Глава 12
— правда. часть 1
— Хочешь поговорить здесь? — спрашиваю я насмешливо. — Серьёзно? Прямо сейчас? Настолько важная тема?
— Остришь⁈ — старик притворно удивляется. — Вижу, изменения в тебе не только… Магического характера…
— Точно. Но предлагаю всё же поменять дислокацию. Место не самое приятное. Ты, разумеется, не видел, но только что тут разорвали целый отряд колдунов. Да и вообще…
— Ты удивишься, но я знаком с этим местом не понаслышке, и куда лучше тебя, — призрак обводит окрестности взглядом, останавливаясь на разорванных трупах. — Но думаю, тебе нечего бояться. Энергоструктура мира тут порвана в клочья, но ты всё же прислушайся к ней. Тени насытились, да и ощутив твою силу, не решатся лезть. По-крайней мере — какое-то время.
— И всё равно надо валить. Так что завязывай спорить, и поговорим по дороге. И кстати — мог бы поблагодарить!
— И правда, — в шутливом поклоне отвечает призрак, но когда поднимает голову, я вижу, что его глаза серьёзны, и в них отражается истинная благодарность. — Спасибо тебе, Хэлгар. Правда.
— Рад помочь, — киваю я, чувствуя лёгкую теплоту внутри. — Но всё же — поговорим по дороге. Надо торопиться. Мне нужно в Свободный Анклав. И так задержался, пока…
Осёкшись, я смотрю на Беренгара.
Сейнорай ведь не знает, что произошло. А значит — мне тоже придётся рассказать ему обо всём, что со мной произошло с того момента, как мы виделись в последний раз.
— Пока что?
— Рассказ будет долгим.
— Ничего, время у нас есть. Мы же в Сумеречных землях. У развалин Маар’Гула, если я правильно понимаю?
— Понятия не имею.
— Именно тут. И пока доберёмся до обжитых территорий, пройдёт около недели. Как раз хватит, чтобы обменяться историями.
…У меня и правда уходит пара дней, чтобы рассказать обо всём, что приключилось за последние месяцы. И это я ещё опускаю некоторые незначительные детали, сосредоточившись на самом главном.
За это время мы проходим десятка три миль по пересечённой местности, двигаясь строго на юг. Слушая меня, Беренгар мрачнеет с каждым часом и, в конце-концов, когда я заканчиваю историю (как раз, когда мы останавливаемся на привал), лишь качает головой.
А затем неожиданно произносит:
— Прости меня, Хэл.
— За что? — отстранённо спрашиваю я, хотя подспудно вспоминаю его слова, сказанные два дня назад, сразу после «возвращения».
Что-то о том, что теперь он всё расскажет начистоту… Хм… рассказывая свою историю, я погрузился в себя настолько глубоко, что даже забыл о том, что Сейнорай тоже хочет поведать мне что-то важное.
— За то, что не сразу рассказал тебе всю правду. За то, что подверг опасности, и теперь ты вынужден расплачиваться за это. За то, что не верил в тебя. За то, что сомневался, что преследовал свои цели… Что захватил твоё тело, в конце-концов…
В памяти просыпаются не самые приятные ощущения, и я хмурюсь.
— Не поздновато для извинений? Да и какое это сейчас имеет значение?
— Для тебя — может и никакого. Для меня… — он как-будто бы смущается. — Для меня значение есть. В тот момент, когда ты нашёл меня в той книге, я и подумать не мог, что всё зайдёт так… Далеко. И потом, когда ты забрал у Ирандера частицу Арканума… Даже во время войны с порождениями Этерниума. Лишь когда мы перенеслись сюда, во мне шевельнулось смутное подозрение, к чему всё идёт — но было уже поздно реагировать.
— Опять твои туманные речи! Почему ты просто не можешь сказать прямо, что имеешь в виду?
— Наверное потому, что чувствую вину, — хмыкает Беренгар, нервно оглаживая бороду. — Ведь если бы я не обманывал тебя раз за разом — возможно, всё повернулось бы иначе…
— Знаешь, — подкинув несколько хворостин в только что разведённый костёр, я приваливаюсь спиной к ближайшему дереву, — Лучшим извинением будет, если ты, наконец, расскажешь, что к чему! Что произошло тысячу лет назад? Как это связано с тобой, Ирандером и перчаткой? Раньше ты говорил, что вы были чуть ли не братьями, что Ирандер одолел Зеал-Тора, и…
— Всё это — ложь, — чеканит Беренгар, отводя взгляд. — Как и большая часть истории этого мира.
