Глава 28

Когда они вернулись в город, в ноги им кинулся Махо:

— Господин, умоляю тебя! Прикажи своим воинам пропустить меня к усыпальнице богов! — он преданно заглядывал в глаза Разумовскому.

Рим с Цинком переглянулись, Костя пожал плечами, и сказал:

— Слушай, ну, пусть он себе потреплется немножко с Фаэтом. Кому от этого хуже будет?

— Для начала нужно бы понять, согласится ли Фаэт на это. Насколько ему нужны на корабле бестолковые дети? Все же, согласись, наши знания значительно отличаются от их, — он кивнул на умоляюще сложившего руки жреца.

— Ну, давай я схожу и спрошу? Для него это реально усыпальница. Он привык всю жизнь поклоняться этим самым спящим богам. Пускай продолжает, меньше глупостей натворит.

Фаэт, к которому Цинк обратился с вопросом, ответил:

— Пусть приходят. Это не займет много времени.

Мешика и два его помощника, были допущены в святая святых. Фаэта они начали называть Призрачным богом. Раньше ИИ только разговаривал с ними, а сейчас появление голограммы Махо отнес к благотворному влиянию новых богов. Поэтому вечером каждого из бойцов в покоях ждали по нескольку девушек — дар жреца.

К этому моменту отдельные комнаты были готовы и даже имели двери. Но поскольку стекол в окнах не было, а висела только редкая промасленная ткань, как защита от насекомых, то слышимость была примерно такая, как в большой коммуналке. Стеснялись бойцы недолго. Несколько девиц после разговора тихонько покинули их спальни. Большая часть осталась.

Фифа, которой Махо не рискнул никого прислать, с утра недовольно морщилась. Не то чтобы сильно нужно было, но как-то обидно, что обделили…

Морщилась ровно до тех пор, пока не увидела недовольное лицо Быка. Вспомнив, что по легенде она является его женой, и, сообразив, что боясь вызвать гнев и ревность «богини», Махо и его обделил, она разулыбалась. Странным образом, настроение у нее сильно улучшилось:

— Что, Васенька, грустно тебе? — ехидно спросила Анжела.

Кот, от которого утром тихонько выскользнули две хихикающие девицы, с недоумением выслушал подначку и простодушно спросил Быка:

— А тебе чо, никого не прислали?

Бык, который только что взял со стола апельсин, собираясь заесть суховатую лепешку, замер, заслышав вопрос Анжелы, и изрядно психанул, когда вмешался Кот. Бедный апельсин, сжатый его лапищей, брызнул соком во все стороны…

— С-с-су-ука… — сказал Кот, вытирая сок с глаз. — Ты чего такой нервный?! Блин, щиплет же!

Компания за столом чуть притихла, оглядывая беседующую троицу.

Сообразив, что сам обозначил жрецам Фифу и Быка как мужа и жену, Рим почувствовал некоторые угрызение совести: «Похоже, Ваське сегодня разговеться не удалось. Черт, неловко-то как вышло… Надо будет намекнуть Махо, что ли, чтобы не обижал никого. Вот только тогда Фифа, вообще сорвется. Или ей тоже местного красавчика надо? Как же тут вырулить-то?» — с трудом сдерживая улыбку, он трусливо отогнал эти мысли подальше: «Ладно, как-нибудь оно само… Пусть без меня разбираются.».

Последнее время они все «полюбили» кататься верхом. Никто не знал, слышит ли их ИИ в пирамиде, но рисковать не хотели. Выезжали разными группами, по три-четыре человека, разным составом, долго спорили и обсуждали ситуацию. Задрот даже выдвинул безумную теорию, что Фаэт может осознанно врать. Обсудили и эту тему. Вроде как смысла в этом никто не нашел.

— Если бы он хотел нас убрать, мог бы это сделать легко и непринужденно, сразу как мы туда вошли, — заявил Скрип. — Если бы у него были какие-то цели по завоеванию мира, по уничтожению людей и прочее-прочее… Ну, за столько сотен лет это было бы уже понятно и очевидно. Так что, думаю, Задрот, ты просто в своих игрушках пересидел.

