Осенняя, тем более зимняя стрельба более крепкой и сторожкой дичи требует от ружья более кучного, дальнего и резкого боя. Поэтому снаряжение патронов производится как можно более тщательно, заряд большей частью несколько увеличивается, и ружье должно быть непременно хорошо пристреляно. Многие этим не ограничиваются, а прибегают к различным приспособлениям, увеличивающим дальность и кучность снаряда, известных под общим названием концентраторов, так как их цель – сконцентрировать заряд дроби или картечи, не давая ему чрезмерно разлетаться в стороны.

Собственно говоря, простейшее средство к усилению боя, так сказать постоянный концентратор, мы уже имеем в чоке. Вес неудобства этой сверловки, наиважнейшего усовершенствования в охотничьем оружии, на которые указывают приверженцы цилиндра, не выдерживают критики здравого смысла. Цилиндристы говорят обыкновенно, что из чока нельзя стрелять пулей, что вообще стрельба из него крайне разрушительно действует на стволы и затвор и имеет последствием недолговечность ружья; наконец, что чок имеет чрезмерную, часто излишнюю, кучность и будто бы недостаточную резкость. На это можно возразить, что если пуля будет соответствовать калибру перехвата, то можно стрелять ею и из чока; притом когда же и кого же приходится бить пулей из гладкоствольного ружья? Во-вторых, обыкновенная стрельба из-под собаки даже требует уменьшенного заряда и настоящими зарядами из чока следует бить только по сторожкой и крепкой дичи, следовательно, вопрос о непрочности и недолговечности чоков отпадает сам собою: известны ружья с чоками, выдержавшие десятки тысяч выстрелов. Что же касается до меньшей резкости боя чоков, то это очевидная нелепость, так как дробь при полете из чока имеет большую начальную скорость, чем из цилиндра, и опыты берлинской испытательной станции в 1890 году показали, что чоки пробивают большее число листов, чем цилиндры. Говорить же об излишней кучности просто смешно, так как уменьшить разброс дроби можно очень легко весьма различными путями: употреблением тонкого пыжа на порох, толстого на дробь и более крупной дроби; уменьшением заряда дроби, перекладыванием слоев дроби кружками из толстой бумаги и т. д. до неаккуратного снаряжения включительно. Ухудшить бой ружья совсем другое дело, чем улучшить этот бой, и спорить об этом нечего, как и о том, что стрельба из чоков труднее, чем из цилиндров. Несомненно, что безукоризненный цилиндр дает с некоторыми концентраторами лучший выстрел, чем из чока, но, во‐первых, хороших цилиндров гораздо меньше, чем хороших чоков, затем не следует забывать, что приготовление различных дальнобойных снарядов требует большой тщательности и что эти снаряды дают постоянные хорошие результаты только в, безусловно, цилиндрических и чистых стволах.

Эту оговорку необходимо сделать перед описанием различных средств для усиления боя ружья по той причине, что огромное большинство так называемых цилиндров центрального боя, в сущности, высверлены с большим или меньшим напором, который, хотя и в меньшей степени, чем чок, парализует полезное действие всякого концентратора, более или менее сминая его на пути движения в стволе. Все концентраторы пригодны только для настоящих цилиндров, что надо иметь в виду всем охотникам, прибегающим к помощи различных чашечек, сеток, парашютов, концентраторов, заливаний и дальнобойных снарядов.

Главная цель всех этих приспособлений – как можно более уменьшить трение снаряда о стенки ствола и деформацию дробин. Поэтому к числу средств к усилению боя ружья, правда, в незначительной степени, следует отнести даже промасливание картечи и крупной дроби, давно практикуемое индийскими охотниками-англичанами. Смазывание дроби вместе с правильностью формы ее уменьшает трение и вместе с тем свинцевание, но оно не должно быть чрезмерным, так как в таком случае (как и при обильной смазке пыжей и стволов) часть пороховых газов должна тратиться совершенно непроизводительно и бой может не только не улучшиться, но даже ухудшиться. Прежде чем промасливать дробь, советуют ее вымыть с мылом и высушить; на фунт дроби достаточно 2–3 капель прованского масла. Нечего и говорить, что дробь должна быть согласованною, то есть соответствовать калибру ствола.