— И в чём же правда?
— В том, что… Проклятье! Непросто об этом сказать…
— Рожай уже!
— Ну… Если вкратце, то… Мы с Ирандером были не друзьями, а братьями… И он не обманывал меня.
Внутри меня зарождается неприятное чувство.
— Ближе к делу!
— Видишь ли… — Беренгар снова мнётся, и это совершенно на него непохоже! — Прошу, Хэл, пойми меня правильно! Сначала я не говорил тебе правды, потому что хотел выбраться из этой чёртовой книги и отомстить Ирандеру, потом это стало неважно, и всё изменилось…
— Беренгар!
— Ладно-ладно! Наверное, нужно начать с главного… Если помнишь, я говорил, что во время войны с Зеал-Тором Ирандер оказался порабощён Вечным Предателем… Так вот это не совсем… Не совсем правда.
По коже пробегают мурашки.
— Но ведь он использовал частицу Арканума? Которую ему дали, чтобы он увёз её на другой континент, чтобы доспех не оказался снова собран…
— Всё так… Всё так… Он её использовал. Но не потому, что был порабощён. Его… Обманули.
— Не-е-е-ет… — догадка неожиданно мелькает в сознании, но я не успеваю её озвучить.
— Да, — не глядя мне в глаза. — Ты всё правильно понял, Хэл… Это я. Это был я.
Не скажу, что эти слова перевернули весь мир. И внутри ничего не оборвалось и не перевернулось. Я испытываю… Удивление. Не более.
Хм… Даже странно… Пусть у меня до сих пор не хватает изрядных кусков памяти о прошлом, но я прекрасно помню всё, что связано с призраком колдуна. Помню, как несмотря на все обманы он помогал мне. Как слушал меня и поддерживал, когда больше некому было это сделать. Помню, как он взял на себя огромное количество обязанностей, когда я стал правителем Ялайского королевства.
Он был одним из немногих тех, с кем я сблизился за последние годы. И потому мне не по себе от того, что я почти ничего не чувствую.
Проклятье! Это уже не первый раз, когда я замечаю, как изменилось моё эмоциональное восприятие! И если задуматься, это началось не после того, как я очнулся в том лесу без памяти — а после того, как к перчатке присоединился очередной Осколок…
Всё дело в перчатке? В душах, которые в ней живут, или Вечных с Творцом, которые ими управляют? А может — в астрале?
Проклятье! Трижды, четырежды проклятье!
— Понимаю, как это звучит, — по своему поняв моё замешательство, произносит призрак. — Но позволь, я продолжу?
— Валяй, — киваю я. — Удивляй дальше.
— Я… Кхм, ладно, — Беренгар собирается с мыслями. — Как всё начиналось, я опущу, ведь ты уже многое видел и сам…
— Начни с войны.
— Ладно. Часть из того, о чём я рассказывал раньше — правда. Зеал-Тор поработил своих сестёр и брата и начал кровопролитную бойню. И мы с Ирандером участвовали в ней. Сражения гремели по всему континенту, от Южного океана до ледников Астарты, от скалистых пустошей Варан до летающих островов на востоке. Но — забавно, что мы тут оказались — самые страшные битвы, самые жуткие события происходили именно здесь… И честно говоря, я не думал, что когда-то вернусь сюда…
Беренгар окидывает взглядом мрачный лес, словно погружаясь в воспоминания, приподнимает руку — и из неё начинает струиться слабый свет. Он обволакивает всё вокруг нас, создавая объёмную иллюзию. Армии, миниатюрные воины, огромные животные, создания астрала, разломы, бушующая магия, пейзажи — миниатюрные картины былого окутывают всё вокруг.
Ещё миг — и эти картины приходят в движение, а я словно погружаюсь в них, переношусь куда-то далеко…
* * *
…и оказываюсь на высоком скалистом уступе рядом с несколькими людьми. Позади — сотни и сотни палаток и несколько десятков портальных арок.
Оглядевшись, я вижу вокруг себя людей и сразу же понимаю, что они меня не видят. Более того — сквозь моё тело пробегают несколько солдат, магов — так, словно я призрак.
