Жить без энергии, не иметь мотивации в повседневной жизни, не знать, куда идешь, — все это абсолютно ненормальная ситуация. Если подобное происходит с вами, то это потому, что какая-то часть вас знает: что-то не так. Это сигнал, показывающий вам, что у вас еще есть время измениться и начать жить так, чтобы каждое пробуждение утром было радостью, а не мукой.

Почти двадцать веков назад со смертью последнего хорошего императора Марка Аврелия начался постепенный упадок Римской империи. Как изобразительные искусства, так и письменные источники содержат свидетельства этого разложения, распространившегося на все сферы. Марк Аврелий возвысил человека, воспитав в нем строгость к самому себе и сопереживание к окружающим. С момента смерти императора-философа повсюду царили тирания и хаос, и армия часто распоряжалась империей по своему произволу. Сенат, со своей стороны, стал до такой степени презренным, до такой степени чуждым важным делам, что даже манипулировал законами, дабы избавить сенаторов от участия в войне. И хаос был столь велик, что в одно и то же время тридцать военачальников в тридцати различных провинциях империи пытались провозгласить себя императорами.

В довершение всего орды варваров со всех сторон нарушали границы империи, которая в середине III века разрывалась на части и держалась лишь за счет военной дисциплины и прочных системообразующих начал.

Во время всех этих перипетий христианство установилось в качестве религии в Египте, Сирии и Малой Азии. В Римской империи были разрешены всевозможные философские школы, и точно так же в ней терпимо относились к любым религиям, от культов языческих богов, таких как древнеегипетский культ Осириса, до религии иудеев, которые пользовались большими привилегиями. Однако по отношению к христианам проявляли огромную нетерпимость: их постоянно преследовали в провинциях империи, притесняли местные власти.

Частично эта нетерпимость объясняется успехом новой религии и тем, какой прием ей оказали, — в результате священники других религий возмутились, видя, что жертв и подношений их богам становится меньше по мере увеличения числа христиан. Как следствие, преследования усилились настолько, что некоторые императоры даже встали на защиту новой веры. Адриан окончательно запретил гонение христиан, так же как и Марк Аврелий; к ним присоединились Каракалла, Гелиогабал, Александр, Филипп и Галлиен. В конце концов их оставили в покое и прекратили преследования. А по окончании репрессий после серии политических стратегий император Константин сам принял христианство, при этом не совершив никакого покаяния в совершенных преступлениях.

С 20 мая по 25 июля 325 года заседал Первый Никейский собор, посредством которого император Константин объединил философию и религию. Император считал, что это его долг, что Бог избрал его, дабы утишить религиозные распри. Несмотря на благие намерения (а может быть, и не столь благие), с какими была искоренена философия (с целью объединить ее с религией) и осуществлены попытки рассматривать сущее через христианские догмы, главным следствием реформ стало то, что философские школы, имеющие много общего с доктриной Иисуса из Назарета, окончили свое существование, либо их учение было искажено.

В отличие от современности, когда есть мгновенный доступ к оригинальным источникам благодаря интернету, две тысячи лет назад информацию можно было черпать лишь из письменных источников и философских школ. На смену философским школам пришли церкви, где вместо постоянных вопросов, к возникновению которых стимулирует философия, появились пастыри, т. е. пастухи, а с ними и овцы.

Когда размышления и образование, которые несет философия, были искоренены, осталась лишь христианская догма. И самым страшным было даже не то, что был утрачен изначальный посыл христианской любви, а то, что его исказили, превратив в бихевиоризм, и заменили посылом страха божьего, который передавался через монотонное и тягостное повторение неоспоримых правил и наставлений по воскресеньям во время мессы. Посыл извращенный, построенный на страхе, на угрозе вечных мук, Страшного Суда и адского пламени. Фатальный прецедент, который заложил бихевиористские основы, двигавшие человечеством на протяжении последних тысячелетий.

Вот уже две тысячи лет как утрачено послание Иисуса, который наставлял нас руководствоваться любовью, а не страхом; послание, согласно которому жизнь, деяния и поступки — это самоцель.

Не важно, верующий вы или нет, важно знать послание этого исторического персонажа и то, как оно было взломано, подобно тому, как в настоящее время наше сознание взламывают различные ментальные установки и искажения истины, при том что мы этого даже не замечаем.