Самое простейшее средство для того, чтобы увеличить кучность и дальность полета дроби, заключается в надрезании патрона. Вероятно, многим охотникам, стрелявшим из очень старых папковых гильз, доводилось замечать, что когда при выстреле отрывалась передняя часть патрона, то дробь летела очень далеко и кучно, иногда пулей. Некоторые охотники поэтому стали нарочно подрезывать верхнюю половину патрона и иногда достигали необычайных результатов. Опыты Журнэ показали, что для этого, во‐первых, необходимо, чтобы ствол был совершенно чист и даже смазан; во‐вторых, что при стрельбе из чока скорость движения снаряда сильно уменьшается (более чем на 10 %) и, следовательно, это простое приспособление в чоках мало применимо; в‐третьих, что можно до некоторой степени при всей капризности боя надрезанных патронов регулировать этот бой положением (и глубиной) надреза. Если, например, надрез будет сделан ниже порохового пыжа, то снаряд прилетает (правда, не всегда, но большей частью) пулей; чем выше надрезана гильза, тем меньшая часть дроби сохранит кучность во время полета. Таким образом, каждый охотник имеет возможность в случае необходимости обойтись без помощи каких‐либо концентраторов. Например, ему неожиданно пришлось встретить стаю дроф, гусей или уток, к которым нельзя подойти менее как на 100 шагов. Надрезав патрон с крупной дробью и взяв притом значительно выше цели (целя в дальних из стаи), он все‐таки имеет некоторые шансы убить одну или даже несколько птиц. Полагать надо, что к этому способу не стоит прибегать, если патронник будет с уступами или даже соединен со стволами очень крутым конусом, и что наилучшие результаты может дать в этом случае ружье без патронников.

Пересыпка и заливка снаряда крупной дроби или картечи иногда дают очень хорошие результаты, но довольно часто вместо укучнения дают весьма неправильную осыпь, так что вместо пользы приносят вред. Причины непостоянства выстрела, особенно при заливке, еще недостаточно исследованы. Пересыпка снаряда приносит сравнительно мало пользы, особенно если дробь и картечь соответствуют калибру ружья и лежат правильными и плотными рядами – одна дробина на другой. Для пересыпки снаряда употребляют костяную муку, мыльный порошок и древесные опилки; дунет, то есть мельчайшая дробь, непригоден по своей тяжести. Костяная мука должна быть просеяна, так как кусочки ее царапают ствол. Для заливки снаряда можно употреблять стеарин, парафин, спермацет, несоленое говяжье сало с примесью (½ ч.) воска; всего лучше, кажется, сера, которая сгорает моментально по вылете из дула. Жирные вещества, названные выше, неудобны тем, что могут проникнуть в порох и ослабить его действие, почему необходимо заливать дробь в особых вместилищах (картузы из писчей бумаги в два ряда). Чтобы стеарин, сера и пр. не приварились к свинцу и снаряд не летел слипшимся комом, дробь (или картечь) надо предварительно прокатать в слегка промасленной тряпке.

Перекладывание дроби кружками из тонкого картона обыкновенно только увеличивает разброс; в некоторых случаях, однако, как это показала практика туркестанских охотников по зверю, перекладка рядов картечи кружками из толстого сукна приносит несомненную пользу. Точно так же картонный крест, усиливающий разброс дроби для крупной картечи, укладывающейся по четыре в ряд, несомненно, увеличивает кучность. Крест этот состоит из двух отрезков игральной карты шириной в калибр гильзы; посередине каждого делается надрез, и затем они надеваются друг на друга, крест-накрест, в виде рогатки. Этот крест, вставленный в гильзу на пороховой пыж, образует четыре отделения, стенки которых изолируют каждый отдельный столбик картечи и в значительной мере уменьшают взаимное трение картечин.