Любопытно…
— Какого змея они творят⁈ Какого…
Возмущается высокий, крепкий мужчина, который стоит у самого краю обрыва. Он красив — яркие зелёные глаза, благородный профиль, длинные светлые волосы перехвачены чёрной лентой, массивный стальной доспех облегает мускулистое тело.
Увидев его, я будто получаю удар обухом топора по голове. Именно вид доспехов пробуждает во мне очередную порцию воспоминаний.
Схватка с тёмным рыцарем в грозовом ущелье… Он убивает меня… Снова… снова… И снова! Десятки, сотни раз…
Победа…
И снова встреча с ним — с бесплотным нечто, закованным в старые, потёртые доспехи… У него на руке перчатка… Моя перчатка!
Сражение. Боль. Перчатка, обжигающая руку…
Воспоминания исчезают также быстро, как начались, и я снова оказываюсь рядом со светловолосым красавцем.
Ирандер… Это Ирандер!
Я подхожу ближе. Тот, кого я помнил как великого тёмного властелина, стоит на высоком скалистом уступе, разглядывая разгорающуюся внизу, на бескрайних равнинах, схватку.
Растянутые на такое расстояние, что не охватить человеческим глазом, сотни тысяч людей и магических созданий находятся в непрерывном движении. Квадраты пехоты с грохотом сталкиваются и отступают, оставляя после себя на белоснежной равнине трупы и алые росчерки крови.
В небе летают звери — огромные, большие, маленькие, пернатые и чешуйчатые, похожие на птиц и драконов. Некоторыми из них управляют всадники, другие — сами по себе. Они движутся на невероятных скоростях, рвут друг друга, плюются кислотой и огнём…
Великаны и колоссы, вспышки магии, смерчи, огненные гейзеры, астральные разломы, из которых прут ужасные твари и сочится потусторонняя сила…
Идёт бойня, подобной которой не видел никто из ныне живущих.
— Эль-Ар, — обращаясь к Ирандеру, к нему подходит красивая девушка с точёной фигурой, прикрытой только облегающей накидкой.
Её волосы цвета воронова крыла развиваются на ветру, а посох, который она держит в правой руке, светится золотом.
— Да, Сентел? — не отрывая взгляда от сражения, отвечает Ирандер.
— Наши войска теснят на левом фланге. Синие летуны потеряны почти полностью, стальные рыцари Гари превращены в ледяные статуи а у Колодца дождей открылся ралом размером больше города! Зеал-Тор ведёт авангард лично! Ещё пара часов — и нас продавят! Колдовские силы рассеяны, и…
— Я понял.
— Дело дрянь, да? — за моей спиной появляется ещё одна фигура.
Обернувшись, я усмехаюсь. Надо было догадаться, что и его я увижу тоже…
Беренгар выглядит точно также, как сейчас. Только он жив. Ну… Учитывая, что это воспоминание, или образ — весьма условно, конечно. Но всё же.
Он одет в просторные одежды белого и зелёного цветов. Что-то среднее между мантией и походным нарядом. На широком кожаном поясе закреплены несколько небольших сумок, из-под рукавов выглядывают кожаные перчатки без пальцев, скрывающие руки.
Лицо широкое, морщинистое, загрубевшее и загорелое. Густые усы переходят в коротко подстриженную пегую бороду. В целом можно сказать, что она коричневая, но то тут, то там местами окрашена в рыжий и чёрный, а местами и вовсе седая. Торчащие в стороны уши, короткий «ёжик» русых с проседью волос, кустистые брови. А на огрубевшем, загорелом лице выделяются глаза — ярко-голубые, с пляшущими в них озорными огоньками.
— Не вижу причин для смеха, — не оборачиваясь, отвечает Ирандер.
— Это нервное, — Беренгар подходит ближе. — Но дело и впрямь плохо. Ты…
— Я знаю. И вариантов осталось немного. Точнее — всего один.
— Ты серьёзно?
Лишь на мгновение на лице Беренгара промелькнул страх — но я успел его заметить. В отличие от Ирандера…
— Да. И мне нужно, чтобы ты сделал так, как мы договаривались. Готовь легион. У тебя час.
