Глава двадцатая
Москва, Самотечный бульвар; июль 1945 года
Служебной «эмке» с номерными знаками Московского уголовного розыска удалось-таки нагнать автомобили с вооруженным подразделением милиции. Стоило «эмке» резко повернуть с Садового на Самотечную, как сыщики сразу заметили остановившийся посреди проезжей части грузовик.
Несколько милиционеров перекрывали движение по Самотечной улице и одноименному проезду. Из кузова спрыгивали автоматчики. С бульвара доносились автоматные очереди и одиночные выстрелы – банду окружали те, кто сумел подъехать сюда на пару минут раньше.
«Эмка» тормознула позади грузовика. К ней тут же подскочил взъерошенный лейтенант и прикрикнул:
– А ну разворачивай! Живо!
Но Егоров махнул ему удостоверением:
– Посторонись!
– Извините, – козырнул лейтенант и побежал к тяжело поднимавшейся в гору водовозке: – Куда прешь?! Ослеп, что ли? Улица перекрыта! Разворачивайся!..
– Смотри за ним в оба, – Старцев кивнул водителю на Сорокина и следом за остальными вылез из машины.
Сыщики поспешили туда, где разгоралась перестрелка…
* * *
Старцев в точности передал через Кима полученную в ходе допроса информацию о готовящемся нападении на броневик. Место, время, численный состав, вооружение банды, а также количество и типы их автомобилей. Слово в слово. Оставалось надеяться, что сообщение в точности дошло до командиров военизированных подразделений и те исполнят задумку Ивана.
А задумка была предельно простой: подъехать с разных сторон к месту нападения на бронеавтомобиль, замкнуть кольцо и захватить разом всех бандитов. Или уничтожить – это уж как получится.
Пока ситуация не выходила за рамки плана. Проход с Самотечной к Садовому кольцу заблокировали бойцы, приехавшие на грузовике. В Волконском переулке и на Делегатской улице Егоров также заметил милиционеров с автоматами.
– И сверху давят! – радостно крикнул Бойко.
– Есть такое дело, – слегка повеселел Иван.
По широкому зеленому пятну сквера между Дурова, Делегатской и Самотечным проездом действительно рассыпались цепи бойцов с автоматами и винтовками.
Зажатые на небольшом пятачке бандиты отчаянно сопротивлялись. Некоторые из них были вооружены винтовочными обрезами, но большинство огрызались из пистолетов и револьверов.
Непонятной оставалась ситуация с Самотечным проездом, отделявшим правую кромку бульвара от жилых кварталов.
Прячась за стволами лип, сыщики подобрались ближе к месту схватки. Бойко с Егоровым даже по разу пальнули по кустам, из-за которых тявкали бандитские выстрелы. Старцев привык стрелять наверняка и не стал попусту тратить патроны.
Он внимательно оглядел округу и, заметив быстро перемещавшиеся фигуры, позвал:
– Вася, Олесь! А ну-ка, поглядите туда!..
– Трое. Похожи на бандитов, – посмотрел в указанную сторону Василий.
– Точно! – подтвердил Олесь. – Хотят сбежать по переулкам!
– За ними!..
Вправо от Самотечного проезда в сторону Мещанской уходила сеть узких улочек – номерные Троицкие и Лаврские переулки. По признанию арестованного Сорокина, несколько автомобилей поджидали бандитов в различных точках района – не далее двух-трех кварталов от Самотечной. Так что времени на перехват беглецов оставалось в обрез.
Бойко вырвался чуть вперед. Егоров спешил сзади, поддерживая под руку хромавшего Старцева. Василий знал этот район и повел оперативников дворами, подсказывая, куда свернуть, где протиснуться между сараями, а где пройти черным ходом…
В итоге получилось заметно срезать путь.
– Давай, Ваня! Еще сотня шагов, и мы в Троицком переулке, – пообещал Егоров.
Тот задыхался и морщился от боли. Подволакивая ногу с искалеченной непослушной ступней, он шел как мог быстро. И все же понимал, что из-за его медлительности они могут упустить трех негодяев.
– Беги, Василий… бери Олеся, и шуруйте вперед… Я догоню… – прохрипел он.
– Видишь впереди два дома? Пройдешь между ними, повернешь направо, а там по тропке мимо длинного барака, – объяснил Егоров и помчался вперед.
