Глава 11. Молитва
47 дней 20 часов до поединка
До порта мы добрались под утро, ещё не рассвело даже. Действительно, движок на этой лоханке подшаманен. И я, как мог, помогал. Масло пошло в расход всё, сколько было, обеспечив траулеру широкую полосу без волн, как по ковровой дороже прошли. Даже немного прикрыл от встречного ветра корабль силовым полем. Капитан из рубки мог видеть сюрреалистичную картину: перед кораблём в буквальном смысле расступались и волны, и ветер. Как бы культ Исиды в России не создал, то-то матушка порадуется!
— Лен, надо с Алексеем связаться, сотовый у тебя. Только сперва спроси у нашего капитана, где удобное место для выгрузки? От его ответа зависит, выживет ли он.
Лена страшно округлила глаза и замотала головой.
— Ты меня не так поняла. Его могут убить его же подельники, заказчики. Мы заберём боеголовки, остальное не наша забота. Мы даём ему шанс на новую жизнь, а не вооружённую охрану.
Лена кивнула.
— Капитан, у тебя есть скрытное место, куда ты можешь причалить или хотя бы подойти поближе к берегу? И чтобы туда машина могла подойти грузовая.
— Да, госпожа, есть такое. Мы там и грузились.
— А запасное? Где грузились — там тебе могут быть не рады.
— Прости, госпожа, я не подумал. Да, есть запасное. Там к берегу не пристать, но машина подойти может. Мы там лёгкие грузы обычно выгружаем.
— Говори адрес или ориентир.
— Баста, 500 метров на восток от дамбы, возле следующей протоки группа деревьев образуют загончик, со стороны машину не видно. Да там и некому смотреть. Туда никто в здравом уме не поплывёт, чтобы на мель не сесть.
— А ты?
— А я форватер знаю как свои пять пальцев. Родился я там.
Лена вытащила из рюкзачка сотовый и набрала Алексея.
— Алексей, доброй ночи. Вы уже в порту?
— Да, всё как договаривались, — мне хорошо было слышно, что отвечает собеседник. — Льда загрузил 20 тонн, гранула. Рефрижератор работает, солярку заправил полные баки. Еды вам тут ещё наши друзья собрали целый ящик, с ними спорить было бесполезно.
— Это хорошо. Друзьям, пожалуйста, при случае передайте мою благодарность. Я скоро буду. Подъезжайте к Басте, знаете где это?
Лена повторила объяснения контрабандиста. Оказалось, Алексей знает это место. Лена убрала сотовый в рюкзак и подняла взгляд на капитана. На его лице было написано непередаваемое удивление.
— Ну а что я должна была ему, нить Ариадны дать? Да сотовый телефон сам по себе как магия. Вот ты понимаешь, как он работает? Я лично — нет.
— Простите, госпожа! — капитан наклонил голову. Да уж, впечатлений у него на сегодня…
Мы свернули в какую-то протоку, потом ещё какой-то поворот прошли, миновали лодочную станцию, и наконец подплыли вплотную к берегу, остановившись буквально в пяти метрах. Подплыть ещё ближе глубина не позволяла.
Машину я отслеживал по метке давно, но увидел, только когда подплыли вплотную. Сразу накрыл её отводом глаз. Незачем светить на всю округу наш транспорт.
— Скажи капитану пусть остаётся в рубке, а сама выходи.
— Капитан, оставайся пока в рубке. Там может быть опасно. Я сама займусь разгрузкой. Машинисту тоже скажи, чтобы сидел пока у себя. Я за вами вернусь.
— Спасибо, госпожа!
Актриса, ну актриса! Ей надо в театре выступать!
— Лена, ты молодец! Я горжусь тобой!
— Что мне делать? — Лена перешла на шёпот.
— Иди по воздуху к машине. Я тебя донесу телекинезом.
— Ну, знаешь ли!
Тем не менее, она сделала шаг вперёд и пошла… поплыла по воздуху, перебирая ногами. Видел её сейчас только капитан, и никакой необходимости в этом цирке не было. Я просто наслаждался моментом. Как и капитан, который с упоением сочинял новую молитву богине Исиде. Расскажу матушке, ей понравится.
