Психологическая сторона совести

Изучением свойств совести и ее взаимоотношениями с другими душевными способностями человека занимается психология. Она старается установить два момента: а) является ли совесть природным свойством человека, с которым он рождается, или она – плод воспитания и обусловлена теми жизненными условиями, в которых формируется человек? б) является ли совесть проявлением ума, чувств или воли человека или она является самостоятельной силой?

Внимательное наблюдение над наличием совести в человеке убеждает нас в том, что совесть не есть плод воспитания или физических инстинктов человека, но имеет высшее, необъяснимое происхождение.

Например, дети обнаруживают совесть до всякого воспитания со стороны взрослых. Если бы физические инстинкты диктовали совести, то совесть побуждала бы людей делать то, что им выгодно и приятно. Однако совесть очень часто понуждает человека делать как раз то, что ему невыгодно и неприятно. Как бы безнаказанно ни наслаждались нечестивцы и как бы ни страдали добрые, заслуживающие похвалы люди в этой временной жизни, совесть всем говорит, что существует высшая справедливость. Рано или поздно каждый получит воздаяние по своим поступкам. Вот почему для многих людей самым убедительным аргументом в пользу бытия Божия и бессмертия души служит наличие в человеке голоса совести.

Что касается взаимоотношения совести с другими силами человека, с его умом, чувством и волей, мы видим, что совесть не только говорит человеку о том, что само по себе хорошо или дурно в нравственном отношении, но и обязывает его непременно делать хорошее и избегать делать дурное, сопровождая добрые действия чувством радости и удовлетворения, а действия порочные – чувством стыда, страха, душевной муки. В этих проявлениях совести обнаруживаются познавательная, чувственная и волевая стороны.

Конечно, один лишь разум не может рассматривать некоторые действия как нравственно-добрые, а другие – как нравственно-дурные. Ему свойственно находить те или другие из наших и чужих действий или умными или глупыми, целесообразными или нецелесообразными, выгодными или невыгодными, и только. Между тем что-то побуждает разум противопоставлять самые подчас выгодные возможности действиям добрым, осуждать первые и одобрять последние. Он усматривает в некоторых человеческих поступках не только выгоду или просчет, подобно математическим вычислениям, но дает нравственную оценку поступкам. Не следует ли из этого, что совесть воздействует на разум с помощью моральных доводов, действуя, в сущности, независимо от него?

Обращаясь к волевой стороне проявлений совести, мы наблюдаем, что сама по себе воля есть способность человека желать чего-либо, но эта способность не повелевает человеку, что ему делать. Воля человеческая, сколько мы ее знаем в себе и в других людях, весьма часто борется с требованиями нравственного закона и силится вырваться из стесняющих ее оков. Если бы волевое проявление совести было бы лишь осуществлением человеческой воли, то в этом случае не существовало бы такой борьбы. Между тем, требования нравственности, безусловно, контролируют нашу волю. Она может не исполнять эти требования, будучи свободна, но не может и отрешиться от них. Впрочем, и самое неисполнение волею требований совести не проходит для нее безнаказанно.

Наконец, и чувственная сторона совести не может рассматриваться как только чувственная способность человеческого сердца. Сердце жаждет приятных ощущений и избегает неприятных. Между тем, с нарушением требований нравственности нередко бывают связаны сильные душевные муки, которые раздирают человеческое сердце, от которых мы никак не можем избавиться, как бы ни желали и ни старались. Несомненно, что и чувственная способность совести не может рассматриваться как проявление обычной чувствительности.

Итак, не следует ли признать, что совесть является какой-то обособленной от нас силой, стоящей выше человека и господствующей над его разумом, волею и сердцем, хотя и заключенной или живущей в нем?

О хранении чистоты совести

Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни (Притч. 4, 23). Этими словами Священное Писание призывает человека беречь свою нравственную чистоту. Но как быть грешному человеку, запятнавшему свою совесть; является ли он навеки обреченным? К счастью, нет! Огромное преимущество христианства перед другими религиями заключается в том, что оно открывает путь и дает средства к полному очищению совести. Этот путь состоит в том, чтобы покаянно повергнуть свои грехи перед милосердием Божиим с искренним намерением изменить к лучшему свою жизнь. Господь прощает нас ради Своего Единородного Сына, Который на Кресте принес очистительную жертву за наши грехи. В таинстве Крещения, а потом – в Таинствах исповеди и Причастия Бог совершенно очищает совесть человека от мертвых дел (Ев. 9, 14). Вот почему Церковь такое большое значение придает этим Таинствам. Кроме того, Церковь Христова обладает той благодатной силой, которая дает возможность совести совершенствоваться в чуткости и ясности проявлений. «Блаженны чистые сердцем, потому что они Бога увидят». Через чистую совесть начинает действовать Божий свет, который руководит мыслями, словами и поступками человека. В этом благодатном озарении человек делается орудием Промысла Божия. Он не только сам спасается и совершенствуется духовно, но содействует спасению людей, которые с ним общаются (вспомним свв. Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, старца Амвросия Оптинского и других праведников).

Наконец, чистая совесть есть источник внутренней радости. Люди с чистым сердцем спокойны, приветливы и доброжелательны. Люди с чистым сердцем уже в этой жизни предвкушают блаженство Царства Небесного! «Не величие власти, – рассуждает св. Иоанн Златоуст, – не множество денег, не обширность могущества, не крепость телесная, не роскошный стол, не пышные одежды, не прочие человеческие преимущества доставляют благодушие и радость; но бывает это плодом только духовного благоустройства и доброй совести».