Положительные эмоции, эрогенные зоны и оргазм

Вернемся к крысам. Что организму требуется для того, чтобы пошел процесс спаривания? В случае самки это выделившиеся у нее половые гормоны плюс гормональный сигнал от самца, плюс его внешний вид (рис. 6.2, вверху). И вот дама-крыса принимает позу лордоза, а джентльмен, реагируя на ее феромоны, приступает к спариванию. Как только начинается стимуляция клитора, включаются рефлекторные дуги, которые этот процесс зацикливают, и он длится достаточно долго, чтобы сигнал ушел в головной мозг и включил центры положительных эмоций. Потому что крысы, как, впрочем, и люди, так устроены, что секс им приятен. То есть удовольствие – это плата за такую странную деятельность. Если бы не положительные эмоции, то кто бы второй раз стал этим заниматься? А тут возникает реакция: «Ух ты, как здорово! А давай еще разочек».

В первый раз спаривание не всегда доставляет радость, ведь мозгу пока не ясно, что происходит. Но когда нервная система понимает, что за этим действием следуют положительные эмоции, в дело включаются механизмы обучения. Формируется память о приятных событиях (при половом акте выделяются дофамин, эндорфины и др.), и, соответственно, дальнейшее половое поведение протекает лучше, успешнее и, так сказать, к обоюдному удовольствию (рис. 6.2, внизу).

У самых высокоразвитых млекопитающих, таких как дельфины и обезьяны, секс становится постоянным источником радости.

Они делают это просто для того, чтобы снять стресс, устранить депрессию и вообще – чтобы жизнь была приятна и удивительна. Или даже от скуки – надо же чем-то заняться, когда уже наелись, а спать еще рано. Это очень характерно для бонобо́ – карликовых шимпанзе (Pan paniscus), которые в этом отношении ближе всего к людям.

Разберемся с эрогенными зонами. Их мужской вариант в целом ограничен гениталиями, а вот женское тело в этом смысле устроено гораздо богаче. У прекрасных дам больше точек и зон удовольствия. Это разнообразие, по-видимому, исходно помогало удерживать самку во время полового акта. При стимуляции нужных участков тела в мозг идут специфические сенсорные сигналы.

Рис. 6.2. Факторы, определяющие, направляющие и стимулирующие поведение самок млекопитающих при запуске полового акта и во время его реализации

Существуют голландские исследования связи эрогенных зон и областей мозга. Конечно, испытать оргазм, находясь внутри томографа, сложно, далеко не все на это способны. Но вот голландские женщины – способны. Ученые обнаружили, что во время клиторального оргазма, вагинального оргазма и оргазма, который наступает в результате стимуляции сосков, активируются разные зоны мозга. При этом область сосков в теменной коре представлена дважды: один раз там, где, собственно, кожа груди, а второй – где находятся прочие эрогенные зоны. Они, кстати, локализуются не на боковой поверхности больших полушарий, а на внутренней, ближе к поясной извилине.

По ходу сексуального контакта уровень активации мозга нарастает. На рис. 6.3 вы видите классические физиологические графики, которые иллюстрируют уровень мужского и женского полового возбуждения. Мужской вариант: возбуждение нарастает, нарастает, и дальше – оргазм (эякуляция) и спад. У мужчин все однозначно и прямолинейно. Если удастся, то будет и второй раз – через некоторое время.

Женский вариант: здесь по части возбуждения и наступления оргазма все гораздо разнообразнее. Женщина может быть час на плато возбуждения (кривая В на нижнем графике) или – раз! – и все (кривая С). Или ближе к мужскому варианту (кривая А). Существует много статистических социологических данных, которые все это описывают.

Рис. 6.3. Усредненная динамика возбуждения мужчин и женщин во время полового акта

Правда, не всегда понятно, как этой статистике верить, но тем не менее в основном получается, что мужчине, для того чтобы выбросить сперматозоиды, достаточно 3–4 минут. А женскому организму, чтобы дойти до оргазма, нужно хотя бы минут 10. Плюс предварительные ласки, но это уже отдельный разговор.

В любом случае упомянутые сенсорные сигналы передаются в центры положительного подкрепления, а это обеспечивает выделение дофамина, опиоидных пептидов и окситоцина.

На основе томографических и ЭЭГ-данных показано, что при половом акте возбуждается множество зон мозга. Момент оргазма сравним по уровню возбуждения с эпилептическим припадком – настолько мощной является активация, настолько сильна эйфория. В итоге данный вид деятельности оказывается очень привлекательным для мозга. Пока возбуждение нарастает, совершается много активных движений, главным источником положительных эмоций является дофамин.

Если половой акт длится долго и партнеры удерживаются на плато возбуждения, к дофамину присоединяются энкефалины и эндорфины.