Для Христа любовь — это ответ. На все, на любую проблему, любую ситуацию и происшествие.

Иисус сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: "Возлюби ближнего твоего, как самого себя". На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Евангелие от Матфея 22: 37–40). Тот, кто в христианстве почитается как Сын Божий, проповедовал среди своих последователей мир, любовь и добро; он хотел, чтобы эти добродетели всегда переполняли их сердца: «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?» (Евангелие от Матфея 6:26).

Иисус придает столько значения заповеди о любви к ближнему, что невольно задаешься вопросом о том, как можно смотреть на брата, который в нас нуждается, и не помочь ему, если мы располагаем достаточными к тому средствами. Неоказание такой помощи для христианина сразу же истолковывается как неправильное поведение: «А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, — как пребывает в том любовь Божия?» (Первое послание Иоанна 3:17). Он выразил это и иначе: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится» (Послание к коринфянам 13:4).

С другой стороны, Иисус Христос повелел своим последователям не судить. Мы должны не замечать ошибки или слабости своих братьев во Христе, а молиться о том, чтобы свершалась воля Божья: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Евангелие от Луки 6:41). Или еще о том же: «Не суди́те, да не судимы будете, ибо каким судом су́дите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Евангелие от Матфея 7:1–2).

Иисус довольно ясно дает понять, что в Царстве Небесном все мы равны, вне зависимости от того, сколько у человека при жизни было титулов, денег, пороков и добродетелей: «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его» (Евангелие от Иоанна 13:16). Или же, как говорится в одном из самых известных христианских изречений: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Евангелие от Иоанна 8:7).

Он также много говорил о прощении: «Если бы вы знали, что́ значит: милости хочу, а не жертвы, то не осудили бы невиновных» (Евангелие от Матфея 21:7). Иисус Христос всегда проповедовал милосердие по отношению к женщинам, детям, грешникам, преступникам, бедным и даже к собственным врагам. Милосердие — та добродетель, которой все мы должны обладать: «Люби́те врагов ваших, молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Евангелие от Матфея 5: 43–48).

В любви не может быть страха, потому что для Христа «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (Первое послание Иоанна 4:18). Любовь, которая должна быть реальной, претворяться в жизнь, а не оставаться лишь теорией: «Станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (Первое послание Иоанна 3:18). И, наконец, любовь, проявляющаяся в делах, приведет нас к свободе: «И позна́ете истину, и истина сделает вас свободными» (Евангелие от Иоанна 8:32).

Посыл страха очень мощный, это кратчайший путь к влиянию и манипуляции. Поскольку мы две тысячи лет слушаем посыл страха и живем в нем, последствия его мы продолжаем ощущать на себе: миллионы людей превратились в бихевиористов, которые реагируют только на стимулы. В свете этого мы лучше понимаем, что католическая церковь и другие религиозные организации предпочитают использовать отрицательное подкрепление, а не положительное, чтобы получить краткосрочные результаты; но это не значит, что данный путь — правильный.

Профессор психологии Дэвид Майерс в библиографическом обзоре для Мичиганского университета обнаружил 101004 статьи о депрессии, тревожности и насилии и лишь 4707 статей, посвященных веселью, любви или счастью. Следовательно, на каждую статью, посвященную положительному явлению, приходится двадцать, где в центре внимания — отрицательные стороны жизни. Иными словами, нужно понимать, что мы должны быть осторожнее с тем, что видим и слышим, иначе мы с большей легкостью, чем нам хотелось бы, рискуем впасть в бихевиоризм, который отдаляет нас от того, зачем мы пришли в эту жизнь.

В Античности психологии как таковой не существовало. Размышления о разуме и эмоциях были главным образом уделом философов, но также лекарей, колдунов и целителей. В Древней Греции, например, Гиппократ определил разницу между физиологическими и душевными болезнями и недомоганиями, так же как Сократ, опираясь на свой сократический метод, заложил основы психотерапии. Следует помнить максиму Гиппократа, непосредственно связанную с нашей темой: «Невозможно вылечить того, кто не отказывается от причины своего недуга».