Постояв немного, Иван вытер о пиджак вспотевшую ладонь, перехватил поудобнее трость и поспешил дальше.
Когда он выбрался на тропинку и повернул к старому одноэтажному бараку, в переулке послышались частые выстрелы.
Старцев побежал, превозмогая боль. Но не к тропинке, а к единственной подъездной двери, расположенной по центру барака…
* * *
Боевого опыта Егорову и Бойко было не занимать – не один десяток раз сталкивались они с преступной нечистью. Олесь и вовсе успел до ранения повоевать на фронтах Великой Отечественной. И надо же – угораздило на ровном месте нарваться на бандитов! Вроде и осмотрелись, прежде чем выскочить из-за барака в переулок, а вот поди ж ты – не заметили поспешно юркнувшую за кусты сирени троицу.
Спасла большая дистанция, с которой бандиты попытались достать сыщиков. Надо долго тренироваться, чтобы с сорока метров попасть из пистолета в подвижную цель.
В Егорова не попали. Пуля, предназначенная Бойко, прошла у него под мышкой, пробив одежду и разодрав кожу.
Сыщики мгновенно кинулись на землю и, скатившись в сточный приямок, открыли ответный огонь по кустам.
– Олесь, поглядывай назад, – предупредил Егоров. – Они наверняка бежали к машине, значит, сзади может появиться водила…
Умница Егоров не ошибся – до угла 4-й Мещанской и Троицкой, где стояла их «полуторка», бандитам оставалось пробежать всего метров двести. И тут на их пути выросли сотрудники в штатском.
Деваться было некуда. Повернуть обратно и рвать когти кружным путем – долго. Лезть напрямик через жилой квартал – боязно. Плюс – не знают дороги, поэтому и получится дольше. Посовещавшись, решили переть буром.
Дело знакомое. Распределившись по всей ширине переулка, пошли вперед.
Не жалея патронов, бандиты шмаляли почти без остановки. Самый возрастной стрелял из редкого и дорогого британского браунинга. Его кореш садил с двух рук из «ТТ». Не отставал и тощий оголец, взводя после каждого выстрела курок древнего солдатского «нагана».
Сыщикам пришлось пятиться назад. А бандиты, грамотно перемещаясь, двигались вперед, стреляя на ходу. Одному богу известно, чем бы закончилась эта отчаянная атака, но в самый критический момент из распахнутого барачного окна прогремели один за другим восемь выстрелов. Почти как автоматная очередь.
Два бандита рухнули замертво. Возрастной выронил «браунинг» и, покачиваясь, сделал несколько неуверенных шагов в сторону.
– Ты, как всегда, вовремя, – отряхивая брюки, поднялся из пыльной канавы Егоров.
За ним выбрался на дорогу и Бойко. Расстегнув несколько верхних пуговиц окровавленной рубашки, осмотрел свою рану.
– Еще раз извините, граждане, за беспокойство, – послышался голос Ивана Харитоновича. Он высунулся в окно, из которого только что палил по бандитам, и, сев на подоконник, свесил наружу ноги. – Помогите-ка мне, братцы.
Егоров с Бойко подхватили его и плавно опустили на землю. После чего все трое подошли к пожилому бандиту с тонкими усиками и шрамом на лице.
– Знакомьтесь, товарищи, – с усмешкой представил Егоров своего старого «приятеля», – Володарский Сафрон Станиславович, одна тысяча восемьсот девяносто пятого года рождения. Он же неуловимый Дед Сафрон.
– Так уж и неуловимый? – засомневался Старцев, глядя на пахана.
– Ловили, конечно, но… До войны задерживался несколько раз, а привлечь смогли только в качестве свидетеля. Умен, изворотлив и очень осторожен.
– Выходит, зря я его не пристрелил. Надо было вон того мальчишку пожалеть, – кивнул Иван на лежащего юнца. – Ну, да мне некогда было разбираться – за вас переживал…
Дед был ранен двумя меткими выстрелами в плечи, отчего руки его безвольно висели, а по ладоням стекала кровь.
Двух других бандитов Иван посчитал на этом свете лишними и продырявил обоим головы. Он разрядил в бандитов весь магазин и по старой фронтовой привычке уже снаряжал его новыми патронами. Оружие, по его мнению, всегда должно находиться в полной боевой готовности.
