Глава 3
— затянувшийся план
Сидя на обломках самоходной повозки, застрявшей в разбитых камнях площади, я смотрю на разгорающуюся перед глазами вакханалию. Запах гари, зарево ночного пожара, разрушенные дома, сотни шагающих мертвецов, которых некроманты Аулэ уводят по заваленным трупами улицам, крики женщин, плач детей…
У здания местного магистрата (кандеры, как говорят местные) подчинённые мне солдаты рубят головы взятым в плен солдатам Анклава.
В душе ворочается глыба, слепленная из самых разных эмоций, но среди них доминирует одна — отвращение.
Такое ощущение, что когда-то я уже участвовал в подобном — но в куда меньшем масштабе.
Грязно, подло уничтожать и порабощать людей, которых я никогда не видел, которые мне ничего не сделали, с которыми я не имел никаких противоречий… С одной стороны это кажется ужасным. С другой — вроде бы всё равно, ведь я их не знал и никогда не узнаю, но…
Проклятье, как же паршиво на душе оттого, что приходится разрушать чужие жизни! Жизни людей, которые не пытались меня убить, которые вообще ничего мне не сделали.
Я не помню огромный кусок своего прошлого, но совершенно точно знаю, что я не был таким человеком. Скорее наоборот.
И тем не менее, сейчас передо мной — разрушенный город под названием «Водопад», один из самых больших в этой части Анклава Силы. Прекрасный оазис перед массивным горным плато, вздымающимся над пустыней и дальше к востоку превращающемуся в горы…
Точнее — прекрасным этот оазис был до моего прихода.
Аулэ, после того, как я выполнил прочие её указания, выбрала его одной из главных целей и настояла на том, чтобы мы уничтожили поселение. Две трети из двадцати тысяч жителей должны быть убиты, а четверть — обращена некромантами в «кукол» и преобразована в монстров, которые будут нужны для дальнейшего развития её плана.
Проклятье, пятрнадцать тысяч трупов…
— Пятнадцать тысяч трупов, — словно услышав мои мысли, повторяет Сейран, привалившийся к колесу этой же повозки. — Ялайский пепел, Хэл… Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь…
— Я тоже надеюсь, — отвечаю глухо, вновь ощущая во рту мерзкий привкус отвращения к происходящему.
Судя по открывшимся воспоминаниям и моим внутренним ощущениям, Сейран был единственным человеком, отношение которого ко мне не поменялось с момента нашего знакомства. Торс и Дум-Дум были заколдованы, Айрилен спала внутри своего тела, уступив место бездушной Аулэ, а мой брат, о котором я по прежнему ничего не помнил, слонялся хрен знает где.
У меня не осталось близких за исключением последнего дженгера. И тем более тошно было от того, что я не мог объяснить ему, как мы вырвемся из лап этой Вечной.
Мы хотели, чтобы это произошло, но обстоятельства, в которых я оказался, утянули нас в водоворот событий, сделав если не центральными, но, по крайней мере, близкими к ним фигурами.
Противостояние тех, кого люди Западного континента почитали как Богов… Да уж, расскажи кому из прошлой жизни — не поверят.
— Мы выберемся из этого дерьма, дружище, — обещаю я. — Вот увидишь.
— Надеюсь, брат, — криво усмехается Сейран. — Честно говоря, приключения, о которых я мечтал, сидя во дворце отца до твоего прихода, оказались… Не столь счастливыми, на? Кровь, грязь… Покушение на тебя, мятеж, война с Империей, с порождениями Этерниума, рабство, Арена, Хайсама, и теперь новая война…
— Думаю о том же самом, — скривился я. — И думаю о том, как прекратить всё это. Если уж тебе захотелось спокойной жизни, представь, насколько всё это мне осточертело?
— Вытянуть жабры русалки через зад? — поинтересовался появившийся за спиной Хам.
— Что-то вроде того, — грустно усмехнулся я.
Сейран тоже кисло улыбнулся.
— Пойду соберу метательные ножи и проверю, как там Торс с Дум-Думом. Что-то их давно не видно.
— Давай.
— Не наступи в дерьмо хрраша! — посоветовал ему рилай и, обернувшись на меня, последовал за юношей. Словно желал убедиться, что с ним ничего не случится.
А я откинулся назад, прислонился к обломкам повозки и прикрыл глаза.
Наше пребывание в Анклаве Силы затянулось. Мы должны были управиться за полтора месяца, и за это время, следуя плану Аулэ, я разорил полтора десятка поселений, среди которых было два небольших городка.
Но что-то пошло не так…
После того, как мы прошлись по всем пунктам её плана, уничтожили кучу людей, разрушили жилища тысяч человек, несколько раз схлестнулись с отрядами Деррина Гронта и разбили их наголову, а затем спрятались в подземных тоннелях в Горах Смерти, Вечная пришла ко мне во сне.
