Глава 16
Уэйд и Кент всегда учили: профайлер должен проникать в сознание как убийцы, так и жертвы, но сейчас Нина упиралась в мысленный тупик. Не в силах выяснить мотив преступления, она решила подумать о способе. Откуда субъект знал про кесарево сечение? И как выбирал жертв?
— Может, что-нибудь отыщется в предыдущих делах, — надеялся Бакстон. — За четыре года до Сан-Диего ему удалось провернуть аферу в Хьюстоне. — Босс поднял глаза на экран, где одну половину занимало окошко хьюстонского агента, а вторую — материалы того дела двенадцатилетней давности.
— Он смешал хлорную известь с аммиаком, получив отравляющий газ, — отозвался агент из Хьюстона.
— Любопытно. — Уэйд рассмотрел изображения на экране. — Яд считается женским орудием мести. К тому же подозреваемый использовал предметы быта, знакомые каждой хозяйке. Сыграл на стереотипах, чтобы убедительнее подставить мать.
— Ему это удалось, — агент из Хьюстона кивнул. — До беременности жертва была успешным юристом, но работу пришлось оставить. Женщина говорила всем, что теперь хочет стать домохозяйкой. После убийства пошел слух: она, мол, жалела о своем решении и впала в депрессию. Местная полиция так и не выяснила, кто распустил сплетни, однако они вполне соответствовали уликам.
— А вдруг из-за субъекта и пошла молва? — пробормотала Нина, вспомнив легенду о Ла Йороне. — Иногда ему везло, и людские домыслы подходили сюжету, а иногда он сам продвигал нужную историю.
Кент задумчиво посмотрел на Нину:
— И в каждом случае он старался очернить мать…
— Никаких следов борьбы? — Перес вернулся к разговору о месте преступления.
— На теле осталось несколько ушибов, — вставила Брек, продолжая листать снимки со вскрытия. — Впрочем, судмедэксперты заключили, что травмы появились во время предсмертных конвульсий.
Перес нахмурился.
— Должно быть, он сильно их ударил, раз они не приходили в сознание или хотя бы не шевелились, пока он их травил.
— Пусть наш медэксперт из Куантико рассмотрит заключения вскрытия, — попросил Кент.
— Я поручил агенту Брек собрать все сведения и отправить туда, когда закончим. — Бакстон повернулся к экрану. — За четыре года до Хьюстона подозреваемый совершил нападение в Чикаго.
Заговорил чикагский агент:
— В нашем случае жертв отравили фосфорорганическими соединениями.
— Забудем, что я химик, — проворчал Перес. — Какими соединениями?
— ФБР с подобным сталкивалось, — ответил за агента Бакстон. — Фосфорорганические соединения, или ФОС, — химикаты, обычно присутствуют в пестицидах. В высоких концентрациях образуют нервно-паралитический газ. Широко используются террористами. Например, отравляющее вещество зарин. Если изготовить его правильно, одна капля на голой коже вызывает почти мгновенную смерть.
Нина скрестила руки на груди.
— Ясно. А как в этом обвинили жену? Она была профессором химии?
В ответ агент из Чикаго поднес к камере фотографию фургона с фирменным логотипом на боку.
— Ее муж работал дезинсектором, хранил в фургоне самые разные отравы. Полиция обнаружила в истории поиска жены целый кладезь вопросов, как приготовить быстродействующий яд из веществ, которые были у мужа.
— Шестнадцать лет назад про зарин говорили много — его использовали террористы по всему миру, — напомнил Бакстон. — Полиция, наверное, подумала, что жена взяла идею из новостей.
— А какой приписали мотив? — поинтересовалась Нина.
— Ничего конкретного. — Чикагский агент пожал плечами. — Полагаю, ее запросы в интернете подтвердили увиденное на месте преступления, а больше доказательств не требовалось.
— Возможно, это дело рук субъекта, — предположила Брек.
— Если он так хорош в технике, то мог получить доступ к дому и разок-другой использовать компьютер перед убийством, — выдвинула версию Нина. — Создал небольшую, но убедительную историю поиска.
Брек подняла голову от ноутбука:
— Если он и вправду хорош, то мог заразить ее компьютер «трояном» и месяцами сбрасывать подозрительные файлы куда-нибудь в системные папки, где их только компьютерный криминалист нашел бы.
Нина чувствовала: под поверхностью кроется больше информации. Личность подозреваемого прояснялась, но стоило копнуть глубже.
— Какой город был до Чикаго?
— Филадельфия. — Бакстон кивнул Брек, и на экране появились новые снимки.
— У нас тоже отравление угарным газом, — сообщил очередной агент. — На сей раз в машине: жертвы завели двигатель и задохнулись в пристроенном гараже. Зимой в Филадельфии холод собачий — я-то знаю, пять лет тут живу. Вот их соседка и подумала, что супруги решили с утра прогреть машину. Подождала немного, а потом зашла проверить — а они уже умерли. Оказывается, двигатель работал аж с полуночи.
