Прежде настоящих охотничьих полей (то есть до езды с гончими и внаездку) должно молодую собаку прижадничать к зайцу и натравить ее на красного зверя. Для этого обыкновенно делаются садки.

Пойманных в тенета зайцев сажают по одному обыкновенным и всем известным порядком: сначала саженях в десяти или пятнадцати, а потом можно отпускать и до двухсот сажен. Перед садкой молодых собак не кормят, чтобы были голодны; с ними сажают старую, совершенно надежную собаку. При сажающем зайца должен быть верховой – стремянный или тот борзятник, к которому молодые сажаемые собаки привыкли. Борзятник становится от него немного в стороне, чтоб не закрывать зайца от собак, и, лишь только зайца пустят, должен за ним скакать и отукать громко и учащенно: «От-отот-от!» – то есть «Вот-вот-вот!» Когда заяц побежит по желаемому направлению, тогда держащему на своре собак сбросить прежде старую, а потом, сейчас же, и молодых. Эта задержка делается для того, чтоб молодые смелее бросились и более зажадничали. Как только собаки пометят зайца, полезут к нему жадно и заторопятся, тогда стремянному крикнуть: «Эге-ге-ге-х, миленькие! Не упусти!»

При угонке крикнуть: «Раз!» При другой – «Два!» А когда поймают, тогда отгойкать часто и громко: «О-го-го-го-го!» – и слезть с лошади; но первого сажаемого зайца не торопиться отбивать, а, напротив, взяв его, распороть кинжалом брюхо, приласкать молодых собак и дать им кишок. Последующих зайцев дозволить им только помять; а потом, взявши от них, вскрикнуть: «Ара! ара!» – отпазаночить и второчить; собак приласкать, разорвать и разделить им один заячий пазанок; потом, сев на лошадь, подсвистнуть, возвратиться с собаками к месту садки и дорогой разделить им другой пазанок. Нужно только нажадничать молодых собак к лову, а от рванья легко отучить впоследствии, когда хорошенько вловятся.

Не так легко натравить молодых собак на красного зверя. Всякая молодая борзая, даже не видавшая зайца, при первой с ним встрече бросится к нему и без старой, по инстинкту; но на красного зверя – на лисицу и волка, особенно на последнего, кинется лишь та молодая собака, которая происходит от известных волкодавов, то есть у которой отец, мать, деды и прадеды были натравлены на волков; а потому частой практикой и развитием этого качества в каждом нисходящем поколении злоба, смелость и ловкость как бы привились, вошли в кровь этой породы и сделались наследственными родовыми качествами.

Такой крови собака берет волка всегда в ухо или в глотку и вопьется, как бульдог; но просто злобная собака лишь щиплет волка то за ноги, то за полено (хвост) и при каждом его обороте отскакивает в сторону; о такой собаке по-охотничьи говорится, что она берет в отхват.

Чтоб натравить молодых собак на волка, нужно их привалять с надежным опытным и безответным волкодавом. Сажаемых волков необходимо поддичить, то есть чтоб собаки непременно приняли его за дикого, а не за саженого зверя. Для этого за четверть часа до выезда на садку приказывают двум охотникам с мальчиком вывезти в телеге соструненного волка, высадить его в назначенном вами колке, а мальчику с телегой отъехать дальше.

Потом заравниваются с борзыми по направлению к колку, охотники, державшие волка, не допустя вас сажен на сто (а если местность позволит, то и далее), расструнивают волка и дают ему совершенную свободу, стегнув предварительно арапником, чтобы заставить его побежать в поле, а сами же затаиваются, чтоб собаки их не видели. Как только зверь будет на виду, скачут к нему, показывая его и улюлюкая. Старая, наметанная собака понесется первая: приспеет и возьмет волка в ухо или в глотку; тогда уж и молодые возьмут с нею смело. Первого волка, особенно большого и злобного, должно принять (то есть заколоть) сейчас же, чтоб не стер старую собаку и не надавал хваток молодым.

Если которая из молодых берет в гачи или за пазанок, то, взяв на свору прочих, оставляют ее одну, берут заколотого волка на задние ноги, волочат по земле и улюлюкают: тогда уж она, не видя другого вместа, вынуждена будет взять его в глотку или в ухо. После двух или трех подобных садок собаки будут брать волка хорошо и по месту.

В местах степных таким точно образом можно поддичить волка из овражка, из межевой ямы, из канавы или из землянки: только уж непременно, чтоб собаки не видали людей, сажавших зверя.

На лисицу натравливают точно так же; только ее после поимки собаками не откалывают, а, взяв за шиворот, бьют складнем арапника по лбу и по морде; а потом для верности и безопасности берут за задние ноги и затылком ударяют ее о землю; за трубу же (хвост) брать не следует.

Если имеется поблизости волчий выводок, то гораздо лучше натравливать собак на вольных прибылых волков. Для этого псовый охотник во второй половине августа через день выезжает с молодыми собаками на своре вместе со старой, хорошо берущей волка к тому острову, в котором волки найдены, и, став с лошадью и собаками в опушку того леса задом, а лицом в поле со стороны, в которую волки всегда ходят на добычу, ожидает их возвращения с похода. Таким образом, встречая волков с поля, охотник должен пропустить в остров матерых, выбрав прибылого волчонка, показать его собакам. В это время, то есть в августе месяце, прибылые волки бывают очень робки, чрезвычайно плохо бегут и притом плохо защищаются; вся их защита выражается двумя способами: или волчонок, выражаясь по-охотничьи, оттерпливается от собак, то есть старается, по мере возможности не защищаясь, добраться до острова, где может и скрыться от преследования, или, лишь только догонят его собаки, он опрокидывается на спину, как нередко делают это щенки перед старыми собаками. Таким образом, охотнику в обоих случаях нетрудно бывает принять такого волка, которого он должен тотчас же приколоть ножом под переднюю лопатку в бок, и затем, таская за ногу, продолжать улюлюкать собакам; когда же собаки влепятся в волка, то охотник должен их приласкать, погладив рукою по спине каждую собаку, приговаривая по кличкам собак: «Ого-го-го, Наянушка! улю-лю-лю!..» – и т. п., но при этом никак не должен он гладить собаку по голове и щипцу, отчего собака станет отрываться от волка и, перемещаясь из места в место, может сделать привычку всегда отрываться от зверя, а через то никогда не будет держать зверя плотно. Точно так же, принимая волка, охотник не должен при молодых собаках бить его кистенем арапника, так как, кроме того, что он может отмахнуть посунувшуюся к зверю собаку, он легко может вместо волка убить ее или, зацепивши вскользь, обезохотить ее к зверю на всю ее жизнь.

Так как вся травля волков на заре ограничивается большей частью одним, много двумя прибылыми волками (говорится про охоту с молодыми собаками), то другим сворам дожидаться нечего, и потому они должны точно так же подпустить своих собак к волку, хотя бы даже и заколотому, для того только, чтобы и те собаки могли помять его вместе с собаками прежней или взявшей волка своры.

Таким порядком перетратив выводок волков молодыми собаками в продолжение, конечно, не одного дня, к настоящей осенней охоте смело можно надеяться, что собаки эти волков будут брать хорошо.