С приходом христианства возникло понятие греха, которое рождало страх того, что за плохое поведение положено наказание. Люди на протяжении долгих веков были одержимы этой идеей. В начале XIX века Джозеф Галл основал френологию, согласно которой личность, характер и даже преступные наклонности напрямую связаны с формой черепа. Позднее было доказано, что френология — лженаука, но в свое время она считалась обоснованной. В XIX веке также появилась нейропсихология — когда Вундт создал в Германии первую лабораторию, а другие современные ему ученые пошли по его стопам.

И так мы дошли до XX века, когда возникли фундаментальные направления в психологии — психоанализ и бихевиоризм.

Психоанализ: словесная терапия и концепция бессознательного

Психоанализ, развитием которого мы обязаны венскому врачу Зигмунду Фрейду, — это изучение и терапия психологических и психиатрических нарушений, а также структуры и функций психики с опорой на бессознательное. Его целью является исследование и лечение эмоциональных проблем через обращение к детству пациента, интерпретацию его снов, жизненных неудач с помощью техники свободных ассоциаций. История психоанализа неразрывно связана с Зигмундом Фрейдом, который разработал этот метод, пересмотрел и распространил, а следовательно, является основателем современной психотерапии. Главным образом эта психотерапия состояла в следующем: поддерживать непринужденный диалог с пациентом, который располагается на знаменитой кушетке, и посредством данного словесного процесса пытаться получить необходимую информацию, которая откроет путь к бессознательному, т. е., как следует из этого термина, к неосознанной части нашего разума, доступ к которой мы не можем получить по собственному желанию. Именно поэтому Фрейд многократно использовал гипноз: бессознательное открывается во сне.

На протяжении своей истории психоанализ постоянно эволюционировал, по мере того как открывались новые факты. По этой причине в настоящее время, благодаря существованию различных точек зрения и интерпретаций у разных авторов, он разветвился на множество школ и врачебных техник. Среди наиболее ярких последователей Фрейда — Отто Ранк, Анна Фрейд (дочь основоположника), Мелани Кляйн, Дональд Винникот, Уилфред Бион, Жак Лакан, Эрих Фромм, Эрик Эриксон и многие другие, развившие теорию Фрейда и добавившие к ней собственные наблюдения. Особого упоминания, в силу своего влияния и вклада в развитие психоанализа, заслуживают Карл Густав Юнг и Альфред Адлер, при том что оба они дистанцировались от психоанализа, особенно яростно отрицая фрейдистский тезис о сексуальной природе неврозов, и выдвигали альтернативные идеи, концепции и теории.

Бихевиоризм: наблюдаемое и измеряемое поведение

Бихевиоризм — это ответвление психологии, которое основывается на наблюдении за поведением и его анализе. Хотя оно известно и вошло в практику довольно давно, современную форму придал ему психолог Беррес Фредерик Скиннер, добавив к нему свое великое открытие — оперантное обусловливание. В 1938 году Скиннер написал свой первый труд «Поведение организмов» — экспериментальный анализ, в ходе которого он изложил на бумаге все, что изучал. Венцом его деятельности стала знаменитая книга 1974 года, в которой он подвел итог своей работе и изложил базовые принципы своего метода, — «О бихевиоризме». В этой книге Скиннер объясняет основы анализа поведения и то, как его наблюдения за животными могут быть использованы в психотерапии. По сути, Скиннер рассматривал психологию с оперантной точки зрения, т. е. рассуждал о том, как наше поведение влияет на наши мысли.

Четыре базовых принципа бихевиористской психологии заключаются в следующем:

Психология — это наука, а следовательно, в ней нужно пользоваться экспериментальной, эмпирической и доказательной методологией.

Эта методология характеризуется использованием измеряемых параметров (например, тревожность можно измерить числом ударов сердца в минуту).

Результаты экспериментов, проведенных в лаборатории, экстраполируются на реальную жизнь.

Поведению учатся, ничего врожденного нет (полное отрицание других направлений психологии).

Ввиду того что бихевиоризм основан на измерении поведения, все то, что происходит в оперантном бихевиоризме Скиннера, тщательно анализируется и категоризируется, в результате в нем выделяется два типа подкреплений:

Положительное подкрепление — элемент, работающий в качестве вознаграждения, обычно удовлетворяющий некую базовую потребность или дающий приятное ощущение.