— Как несчастный случай приняли за убийство и самоубийство? — удивилась Нина.
— Провели осмотр и выяснили: мать дождалась, пока семья уснет, потом завела мотор и открыла дверь из комнаты в гараж.
Нина подалась ближе.
— Но ведь двигатели шумят! Мать и отец проснулись бы. Подозреваемому наверняка пришлось проникнуть в дом, оглушить жертв, затем инсценировать преступление. На теле убитых обнаружили травмы?
— Судмедэксперты заметили следы грубой силы на черепе мужа и снотворное в крови жены, — подтвердил агент из Филли. — Детективы пришли к выводу, что жена ударила мужа лопатой из гаража, а затем приняла лекарство. По их версии, она хотела умереть во сне.
Нина подумала о случае Дойлов в Финиксе и поняла жестокий, но вполне эффективный метод преступника.
— На самом деле убийца вынудил ее выпить таблетки…
— Весьма вероятно, — согласился Кент. — Думаю, именно так он заставил Меган Дойл залезть в ванну.
— И в целом контролировал матерей таким образом, — добавил Уэйд. — Он угрожал жизни ребенка, причиняя матери еще больше страданий. В том и состоит его цель.
Нине стало дурно: хладнокровный маньяк научился использовать чужие чувства ради безумной мести. Сама способность любить делала жертв уязвимыми.
— Двадцать четыре года назад — преступление в Лос-Анджелесе, — сказал Бакстон, и Брек вывела на экран последнего агента на совещании.
— У нас — ножевые ранения, примерно как в Нью-Йорке, — отозвался лос-анджелесский специалист. — По официальной версии, жена оглушила мужа металлической лампой, а после несколько раз всадила нож в грудь. Ребенка она, судя по всему, удушила, затем перерезала себе горло тем же ножом, которым убила мужа.
Снимки с места преступления разительно отличались от предыдущих, из Филадельфии, — там жертвы казались спящими.
Нина взглянула на забрызганные кровью стены и ковер.
— Предполагаемый мотив?
— Измена. Муж захаживал к проститутке. Жена обвинила его в неверности, ну и пошло-поехало…
— Как она узнала о проститутке? — поинтересовался Кент.
Лос-анджелесский агент сверился с документами.
— В отчете не сказано, однако она оставила предсмертную записку. Некая «шалава», выражаясь словами жены, подошла к ней и сообщила о связи с ее мужем. Якобы просила денег на аборт — муж отказался дать денег, вот она и пошла к его супруге.
— Столько подробностей в предсмертной записке? — усомнилась Нина.
Агент поднял копию к веб-камере.
— Почерк проанализировали, писала точно жена.
— Субъект ее заставил, — заявил Уэйд. — Без сомнений, он угрожал ребенку.
Нина представила, как женщина водит по бумаге дрожащей рукой.
— Она знала, что подписывает себе смертный приговор. Наверное, обещал оставить ребенка в живых, если она будет покладистой. — Нина бросила взгляд на Уэйда. — Но вы считаете, он рассказал матери о смерти дочери, и только потом убил?
— Да, чтобы она помучилась напоследок. Худшей боли не придумаешь.
— Удалось выйти на проститутку, с которой якобы изменял муж? — осведомилась Брек. — Есть вообще повод верить, что он платил за секс или что какая-то женщина от него забеременела?
— Никого не нашли. Это было не столь существенно, да и место преступления соответствовало сюжету — супруги поссорились и слетели с катушек.
— Ревнивая жена… — пробормотал Уэйд. — Нападение в Лос-Анджелесе было всего лишь вторым. В первый раз, в Финиксе, уловка сработала — субъект решил, что сработает и впредь.
— Он не ошибся, — заметила Нина.
— И мы возвращаемся к первому делу, — обратился Бакстон к Нине. — Что вам с детективом Пересом удалось выяснить?
— Дело Ла Йороны — часть целой серии убийств.
Нина изложила новости быстро, не теряя драгоценного времени.
Босса впечатлило внимание Нины к нестыковке с трупными пятнами. Перес прервал рассказ напарницы и объяснил Бакстону: открытие принадлежит ей одной.
— Нужно внимательнее посмотреть фото с других мест преступления, — велел босс, а потом взглянул на Уэйда. — Есть идеи?
— Одно знаю точно. — Серые глаза профайлера обвели комнату и обратились к экрану, за которым ждали и внимательно слушали коллеги по всей стране. — Мы имеем дело с уникальным хищником. Он крайне неуравновешен, однако способен притвориться нормальным, даже обаятельным. Он безжалостен, расчетлив и аморален. Он акула в океанских глубинах, и мы должны его отыскать, потому что он не остановится.