– Что, Володарский, навоевался? – Егоров нацепил на его запястья наручники. – Сдается, это было твое последнее дело. Теперь финт со свидетелем не проканает. Пойдешь как миленький по расстрельной статье.
Дед Сафрон не сопротивлялся. Только процедил сквозь зубы:
– Подвел меня Штабист. Эх-х… знал ведь, что не надо связываться с этим отродьем…
* * *
– Район оцеплен! Ваша банда полностью окружена! Предлагаю немедленно бросить оружие и сдаться! – кричал в жестяной рупор милицейский чин. – Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!..
Больше половины банды полегло. Тела погибших, укрытые брезентом, лежали на сером асфальте аллеи.
Сдав Сафрона сотрудникам НКВД, сыщики вернулись к месту перестрелки.
– Подождем здесь, – Иван остановился под окнами двухэтажного жилого дома. – Там с пистолетами все равно делать нечего…
Схватка понемногу затихала, однако некоторые бандиты не желали сдаваться и отчаянно отстреливались. Правда, таких упрямцев становилось все меньше и меньше.
– Как думаешь, где сейчас Саня? – негромко спросил Иван стоящего рядом Василия. – Он ведь где-то здесь. Сорокин говорил, что они его должны были привезти.
– Отыщется. Был бы живой, – со вздохом ответил Егоров.
– А может, он на хате в Медведково? – предположил Олесь. – Этот гаденыш Сорокин сегодня там не был и ручаться не может. Сейчас закончится канитель, выясним…
Пожилой главарь по фамилии Володарский наотрез оказался отвечать на вопросы. Так и шел, стиснув зубы, пока милиционеры не запихнули его в закрытый автобус.
Наконец оставшиеся в живых бандиты стали сдаваться. С поднятыми руками поднялся сначала один. За ним встал и швырнул на асфальт револьвер второй. Последний вылез из кустов, согнутый пополам. Держась за живот, он сделал несколько нетвердых шагов и упал, уткнувшись лицом в траву…
Иван все сильнее переживал за судьбу пропавшего товарища и курил одну папиросу за другой. Егоров отправил Олеся разузнать о Василькове у сдавшихся бандитов. Сам остался с Иваном.
– Пройдемся, поглядим? – кивнул он в сторону бульвара.
Сыщики прошли полсотни метров, и вдруг Старцев остановился.
– Нет. Лучше тут подождем, – мотнул он головой. – Был бы живой – давно бы появился.
Егоров не был сентиментальным, но в эту минуту не сдержался:
– Ну не убивайся ты так, Вань. Знаешь… смерть ведь предсказуема.
– Как это понимать?
Василий кивнул в сторону лежащих на земле безжизненных тел:
– Кто их загонял насильно в банду? Сами выбрали свой путь. И мы пошли работать в МУР, зная, что будет несладко, что и под пулями придется побегать, и с матерыми бандитами с глазу на глаз якшаться. Так что…
– Предсказуема, да не всегда, – хмуро возразил Старцев. – Мы, Вася, столько с ним прошли и пережили, что порой вспоминать страшно. Десятки раз прощались с жизнью. И десятки раз судьба тащила нас за шкирку, оберегала, значит. Так почему же она сегодня-то отвернулась?..
– Понимаешь… – начал было объяснять Егоров, но осекся на полуслове.
Прищурившись, он посмотрел вдаль и вдруг расплылся в широкой улыбке:
– А ну-ка, глянь туда, – пихнул он локтем поникшего Ивана.
Тот обернулся и поглядел в указанном направлении. А через секунду шумно выдохнул и тоже заулыбался.
От афишной тумбы в их сторону шел Васильков. Неподалеку, раскинув руки, лежало окровавленное тело молодого бандита.
Лицо и ладони Александра были в ссадинах, одежда перепачкана кровью. Он немного прихрамывал и опирался на плечо незнакомого мужика. Из-за светлой рубахи и своеобразно завернутых по локоть рукавов этот мужик смахивал на повара из столовки общепита.
Узнав спешащих навстречу товарищей, Сашка тоже расцвел, поднял руку и радостно помахал им…
notes
