Глава двадцать девятая
– Где сейчас убийственные в прямом смысле туфли? – поинтересовалась я.
– Нет их! – в сердцах воскликнула Настя. – У меня так ноги опухли, что снять лоферы не смогла. Заболели ступни, огнем начали гореть, я стала сознание терять, с трудом сумела «Скорую» вызвать. Дальше как в тумане, плохо помню. Когда выписывали, принесли мои вещи, а туфель нет. Спросила у медсестры: «Где обувь?» Она запричитала: «Я не виновата! Когда вас к нам доставили, сразу в реанимацию определили! Вы были совсем больны! А в случае, когда требуется экстренная помощь, об одежке не думают, режут ее! На вас платье было, на кнопках впереди! Мы дернули за верх, и застежки разом расстегнулись! Трусы, лифчик стянули! А с туфлями никак! Ступни были слоновьи! Разрезали обувь, уж простите! Жизнь вам спасали! Вот! Глядите!» И показывает мешок, а в нем – остатки лоферов. Ну, и попросила их выбросить.
– Вы дружили с Петром Комаровым? – поинтересовалась я.
Настя вмиг покраснела.
– Чуть от счастья не скончалась, когда поняла, что нравлюсь ему!
Анастасия схватила свою чашку и залпом осушила ее.
– Встречались с ним в отеле. Домой он меня не звал, а я не напрашивалась. К себе Комарова привести не могла, жила тогда с мамой. Да и Петр в гости не рвался. Роман у нас быстро вспыхнул. Я не красавица, но тогда стройная была, танцевала в ансамбле. Комаров наш коллектив задействовал уж не помню, на каком мероприятии. Там и познакомились. Он меня в «Бак» потом несколько раз приглашал, давал талоны на скидки. Я в Петра влюбилась быстро. У меня до него не было никаких отношений. А потом… ну… некрасиво он поступил. Он сказал, что ему нравятся пышки, и я осела дома и начала жрать, жрать… Потом выяснилось, что он поспорил, что я ради него наберу килограммы… Спасибо, друзья из психологической ямы вытащили, вафельную лавку мне купили. Но она прямо в «Баке» располагалась. Петр мимо ходил, рожи корчил, ничего не покупал.
Настя замолчала.
– Вы поэтому не захотели больше там торговать? – тихо спросила я.
– Так я сказала друзьям, – зашептала Федькина. – На самом деле причина другая. Комаров у моей вафельной остановился, глазами меня, толстую, обшарил, и я решила назло ему симпатичной стать. Попросила Лору… Знаете ее?
– Гоголеву?
Настя кивнула.
– Конечно, – подтвердила я, – она директор нашего спа-бьюти.
Хозяйка расплылась в улыбке.
– Мы ходили в детстве в одну изостудию. До сих пор в хороших отношениях с ней. Попросила ее сделать меня хоть чуть-чуть симпатичнее. Лорка осталась после работы, маску мне на лицо шлепнула, велела лежать, звуки не издавать и вдруг сказала: «В соседнем помещении очень богатая тетка с очередным любовником. Она всегда после закрытия приходит с мужиками, которые ей в дети годятся. Жуткая стерва, ВИП-клиентка «Бака» – Инесса Архангельская. Сейчас у нее новая игрушка – Петька Комаров».
Настя замолчала.
– Неприятно, – пробормотала я.
– Это было как последний день мира, – зашептала Анастасия. – Горы рассыпаются, океаны из берегов выходят, звезды на землю падают, а ты лежишь на кушетке и пошевелиться вообще не способна! Не сразу я отмерла. Вскочила, лицо вытерла, бросилась в коридор, распахнула соседнюю дверь, а там…
Настя закрыла лицо руками.
– Не хочу говорить! Убежала из салона прямо в халате! Забыла у Лоры платье! Прорыдала всю ночь! Утром не хотела в свою вафельную идти, потом такая злость охватила! И недоумение в придачу. Никогда не поверю, что молодой мужик способен влюбиться в старуху. Издали Архангельская – персик ананасовый. Но я ее голой увидела! Антисанитарное зрелище! Решила, не стану дома сидеть, рыдать! Назло ему за прилавок встану с улыбкой!
Анастасия потерла ладонью лоб.
– Утром нарядилась, как на Пасху, открыла ларек. Народ идет, я вафли пеку. Через пару часов где-то Петя показался. Как ни в чем не бывало мне улыбается: «Настюха, угости по старой дружбе вафелькой!» Вот прямо захотелось на него все тесто из кастрюли выплеснуть! Еле удержалась, только шире улыбнулась, спросила: «Вам с чем?» Он глаза округлил: «Мы теперь на «вы»?» Я в ответ: «Теперь да. Что было – то было, что прошло – то более не мило!» И сварганила ему вафлю. Петр за столик не сел, встал у витрины, где лежали готовые фигурные вафли в виде зверушек, пистолетов, принцесс, замков – их дети обожают. И никак не уходит, раздражает! Подростки и малыши хотят выбрать вкусняшку, а Комаров у них стоит на пути. В конце концов ушел! Я мельком на товар глянула. Что-то удивило, да не сообразила что! Некогда было размышлять! Народ косяком тек. В самом «Баке» на каждом этаже кафе, но цены кусаются. Вокруг на улице тоже недешевые заведения. Со скромным ценником я была монополистом… Где-то в шесть вечера прибегает вся взъерошенная Катя, помощница Звягина, с ней два мужика с мрачным видом. Екатерина на меня прямо кинулась злой собакой: «Покажи им документы на аренду!» Я ничего не понимаю, но вынимаю папку. Один дядька ее листает, второй спрашивает: «Санитарная книжка в наличии?» И документ показывает. Роспотребнадзор! Мне бояться было нечего. Все нужное было оформлено, работала легально, одна, сотрудников не нанимала. А Екатерина дергается: «Говорю вам! Не наша точка, арендатор! Никакого отношения к этой жральне «Бак» не имеет!» Один проверяющий от нее отмахнулся: «Да мы поняли!» Потом он ко мне обратился: «Закрывайте заведение».
