Глава VII
Мусульмане потерпели поражение. Петр утолил свою прихоть и позабыл о больших безмолвных деревьях темного леса. Остальные крестоносцы тоже нашли множество интересных вещей и с радостью позабыли и о родных очагах, и об опоясанных женах. Хронист того времени Фульхерий Шартрский писал:
Ибо люди с Запада теперь стали жителями Востока… И уже забыли мы о наших родных краях, и многим из нас они неизвестны или неведомо нам о них ничего.
Один уже, словно по отцовскому и наследственному праву, владеет собственным домом и домочадцами, другой взял себе жену, но не соотечественницу, а армянку, сирийку или даже сарацинку, принявшую благодать крещения… Изо дня в день к нам присоединяются наши близкие и родные, оставляя, пусть даже и неохотно, все, чем владеют. Тех, кто был там беден, Бог сделал здесь богатыми. Те, кому недоставало там денег, здесь владеют безантами без числа; а тот, кто не имел прежде и деревушки, теперь же по воле Господа держит город.
Ради чего же возвращаться на Запад тому, кто таким вот открыл для себя Восток?
Во всей этой странной истории, в которой причудливым образом смешались Бог, перец, золото, отшельники, феодалы и сарацинки, единственными, кто сумел сохранить хладнокровие, оказались итальянцы. В неспокойную пору германских нашествий одна их группа, а именно венецианцы, укрылась на горстке болотистых островков. И на этих самых болотистых островках, как заметил один автор Х века, illa gens non arat, non seminat, non vindemiat (этот народ не пашет, не сеет, не растит виноград). Чтобы как-то прожить, им пришлось заняться торговлей.
1. Крестоносцы нашли множество интересных вещей и с радостью позабыли и о родных очагах, и об опоясанных женах
Недавно один проницательный историк написал: “Жадность венецианцев, любой ценой добивавшихся торговых привилегий, могла сравниться лишь с беспринципностью генуэзцев в торговле”. Столь же проницательный экономист добавил:
Простодушные крестоносцы оказались заложниками чужих коммерческих интересов, в которых плохо разбирались. Во время первых трех крестовых походов венецианцы, снабжавшие их кораблями, беззастенчиво дурачили их, будто деревенских простофиль на ярмарке.
Суть в том, что когда крестоносцы обосновались на Святой земле, итальянцы очень быстро заметили, что напали на золотое дно. Петр был не единственным в Европе человеком, алкавшим перца. Таких Петров на Западе были тысячи и сотни тысяч, и хитрые, вечно думавшие о наживе итальянцы – пусть они никогда не занимались маркетинговыми исследованиями – с завидной расторопностью взялись за дело. Будь они голландцами, немцами или англичанами, их бы называли похвальными примерами протестантской этики в действии. Но поскольку они были всего лишь итальянцами, их называли презренными ходячими примерами алчности и беспринципности в торговле. Как бы то ни было, в торговле перцем благодаря их предприимчивости наступил долговременный период необычайной экспансии. В Александрии Египетской торговцы перцем занимали целую улицу, вернее, квартал, а на Западе после многих веков почти полного отсутствия перец снова появлялся в ощутимых и все возраставших количествах.
Назад: Глава VI
Дальше: Глава VIII