Отрицательное подкрепление — элемент, вызывающий в нас боль, неприятные ощущения, неудобство, работающий в качестве наказания.

Официально именуемый камерой оперантного обусловливания, знаменитый ящик Скиннера — одно из самых известных изобретений в истории психологии. Он был создан для того, чтобы показать, что можно управлять поведением животного и видоизменять его (первым делом была использована крыса) посредством внешних стимулов. Этот ящик — символ бихевиоризма. Речь идет о камере с двумя лампочками, громкоговорителем, кнопкой, полом, через который пропущено электричество, и кормушкой. Как же он функционировал?

Скиннер делал следующее: помещал внутрь крысу, которую обычно предварительно не кормили, чтобы она была более голодной. И тогда наблюдалось следующее:

Любая зависимость — это форма бегства

Любая зависимость есть форма бегства, чтобы не встречаться с реальностью; она возникает из неосознанного отрицания, в качестве средства борьбы с болью и избавления от нее. Самая большая проблема, сопряженная с этим правилом, заключается в том, что бегство приносит облегчение, но не лечит. Не важно, от чего конкретно у вас зависимость (от алкоголя, еды, соцсетей, наркотиков или человека), во всех этих случаях мы используем что-то или кого-то, чтобы заглушить боль. Есть и люди, у которых зависимость от мыслительного процесса: они все время размышляют, и это сильная, мощная зависимость, поскольку многим не удается взять этот процесс под контроль, и они тонут в своих мыслях и фантазиях.

Поэтому важно осознавать настоящее. Мы все способны идентифицировать то состояние, пусть даже наступающее в какой-то отдельный момент, когда мы перестаем думать и ощущаем настоящее, не позволяя разуму контролировать этот процесс. Для одних это может быть тот миг, когда они вдыхают аромат кофе утром или пишут что-то в своем дневнике, для других — душ после спортзала или прогулка после работы. Речь идет о том, чтобы идентифицировать эти почти священные моменты, когда вы уходите в свое личное пространство на протяжении дня, и, что важнее, осознавать их, не превращая в средство достижения цели, но воспринимая их как самоцель.

С точки зрения Экхарта Толле, автора книги The Power of Now («Сила настоящего»), важнее собирать и иметь в своем распоряжении множество таких маленьких моментов на протяжении дня, чем ежедневно по полчаса заниматься медитацией, а затем проводить остаток дня, не обращаясь к этим островкам личного пространства.

Чтобы стать Суперсапиенсом, вы должны победить зависимость от мыслительного процесса.

Различные формы философии стоицизма сегодня можно обнаружить в разнообразных психологических школах, причем многие из них возникли в ответ на бихевиоризм Скиннера и на психоанализ Фрейда. К примеру, научные изыскания, обусловленные бихевиоризмом, привели к появлению когнитивной психологии, которая продолжила изучение мыслительных процессов, как элементарных, так и сложных, и породила когнитивную терапию Аарона Бека. Позже, основываясь на той же базе, когнитивная терапия эволюционировала и превратилась в рационально-эмоциональную терапию Альберта Эллиса.

Другое интересное направление — это гуманистическая психология Абрахама Маслоу и Карла Роджерса. Гуманистическая психология возникла в ответ на господство психоанализа и бихевиоризма и защищает концепцию личности как существа свободного, уникального, стремящегося к самореализации и, прежде всего, имеющего право на достойное обращение.

В свою очередь, нейропсихология продолжала развиваться, и начерченная ею карта происходящего в нашем мозгу постепенно становилась все детальнее. И так происходит до настоящего момента, со значительным смещением акцентов в сторону нейропсихологии. Это привело к тому, что в современной науке превалирует концепция психологии, согласно которой нейропсихология и когнитивная психология (со множеством элементов, привнесенных из бихевиоризма) обмениваются инструментами и знаниями как в области исследований, так и в области терапии, а психоанализ почти утратил свою актуальность (в некоторых странах, таких как Аргентина, он пользуется уважением и имеет последователей, даже занимает главенствующее место, но в Испании — нет), ввиду того что не может эмпирически продемонстрировать свою суть и эффективность.

