Первая Неделя Великого поста

В то время Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною. Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром. Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета. Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри. Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. Нафанаил говорит Ему: почему Ты знаешь меня? Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя. Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев. Иисус сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего. И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому (Ин. 1, 43–51).

Вторая Неделя Великого поста

Через несколько дней опять пришел Иисус в Капернаум; и слышно стало, что Он в доме. Тотчас собрались многие, так что уже и у дверей не было места; и Он говорил им слово. И пришли к Нему с расслабленным, которого несли четверо; и, не имея возможности приблизиться к Нему за многолюдством, раскрыли кровлю дома, где Он находился, и, прокопав ее, спустили постель, на которой лежал расслабленный. Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои. Тут сидели некоторые из книжников и помышляли в сердцах своих: что Он так богохульствует? Кто может прощать грехи, кроме одного Бога? Иисус, тотчас узнав духом Своим, что они так помышляют в себе, сказал им: для чего так помышляете в сердцах ваших? Что легче? сказать ли расслабленному: прощаются тебе грехи? Или сказать: встань, возьми свою постель и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, – говорит расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой. Он тотчас встал и, взяв постель, вышел перед всеми, так что все изумлялись и прославляли Бога, говоря: никогда ничего такого мы не видали (Мк. 2, 1-12).

Об исцелении Господом Иисусом Христом в Капернауме паралитика три евангелиста (Мф. 9, 1; Лк. 5, 18) рассказывают каждый в своей манере повествования, но сходясь в совершенное согласие при изложении главного в этом эпизоде: вопроса Господа Иисуса Христа, обращенного к книжникам, ответа на него действием исцеления и прикровенного свидетельства Господа Иисуса Христа о Себе как о Мессии. Марк и Лука сообщают, что несшие больного (у Марка – четверо) вынуждены были, из-за большого стечения народа, разобрать кровлю дома, в котором находился Господь Иисус Христос, чтобы опустить перед Ним постель с парализованным. Матфей опускает эту подробность, однако и у него подразумевается, что носильщики должны были преодолеть большие трудности, чтобы приблизиться с расслабленным к Господу Иисусу Христу. Все три евангелиста в одних и тех же словах отмечают, что Господь Иисус Христос, «видя веру их», т. е. людей, несших больного (проявившуюся уже в их усилиях и настойчивости), обращается, однако, к расслабленному, говоря: «прощаются тебе грехи твои». Напрасно ставить здесь и разрешать надуманный вопрос: как по вере одних может получить прощение другой… Не реальнее ли допустить, что вера (и любовь) носильщиков, подвигнувшая их на преодоление стольких затруднений, была возбуждена и вдохновлялась желанием и верою самого расслабленного. Возвещаемое Господом Иисусом Христом прощение подразумевает, что Он увидел и надлежащее расположение души больного и его внутреннее убеждение, что болезнь его – наказание за грехи. (Убеждение общее для того времени, имеющее многочисленные отражения в письменности). Книжники, присутствовавшие при этом (с целью наблюдать и уловлять в словах Учителя), тотчас соблазняются сказанным о прощении грехов, но внешне не проявляют своего возмущения. То, что власть отпускать грехи принадлежит одному Богу, было бесспорным догматическим положением ветхозаветной традиции. (Таковым оно остается и в Новом Завете – власть «вязать и решить», данная апостольской коллегии и передаваемая в таинстве священства, восходит к тому же Первоисточнику). «Тебе Единому согреших» (Пс. 50). Всякий грех есть выпадение из воли Божией, он оскорбляет Бога, удаляет человека от Бога (но не Бога от человека). Согрешивши, Адам хочет скрыться от Бога… Возлюбившие грех говорят Богу: «Отойди от нас, мы не хотим знать путей Твоих» (Иов 21, 14). Соблазнившиеся книжники не могли не знать и не признавать, что человек может от имени Бога возвещать прощение грехов (как, например, Нафан – Давиду). Но в данном случае Господь Иисус Христос ставит их сознание перед другим испытанием. Учитель не говорит от имени Божия. Он отпускает грехи расслабленному, не ссылаясь на получение власти от Бога. Он говорит от Себя, но говорит со властью, со спокойным сознанием достаточности и непреложности Его слова. Книжники хорошо это понимают, принимают как вызов и заключают о посягательстве на право, принадлежащее одному Богу, что и должно быть, по их мнению, приравнено к богохульству (караемому смертью, Лев. 24, 16). Господь Иисус Христос, «узнав духом Своим, что они так помышляют», переходит в плоскость их мышления и задает далеко уводящий вопрос, остающийся безответным. Что легче сказать, спрашивает Учитель: отпускаются тебе грехи, или – встань и ходи?.. Сказать и то и другое одинаково легко. Но в первом случае, каждый мог бы произнести такие слова и никто не мог бы проверить действенность их. Тогда как вторые слова обязывают к совершению факта (чуда) исцеления, легко поддающегося засвидетельствованию. Таким образом, исходя из результата, следующего за произнесением вторых слов, книжники могут и должны заключить, что перед ними истинный посланец Божий, а потому с доверием отнестись и к первым Его словам. Совершая исцеление, Господь Иисус Христос побуждает книжников испытать их мысль и совесть и решить, кто же Он, за кого они должны почитать Его… «Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи»… С начала галилейского служения Господь чаще всего применяет к Себе именно это наименование. Сын Человеческий – имя, встречающееся в книгах Ветхого Завета (напр, в Притчах или Дан. 7, 13), но оно было мало известно и собственно мессианским именем, синонимом Мессии, не было. Много раз перед учениками Господь называл Себя этим именем, но оно ничего не открывало им, не предрешало признания Учителя Мессией. Устами апостола Петра (Мф. 16, 16) они впервые исповедуют Его как «Христа, Сына Бога Живого». Постепенной и медленной была подготовка к этому первому откровению, с которого начинается некий перелом в Евангельской истории. Доказывая чудом и заявляя о праве, Ему принадлежащем как Сыну Человеческому, прощать грехи, Господь Иисус Христос свидетельствовал тем самым о Своем мессианстве, но настолько прикровенно, что это осталось утаенным, прошло незамеченным для присутствовавших. Книжники скорее других могли бы задуматься, догадаться и что-то понять, но они не были расположены дать словам Учителя благоприятный смысл. Конечно, мысль, воспитанная на новозаветном откровении, легко усмотрит здесь не только являемое мессианство, но уйдет и дальше – в неисследимость Богочеловечества и в тайну Троичности. Потому отцы Церкви и видят здесь словесное утверждение человеческой природы Господа Иисуса в момент, когда Он открывает Свою природу божественную.