В общем-то, мнения Скрипа придерживались все. Задрот недовольно фыркнул и ответил:

— Да ладно вам. Это я так, в порядке бреда.

Общий разговор с ИИ состоялся через несколько дней. В целом, все сошлись к одному: есть возможность — надо пробовать. Именно потому в каюте корабля сегодня собралась группа полностью. Каждый хотел понять, как отреагирует Фаэт на их предложение.

— Скажи, Фаэт, для тебя принципиально важно, чтобы мешика стали номер один в этом мире? — спросил Разумовский.

— Нет. Но история человеческого общества, насколько я сейчас знаю, идет идентично истории фаэтонцев. Я бы сформулировал свою теперешнюю цель следующим образом: максимально сократить количество войн и геноцида. К сожалению, возможности человеческого генома не бесконечны. Конечно, ни вы, ни ваши близкие потомки с этим не столкнетесь. Чтобы почувствовать последствия геноцида, должны пройти миллионы лет. Так что чем бескровнее будут шаги вверх, со ступени на ступень, тем лучше будет выполнена моя задача. Она, как вы понимаете, не является основополагающей. Главная моя цель была уберечь хозяев. Но сопротивляться естественному старению не могли даже они. Я достаточно разумен, чтобы из целей второго уровня выбрать ту, которая еще имеет смысл.

— А какая цель уже не имеет смысла? — полюбопытствовал Кот.

— Например, сбор научных данных. Мне некому будет их передать.

— Сколько времени ты еще сможешь работать? — спросил Рим.

Фифа укоризненно глянула на Рима. Она, как ни странно, воспринимала Фаэта как живое существо. И такой бестактный вопрос показался ей весьма грубым.

— При постоянном использовании часть систем корабля будет работать от двухсот до трехсот лет. Тут сложно сказать точно. У них большой запас прочности, но некоторое количество запасных блоков конечно. Воссоздать их здесь, я думаю, невозможно. Сам я намного более защищен, но прошу учесть, что, потеряв питание или связь с дроидами, дронами и прочими подвижными частями, перестану получать хоть какую-то информацию. Около пятисот лет бесперебойной работы еще возможны. Во мне есть тестовые программы, которые, при значительных отклонениях от нормы, просто отключат меня.

— Ну, по крайней мере, сошедший с ума космический корабль нам не угрожает, — прервал неловкое молчание Бык.

— Нет, не угрожает.

— Ну, что же, раз пошла такая пьянка… — задумчиво пробормотал себе под нос Рим.

— …режь последний огурец, — четко, как и обычно, произнес Фаэт.

Возникла странная пауза, при которой бойцы переглядывались, не понимая: это что, ИИ шутит?!

— Ваши пословицы и поговорки я получил из обучающих программ. Не нужно пугаться. Думаю, с большой долей вероятности, я понимаю, о чем вы хотите поговорить. Ваше предложение не идет в разрез с моими программами. Разумеется, при условии, что вы тоже не допустите геноцид на землях мешика. Да и вообще, будете его предотвращать везде, где сможете. Но, чтобы я мог правильно выстроить план действий, мне понадобится вся информация о вашей цивилизации, — и после небольшой паузы добавил: — Вообще вся. Даже ваши личные знания и впечатления.

Бойцы переглянулись, и Рим осторожно спросил:

— Что ты имеешь ввиду под нашими личными впечатлениями и опытом?

— Мне нужны все источники информации, которые есть у вас. Я знаю, что существует второй ноутбук.

— Вообще-то они стандартные, — недовольно заявил Задрот.

— Да, — не стал спорить ИИ, — изначально они были стандартными, но у каждого из вас немного разные способы работы, даже ваши языковые программы, которые вы достраивали, отличаются. Кроме того, — продолжил Фаэт, — у вас, возможно, есть другие информационные носители. Книги, письма, фильмы, фотографии. Каждый из вас будет приходить сюда и отвечать на мои вопросы. Иногда они будут заходить в ту область, которая называется личное пространство. Но отвечать придется. И мне потребуется доступ к чипам в головах Николая Валерьевича Скрипова, и Максима Сергеевича Серова.