Она заявила, что мне нужно продолжать сеять смуту, и предоставила новый список целей — обозы, караваны, оазисы, расположения небольших воинских частей, возвращающиеся из Сумеречных земель отряды, гружёные артефактами прошлой эпохи и редкими ингредиентами. Всё это было запечатлено у меня в памяти настолько подробно, что я сразу понял — это не простой сон.
И после первой же вылазки всё подтвердилось.
Мы продолжили партизанскую войну. Стали тем, что местные жители называют «шадул» — кратковременную бурю невероятной силы, которая может сожрать с костей плоть, если не успеть найти убежище.
Моё войско — а это было именно войско — теперь насчитывало почти двадцать тысяч человек, поделённых на четыре части. И плюс монстры и «куклы» некромантов в размере ещё почти десяти тысяч. Большей частью они спали в пещерах под Горами Смерти, ожидая своего часа…
Мы награбили отличное снаряжение — доспехи, оружие, атакующие и защитные артефакты, Книги магии. Ежедневно Сейнорай, подчиняющиеся Аулэ и мне, совершенствовались и становились сильнее.
— Хэлгар.
Открыв глаза и повернувшись, я вижу фигуру в длинном плаще и с лицом, скрытым балахоном. Но голос своей жены я узнаю из тысячи — пусть даже её интонации и изменились, когда телом завладела эта ублюдочная Вечная.
Образ Аулэ подёргивается рябью. Это всего лишь проекция.
— Давно не виделись. Надеюсь, ты с хорошими новостями.
— У меня мало времени, а потому слушай внимательно. Деррин оказался умнее, чем я предполагала. Ему успели передать новость о том, что вы идёте к Водопаду. Сейчас его войска подходят к городу с трёх сторон, и утром окружат его. Уйти вы не сможете.
Эта новость странным образом радует меня.
— Он сам там? Может, мне просто убить его, и закончить всё поскорее?
— Исключено. Он сильный маг, возможно, даже сильнее тебя. К тому же, он стягивает к вам тридцать тысяч солдат. Вы не выстоите против них.
— А если я воспользуюсь перчаткой? — спрашиваю я не столько ради того, чтобы поспорить, а ради того, чтобы услышать её ответ.
— Исключено. Её ресурс не бесконечен, что бы ты ни думал. И ради конечной цели мне нужна вся сила, какая в ней есть. Поэтому перестань спорить и немедленно собирай людей. Вы уходите.
— Ты даже не представляешь, как мне надоело мотаться по этой пустыне, — хмурюсь я, поднимаясь с повозки. — Сколько ещё времени нам придётся вести эту партизанскую войну?
— Недолго. Приготовления почти закончены. За неделю до того, как всё случится, я вновь приду к тебе во сне. А пока уходи и выжидай. Выводи войска через юго-юго-восток, через цепочку Бритвенных скал. Отряд, который идёт рядом с ними, чуть задерживается. У вас будет три часа, чтобы проскочить между скалами и войсками Деррина. А затем скроетесь в надвигающейся буре.
— Я здесь с пятью тысячами людей, Вечная. Мы можем не успеть.
— Постарайся. Иначе наши договорённости окажутся разорваны.
* * *
— Вон! Пошли все вон!
Вспышка гнева Деррина Гронта была настолько мощной, что несколько его генералов и военачальников рангом поменьше, присутствующих на совете, не удержались на ногах. Мощная магия правителя Анклава Силы пронеслась по идеально круглому залу, построенному ещё Первыми Людьми.
Она снесла со стола бумаги, карты, планы и отписки, книги и артефакты, швырнула на пол графины с самыми дорогими винами и разбила манекены с доспехами, стоящие по периметру зала.
Те из людей Деррина Гронта, которые успели возвести вокруг себя мощные магические щиты, испуганно переглядывались, не зная, как реагировать на обычно спокойного владыку.
Но его приказ был ясен. Помогая подняться своим друзьям (или даже наоборот — соперникам), военачальники Великого Царя в мгновение ока вышли из зала, и личная гвардия владыка варваров затворила за ними двери.
В зале совещаний, чьи грубые, каменные стены поднимались кверху, образуя неровный конус, повисла звенящая тишина, среди которой слышалось лишь недовольное, тяжёлое дыхание Деррина Гронта, да булькание бутылки, из которой он лакал крепчайший алкоголь.
Однако напиток не принёс царю успокоения. Разбив бутылку о ближайшую стену, он подошёл к одному из гобеленов, активировал заклинание и шагнул в открывшийся за ним проход, ведущий в Башню Снов — туда, где сидела его провидица…
Анэсти, облачённая в мешковатые одеяния, спокойно сидела в удобном кресле возле зарешетчатого и заколдованного окна, внимательно изучая раскинувшуюся под замком Деррина столицу варварского Анклава.