Слова Господа о прощении вызывают часто еще один вопрос, решаемый по разному. Иудейско-законнический тип мышления, как и продолжающее отчасти то же направление – правовое понимание отношений Бога к человеку в христианстве, представляют прощение односторонним Божественным актом невменения человеку греха и провозглашения его праведным, не считаясь с состоянием души и ее внутренним деланием. Не достаточно ли тогда, если прощение ничем не обусловлено, одного Божественного произволения для освобождения всех от грехов, для перерождения всего человечества. Но Бог всегда ищет всем спастися, то есть освободить людей от грехов – простить их. Милость Божия удерживается не Богом, а самим грешником (Ефрем Сирин). Необходимо и с нашей стороны содействие благодати Божией, необходимо «пресечение порядка прежней жизни» (выражение Василия Великого), то есть обращение, покаяние. Спасение (от грехов) не есть дело, извне вменяемое человеку. Главное – в «заглаждении беззаконий»: обращение человека от греха к жизни по Богу… «Нельзя стать добрым по необходимости» (Иоанн Златоуст). Вопрошание или удивление, как Сын Человеческий прощает грехи расслабленному прежде его просьбы о том (неизвестно, мог ли он и говорить) одним Своим изволением – недальновидно. Не насилием освобождает от грехов Сын Божий. Сердеведец отвечает на «тайная» души расслабленного, созревшего для отрешения от греха и принятия прощения. Так и Закхей-сребролюбец, разрешаясь от уз своей страсти (половину имения отдам…), получает спасение (ныне пришло спасение дому сему…), так и благоразумный разбойник, осудивший себя, становится «первенцем в раю»…