Когда Лена была не земле, я перелетел к ней и пошёл рядом.
— Алексею скажи, что я ранен. Ничего серьёзного, пусть не берёт в голову.
— Конечно, ничего серьёзного. Автоматная очередь в упор! — Лена опять чуть не заплакала.
— И пусть он тебе покажет, как вести машину, — я поднял руку, сбившись с шага, чтобы предупредить её возражения. — Да, это не легковушка, но я тебя подстрахую. Просто проедь с ним несколько километров, до автостанции или где его высадить надо. Объясни, что я к тебе чуть позже присоединюсь, чтобы он не беспокоился. Я ему внушение сделаю, он тебя послушается. И я всё время буду рядом. Не гони и всё будет хорошо. Насчёт погрузки не беспокойтесь, я всё сам сделаю.
— Иногда мне кажется, что мне ты тоже что-то внушаешь. Как ещё объяснить, что я на всё соглашаюсь?
— Просто я тебе нравлюсь. Иди, моя богиня.
— Я тебя задушу! Ящерица!
Я послал Лене воздушный поцелуй и вернулся на корабль.
Разгрузка заняла несколько минут, и прошла штатно. Я вытащил контейнеры на берег, укрывая их отводом глаз сразу, как появлялись из люка трюма. С точки зрения капитана, во все глаза смотрящего за процессом из рубки, они просто взлетали из трюма и растворялись в воздухе.
Будет, что внукам рассказать. Если доживёт.
Погрузка заняла больше времени — я пометил каждый контейнер. Равномерно закопал их в лёд вдоль длины кузова, оставив метра три впереди, куда навалил побольше гранул. Обойдя машину кругом, я остался доволен. С боков фонило, но умеренно, а спереди, со стороны кабины, излучение почти вовсе не ощущалось. Даже за пару дней сколько-нибудь опасная доза излучения не наберётся.
Последний, десятый контейнер с муляжом, я закинул последним. Муляж вытащил, он мне больше не нужен, а вот бандитов ждёт сюрприз.
Ещё раз вернулся на корабль и придирчиво всё осмотрел. В принципе, следы когтей не слишком бросаются в глаза, в основном отметины в палубе и крыше надстройки. Это легко поправимо. Заглянул в трюм, где хранились бомбы. Если хорошенько промыть с мылом, то терпимо.
Я подошёл к рубке и показался капитану как и раньше, частично, по шею. Капитан сбледнул.
— Ты знаешь, что ты вёз, смертный?
— Оружие? Автоматы? Гранаты?
— Идиот. Это было ядерное оружие, — капитан стал совсем белым, как полотно. — Богиня в своей милости прощает тебя, с одним условием, и ты должен поклясться сделать всё в точности, как я тебе скажу. Повторишь после меня. Ты должен найти костюм химзащиты с кислородным баллоном и дозиметр. Спуститься в трюм и мыть его с мылом, пока дозиметр не покажет нормальный фон. После этого костюм утопить. Корабль можешь продать или дальше на нём ходить, или затопить — это твоё дело. Но никогда в жизни ты не должен более делать ничего противозаконного или аморального. Клянись.
Я добавил ментальное воздействие. Теперь он не сможет нарушить свою клятву.
— Клянусь найти костюм химзащиты и лично отмыть трюм, пока он не перестанет фонить. И после этого никогда не совершать ничего противозаконного или аморального.
Каждое следующее слово давалось капитану всё труднее. Ему не хватало воздуха, кровь то приливала к лицу, то отливала, но начав, он уже не мог остановиться, хотя с каждым словом всё отчётливее понимал, что эта клятва — не пустые слова, и нарушить он её не сможет.
— Я сейчас верну к жизни остальных, они в первой каюте. Бородатый придёт в себя к обеду, у тебя будет время решить, объясняться с ним или избавиться от него.
— Сделаю всё, как повелела богиня.
— Вот и молодец! Имей ввиду, богиня будет приглядывать за тобой. И я тоже.
Я растворился в воздухе. Капитан ещё какое-то время боролся с собой, после чего, сообразив, что стекло от демона всё равно не защитит, собрался с духом и пошёл открывать каюту с экипажем.