— Ирандер, — старик кладёт ладонь на плечо. — Я… Не думаю, что это хорошая идея. Мы же проводили замеры! Концентрация такой силы превратит все долины Флаардаля в бесплотные земли, уничтожит ВСЕ войска и ВСЕХ людей на тысячи километров по обе стороны потоковых меридианов! Три будущих поколения магов всего континента останутся без магии! А выброс Силы окажется таким мощным, что затронет энергетику всего мира, Ирандер! Всего мира! Какие катаклизмы возникнут — даже представить страшно! Континент может быть разрушен! И…
— И тем не менее — выбора нет. Я рискну.
— Мы специально распределили Силу Творца, которую он нам пожертвовал! Специально раздали её тем, кто сейчас сражается там! — Беренгар указывает на битву. — Один человек не сможет…
— Смогу. Смогу, брат. Даже не сомневайся. Ради этого мира, ради нашего будущего. Ради самой жизни. Ради… Всего.
— Но…
— Не спорь. Готовь легион. Через час я соберу всё, что осталось от Силы Творца, и выйду против Зеал-Тора. Сам.
* * *
Время словно бы ускоряется. Я остаюсь на том же месте, а вот всё вокруг меняется. Небосвод прокручивается, яркий слепящий полдень сменяется дымными сумерками, затем непроглядной ночью.
И всё это время бой на бескрайних равнинах продолжается, не останавливается ни на секунду…
Как и движение в лагере за моей спиной. Люди суетятся, двигаются быстро и смешно, собирают какие-то вещи и словно река утекают вниз по дороге, спускающейся со скалы. Затем под ней, где-то далеко у меня под ногами вздрагивает сама земная твердь, небо затягивает тучами, в которых начинают сверкать магические молнии.
Они сверкают всё чаще и чаще, собираются в сеть, раскинутую на тысячи и тысячи миль — и схлапываются! С оглушительным треском, собираясь в завихряющийся столб энергии — и он бьёт в землю прямо перед утёсом, на котором я стою…
А затем поток Силы — такой мощный, что даже я, будучи «гостем» в этом видении чувствую её — проносится над землёй, устремляется в самый центр сражения. Мне кажется, что в центре этого потока я вижу человеческую фигуру. Окружённая бурлящей энергией, она расшвыривает людей, монстров, магию и саму реальность, оставляя в земле за собой широченную пропаханную борозду.
А затем где то вдалеке вспыхивает взрыв — настолько яркий, что ночь превращается в день. Вспышки магии, бушующей там, ломают реальность, и мне даже немного жаль, что нет возможности увидеть того, что там происходит.
— Ты всегда был сильным, брат… — раздаётся за спиной голос Беренгара.
Он подходит к краю обрыва и наблюдает за остановившемся сражением. На его лице — раздражение, а цвет глаз из пронзительно синего становится золотистым. Широкие черты лица заостряются, а через кожу просвечивают светящиеся магией вены и артерии.
— Таким же сильным, как мой отец… — произносит старик совершенно другим голосом.
И я уже слышал его — в своих видениях. Это голос Зеал-Тора…
— Но ничего, — вновь произносит он. — Ничего, ученик Аулэ… Даже если ты победишь… У меня есть план… У меня есть сотня планов. У меня есть всё, чтобы получить желаемое… У меня есть Сила… Ибо я — вездесущ. Ибо я — владыка астрала и повелитель времени. Ибо я — истинный бог…
«Ты добьёшься желаемого…» — разносится шёпот вокруг меня. Он пробирает меня до костей — настолько жуткий и потусторонний — «Добьёшься… У тебя есть вечность… А я умею ждать…»
— Думаю, теперь ты понял.
Это произносит не тот Беренгар, что стоит рядом — голос доносится из-за спины. Резко развернувшись, я вижу второго Беренгара — призрака, которого я совсем недавно вернул из мёртвых.
Второй раз. Или третий?
Не помню точно.
— Понял, — отвечаю я, отвернувшись от магической схватки, царящей на равнине. — Очень красочная демонстрация.
— Память у меня всегда была хорошей, — криво усмехается призрак.
— Зато редкий недостаток честности.
— Хэл, я хотел, чтобы ты увидел это сам…
— Ирандер не был одержим Зеал-Тором, — чеканю я слова. — Это ты. Ты был поражён заразой Предателя!
— Верно. Но на этом история не заканчивается, как ты понимаешь.
Он резко переносится на десяток шагов вперёд и хватает меня за запястье. А затем всё меркнет в грохоте раскалывающегося на куски мира.