Когда же случается оргазм, нейромедиаторные системы мозга буквально взрываются, дополнительно выбрасывается большое количество окситоцина, вазопрессина, пролактина. То есть тех медиаторов, которые усиливают привязанность, действие которых составляет основу «химии любви».

В этот момент формируется ощущение близости и тепла по отношению к партнеру, благодарность за доставленное удовольствие. Все эти чувства имеют очень серьезную нейрохимическую природу.

Впрочем, партнер не всегда необходим. Можно и самому справиться, если возбуждение попадет в нужную зону мозга. Например, если крысе вживить электроды в передний гипоталамус или прилежащее ядро, то, нажимая на педаль, она может сама себе подавать стимуляцию в центры полового поведения и заниматься «электронной мастурбацией». Теперь в этой педали заключено все крысиное счастье, она с нее не уйдет.

В клинике ситуации «электронной мастурбации» тоже известны. Иногда людям глубоко в мозг вживляют электроды, чтобы подавить эпилептический очаг. Изредка при этом стимуляция затрагивает центры положительных эмоций, и тогда пациент ни за что не желает отдавать кнопочку, которая активирует соответствующую часть мозга. Ему с этой кнопочкой очень хорошо.

Есть также причудливые варианты секса, которые встречаются не только у человека, но зарегистрированы и у животных: оральный секс, однополый секс, мастурбация, в том числе с применением предметов. Особенно затейливы в этом смысле дельфины – у них зафиксирована, например, мастурбация с помощью живого угря… Но в целом у животных это явление не распространено.

Нейромедиаторы, обеспечивающие положительные эмоции

1. Дофамин. Напомним, что дофамин является важнейшим нейромедиатором, который обеспечивает положительные эмоции. Нейроны, вырабатывающие его, находятся в среднем мозге, а их аксоны расходятся по многим отделам ЦНС. Из черной субстанции среднего мозга аксоны идут в базальные ганглии, определяя общий уровень двигательной активности, а также позитивные эмоции, связанные с движением. Вряд ли кто-то будет спорить, что движения во время секса – это крайне важно. Вместе с черной субстанцией работает и вентральная покрышка среднего мозга, отвечающая за положительные эмоции, связанные с новизной. В случае секса это те необычные ощущения, которые человек испытывает, когда вступает в физический контакт. Необязательно с новым партнером, а, например, используя новые позы, варианты прелюдий, меняя обстановку и т. п. (сексологи называют это «освежить отношения»).

2. Опиоидные пептиды. Это прежде всего энкефалины и эндорфины. Они отвечают за фазу плато во время сексуального контакта и в целом за состояние: «О, как хорошо. Тихо лежим и наслаждаемся». То есть за удовольствие спокойного отдыха после секса или эйфорию во время самого акта, если удалось процесс затянуть (тут вполне уместно сослаться на «Камасутру»). Опиоидные пептиды, как вы уже знаете, выделяются в самых разных отделах мозга. Один из важнейших связанных с ними эффектов – торможение передачи боли в спинном и головном мозге. Поэтому если у кого-то болит голова – это еще не повод отказывать партнеру. Напротив, хороший секс способен помочь.

3. Окситоцин. Окситоцин регулирует половое и родительское поведение, отвечает за привязанность, в том числе за ту, что возникает между половыми партнерами. Напомню, что окситоцин усиливает сокращение гладких мышц матки во время родов и сокращение протоков молочных желез при лактации. Влияет на становление детско-родительских отношений, привязанности между половыми партнерами, членами одной семьи и одной «стаи». Окситоцин делает нас более щедрыми, альтруистическими, правдивыми по отношению к «своим». К чужакам он, напротив, может даже усиливать агрессию. Ярчайшим примером служит материнская агрессия, когда самка защищает своих детенышей.

У млекопитающих сосуществуют два гормона (и медиатора) этой группы: окситоцин и вазопрессин. У остальных позвоночных и беспозвоночных такого разделения нет. В этом случае говорят об окситоциноподобных пептидах, регулирующих половое поведение, кладку яиц, метание икры и тому подобное.

Вазопрессин химически очень похож на окситоцин. В случае полового поведения он ощутимо помогает окситоцину. В последнее время вазопрессин связывают с таким понятием, как верность, то есть настройка на определенного полового партнера, на моногамные отношения.

В одной недавней английской статье показано: когда люди совместно потребляют алкоголь, тоже выделяется окситоцин. Фраза «Ты меня уважаешь?», выходит, опирается на окситоциновое подкрепление. Чувство тотальной симпатии к окружающим, возникшее, когда вы вчера сильно перебрали, имеет такое же происхождение. На этом и основана древнейшая практика «корпоративных» пиров и застолий – они реально способны сплотить любой коллектив в группу единомышленников! Правда, утром порой это чувство улетучивается и приходится хвататься за голову: «Я вчера пел в караоке?!».