Решив, что здесь мне больше делать нечего, я перелетел на берег. Прощай, «Сокол тысячелетия!»
Подойдя к машине, я заглянул в кабину. Алексей активно жестикулировал, Лена осваивала управление. Увидев меня, она вопросительно подняла бровь. Я кивнул.
— Всё, погрузка закончена! Можно ехать!
— Мне точно не стоит взглянуть, как ваши люди закрепили груз, да? — Алексей прищурился.
— Точно не стоит, дольше проживёте!
— Тогда поехали. Я сойду, когда поверю, что дальше Вы без меня справитесь.
Лена завела КамАЗ, снялась с ручника и тихонько тронулась. Покачиваясь на неровностях дороги, тяжелогружёная машина поползла в сторону трассы. Я взлетел, и держался теперь над фурой, обеспечивая отвод глаз. К сожалению, на трассе так машину не скроешь, кто-нибудь да врежется. Это на мотоцикле можно петлять в потоке, на фуре так не погоняешь. Придётся снимать маскировку, ограничившись только «заячьей болезнью» встречным гаишникам.
“Моё почтение, Мастер. Груз вернул в полном составе, одна единица спрятана дальше по дороге, подберу позднее. Сейчас выезжаю из порта Оля. Боевик, перехвативший груз, спит, предлагаю взять его в разработку”.
“Принял. Я урегулирую все вопросы, позже сообщу инструкции. Учитывая повышенный интерес к этому грузу, я хочу, чтобы ты и дальше его сопровождал”.
“Но мой отпуск…”
“Проведёшь его в Майами. Полагаю, Исида не откажет тебе в гостеприимстве”.
“Наставник, прошу прощения, что не сказал ранее. Со мной человеческая девушка”.
“Прекрасная маскировка. Она где-то тебя сейчас ждёт?”
“Не совсем. Она участвует в операции”.
“Вот как. Интересно. Полагаю, у тебя были серьёзные причины привлечь человека к нашим делам?”
“Безусловно. Она прекрасно показала себя за последние сутки, участвовала во всех этапах операции, и серьёзно помогла, даже спасла мне жизнь. Сейчас ведёт машину, моё человеческое тело серьёзно ранено”.
“Она знает, кто ты?”
“Да”.
“Ты ручаешься за неё?”
“Полностью”.
“Хорошо. Но ты должен понимать, что по окончании ты обязан будешь или стереть ей память, или наложить печать”.
“Я понимаю. Девушка тоже. Она пошла на это из чувства долга, чтобы боеголовки не попали в руки террористов”.
“Глупо, но похвально. Такие люди могут быть нам полезны. Она под твоей ответственностью, теперь официально. Твоя мать будет поставлена в известность и поможет с печатью или очисткой памяти, ты ведь этого ранее не делал?”
“Не делал. Благодарю, наставник. На чём мы отправимся?”
“На яхте. Она будет ждать тебя в том же порту. Паспортные данные девушки скажи”.
Я продиктовал по памяти.
“Ещё свяжемся. У меня всё”.
“Благодарю за доверие, Мастер”.
Не хотелось рассказывать Наставнику про Лену, но без его помощи документы на неё оперативно у меня сделать не получилось бы. А оставлять её не вариант — засветились мы по полной программе. И даже сумей я выправить документы сам — всё равно Наставник узнал бы. Он всегда всё узнаёт. Лучше уж я сам, чем он заподозрил бы меня в сокрытии важной информации.
Алексей покинул нас утром в какой-то мелкой деревушке ближе к Астрахани, сказав, что доберётся домой самостоятельно, автобусом. К тому времени Лена полностью освоилась с управлением. Я всё также летел впереди, показывая дорогу. Проехав ещё около часа, мы наконец остановились на стоянке для большегрузов. Пришло мне время заняться лечением.
— Лен, ты готова?
— К чему? — девушка выбралась из кабины размять ноги.
— Побыть сестрой-сиделкой. Мне надо привести в порядок человеческую тушку.
— Неа, не готова. Я с тобой вообще ни к чему не готова! Что надо сделать?
