1

Жертвенное поведение родителей во все времена было действенной формой воздействия на детей и имеет множество форм – от безоговорочной поддержки ребенка до полного отказа от себя в пользу его успеха.

К формальным примерам (все-таки действующим) можно отнести отношения македонского царя Филиппа с сыном Александром. Многие помнят, как однажды после того, как юный Александр объездил необузданного Буцефала, к которому придворные даже подступиться опасались, растроганный Филипп произнес знаменитую фразу: «Ищи себе другого царства‚ так как Македония для тебя слишком мала». Трудно сказать, имел ли место такой случай в реальности или это всего лишь легенда. Но и характер взаимоотношений царя и царевича, и растущие повадки хищника в Александре, и даже факт убийства Филиппа – все говорит о том, что отречение отца ради будущего сына было, возможно, выраженное в иных фразах или в других формах.

Идеально выглядит жертва отца Ганнибала – фактически это линейный акт, отпечатавшийся на всей судьбе воителя. Так вот, однажды Гамилькар Барка держал в осаде город Гелику, вождь одного из племен, бывший ранее в союзниках карфагенян, вдруг выступил на помощь Гелике. Войска Гамилькара отступали, и для спасения двух сыновей – Ганнибала и Гасдрубала, – Гамилькар решился отвлечь на себя внимание и удары наступавших, отправив сыновей с другой частью армии по иной дороге. Преследуемый полководец утонул в реке, а его сыновья невредимыми добрались до места сосредоточения карфагенян. То, что родитель утонул из-за него, сначала стало для юного Ганнибала большим потрясением. Но затем, когда боль потери утихла и рана зарубцевалась, в нем укрепилась мысль, что отец спас его для великих побед, пожертвовал собой для более яркой судьбы сына. Ведь чтобы одна яркая звезда выкатилась и засияла на небосклоне, необходимо, чтобы другая не затмевала ее блеска.

Велико влияние отцовского жертвоприношения в судьбе Пабло Пикассо. Знаменательно, что в какой-то момент живописец даже перестал подписываться отцовской фамилией Руис Бласко, перейдя на фамилию матери – Пикассо. Как известно, первые шаги в живописи будущий мастер сделал под непосредственным присмотром отца – учителя рисования. Тот словно вел его за руку, а одним из наиболее важных шагов в деле становления Пикассо как художника стала помощь отца при поступлении в Школу изящных искусств Ла-Лонху. Дело в том, что после переезда в Барселону 14-летнему юноше поступать туда было слишком рано, но отец уговорил допустить сына к экзаменам на конкурсной основе. И когда юный Пикассо победил и был принят, этот триумф вызвал в нем первый, могучий, как фейерверк, прилив самомнения. Но если отцовская помощь помогла сыну стать художником, то мастером живописи Пикассо стал после того, как тот оставил рисование. Дон Хосе Руис Бласко символично принес себя в жертву ради сына, как бы показывая уходом из живописи, что он отступает перед растущим талантом сына, не желает заслонять ему собой путь на вселенский олимп. Карлос Рохас, солидный аналитик и автор биографической книги о мастере, считает, что дон Хосе Руис Бласко предчувствовал стратегический замысел сына разрушить искусство, которое для него самого являлось смыслом существования, а значит, символически принести в жертву отца. «Похоже, Пикассо так никогда и не оправился от травмы, нанесенной ему отречением дона Хосе. С одной стороны, он, словно одержимый навязчивой идеей, на свой манер снова и снова приносит отца в жертву. […] С другой – художник всю жизнь, начиная с выполненного в Ла-Корунье семейного портрета и кончая одной из последних работ – Христом, у которого удлиненные, как у дона Хосе, руки и огромные черные глаза, как у дяди Сальвадора, тети Пепы, а значит, и у самого Пикассо, – воспроизводит на полотнах образ отца, чтобы слиться с ним. […] В долгом возвращении к отцу для Пикассо важнее всего было преодолеть отчуждение, которое возникло между ними с того дня, когда дон Хосе оставил живопись, ибо тогда он не только отказал Пикассо в художественном отцовстве, но и сам начал постепенно умирать. Ответом на это были символическое самоубийство были его собственные картины; их так много и они столь разнообразны, что с лихвой хватило бы на творческий путь двух художников – его собственный и отца». Кажется, эта цитата объясняет пути и жертвы, и того, в честь которого жертва была принесена.

