Преподобный Варсонофий Оптинский

(1 апреля 1894 г.)

Одновременно с преподобным Иосифом и преподобным Анатолием и после их кончины старчествовал в Оптиной пустыни скитоначальник преподобный Варсонофий, впоследствии схиархиман дрит.

Старец Варсонофий, в миру Павел Иванович Плиханков, из потомственных дворян, родился 5 июля 1845 года. По окончании образования в Полоцком кадетском корпусе он вступил на военную службу и дослужился до чина полковника Оренбургского казачьего войска в должности начальника мобилизационного отделения и старшего адъютанта Казанского военного округа. Но духовное направление, привитое ему благочестивыми родителями еще в детстве, получило перевес над другими интересами, и он решил посвятить себя Богу.

Впоследствии преподобный Варсонофий рассказывал о себе: «Я каждый день ходил к ранней обедне. Так приучила меня мачеха, и как я теперь ей благодарен! Бывало, в деревне, когда мне было только пять лет, она каждый день будила меня в шесть часов утра. Мне вставать не хотелось, но она сдергивала одеяло и заставляла подниматься; и нужно было идти, какова бы ни была погода, полторы версты к обедне. Спасибо ей за такое воспитание! Она показала свою настойчивость благую, воспитала во мне любовью к Церкви, так как сама всегда усердно молилась».

Когда старец был еще офицером, посчастливилось ему попасть на литургию, которую служил святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. Павел Иванович прошел в алтарь. В то время святой Иоанн переносил Святые Дары с престола на жертвенник. Поставив Чашу, святой Иоанн быстро подошел к нему, поцеловал руку и, не сказав ничего, отошел опять к престолу. Все присутствующие переглянулись и говорили после, что, вероятно, будет он священником. А Павел Иванович и не помышлял тогда об этом.

И вот однажды, тяжко заболев воспалением легких и почувствовав приближение смерти, он велел денщику читать вслух Евангелие, а сам забылся… И в это время ему последовало чудесное видение: он увидел открытыми небеса и содрогнулся весь от великого страха и света. Вся жизнь пронеслась мгновенно перед ним. Он был глубоко проникнут сознанием покаяния за всю свою жизнь и услышал голос свыше, повелевающий ему идти в Оптину пустынь. В его душе произошел переворот, у него открылось духовное зрение, он уразумел всю глубину слов Евангелия. По отзыву старца Нектария, «из блестящего военного в одну ночь, по соизволению Божию, он стал великим старцем». Он носил в миру имя Павла, и это чудо, с ним бывшее, напоминает чудесное призвание его небесного покровителя – апостола Павла. Сам же Павел Иванович, родившись в день обретения мощей преподобного Сергия Радонежского, считал его своим покровителем.

К удивлению всех, больной полковник стал быстро поправляться, выздоровел и уехал в Оптину пустынь. Старцем в Оптиной был в это время преподобный Амвросий, который велел ему покончить все дела в три месяца, сказав, что если он не приедет к сроку, то погибнет. И тут начались различные препятствия. Приехал полковник Плиханков в Петербург за отставкой, а ему предложили более блестящее положение и задержали отставку. Товарищи смеялись над ним, уплата денег задерживалась, он не мог расплатиться со всеми, с кем нужно, искал денег взаймы и не находил. Но его выручил старец Варнава из Гефсиманского скита: указал ему, где достать денег, и торопил исполнить Божие повеление. Люди, противясь его уходу, находили ему даже невесту… Только мачеха его радовалась и благословила его на иноческий подвиг. С Божией помощью он преодолел все препятствия и явился в Оптину в последний день своего трехмесячного срока. Старец Амвросий лежал в гробу, и он приник к его гробу.

В декабре 1891 года Павел Иванович был принят в число братства Предтеченского скита. И преемник старца Амвросия, преподобный Анатолий (Зерцалов), дал ему послушание быть келейником при преподобном старце Нектарии. Около старца Нектария преподобный Варсонофий прошел в течение десяти лет все степени иноческие, вплоть до иеромонаха, и изучил теоретически и практически святых отцов. Три года каждый вечер ходил он для долгих бесед к старцу Анатолию, а затем к старцу Иосифу.

В 1903 году высокопреосвященный Антоний, митрополит Санкт-Петербургский, вызвал его для высшего назначения, но преподобный Варсонофий, по смирению и любви к уединенной жизни, уклонился от предложения владыки и остался в Оптиной, где в 1907 году был назначен скитоначальником с возведением в сан игумена и награжден палицей. На него возложено было духовное окормление братства и всех посетителей, с которыми затем у него установилось непрерывное духовное общение, плодом чего была ежедневная переписка, доходившая не менее чем до четырех тысяч писем ежегодно.