— Поройся в вещах, надо что-нибудь типа брезента или плёнки, воду и ветошь, кровь смыть.
— Нормально! — Лена от моего перечисления слегка побледнела. — А бинты, лекарства? Инструменты?
— Ну я же маг, какой-никакой, — я усмехнулся. — Ничего этого не нужно. Только следи, чтобы я оставался в сознании.
— И как? По щекам бить?
— Если понадобится. Увидишь, что я отключаюсь — вытаскивай меня на улицу и отходи, я трасформируюсь.
— Яшерица, я тебе хвост оторву, если с тобой что-то случится, ты меня понял? Мне плевать, что ты большой. Оторву, и скажу, что так и было. Только посмей мне тут отключиться! Маг хренов!
— Отлично! Вот так и держи меня в сознании!
— Ладно, ладно. Поняла. Долго держать?
— Примерно полчаса или час. Может быть, два. Причём разговаривать я не смогу, и глаза не открою. Ты просто смотри, что что-то происходит. И ещё меня надо будет раздеть, чтобы ткань в раны не попала, это неприятно.
— Это какое-то безумие!
Лена порылась в вещах и нашла большой кусок очень плотной полиэтиленовой плёнки. Вода и тряпки тоже нашлись. Теперь осталось забраться внутрь. С ранениями у меня это вряд ли получится, а Лена вряд ли меня сможет затащить. Задачка…
В конце концов, кое-как протиснувшись между сиденьями, я ухватился руками за край кушетки.
— Как перекинусь — закрывай двери и залезай внутрь. Что бы ни случилось — не обращайся ни к кому за помощью. Если что — мой Наставник сам тебе позвонит. Я его предупредил.
— Хорошо.
“Моё почтение, Мастер. Приступаю к лечению, пожалуйста, проконтролируйте меня. Если что — наберите по сотовому, скажите Лене, что сделать”.
“Принял”.
Я перевоплотился, не разжимая рук. Получилось, что руки оставались неподвижны, и тело «подтянулось» в кабину машины. В следующую секунду сзади хлопнула дверь.
Все прелести потенциально смертельного ранения сразу вернулись в полном объёме. Взобраться на кушетку я уже не смог, и растянулся на полу. Сдержать стон тоже не получилось, только вместо стона вышел булькающий хрип.
Я направил на самоисцеление ману широким потоком, не особо сдерживаясь. Моего сознания коснулся Наставник, проверил. С хлюпаньем и нестерпимой болью из тела начали вываливаться пули. Лена стащила с меня одежду, что-то сняв, что-то срезав. Ещё касание, Наставник, я жив, всё в порядке. С хрустом встали на место раздробленные кости. Сердце булькнуло несколько раз и заработало. Ещё немного, и я смог сделать вдох.
Открыл глаза. Лена сидела рядом со мной и плакала, прижав мою руку к сердцу. Даже через одежду я ощутил жар, идущий от её амулета.
— Сколько прошло времени? — Голос был хриплым, язык плохо слушался.
— Минут десять. Ванечка, милый, пожалуйста, не надо так больше! Я не переживу ещё раз на такое смотреть!
— Я постараюсь, но обещать не могу. Странно, я чувствую себя очень бодрым, как будто и не лил сейчас ману. И исцеление прошло гораздо быстрее! Можно я посмотрю твой амулет?
— Смотри сколько хочешь! На, держи! — Лена сняла амулет и положила мне на ладонь.
Как только амулет оказался у меня в руке, он сразу утратил свою привлекательность, потускнел, и стал просто кусочком хрусталя. Я вернул амулет Лене, и он снова засиял, как тогда, когда я заметил его блеск в парке.
— Ты чувствуешь его жар? — я посмотрел на Лену, которая как ни в чём не бывало, повесила амулет обратно на шею.
— Ничего я не чувствую. И причём здесь амулет? Что ты с ним заладил?
— Похоже, это не просто амулет на удачу, но ещё и манонакопитель большой ёмкости. Огромная редкость. И слушается только тебя. Ты второй раз исцеляешь меня касанием, но ты не целительница. Или всё же целительница? Возможно, ты лишь пропускаешь ману через себя.