Но если жертвоприношение отца Пикассо символичное, то мать оперной певицы Марии Калас положила всю свою жизнь на алтарь служения таланту дочери. Забегая вперед, отметим, что он впоследствии был повторен Марией в отношении своего возлюбленного и разрушил до основания ее личную жизнь. Однако вернемся к матери, которая фактически посвятила Марии всю себя. Она намеревалась воплотить в дочери собственные нереализованные надежды – поразительное сходство с упоминаемой Монтессори. Но мать Монтессори ограничилась внушениями, а вот упорная родительница Марии Каллас решила действовать. Детство среди чарующих звуков великих классиков, которые Мария восторженно постигала с 3 лет, настойчивые, непрерывные тренировки на фортепиано и в вокале привели к тому, что остальной пестрый мир реальности оказался несколько заретушированным. Действительность будущая звезда оперы воспринимала как бы сквозь призму достижений, в важности которых ее убедила мать и в неизбежность которых она сама уверовала. Ее акцентуация на творческую карьеру еще более закрепилась, когда после прохладной оценки таланта начинающей певицы в Америке (где она родилась) неугомонная мать повезла ее учиться в Европу. «Когда Мария – не в меру толстая, прыщавая, с обкусанными от волнения ногтями на руках – появилась на прослушивании в Одеон Афинон, Эльвира де Идальго сразу решила, что дело этой дебютантки безнадежно, но едва она допела арию […], как между ними возник контакт, обернувшийся пятью годами дружбы», – указывалось в одном из биографических материалов о Марии Каллас. Этот эпизод приведен не случайно, он отчетливо показывает, с какими вопиющими перекосами воспитывалась девочка-подросток. Ни малейшего представления о физической красоте или гигиене питания, одним словом, ничего, кроме цели. Впрочем, и ее мать, и она сама с детства были нацелены исключительно на сценический успех, видели именно в нем свое счастье, ну а личная жизнь… Вероятно, мать считала, что дочь сама разберется, когда повзрослеет. С 14 лет Мария приступила к учебе в афинской консерватории под началом известной испанской певицы, зарекомендовав себя редкой по упорству и терпению ученицей. Мария, кажется, совсем не думала о том, что она девушка, и была полностью поглощена мыслями о пении и карьере. Мать, в конце концов, добилась того, чего жаждала больше всего на свете – она дождалась успеха дочери. Правда, ценой отказа от собственной личной жизни и несчастливо сложившейся личной жизни дочери.

Бывает, что приходится говорить и о жертвоприношении учителя – когда он понимает, что сам высказаться не успел, но ученик может сделать это за него, в продолжение начатого им. На удачный пример претендуют отношения двух индийских мудрецов – Рамакришны и Вивекананды. Первый был учителем и, умирая от рака горла, за три дня до смерти призвал к себе своего последователя со словами: «Сегодня я отдал тебе всю свою силу и превратился в пустую оболочку… С помощью этой силы ты изменишь весь мир…» Можно лишь восхищаться последним актом воли человека, вселяющего даже собственной смертью уверенность в ученика в необходимости исполнить (под покровительством собственного имени) великую духовную миссию. Этот символичный шаг вел Вивекананду по жизни практически до самого конечного пункта.

2

Многие родители и учителя пытаются организовывать процесс воспитания прямолинейно и логично, приблизительно так, как земледелец обрабатывает поле. Но жизнь – штука запутанная и часто требует ассимметричных, нелинейных действий. Каждый родитель обязан помнить, что к вершине ведут многие дороги, а не только одна-единственная тропа. Бывает так, что вовремя заданный вопрос, рассказанная история или совершенный на глазах ребенка поступок значат в его судьбе в тысячу раз больше, чем вся предоставленная ему интеллектуальная пища. Кроме того, незаурядная личность тем и сильна, что способна принимать парадоксальные, неожиданные для окружающих решения. И родители должны неустанно держать ребенка в объективе внимания, чтобы вовремя дать подсказку.