Строгость жизни, богословская начитанность и редкая рассудительность очень скоро привлекли к нему внимание многих. С кончиной святого Иоанна Кронштадтского и старца Варнавы Гефсиманского прилив богомольцев в Оптину заметно увеличился. Среди них было много лиц из высших классов, а также учащейся молодежи высших учебных заведений. Волнуемые различными чувствами и сбиваемые сомнениями, они прибегали к помощи и руководству старца Варсонофия и у него, при содействии благодати Божией, находили соответствующее врачевание.

У преподобного Варсонофия был характер, несколько сходный с характером великих оптинских старцев Льва и Анатолия. Неподкупная справедливость, простота и прямота его были нестерпимы для всех гордецов, самочинников и нераскаявшихся грешников. Он никогда не мог лукавить и ни в чем не выносил двоедушия.

Преподобный Варсонофий обладал даром прозорливости не менее других старцев. В нем этот дар особенно открыто выражался. Он видел человеческую душу, а это давало возможность воздвигать падших, направлять с ложного пути на истинный, исцелять болезни душевные и телесные, изгонять бесов.

Старец, облаченный в полумантию, в епитрахили и поручах, перед исповедью проводил беседы. В них он, открывая души присутствующих при помощи различных случаев в жизни, указывал на забытые или сомнительные грехи, при этом он и не смотрел ни на кого, чтобы не смутить и явно не указывать.

После общей исповеди старец уже исповедовал каждого отдельно. Он не спеша задавал вопросы, выслушивал и давал наставления. При этом он имел совершенно одинаковое отношение как к старшим, так и к самым последним. Относясь ко всем очень внимательно и с любовью, он врачевал души, ибо знал до тонкости душевное устроение каждого.

За все время пребывания в Оптиной старец никогда не отлучался из обители и выезжал из нее только по послушанию. Последний выезд его был в 1910 году на станцию Астапово для обращения и напутствия умирающего графа Л. Толстого. Но его, как всем известно, не допустили окружающие графа, к общему сожалению всех православных и самого преподобного Варсонофия, который с грустью говорил: «Не допустили к Толстому. Молил врачей, родных, ничего не помогло… Железным кольцом сковало покойного Толстого; хотя и Лев был, но ни разорвать, ни выйти из него не мог…»

Несмотря на великие духовные дарования преподобного Варсонофия и его административные способности, нашлись люди, недовольные его деятельностью. В основном это были новые монахи, пришедшие в обитель из духовно опустившейся предреволюционной среды. Они не понимали сущности монашеского подвига вообще и идеи старчества в частности. Им хотелось провести изменения в монастыре, закрыть скит, и для этого они хотели занять начальственные должности. Дело дошло до открытого бунта. К сожалению, путем жалоб и клеветнических доносов они ввели в заблуждение архиерея – епископа Серафима Чичагова, по ходатайству которого старец Варсонофий был удален из Оптиной пустыни и назначен игуменом Голутвинского монастыря, одного из самых бедных монастырей в России. Это произошло в апреле 1912 года. Голутвинский монастырь преподобный Варсонофий нашел в запущенном состоянии как с внешней, так и с внутренней стороны. Но, несмотря на свою старость, болезни и тяжелые переживания последних дней, он не упал духом. Со свойственной ему энергией принялся он за настоятельские труды, заботясь о внешнем и внутреннем благоустроении обители. Труды его были непомерно велики и сопряжены с большими скорбями, главным образом, при соприкосновении с распущенной братией.

В самое непродолжительное время монастырь начал обновляться и процветать. Между тем как православный верующий народ отовсюду стекался к старцу за получением облегчения душевных и телесных недугов, самого преподобного Варсонофия подтачивал недуг. Кое-как перемогался он весь 1912 год, но уже с начала 1913 года начал быстро слабеть… Истекало 365 дней с выезда из Оптиной пустыни, с которым была должна совпасть и кончина батюшки по прикровенному пророчеству блаженной Параскевы Саровской.

Батюшка сильно страдал и иногда даже стонал. Кроме святых угодников Божиих и Матери Божией, к Которой имел любовь, он призывал и оптинских старцев, говоря: «Батюшка Лев, батюшка Макарий, батюшка Амвросий, батюшка Иларион, батюшка Анатолий, батюшка Иосиф, помогите мне вашими святыми молитвами!»

Первого апреля 1913 года в семь часов семь минут утра он предал свою чистую душу в руце Господа, Которого так возлюбил и ради Которого всю свою жизнь распинал себя до последней минуты. Тотчас тело старца было облечено в схиму, которую он имел с 1910 года тайно и в которой завещал положить себя в гроб.

К великому утешению духовных чад, Священный Синод разрешил хоронить старца в Оптиной пустыни, куда и перевезли тело его.