— Да мне пофиг! Я просто хочу, чтобы ты был жив и здоров!
— Твоё желание мне и помогло. Я здоров, ну почти. Только ещё бы отдохнуть немного. И нам надо помыться и переодеться. Ты вся в крови.
— Ты себя-то видел, ящерица?
Лена засмеялась и заревела одновременно, упав мне на грудь.
“Моё почтение, Мастер. Со мной всё в порядке. Выезжаем от Астрахани”.
“Принял. Бандита твоего берём в разработку, как ты и предложил, этим займётся другой агент. Сообщи координаты, где его принять”.
Я подробно описал местоположение судна контрабандистов, приметы бородача, его номер сотового, а также передал привязку маячка моего ноутбука, по ней найдут штаб группировки, или что там у них за гнездо.
“Теперь по грузу. Все вопросы улажены, тебя встретят”.
“Что мне сказать?”
“Отправитель у нас под печатью, сообщает получателю то, что мы ему скажем. Ты просто курьер, что за груз — не знаешь, тебе сказали доставить — ты доставил. Машина по дороге сломалась, старая, починить не смогли, перегрузили в твою. Тебе дали денег за молчание. Спутницу свою не свети”.
“Получатель решит, что мы тут все не в своём уме, раз такой груз отправляем гражданской машиной, и вообще полная разруха”.
“Верно. На это и расчёт”.
“У меня КамАЗ, и надпись «Астраханский пингвин» во весь борт. Куда подъехать?”
“В 10 утра по местному времени, у Волчьих ворот тебя будет ждать красный Ford Mondeo. Передай груз им. По грузовику сам договорись”.
“Принял”.
Время ещё есть, надо немного отдохнуть, впереди больше тысячи километров дороги. Вот только это ощущение, как будто что-то я забыл…
***
Тем временем, на борту «Сокола тысячелетия»…
— А ты что здесь делаешь? — дежурный по камбузу заглянул в холодильник, и к своему удивлению обнаружил там замёрзшего, но ещё живого человека, одного из тех двоих, что везли оружие.
— Дракон… ушёл? — у бедолаги зуб на зуб не попадал.
— И ты туда же! Нам капитан все уши сегодня прожужжал!
— А… мой… брат?
— Тот бородатый? Спит! Да со всеми полный порядок!
— Мне… надо… к капитану… срочно…
— А то как же! Пошли, помогу дойти!
Капитан при виде пассажира скривился, как будто съел лимон. В суете он и забыл про второго. А он, оказывается, в холодильнике отсиделся.
— Слушай, уважаемый, тут такое дело с твоим грузом…
— Знаю… тут… был… дракон… он… всё… забрал… тебя… не виню.
— Ты что-то путаешь, был один демон, но забрала груз богиня, она повелевала демоном, и перед ней расступались волны и ветер.
— Богиня? Ты видел… богиню?
— Да, до безумия красивая, с рыжими волосами, — в голосе капитана читалось обожание.
— С веснушками?
— Да-да! Ты её тоже встречал?
— Думал… больше не встречу… Что ещё?.. Как… одета, что с собой?
— Да вот в такую же робу, как у меня, была одета. С собой ничего. Она бутерброды и сотовый из воздуха достала.
— Сотовый? У богини был сотовый? И бутерброды? — от удивления обмороженный даже перестал трястись.
— Вкусные, кстати. Она ещё с водителем машины по сотовому договаривалась.
— Ты сам-то понял, что сказал? Аллах милостивый и милосердный… Ты запомнил номер машины?
— Я не видел номер, но успел заметить надпись на борту, «Астраханский пингвин». А зачем тебе?
— Ты совсем головой трудный стал, да? Никуда не уходи, жди нас на этом месте. И не забывай, наши люди знают, где живёт твоя семья, и семьи каждого на этой посудине.
Раскатывая на ходу балаклаву, он вышел, а вслед ему смотрел ненавидящим взглядом старый капитан.
— Исида, молю, услышь меня… Твои враги преследуют тебя, и грозятся убить наши семьи. Прошу, покарай их…