Альберт Эллис и Аарон Бек, отцы когнитивно-поведенческой терапии, берущей свое начало из философии стоицизма, работали вместе, противодействуя биомедицинской школе, отрицая парадигмы, согласно которым депрессия объявлялась болезнью маниакально-депрессивного характера.

Эллис боролся со многими своими коллегами-психоаналитиками, постоянно чинившими ему препятствия в его поисках различных решений, которые он воспринимал как продолжение одной и той же работы, но с ожиданием разных ответов. Один из самых популярных примеров тех психотерапевтических приемов, которые он использовал со своими пациентами, является вопрос: «Что вы хотите сказать, когда утверждаете, что не можете жить без своего любимого человека?» И когда пациент продолжал настаивать на том, что не может жить без любви, врач отвечал: «Вы живете во власти условного наклонения, перестаньте размышлять о потенциально возможном». Эллис сражался с теми, кто заявлял, будто такого рода мысли есть чисто биологическое явление, связанное со страхом утраты сексуального партнера или партнерши, а вместе с ними — и репродуктивной функции. Не стесняясь в выражениях, Эллис попросту называл подобные представления «глупым поведением со стороны неглупых людей».

Нас взломали, чтобы мы не понимали дихотомии контроля

Вас столько раз награждали призом за победу или в качестве одобрения, столько раз наказывали за проигрыш, что катастрофические идеи — например, что вы стоите столько же, сколько и ваши результаты, — взломали ваш мозг и начали его контролировать, укоренившись в нем в качестве установок. Они лежат в основе недостатка способностей многих людей, поскольку нас взломали главным образом для того, чтобы заставить следовать нормам и не выходить за рамки положенного и принятого.

Быть может, то, что мы рассматриваем как симптом депрессии, — негативное мышление — в действительности и есть сама болезнь. И от этой болезни самое эффективное лекарство — позитивная ментальность и здравый смысл. Ведь депрессия это не только нарушенная биохимия мозга, разрушительная энергия, направленная вовнутрь; нет, речь идет об изменениях в осознанном мышлении. С этой идеей Тим Бек устремился в бой с психоанализом.

Он сделал это потому, что людям, страдающим от депрессии, постоянно внушают, что они не могут излечиться сами, что их исцеление полностью зависит от профессионального психолога или психиатра, и только он может их спасти. И тогда они теряют энергию, поскольку это все равно что сказать им, что эмоциональные нарушения вызывают силы, с которыми они неспособны справиться, от которых они не защищены. А в реальности происходит вот что: эти пациенты перед лицом необходимости оставить в стороне собственные мысли ощущают неспособность понять самих себя. Так, ограничивая ценность здравого смысла, это коварное убеждение устанавливает для таких людей запрет и мешает им прибегнуть к помощи собственных суждений, чтобы анализировать и решать свои проблемы.

Уолтер Мишель — австрийский психолог, в 1972 году осуществивший знаменитый эксперимент, известный как маршмэллоу-тест. Его долгосрочное исследование (оно продолжалось четырнадцать лет) продемонстрировало важность контроля за стимулами ради достижения успеха как в образовании, так и в эмоциональной и социальной сферах.

В чем же состоял эксперимент?

В нем приняли участие шестнадцать мальчиков и шестнадцать девочек в возрасте от трех до пяти лет. Их сажали за стол, перед ними клали одну зефирку и объясняли им, что они могут съесть ее сразу, а могут подождать пятнадцать минут и тогда съесть две. Исследователь наблюдал за ними снаружи и увидел, что некоторые дети съели зефирку, не прождав и пяти секунд. Другие пытались не смотреть на нее, отодвигали от себя, придвигали к себе, трогали ее, нюхали… Через пятнадцать минут исследователь возвращался и, если зефирка была не тронута, выдавал ребенку вторую, и тот мог съесть обе.

Результат? Едва лишь треть детей смогла побороть искушение и дождаться большей отдачи, т. е. большинство продемонстрировало отсутствие способности к самоконтролю. Было замечено, что возраст является решающим фактором: мальчики и девочки младше пяти лет демонстрировали выраженную неспособность к отложенному удовольствию. Что касается возможных различий, обусловленных полом, было обнаружено, что девочки обладают чуть более высокой способностью откладывать вознаграждение.