— Чёртовы трусы! Слабаки! — словно старый побитый пёс продолжал ворчать Деррин Гронт, войдя в башню провидицы и усевшись на диван у книжного шкафа. — Командуя полутора сотнями тысяч, не могут отловить одного несчастного наглеца!
Анэсти ничего не ответила. Она знала, что царю было нужно дать выпустить пар, прежде чем начинать с ним разговор. Алкоголь, насилие и ярость подходили для этого просто великолепно, поэтому провидица просто ждала.
Деррин Гронт был умён, это правда. Но из-за постоянных кровосмесительных браков в семье, из-за жестокого обучения контролю силы, из-за ежедневного, ежечасного, ежесекундного напряжения, необходимого, чтобы держать перчатку под контролем, владыка варваров был неуравновешенным.
Вспыльчивым.
Злым.
В чём-то даже безумным.
И всё это сочетание, вкупе с древней и очень сильной магией, которой он владел, делало из него невероятно опасного и, подчас, непредсказуемого человека. Однако Аулэ, скрытая за личиной Айрилен, которая, в свою очередь, была скрыта за образом Анэсти, успела хорошо узнать повелителя Анклава Силы за те месяцы, что провела рядом с ним.
Поначалу он проверял её. И магией, и приставляя шпионов, и пытаясь подловить на противоречиях. Но она была осторожна и умна, и не подставляла себя. На самом деле её последняя встреча с Хэлгаром была единственным риском, на который она пошла.
Аулэ понимала, что ошиблась. Прошло уже три месяца, с тех пор, как они с Хэлгаром прибыли в Пустыню Шепчущих дюн, но главное, на что надеялась Вечная, «не срослось».
А именно — надежда на то, что оказавшись рядом с Осколком Деррина, она сможет соединиться с ним и повлиять на владыку варваров.
Оказалось, что этот человек настолько хорошо умеет контролировать частицу Арканума, что установить связь со своими «родичами» у Аулэ просто не получилось. Пришлось день за днём втираться в доверие к царю и тихонько продавливая мощнейшую магическую защиту Деррина.
Дело осложнялось тем, что царь варваров не был глупцом, и держал провидицу запертой в высокой башне, под мощной магической защитой и охраной, откуда та никуда не выходила.
По примерным подсчётам Аулэ, чтобы получилось восстановить связь с перчаткой повелителя Анклава Силы, потребуется чуть меньше года. Лишь действуя на частицу Арканума день за днём на протяжении этого времени она смогла бы сломать Деррина Гронта.
Но этого времени у Вечной не было. И возможности воздействовать на перчатку, или самого Деррина, сидя в высокой башне — тоже. Единственной возможностью были практически ежедневные визиты Гронта.
Впрочем, этот просчёт Аулэ был не единственным. Получив новое тело, она поспешила с выводами о своих силах. Точнее — не имея возможности проверить их — не рассчитала временные сроки на освоение доступной ей магии.
Она говорила Хэлгару, что может видеть вероятности, что способна предвидеть будущее — это было не так. Точнее, не совсем так. Вероятности и правда постоянно роились перед глазами захватившей тело Айрилен Вечной — но они были перепутаны, лживы, и очень недалёки.
Аулэ могла видеть лишь на пару шагов вперёд — но дальше простиралось бесчисленное количество вариантов того, к чему эта пара шагов приведёт. Да ещё и путь к этому будущему был так запутан, что Вечной приходилось танцевать в паутине возможностей и вероятностей, как запутавшейся мухе. У неё был шанс, что её трепыхания увенчаются успехом — но именно для этого ей и нужен был Хэлгар.
Чтобы в случае проблем, он помог несчастной мухе «снаружи».
Впрочем, рисковая магическая встреча, проекционный выплеск энергии был оправдан — ловушка, которую она не смогла предвидеть, и в которую должен был угодить Хэлгар, сорвалась, а Деррин Гронт остался с носом.
И теперь, получив довольно ощутимый удар под дых, он (пожалуй, впервые в жизни), не знал, что ему делать.
— Владыка?
Сделав вид, что вышла из транса, Анэсти выбрала самый верный момент, чтобы обратиться к царю — он уже слегка успокоился.
Насколько это было возможно.
— Ты была права. Он ушёл, — мрачно заметил Деррин.
Потерев виски, Анэсти встала с кресла и налила себе холодной воды из кувшина. Она была прекрасной актрисой, и мастерски изображала усталость после якобы «бесед с Судьбой» — мешки под глазами, неровный шаг, усталость, трясущиеся руки, капельки пота на лбу.
Царь мрачно наблюдал за женщиной.
— Что, скажешь, что предупреждала меня, провидица?