История отношений родителей и детей, впоследствии знаменитых, изобилует такими примерами. Скажем, уникальный в своем роде писатель Джек Лондон самой важной в жизни подсказкой был обязан матери, женщине неуравновешенной и нервной, однако безумно любившей своего сына. В один из долгих томительных вечеров, когда в доме не было ни крошки, она показала сыну газету с предложением поучаствовать в литературном конкурсе. В качестве приза издательство обещало двадцать пять долларов за лучшее произведение. Джек, который понятия не имел о ремесле литератора, решительно уцепился за возможность раздобыть денег. Ко всеобщему удивлению, его первая проба пера была неожиданно высоко оценена: ослепляющий жизненными перипетиями морской рассказ «Тайфун у берегов Японии» имел обвальный успех. Этот случай не только обеспечил молодому человеку первую премию, но и вселил невероятную уверенность в том, что он может зарабатывать интеллектом, а не выполнять за мизерную плату тяжелую физическую работу. Маленькая победа была сродни сильному допингу. И со временем родилось решение изменить свою жизнь полностью.

Дейл Карнеги, блистательный автор многих книг-тренингов, также прошел свою инициацию под руководством матери. Мальчиком он до умопомрачения стыдился своей бедности. Ему приходилось ходить в старой, заношенной до дыр куртке, которая была уже слишком тесна, и в ужасных брюках, слишком коротких и несуразных. Стремясь преодолеть развивающийся комплекс неполноценности, парень Дейл выискивал путь самовыражения, возможность чем-нибудь выделиться в своем социуме. Он вспоминал впоследствии, что в то время терпел поражение за поражением. Удрученный неудачами, юноша был так подавлен, что даже подумывал о сведении счетов с жизнью. А мать, с горечью наблюдавшая за 18-летним сыном, вдруг посоветовала ему принять участие в дискуссионном кружке. К его собственному удивлению, это событие полностью изменило его жизнь, выведя на невозделанное поле новой реальности. Частые выступления в кружке дали ему опыт оратора, он решительно победил вирус неуверенности и низкой самооценки и даже завоевывал призы на специально организованных конкурсах. Но не это оказалось главным. Дело в том, что и другие студенты стали обращаться к нему за помощью в таком деликатном деле, как преодоление неуверенности и робости при выступлениях на людях. Молодой Карнеги преуспел и в рекомендациях, поскольку, что называется, пропустил ситуацию сквозь сито своего собственного сознания. Когда же он заметил, что его рекомендации стали приводить к успеху, то понял: в его руках оказалась фантастическая идея. Эта идея впоследствии служила ему в течение всей жизни, сделав специалистом и автором целого ряда поучительных книг по успешному поведению человека.

Феномен миллиардера Джорджа Сороса тоже родом из родительской подсказки. Юному Соросу очень помог высокий уровень доверительности с отцом. Авторитетный совет родителя определил направленность деятельности будущего апологета открытого общества. Вот выдержки из воспоминаний о событиях юности самого денежного магната: «Ситуации, далекие от равновесия, сыграли важную роль в моей жизни. 1944 год стал формирующим для моей личности. Мне было 14, и я безгранично восхищался отцом, полностью восприняв его мировоззрение. Нам грозила смертельная опасность, и вокруг нас все время гибли люди, а нам удалось не только выжить, но и выйти победителями – ведь мы очень многим сумели помочь. После головокружительных приключений при нацистах наступили времена советской оккупации, и наше положение стало ухудшаться. Для юноши, привыкшего к приключениям, ситуация постепенно становилась серой и гнетущей. Я сказал отцу, что хочу уехать. «Куда бы ты хотел отправиться?» – спросил он. «Или в Москву, узнать о коммунизме, или в Лондон, потому что там Би-би-си», – отвечал я. «Советский Союз я знаю очень хорошо и могу рассказать тебе о нем все», – сказал отец. Оставался Лондон. Попасть туда было непросто, но в сентябре 1947 года я прибыл в Англию». Если бы не взвешенный совет отца, не его задушевные, полные откровений рассказы о Сибири и последствиях революции, отобравшей у него все былое честолюбие, возможно, на свете было бы на одного выдающегося человека меньше.

В этом контексте самый раз вспомнить чудаковатого и размашистого Сальвадора Дали. Внутренний мир неприкаянного, замкнутого в своем одиночестве и безнадежно больного нарциссизмом юноши был беспорядочен и запущен, как девственный лес. Но его отец нашел подходящий инструмент для настройки болезненного сознания – как-то он подарил мальчику подшивку журналов об изобразительном искусстве. И, к его удивлению, этот случай дал первый ощутимый толчок к приобретению всеобъемлющей магической идеи. Затем мать вручила мальчику альбом для переводных картинок и вырезала для него животных. Подсказка сказочным образом заработала.