Самоконтроль, также называемый контролем за импульсами или силой воли, — это свойство разума, им измеряется наше терпение как проявление способности ждать, прежде чем удовлетворять свои желания. Дэниел Гоулман, психолог, научный журналист, считает его одной из фундаментальных характеристик эмоционального интеллекта, подразумевая, что те, кому не хватает самоконтроля, ищут мгновенного вознаграждения, и им от этого труднее регулировать свои эмоции. Иными словами, мгновенное вознаграждение разрушает вас, в то время как отложенное вознаграждение делает сильнее.

Роберт Ластиг, доктор медицины, специалист в области нейроэндокринологии, долго и упорно говорил о рисках, сопряженных с поисками удовольствия. Согласно его концепции, удовольствие возникает, когда вы что-то получаете, в отличие от счастья, которого можно достичь отдавая. Таким образом, удовольствие — явление немедленное и связанное с аддикцией, в то время как счастье — более длительное состояние, не вызывающее зависимости.

С точки зрения биохимии, каждая эмоция связана с определенным типом гормонального ответа и с высвобождением некоторых нейромедиаторов — внутренних передатчиков, которые соединяют различные части нашего тела с мозгом. По сути, эмоции — это процесс, в ходе которого послание передается от передатчика к рецептору. В этом смысле гормон, отвечающий за удовольствие и удовлетворение, — это дофамин, а отвечающий за счастье — серотонин.

Дофамин возбуждает наши нейроны вплоть до того, что может уничтожить их, если возбуждение превзойдет некие пределы, черту безопасности. Если подобное происходит, нейрон пускает в ход серию защитных механизмов, чтобы оградить себя от избытка дофамина, в том числе сокращение рецепторов. Таким образом, чтобы достичь одинаковой интенсивности удовольствия, с каждым разом мы нуждаемся в большей дозе дофамина.

Нетрудно догадаться, что может настать момент, когда при увеличении дозы возникнет меньшее возбуждение и будет достигнуто состояние, называемое толерантностью (привыканием). В этот момент тело становится невосприимчивым к удовольствию, и нейроны начинают умирать. По этой причине действие некоторых нелегальных препаратов и наркотиков непосредственно связано со смертью мозга и развитием различных нейродегенеративных заболеваний.

Серотонин же, известный как гормон счастья, в отличие от дофамина, вызывает нервное торможение, а не возбуждение, в результате из-за высвобождения этого гормона не может быть передозировки. Этот гормон вызывает состояние мира, покоя, благополучия, которое дает нам ощущение внутренней полноты и значимости. Но в любой истории, где в качестве главного персонажа выступает великий герой, стремящийся к общему благу, всегда есть его противник. В нашем случае подлый антагонист серотонина — это дофамин, который подавляет его «благородные» функции.

Это выливается в другую истину, которую я советую запомнить: чем больше мы ищем удовольствия, тем меньше находим счастья.

Быть может, на этой простой аксиоме люди, всегда утверждавшие, что погоня за удовольствиями не совместима со стремлением к высшим целям, начнут понимать, почему некоторые из нас, имея возможность делать меньше, делают больше. Мы можем больше спать, но решаем встать пораньше; можем подстраиваться, но решаем рискнуть; можем отдохнуть, но решаем тренироваться.

Обучение при помощи любви и обучение при помощи страха имеют колоссальную разницу.

Не одно и то же, когда ваш сын приходит домой, показывает вам оценки, и вы ему говорите, какие они хорошие, вы его хвалите, говорите, как вы его любите, и вы идете в парк, чтобы отметить успехи, или же когда ваш сын приходит домой, и прежде, чем он покажет вам оценки, вы скажете, как вы его любите, какой он для вас особенный человек, как вы гордитесь тем, что он ваш сын, и только потом попросите его показать вам оценки и похвалите его за них, а затем пойдете в парк есть мороженое или что-то в таком духе.