Вот тут, надо сказать, знатно охерели все. Настолько привыкли к кличкам Скрип и Задрот, что полные и официальные поименования вызвали удивление. Фаэт же невозмутимо продолжал:

— Эти данные хранились в ваших ноутбуках. Они не являются секретной информацией. Если я получу доступ к вашей личной информации, эти данные останутся у меня и не будут разглашены.

— Как ты собираешься получить доступ к чипам? — спросил Разумовский.

— Через программный код доступа. Если они захотят сообщить мне его. Там хранится не только личностная информация, но и информация об окружавшем вас раньше мире. Как я уже говорил вам ранее, она понадобится мне вся и полностью. Обдумайте. Это мое непременное условие.

— Фаэт, а это не опасно? — Фифа с жалостью смотрела на Задрота и Скрипа. — Они от этого с ума не сойдут? Или еще что похуже…

Тут, не выдержав, засмеялся Скрип:

— Нет, Анжела, с ума я не сойду, даже не надейся. Проблема немного в другом. Думаю, это нам обойдется в пару дней дикой головной боли. Но тебе тоже придется отдать свою электронную книжку!

Не замечая, что все вокруг сдерживают улыбки, Анжела спросила:

— Фаэт, а данные уцелеют?

— Я их только скопирую. Все, что есть, уцелеет.

— Даже раздел «Бессмертная классика», — фыркнул Бык.

Больше всего Разумовского напрягал момент личной беседы. Именно поэтому первым пошел он. Разговор продолжался более двух часов, и после этого Андрей выполз из корабля с гудящей головой.

У него было полное ощущение, что его вывернули наизнанку, просветили рентгеном, а вернуть в прежнюю форму позабыли. Фаэта интересовало все: моменты становления личности; исторические моменты, которые он помнил; оценка любых событий, которых придерживался Андрей; оценка событий, которые давали другие люди; детские воспоминания и первый сексуальный опыт; вкусовые пристрастия и любимые цвета.

Именно это, весь этот перечень интересов ИИ, Разумовский и выложил перед командой.

— В общем-то, выжить, конечно, можно. Но чувствую я себя как выжатый лимон.

— Цвета-то ему нахера? — возмущенно спросил Бык.

— Вась, — ласково сказал Цинк, — возможно, он и сможет объяснить тебе, за каким хреном ему цвета наши любимые понадобились. Только, боюсь, пока он тебе объясняет, ты поседеть успеешь.

— Ребята, это машина. Умная и круто работающая, но машина. Обладающая знаниями, которые нам даже не снились, способная поработать аналитиком, сделать выводы и дать рекомендации. Лезть и разбираться, как это работает, нет смысла. Я думаю, у нас тупо не хватит знаний, чтобы понять. Тем более что какие-либо технологии давать он отказывается. Мы же не будем вскрывать с помощью каменного молота и зубила экраны, чтобы посмотреть, что там внутри? Пусть работает так, как умеет, — Разумовский вздохнул и добавил: — В конце концов, нам необязательно следовать всем его рекомендациям. Насколько хватит мозгов, мы все обсудим и обдумаем.

Благодаря тому, что Фаэт не нуждался в отдыхе, беседы с ним шли круглосуточно. Еще два — два с половиной часа ежедневно уходило на то, чтобы продолжать «летные курсы».

«Потрошил» их ИИ долго. Недели полторы ушло на то, чтобы в один прекрасный день Рим услышал:

— Достаточно. Но я хотел бы поговорить с членами экипажа, оставшимися на корабле. Анжела может слетать туда и забрать их.

— Уже может? — удивился Рим.

— Да, она вполне справится с полетом. Но есть одна небольшая деталь, о которой вам следует знать. Некто по имени Монтесума, готовит восстание.