Самый главный недостаток крупной дроби и в особенности картечи – сильный разброс – может быть до некоторой степени устранен очень простым и сподручным, хотя и довольно мешкотным способом – связыванием картечин. Промышленники некоторых местностей России с давних времен нанизывают картечины (предварительно разрезав до половины) на отборный конский волос или крепкую нитку. Шелковинка, а тем более тончайшая медная проволока (отожженная) будут, конечно, пригоднее для этой цели. Всего лучше нанизывать картечь на две проволочки накрест, как изображено на рисунке. Средняя картечина должна быть больше прочих и лежать сверху. Нанизывание совершается следующим образом. Берут две тонкие медные проволочки около аршина длиной, связывают их посередине и образовавшийся узелок вкладывают в разрезы большой картечины, которая аккуратно сжимается. Затем на проволоке, через каждые 2 вершка, завязываются тоже узелки, и на них укрепляют меньшие картечины – 4 в ряд. Узелки завязываются для того, чтобы проволока не скользила в разрезе картечины. Сначала укладываются в гильзу картечины, укрепленные на концах проволоки, на них кладется согнутая проволока, затем следующий ряд картечи, опять проволока и т. д. Поверх всех на середину кладется крупная средняя картечина, которую советуют закрывать разрезанным надвое пыжом с круглым отверстием; пыж этот заливается стеарином. Очевидно, что для 12‐го калибра так нанизывать можно картечь SG, укладывающуюся по 4 в ряд; при употреблении картечи LB (по 8 в ряд) и число картечин на каждом отростке проволоки должно быть вдвое больше, и картечины укладываются попарно, а не поодиночке. Такая связанная картечь летит на значительное расстояние, не разрываясь, а потому весьма кучно. Крупного зверя – лося и медведя – до 50 шагов расстояния можно смело стрелять картечью SG, других же зверей от козы до зайца и крупных птиц (дроф, гусей, глухарей) можно бить наверняка (если, конечно, снаряд правильно изготовлен) на дистанцию 100 шагов и даже более.

Прессование дроби, рекомендуемое техником г. Борисовым, употребляющим для этой цели особые медные матрицы одинакового калибра с гильзой, причем дробь заключена в бумажном картузе, вряд ли может увеличить дальность полета. Хотя карамболирование дроби в стволе уменьшается, когда она получит грани, но вместе с тем увеличивается и сопротивление воздуха.

Собственно концентраторы имеют целью предохранить наружные дробины от трения в стволе и деформации. Сюда относятся: обвертывание дроби просаленной крепкой бумагой или пергаментом (концентратор Адасовского), заключение дроби в промасленные бумажные трубочки или в тонкие металлические цилиндрики (из листового свинца, фольги, тончайшей латуни), иногда распиленные пополам. Некоторые советуют наклеивать на (пороховой толстый) пыж несколько полосок из тонкого картона, наклеенного на тонкую и крепкую материю, так чтобы образовался как бы раздвижной картуз для дроби, который по вылете из ствола принимал бы с пороховым пыжом форму звезды и не препятствовал дальнейшему полету дроби. Кажется, наиболее постоянные результаты (увеличивая кучность до 10 % и значительно резкость боя) дает бумажная чашечка Ивашенцова, которая делается из толстой альбомной бумаги или пергамента, наклеенных на батист или тонкий коленкор (так называемая виктория). Лист такой подклеенной бумаги нарезывается на кружочки диаметром около 5 см, которые перегибаются по их диаметрам 4 раза и затем на особом навойнике (калибром менее калибра ствола) закладываются в складки, как на аптекарских склянках с лекарством, образуя чашечку. Чашечка эта опускается на пороховой пыж, и в нее насыпается дробь. Все эти приспособления, однако, неблагонадежны, и часто может последовать не только улучшение, но даже ухудшение боя, особенно если стволы не вполне чисты и картузы сделаны неаккуратно и будут задираться во время движения в стволе. Притом эти концентраторы необходимо делать самому и весьма тщательно.

Простейшим и едва ли не наиболее практичным из концентраторов, встречающихся в продаже, надо назвать концентратор Ланкастера, обыкновенно называемый по фамилии фабриканта колечком Элея. Это, в сущности, обрезок картонной гильзы, аккуратно входящий в гильзу данного калибра и вышиною около 12 мм, приблизительно около половины высоты снаряда дроби, помещенного в гильзе. Снаряжение производится следующим образом: на порох кладется пыж несколько увеличенного калибра и высыпается половина заряда дроби, вставляется (слегка смазанное снаружи) колечко, в него насыпается оставшаяся дробь; затем прибивается дробовой пыж, и гильза (как и всегда при употреблении концентраторов) закручивается. Для более аккуратного снаряжения всыпают весь заряд дроби, в гильзу немного вдвигают колечко, после этого к колечку приставляют навойник и, опрокинув гильзу, утряхивают дробь в концентраторе, который вслед за этим нужно вогнать в гильзу, не переворачивая ее. При хорошо пригнанном заряде (и цилиндрических чистых стволах) колечко Элея увеличивает кучность от 30 до 100 %, а резкость – от 5 до 10 %, так что бой хорошего цилиндра может даже превзойти бой чока. Всего действительнее колечко для мелкой дроби, что весьма важно для садочных стрелков, стреляющих из цилиндров. Простота и дешевизна этого концентратора и сравнительное постоянство результатов делают его почти незаменимым; при всем том снаряжение патрона с колечком довольно копотливо, и случается, что дробь совершенно неожиданно сносится кучей в сторону, что зависит от того, что колечко поворачивается на лету; особенно часто бывает это в ветреную погоду.

