда, мой рыцарь.
Я мысленно вздохнул и взял её на руки. Обижаться на девушку было глупо — у неё не так много в жизни развлечений, чтобы отказывать в таких мелочах. Да и мне полезны её «шуточки» в качестве тренировки к неожиданностям.
Княжна бросила дурачиться и спокойно позволила переправить себя на диван. А потом внимательно смотрела, как я орудую small wand’ом и подзаряжаю Знаки с Печатями. Прекрасно чувствуя, что меня не стоит беспокоить в такой момент.
Как я и думал, мой визит пришёлся как раз вовремя. Ещё бы месяц-другой, и механизм начал бы давать сбои. На будущее: надо бы встроить «накопители», чтобы не приходилось ковыряться в нём каждый год. Но это потом, а сейчас я приехал к княжне совсем по другому поводу.
— Готово, Ваше сиятельство.
— Я же говорила вам, не называйте меня так, — она раздражённо дёрнула плечом. — Мне нравится, когда вы зовёте меня по имени. Пододвиньте ближе, я хочу сесть.
В этот раз она отвергла мою помощь и ловко перескочила в кресло сама. Проехалась по комнате туда-сюда и удивлённо посмотрела на меня.
— И правда, стало гораздо лучше. Я и не заметила, что скорость потерялась.
Резко стартовав с места, она подъехала ко мне и протянула руку.
— Спасибо, Константин Платонович! Сколько я вам должна?
Теперь пришло время изобразить неудовольствие мне.
— Вы желаете меня обидеть, Ваше сиятельство? Я помогаю вам не ради денег.
— Ах, ну хоть не откажитесь отобедать со мной! Константин Платонович, очень вас прошу!
— С превеликим удовольствием, Тамара Георгиевна.
Я сменил гнев на милость и позволил княжне увести себя в столовую.
* * *
За чашкой кофия в конце обеда княжна вдруг вспомнила.
— Константин Платонович, вы говорили, что кресло «во-первых». А что «во-вторых»?
Я улыбнулся и пожал плечами.
— Хотел у вас кое-что спросить. Так, сущую ерунду. Помните, перед тем как уехать из Злобино, вы упоминали одного князя.
На её лице не дрогнул ни один мускул. Но рука княжны метнулась ко мне и сжала ладонь, будто останавливая.
— Не здесь, — одними губами прошептала она и уже в полный голос ответила: — Ах, Константин Платонович, я уже не и помню, столько времени прошло.
Мы допили кофий, и княжна попросила сопроводить её в прогулке по саду за особняком. И только удалившись от дома на сотню шагов, она спросила:
— Вы хотели поговорить о Голицыне?
— Да, Тамара Георгиевна, о нём.
— Тише, пожалуйста, — она опасливо оглянулась, — отец запретил упоминать в доме его имя и даже вспоминать о нём. Он поклялся императрице не мстить, — её губы презрительно скривились, — но я — нет. Итак, что вы желали сказать?
— Мне нужна ваша помощь, Тамара Георгиевна. Необходимо выманить князя из родового подворья.
— Вы его убьёте? — Глаза её загорелись нездоровым огнём, а в голосе появились безжалостные нотки. — Я должна присутствовать! Я хочу видеть, как он умрёт!
— Тише, тише. Не думаю, что это будет разумно с вашей стороны.
— Я требую… — Она вспыхнула как спичка.
— Успокойтесь, Тамара Георгиевна. — я наклонился к ней, накрыл её ладонь рукой и заглянул в глаза. — Глубоко вдохните и медленно выдохните. В этом деле нельзя поддаваться эмоциям.
— Не трогайте меня! Я сама знаю, что делать!
Гневно отбросив мою руку, княжна хлопнула ладонью по подлокотнику и закричала:
— Не смейте мне указывать! Я княжна, а не ваша зелёная девка!
— Если вы княжна, — я сложил руки на груди, — то и ведите себя соответствующе.
— Да как вы смеете?!
— Смею. Желаете кричать, как истеричная девица? Пожалуйста. Тогда я откланяюсь и удалюсь. Ваши крики я выслушивать не намерен.
Несколько секунд она хватала ртом воздух.
— Вы!
— Константин Платонович Урусов, к вашим услугам, сударыня.
Княжна хотела снова закричать, но сдержалась и молча буравила меня взглядом. А затем гнев её погас, так же быстро, как и вспыхнул, и она отвела взгляд.
— Вы хотите мести или зрелища, Тамара Георгиевна?
Она поджала губы, подумала и кивнула:
— Мести.
— Тогда вы будете слушать меня и делать, как я говорю. И у нас всё получится. Договорились?
— Да, — она шмыгнула носом. — Простите, я не хотела повышать на вас голос.
— Ничего страшного. — Я подал ей платок. — Вот, возьмите. Давайте прогуляемся среди тех яблонь и поговорим о наших делах.
Я зашёл за спинку кресла, взял за ручки и сам покатил её по дорожке. Договориться с княжной, когда она держала себя в руках, не составило большого труда. Выслушав меня, девушка попросила несколько дней — всё обдумать и найти зацепки, чтобы выманить князя.