Многие думают, что поведение в первом случае — наиболее правильное, поскольку таким образом мы добиваемся того, чтобы наш сын всегда стремился к лучшим оценкам. Однако эти люди не знают, что в первом случае сын превращается в бихевиориста, который реагирует на стимулы и стремится к высвобождению дофамина и похлопыванию по плечу, не размышляя об усилиях (возможно, чрезмерных), которые могут стоять за результатом. Во множестве случаев футболиста, который пробежал во время матча четырнадцать километров, не награждают и не поздравляют, поскольку матч проигран; или даже хуже — награждается тот, кто плохо старался, только потому, что матч завершился победой, хотя она объясняется просто везением. Мы выросли в клетке образовательной системы, которая награждает за результат, а не за процесс, в результате людей не отличишь от бихевиористских крыс Скиннера; она превращает их в марионеток, которые действуют в ответ на стимулы, вместо того чтобы убедить их, что они и так ценны, что они и есть самоцель.

Во втором же случае отец или мать, которые показывают ребенку, что любят его исключительно за то, что он — это он, до того, как он покажет им оценки, поступками выражают тот факт, что их ребенок — самоценность, независимо от его успехов и неудач, и именно такой посыл получит их ребенок, и на нем он будет воспитываться. Стоит ли говорить о том, что для того, чтобы стать Суперсапиенсом, предпочтителен второй посыл?

Удовольствие приходит снаружи, счастье рождается внутри.

Успех приходит снаружи, развитие идет изнутри.

Поощряя за средства, а не за цели, придавая больше значения процессу, а не результату, мы пытаемся изменить сознание.

Пример одного из самых важных людей в науке поможет этой мысли лучше укрепиться в вашем разуме. Чарлз Дарвин, отец эволюционной теории, был одинок. Он был одинок в детстве, когда отец сказал ему, что интерес Чарлза к крысам, собакам, птицам и другим животным — несчастье для семьи. Он был одинок и несколько лет спустя, когда, не имея оплачиваемой работы, за несколько лет проплыл на корабле тысячи неизведанных километров, собирая ископаемые останки и анализируя виды, пока не прибыл в другие края. Он также был одинок, когда пошел против своих товарищей и институтов, против идей и догм, которые управляли человечеством на протяжении тысячелетий, и представил миру свою гипотезу происхождения видов. Но все это одиночество в итоге сделало его гением.

Принцип прост, но не легок, и он должен глубоко отпечататься в вашей памяти: цель любой учебы — не деньги, хорошая должность, ученая степень или диплом, а перестройка сознания и характера.

Перестройка — путь к мастерству. В любой профессии вы начинаете как чужак, как новичок в другом мире со своими правилами, процедурами и социальной динамикой. Вы ничего не знаете, у вас ложные представления об этом новом мире. Ваша голова полна мечтаний и фантазий о будущем. Ваше знание мира субъективно, оно основано на эмоциях, неуверенности и ограниченном опыте. Но мало-помалу вы будете двигаться вперед, ступая по земле объективного мира, который основан на знаниях и возможностях, позволяющих людям добиваться успеха. Вы перестанете быть нетерпеливыми и рассеянными и станете дисциплинированными и сосредоточенными, ваш разум будет способен освоить сложные операции, и вы справитесь со своими слабостями и будете владеть собой.

Между людьми встречаются разного рода соотношения сил, такова реальность — она превосходит индивидуальные потребности и желания. Поэтому ваша задача, когда вы приходите в этот мир, заключается в том, чтобы наблюдать и учиться его реальности как можно лучше. Самая большая ошибка, какую можно совершить в первые месяцы ученичества, — это считать, что вы должны привлекать внимание, производить впечатление на людей и доказывать свою ценность. Эти идеи будут владеть вашим сознанием и закрывать от вас окружающую реальность, ведь если вы получите благосклонное внимание, это будет иллюзией; оно не будет основано на ваших способностях, на чем-либо реальном и в результате обернется против вас. И наоборот, если вы признаете реальность и сдадитесь ей, если приглушите свои краски и останетесь на втором плане, занимая пассивную позицию, пока это возможно, вы достигнете положения наблюдателя. Избавьтесь также от всех предрассудков о мире, в который вы только что вошли. Если вы произведете впечатление на людей в первые месяцы, то только серьезностью своего желания учиться, а не своими притязаниями добраться до вершины раньше, чем будете к этому готовы.

Помните мудрые слова Леонардо да Винчи: «Нет высшего мастерства, чем искусство владеть собой».