3

Наш многообразный и непредсказуемый мир отношений порой поворачивается своей не самой красивой стороной, подбрасывая хитроумные головоломки. Одной из таких загадок бытия несомненно является предложение судьбы сыграть в родителей, когда эта роль уже однажды была сыграна. И вот на сцене появляются дедушки и бабушки, вынужденно становясь главными воспитателями. И от их родительской ответственности, от уровня исполнения долга и совершенных духовных инъекций зависит, какая личность родится на свет и родится ли вообще. Замещение родительских ролей представителями старшего поколения происходит по разным причинам, но самыми интересными являются случаи, когда дедушки и бабушки оказываются лучшими воспитателями. Порой им даже удается произвести на свет подлинного гения (с оговоркой, что в лепке великой личности конечно же принимают участие не только они).

Очень многие знаменитые люди сами выбирали дедушек и бабушек в качестве жизненных маяков. Эрих Фромм и Карл Густав Юнг отказались от отцовского опыта в пользу дедовского, что снова порождает повод вспомнить о волновом эффекте Ирвина Ялома, то есть если человек проживает жизнь осмысленно, с четко поставленной задачей и в рамках жестких принципов, он может послужить эталоном для внуков. Даже сам того не зная. Так в противовес вполне заурядной семье, которая вряд ли могла стать фундаментом формирования мощных базовых знаний и убеждений будущего исследователя и тем более источником рождения идеи, в воображении Юнга с юных лет жил сияющий ореол деда, которому он придавал исключительное значение. Именно поэтому он избрал медицину в противовес отцовскому мелкому бизнесу.

Следы благородных и мудрых дедушек и бабушек отыскиваются в очень многих биографиях – при желании можно было бы составить внушительный список неординарных личностей, к формированию которых удачно приложили руку люди старшего поколения. Но вспомним лишь некоторые примеры, из которых можно извлечь пользу.

Так, прадед сумел развить интерес к знаниям и благообразному образу жизни у Марка Аврелия, полностью перекроив его судьбу, приобщив к философии и мудрому расходованию жизненной энергии.

Дедушка и бабушка сыграли неприметную, но на деле очень ощутимую роль в самоопределении поэта Сергея Есенина. «Я рос в атмосфере народной поэзии. Бабка, которая меня очень баловала, была очень набожна, собирала нищих и калек, которые распевали духовные стихи. Еще большее значение имел дед, который сам знал множество духовных стихов наизусть и хорошо разбирался в них», – вспоминал поэт о роли бабушки и дедушки в своем становлении.

Не менее важной в формировании Елены Блаватской оказалась роль бабушки по материнской линии, чье социальное положение позволяло дать внучкам фундаментальное образование. Изучение языков, литературы, географии и истории довершило процесс, начатый матерью, делавший акцент на музыку, английский, немецкий языки и уроки танцев. Чтобы дать девочкам (Елене и ее сестре Вере) основательные знания в домашних условиях, решительная бабушка наняла трех учителей.

Похожая история у оперной певицы Галины Вишневской, подруги жизни Мстислава Ростроповича. Брошенная родителями, она воспитывалась бабушкой, пережила военную блокаду Ленинграда. Бабушка привила ей веру в добро, в любовь, в высшее предназначение человека. Вот как Галина описала роль бабушки в воспоминаниях: «С первых же классов школы стала непременной участницей всех школьных концертов, и сразу ко мне прилипло прозвище Галька-артистка. […] В первом классе я получила первую премию за пение – три метра ситца, белого в горошек, и бабушка сшила мне из него платье с воланами. […] Предоставленная себе в этом круговороте человеческих страстей, видя рядом разврат и возвышенную любовь, я поняла, что мне остается либо опуститься на самое дно, либо выйти из этого месива недосягаемой и сильной. И я чувствовала, я знала, что помочь мне может только искусство. Тот живой мир, который жил в моем воображении, который не мог быть фальшивым, ибо был нематериален, и к нему нельзя было прикоснуться». Жизненные принципы девочки сформировались вследствие осознания привлекательности духовного облика бабушки и растущей волной протеста против родителей – холодной, отчужденной матери и циничного отца. Бабушка, простая крестьянка с большим сердцем, с ее неизменной добротой, жизненной мудростью и человеколюбием, как-то ненавязчиво и не особо требовательно, исключительно опираясь на собственный пример, внушила девочке, что доброе лучше злого. Кстати, похожая история у актрисы Софи Лорен.