Для поддержания в устойчивом положении (отверстием вперед) цилиндра, в котором заключается дробь, нет иных средств, как воспользоваться силой сопротивления воздуха. Это достигается помощью так называемого парашюта, которым обыкновенно бывает пыж, прикрепленный на нитках к цилиндру-концентратору, служащему помещением для дроби. Наибольшей известностью пользуются парашюты (вернее, концентраторы с парашютами) Лемерсье и Жевело, которые, разнясь только в мелочах, имеют вид картонных цилиндриков с доньями, к которым снизу привязываются на нитке (в дюйм длины) пыж (у Лемерсье) или чашечка (у Жевело), служащие парашютом. При правильном выстреле пыж или чашечка должны по вылете из ствола задержать полет цилиндрика и дать возможность продолжать дроби дальнейший путь без прикрытия. Но хорошие результаты при употреблении этих снарядов получаются сравнительно редко, и дробь приходит или пулей, или же крайне неправильно. Это зависит от того, что пыж-парашют не всегда отстает от коробки, а шнурок часто отрывается (узелок его проскакивает в отверстие донышка).

Более постоянные результаты дают видоизмененные концентраторы-парашюты Ивашенцова и Коского. Первый употребляет вместо картонного пыжа или чашечки легкий и рыхлый войлочный пыж, прикрепляет его к цилиндрику на трех нитках и, кроме того, передние края цилиндрика до половины разрезает вдоль, так что получается от 8 до 16 лепестков, легко уступающих давлению дроби изнутри. Коский делает цилиндрик из 6–7 оборотов густо промазанной клейстером картузной бумаги; дно состоит из 3–4 скрещенных тесемок, которые последовательно вклеены между оборотами бумаги; парашют состоит из толстого войлочного пыжа, мягкого и сухого; через него и через дно коробки пропущена четыре раза, как можно симметричнее, прочная суровая провощенная нитка; все четыре конца выровнены и слегка скручены. Пыж этот укладывается на пороховой (плотный папковый) так, чтобы шнурки не выходили за края и не могли перетереться при движении по каналу. Такой парашют дает часто возможность дробью № 0000 убивать зайцев на расстоянии до 135 шагов. Дробь обыкновенно высвобождается из цилиндрика шагах в 50 от ружья, так что стрелять ближе 75 шагов нет расчета. Мелкую дробь и крупную картечь, по словам г. Коского, этот концентратор несет плохо.

К числу усовершенствованных парашютов принадлежит также концентратор Циглера. Главное его отличие от вышеописанных заключается в том, что цилиндрик кладется на порох открытым отверстием, а дно цилиндра, прикрытое парашютом (из комка шерсти), обращено кверху, то есть наоборот. Порох (медленно горящий) накрывается так называемой чашечкой Жевело (culot), которая прессуется из бумажной массы и заменяла до последнего времени пыжи с углублением; на чашечку кладутся тонкий войлочный и картонный пыжи; заряд дроби помещается в особую картонную гильзу с дном, к которому ниткой прикрепляется крест-накрест пыж, скатанный из козьей шерсти; этот патрончик снаружи осаливается, наполняется дробью и вводится в снаряженную порохом гильзу (опрокинув последнюю). Концентратор вылетает глухой стороной вперед, так что дробь в момент вылета из дула не разлетается, как обыкновенно; на расстоянии около 1 метра в силу сопротивления воздуха шерстяному пыжу концентратор делает полуоборот и выпускает дробины, которые летят далее, тогда как патрончик падает на землю, притом тем дальше от дула, чем меньше был пыж. В последнее время патрончик стали делать из туго накрахмаленного плотного шертинга. Судя по опытам в Касселе, этот концентратор действительно дает весьма однообразные и хорошие выстрелы, увеличивая значительно кучность (на 50 %) и резкость боя. Теоретически, однако, при переворачивании концентратора дробь должна несколько уклониться от цели.