Выпив воды, Аулэ подошла к правителю, присела на колени и подложила руку на его предплечье.
— Да, предупреждала. Но ты поторопился, и решил, что сможешь пойти наперекор Судьбе.
— Твои предсказания слишком туманны! — рявкнул Деррин, сжимая кисть женщины. — «За пришествием лживого пророка придёт поражение пророка Истинного, и лишь когда в пламени сгорит водопад — начнётся истинное возвышение следующего Бога!». Как такое вообще я должен понимать⁈
— Также, как понял и всё остальное, что я рассказала тебе, владыка, — произнесла женщина мягким, успокаивающим голосом, словно говорила со вспыльчивым ребёнком. — Я ведь тоже не так ясно осознаю, что Судьба шепчет мне… Не всегда, по крайней мере… Иногда образы так запутаны, что я понимаю их лишь после произошедших событий… Я неопытна, господин, но каждый день стараюсь совершенствоваться… Также, как и вы, стараясь прислушиваться к Её касаниям.
Запутанные фразы и образы, мягкий тембр голоса, знание будущего — за всеми этими ширмами скрывалась истинная суть Аулэ.
Вечная хоть и оказалась не такой сильной, как предполагала, хоть не могла воздействовать на Деррина Гронта так, как планировала — однако всё же умела владеть магией, какая и не снилась созданным ей людям.
Обрывки образов, внешние тактильные ощущения, чуть повышенная температура рядом с кожей владыки — зная человеческую физиологию, Аулэ создавала вокруг царя варваров определённые условия, подкрепляя ими свои слова.
Когда говорила о поражениях и смерти — кожи Деррина на мгновения касался могильный холод, а уши закладывало так, что все звуки исчезали, будто он оказался под землёй.
Когда говорила о Судьбе, царь чувствовал приятное тепло и звуки гордых труб — прямо как сейчас.
Такое воздействие происходило медленно, плавно, исподволь, и едва ощутимо. Однако спустя несколько месяцев эффект закрепился на психологическом уровне. И никакая магия Деррина Гронта, никакие придворные колдуны и никакие амулеты не могли отследить воздействия Аулэ… В первую очередь потому, что Деррин был уверен в собственной избранности задолго до того, как к нему пришла Анэсти, и Вечная сыграла на этом.
— Мне нужно поймать этого лже-пророка, Анэсти. Я чувствую это. Чувствую каждый раз, когда Судьба обращается ко мне!
— Я знаю, владыка. Потому я и здесь. И я помогу это сделать.
— Твоих подсказок недостаточно, провидица. Сколько ещё этот ублюдок будет жечь мои поселения и распространять обо мне лживые россказни⁈ Сколько ещё он будет выдавать себя за истинного правителя Анклава⁈ Из-за него на севере вот-вот начнутся волнения! Мои шпионы докладывают, что там уже зреет мятеж! Сотни выживших свидетелей видели, что этот Хэлгар владеет второй перчаткой — и это накладывает на мою семью отпечаток слабости! Мне нужен этот артефакт!
— Прости, владыка, я не сильна в политике… — Анэсти картинно опускает взгляд. — Но знаю, как важно уничтожить зреющую угрозу. И думаю, что для этого есть способ.
— Ты снова провела целый день в видениях?
— Такова моя задача, — мягко улыбнулась женщина.
— И что ты видела?
— Судьба говорит, что остатки силы Творца, будь он проклят в веках, есть и в твоей перчатке, и в перчатке этого Хэлгара. И я из раза в раз слышала то, что говорила при первой нашей встрече.
— Что именно? — требовательно спросил Деррин.
— Пятый катрен. «И древний камень откроет связь, и будет ясен путь. И лживый брат откроется, получив смертельную метку»…
— И что это должно означать?
— То, что ты сможешь отыскать мятежника. И благодаря связи перчаток он не сумеет скрыться — ты всегда найдёшь его. И убьёшь.
— Осталось только понять, о чём речь… — начал было Деррин, но осёкся на полуслове. — Проклятье! Древний камень! Этерниум! Ты говоришь об Этерниуме?
— Я не знаю о таком камне ничего, владыка. Лишь повторяю то, что шепчет мне Судьба.
— Почему ты раньше не напомнила мне об этом⁈
— Я зачитывала тебе этот катрен, когда прибыла в замок, повелитель, — опустив глаза. Ответила Анэсти. — Но повторюсь — я далеко не всегда понимаю, что означают слова, которые передаёт мне судьба. И лишь ты в своей мудрости можешь расшифровать их.
— Что ж… ладно. Но если дело в Этерниуме — как нам его использовать для поиска этого ублюдка?
— Уверена, Судьба подскажет нам и это, — улыбаясь, ответила Анэсти. — Когда придёт время.