Полые пыжи Ермолова, по-видимому, принадлежат к весьма действительным концентраторам и по идее заслуживают большого внимания, так как, высвобождая дробь вскоре по вылете из дула, соединяют и некоторые удобства парашюта. Этот концентратор состоит из двух очень толстых пыжей из бархатной пробки, которые довольно глубоко высверлены (на токарном станке), образуя две довольно глубокие чашечки, служащие вместилищем для дроби. Нижняя половина заряда помещается в нижней чашечке, которая кладется на чашечку Жевело, а верхняя – в верхней, так что весь заряд предохранен от трения о стенки канала. По вылете из дула чашечки по своей легкости падают на землю в нескольких шагах; дробь же летит дальше уплотненной кучей. Без сомнения, полые пыжи эти требуют сильной просалки. По свидетельству Ермолова, они дают весьма малую отдачу.

К числу концентраторов относятся также проволочная сетка Элея и концентратор Берсона. Сетки Элея делаются из очень тонкой и мягкой медной проволоки и имеют вид цилиндрика с проволочным же дном. Цилиндрик, чтобы не царапал стволов, оклеивается бумагой и вставляется вместе с дробью на пороховой пыж. По вылете из ствола сетка на некотором расстоянии должна разорваться и освободить дробь, но в большинстве случаев последняя летит очень далеко пулей, почему сетки эти пригодны лишь для стрельбы крупного зверя.

Концентратор Берсона также делается из проволоки, но гораздо более толстой, которая свертывается спиралью в одной горизонтальной плоскости до тех пор, пока диаметр кружка не достигнет данного калибра; затем кружок придавливают соответствующим навойником, вокруг которого и продолжают обматывать проволоку до известной высоты. Образовавшийся проволочкою цилиндрик с дном наполняется дробью и опускается на пороховой пыж. Концентратор этот увеличивает резкость, но кучности прибавляет очень немного, давая довольно постоянные результаты и правильную осыпь. Особых преимуществ он не имеет и, кроме того, очень царапает стволы.

К еще более сложным концентраторам принадлежат шрапнель Джонса и дальнобойные снаряды Неждановского и Тарнопольского. Шрапнель Джонса состоит, по описанию Ивашенцова, из пыжа, в центр которого вдевается стоймя проволочный стержень; на стержень этот надевается шрапнелька, состоящая из двух медных полушарий, аккуратно пригнанных одно к другому и снабженных ушками, сквозь которые проходит стержень и тем удерживает их вместе. Дробь всыпается в полушария, и весь прибор загоняется в гильзу. По вылете из ствола пыж начинает вытягивать стержень из ушков шрапнели, и в тот момент, когда он выйдет из ушков, полушария разрываются и освобождают дробь. Таким образом, дальность разлета дроби может быть урегулирована длиной стержня. Несмотря на то что шрапнель Джонса дает иногда поразительные результаты, она имеет много неудобств, а именно: часто приходит пулей или отклоняется в сторону, в нее входит маленький заряд, и, наконец, она портит стволы.

Дальнобойный снаряд Неждановского имеет не меньшую сложность и дает весьма непостоянные выстрелы, а потому еще более непрактичен. Он состоит из нескольких частей: дробь заключается в составную цилиндрическую коробку, обматываемую нитью с кольцом; коробка может раскрыться и освободить дробь только после того, как с нее будет смотана нить, а нить сматывается во время полета снаряда особым задерживающим кольцом. Чем более будет оборотов нити вокруг снаряда, тем дальше он пролетит, не раскрываясь пулей, и тем более отдалится разлет дроби.

Концентратор Тарнопольского много целесообразнее и проще, хотя требует некоторых улучшений. Он состоит из тонкой свинцовой пластинки, имеющей вид креста, концы которого загнуты у основания и образуют стаканчик с круглым дном и зубчатыми краями. В стаканчик вставляется полый цилиндр из твердой бумаги, в который насыпается дробовой заряд несколько верхом, после чего выдающиеся края стаканчика загибаются к середине. Вкладывая снаряд в гильзу, следует во избежание сринцевания стволов обертывать снаряд бумагой. Для того чтобы снаряд не мог перевернуться после вылета из дула, необходимо приделать ему хвост, как у ракеты, именно, проткнув дыру на дне свинцового стаканчика, пропустить тонкую бечевку длиною в 7–8 вершков с узелком на конце, чтобы она не проскакивала в отверстие. Так как концентратор слишком рано разворачивается, то для стрельбы на большие расстояния необходимо оклеивать его с боков бумагой. Снаряд в гильзе обыкновенно заливается тонким слоем смеси стеарина с салом. Снаряд в этом виде дает весьма хорошие результаты до 140 шагов, не требует усиленного заряда пороха и на большие расстояния более высокого прицела.